Сказания Кровавой Чумы

«Итак, вы знаете почему вы тут оказались?» - раздалось из темноты тюремного коридора. Хозяин таверны, связанный по рукам и ногам, оглянулся по сторонам, но при тусклом освещении он почти ничего не увидел. Не то чтобы виды темницы отличались особым изыском и разнообразием, обычные каменные сырые подвалы, поделенные на несколько камер ржавыми железными решетками. В общем, типичная тюрьма, ничем не отличающаяся от других, построенных по всей империи. Вниз по лестнице, стуча стальными сапогами, спускался Ансгар. Несмотря на то, что он шел на допрос его мысли были о другом. Эта темница была для него большим чем просто подвал для допроса преступников, для паладина эта тюрьма была символом закона, символом справедливости, символом божественной воли незримой и беспощадной. - Итак, я жду ответа, - снова нарушил тишину паладин. - Прошу вас, отпустите меня! У меня жена, дети, таверна! Скажите в чем я виноват! Я все расскажу! – взмолился Ульрих. - Тише, тише, незачем кричать. Да и не то чтобы кто-то вас тут услышал, - улыбнулся Ансгар, - но я расскажу в чем вы обвиняетесь. А именно… государственная измена и пособничество мятежникам! Глухой металлический удар было слышно наверху. - Господин паладин, прошу вас. Я не помогал никаким мятежникам, я простой хозяин таверны, я сдаю комнаты и даю еду с выпивкой тем, кто за это заплатит. - То есть вы хотите сказать у вас не были вот эти трое, - Ансгар положил перед Ульрихом зарисовки Кайрона, Лимолила и Кериллона. - Да я их видел, но я не знал о том, что они опасные преступники, - явно потея и нервничая ответил хозяин таверны. - Согласен, но разве это не вы позволили им спрятаться в одной из ваших комнат, когда мы явно преследовали их? – ответа не последовало, и Ансгар, поняв, что поймал лжеца, ехидно улыбнулся, - Ну что будем дальше отпираться или признаемся во всем? - Знаете, господин... я далек от политики, и всегда пытался держаться подальше от нее, поэтому я и подумать не мог… - уже заикаясь отвечал Ульрих. - Увы, то что вы далеки от политики не значит, что она далека от вас, - с некоторой иронией произнес Ансгар, - и слушая ваш ответ, я понял, что просто так вы мне ничего не расскажите. Ансгару ничего не осталось, кроме как прибегнуть к своей излюбленной методике допроса. Это не значит, что он не был на месте допрашиваемого, о нет, он был им, и даже не раз его так наказывали за шалости, совершенными в детстве и отрочестве. С тех пор его мощная спина, покрыта десятком ожогов от кочерги и других металлических предметов. Возможно, поэтому она и полюбилась ему, потому что «страдания позволяют любому человеку или грешнику приблизиться к богам» Дверь в темницу захлопнулась, и сквозь эту дверь еще несколько часов был слышен сильно заглушенный, еле слышимый истошный крик хозяина таверны, то и дело пугая проходивших стражников.