Химия, оказывается, не только в пробирках.

Предвестник не реагирует на ваше появление в лаборатории, видимо, всю ночь занимался тем, о чем говорил вчера. Что-то перемешивает. Пройдя к своему месту, Василиса какое-то время возится за своим столом, не переставая коситься на Доктора. А потом тихо, все равно в лаборатории будет хорошо слышно, обращается к нему. — Вы хотя бы спали? — Нет, — он звучит немного громче и безумнее, чем обычно. — Сон — бесполезная трата времени, мне нужно многое сделать, я просто не успею если буду спать, — с самого начала дня Второй во всей красе показывает вам признаки своего психоза, забавно наблюдать за этим. — Тем более, почему я должен отказываться от удовольствия работать с химией сутки напролет? Это весело. Ого, выглядит бодрее обычного. Скептично приподняв бровь, Василиса развернулась. — Чтоб не нагружать свой мозг отсутствием сна, вам ли не знать об искажении восприятия при длительном его недостатке? Вы не боитесь совершить ошибку? Неужели ваше тело настолько… — девушка задумывается, подбирая слово. — Живое.? Нет, не то… Самовостанавливающиеся, что-ли… Хм. Неужели ваше тело настолько способно самовостанавливаться, что вам сон действительно не требуется? — У меня и так нарушено сознание. Время не щадит ничего и никого, — ставит колбу в штатив. — Половина органов — железо и механизмы, природа дала особенности регенерации, мне всё ещё нужно спать, есть, пить — это формальность для выживания. Да даже если хорошо подумать, если мне понадобится это, ты не умрёшь. Я просто выращу тебе новое тело, мозг вылечу от психических проблем, не полностью, но это будет терпимо. Всё мы вечны, если имеем при себе ресурсы, — звучит даже грустно, Дотторе параллельно с потоком своих мыслей всё ещё копается с чем-то в пробирках. — Загнала ты какую-то грустную тему, не напоминай вообще, — качает головой то в одну, то в другую сторону, чтобы размять шею. А вы думаете о том, что вообще-то мужчина сам пришёл к теме, на которую жалуется. Вот же… шиза крыла неспеша, тихо черепом шурша. Василиса едва ли не присвистывает, потом — сдерживается от того, чтобы закатить глаза. Когда Дотторе горит тем, что он делает, он чертовски интересный собеседник. И его приятно слушать. Но вместе с тем иногда хочется приложить ладонь к лицу и отправить его проспаться. — Вам размять шею? — конечно же, девушка замечает, как Доктор вертит головой. — Ой-ой-ой, какой прозрачный намёк на желание тактильности, почти неприлично, — усмешка и движения рукой, чтобы перемешать содержимое тары в руках. — Иди сюда, поцелую тебя хоть. — Я, конечно же, всегда за, — лукаво щурится и охотно подходит ближе, сцепив руки за спиной. — Но я действительно ещё и забочусь о Вашем самочувствии. Хотя бы в таких мелочах. Вы подходите к Доктору. Тот отставляет увлечение на стол и поворачивается к вам, сразу обнимает за шею, немного давя весом, расслабляется. — Мне нужен был кто-то такой рядом, — сонный голос над ухом. — Я тебя люблю. Обхватив обеими руками поперёк спины, Василиса довольно жмурится от ощущения чужого веса и тепла. Гладит ладонью по лопаткам. И практически вздрагивает, задерживает дыхание — то комом встаёт посреди горла, ни вдохнуть ни выдохнуть, — когда слышит признание. Оно, кажется, опаляет не только сознание и лёгкие, но и лицо, и глаза. — Мм, и я Вас люблю, — негромко бормочет в ответ, вжимаясь лбом в плечо Иль Дотторе. Контакт долгий и тёплый, как в чувственности, так и физически. Минуты через две Дотторе глубоко вздыхает и встаёт ровно. Костяшкой указательного пальца водит по вашей шее, но очень скоро отходит обратно к столу и недоделанному заказу. — Знаешь, как клонов деактивировал чувство одиночества грызёт несчадно. Ты в целом поэтому тут и появилась, ха-ха. Может, конечно, я просто слабак который привык что с ним постоянно кто-то рядом, просто присутствует, без чувств, но я ведь не Девятый, с которым как поговоришь остаётся мерзкий осадок. Вообще люди социальные существа, поэтому зря я тут прибедняюсь, это же нормально? — вопрос скорее самому себе, чем вам. — Я хотя бы на коленях не прошу никого спать с ним. Тц, та девка отшибленная, как вспомню блевать хочется, — снова заговорился. Вам приятно слушать Дотторе, подходите к нему и из-за спины обнимаете живот. — Почему все вокруг как будто помешались на сексе, есть же вещи куда интереснее и приятнее, Архонты, просто идиоты, — в его руки снова попадают жидкости, вы их не узнаете, чувствуете лишь совсем лёгкий едкий запах. — Ненавижу тупых людей — ни целей, ни желаний, вообще ничего, безмозглые. Слушая с интересом «бормотание» Доктора, Василиса старается как можно аккуратнее — чтобы не помешать, — наблюдать за его опытами через плечо. На слова о сексе она хмыкает: — Потому что это особый тактильный контакт, особая эмоциональная связь и уровень доверия. Для многих людей именно так. Для других — разрядка для тела и отдых. Руки девушки сцепляются в замок на животе Иль Дотторе, пока она сама трется носом о плечо. От собственной жадности тактильной хоть вой и на стену лезь, право слово. — Вы, кстати, так и не поцеловали меня. Надурили? — последнее шепчется лукаво и с лёгким прищуром. — Ну, знаешь, — со вздохом поворачивается к вам, — можно и словами довести до нужного состояния или положения, — поцелуй в щёку. — Да и рот нужен нам не только для разговоров, разве я не прав? — с улыбкой отворачивается обратно. — Про продолжение рода — ты бы хотела детей? Расскажешь о планах в этом направлении? Вопрос заставляет девушку задуматься, после чего она медленно кивает. — Вообще… Да. Но это пока только в теории. На практике я ещё слишком молода и нестабильна в финансовом плане, что бы выносить и воспитать ребенка. К тому же, мне бы хотелось видеть рядом с собой надёжного партнера. Детей нельзя заводить на авось, как делает часть людей сейчас. Не хочу, что бы мой ребёнок в будущем чувствовал себя нелюбимым от того, что он пришел не в нужное время. Я люблю нянчиться с малышами, но пока это только план на будущее. — Василиса пожимает плечами, а после вскидывает взгляд на Доктора. — Я звучу как идеалистка, да? — Нет, вполне нормальные желания. Думаю, большинство грезит именно о таком, просто на практике выходит немного по другому. Просто лично я не хочу оставлять свою кровь в следующем поколении, думаю о том, что будет лучше, если наследие передам приближенным к себе людям. Не люблю глупых людей, а дети глупые, в целом ты поняла мысль, — стараясь не мешать вашим объятиям смотрит на содержимое пробирки через свет ламп на потолке, даже вы замечаете небольшой осадок на дне. — А по поводу секса… Может я фригидный, — смешок в иронии над собой и поиск нужных объектов поблизости. — Чёрт, а где ты последний раз видела марлю, не скажешь? — Хм, дети это тот же долгоиграющий эксперимент с зависящим только от самого «ученого» результата, кроме того, сомневаюсь что ваши дети были бы обделены умом, были идеально и разумом и телом, возможно даже, что они стали бы вашим лучшим подспорьем, м? Не думали так? — вздыхает. — Даже с сухой точки зрения, было бы жаль не дать таким данным дальнейший ход, — все еще с любопытством наблюдает за работой предвестника, ненавязчиво, дабы не сковывать движения, обнимая, но сжимая чуть сильнее, сдерживая смешок после последней фразы. — Не мелите ерунды, доктор, фригидности не существует, ее придумали те, кто не может добиться от партнера взаимности, вам ли, как врачу, не знать этого, да и…— прервалась на полуслове, что-то как-то стыдно поднимать эту тему. — В общем, просто вот такой вы человек, абсолютно здоровый, как вы сами понимаете, и вполне, — поцелуй в висок, потом в щеку. — Нормальный, я ведь вам нравлюсь, — игривый смешок. — Я чувствую себя коалой, — тяжело вздохнув, вновь жмётся к спине Доктора, обнимая его руками. Дали б волю — и ногами бы обняла. — Не нагоняй, — отходит от вас за тканью, — И не жалей меня. Я же шучу, знаю всё это, а ребёнка просто не выдержу, — достаёт из под стола коробку, из которой давал вам таблетки и берет упаковку марлевых бинтов, задвигает ящик обратно и возвращается, — Если уж так, то я могу пересадить мозг ребёнка в... Забудь, — сам себя останавливает с глупой, почти испуганной интонацией, — Ты вообще меня наводишь на что-то дурное, ужасно, — теперь перед предвестником мерный стакан, на который он накладывает ткань. — Куда вы там пересадить мозг ребёнка захотели? Мне же интересно. И вообще, что это дурное я на вас навожу? О чем вы? — на последних словах Василиса хмурится. — Подумал о том, что будет интересно что-то сделать со взрослым и ребёнком. Например поменять сознания местами. Интересно, мышечная память взрослого человека поможет в понимании мира и себя, или это бесполезно, — резинкой закрепляет края марли на стакан и аккуратно выливает в ёмкость намешанную жидкость. — У меня иногда так путается всё в голове, ты бы только знала, автопилот даже не спасает, — усмешка. — Почему коала? Потому что виснешь на мне? — нотка игривости проскочила, осталось дать искру. — Путается в хорошем смысле? Или в каком? Хм, теперь и мне интересно узнать что будет, — на пару секунд зависла в раздумьях, ей такое в голову не приходило никогда. — В принципе, как упрощённый вариант эксперимента, можно было бы провести этот опыт на животных, он звучит интересно, и на самом деле, даже полезно, в какой-то степени, — теперь заговорилась девушка, именно на этой мысли она себя поймала, чему посмеялась. — Вот как вы на меня влияете, я совсем заговорилась, и да, — прижимается крепче, располагая руки по диагонали- одна на плечо другая на талии, — именно потому что висну. Сложно на вас не виснуть, знаете ли, — игривый смешок в шею. — Ауч, не дыши на меня, — лёгкое вздрагивание, от вашего дыхания на шее у Доктора появились мурашки. — Да, было бы очень интересно, осталось только найти кого нибудь на роль испытуемых. Ты кстати права, начать нужно с животных, — кажется, только что вы поучавствовали в процессе создания новой идеи для опыта. — Прекрасно, нужно будет записать. А мысли путаются в нейтральном смысле, с вниманием проблемы уже много лет, — всё что было в пробирке вылито, каплями проникает в следующую точку своего нахождения. Хмыкнув, девушка специально подула на шею тёплым воздухом, долго и якобы случайно. — Ты нарочно? — ведёт плечами, недовольно фыркнув, — Я занят, видишь же, руки дрогнут и уроню что нибудь, кто будет виноват? — Прошу прощения, — неловко осознав собственную оплошность, перестала дуть и осторожно убрала руки с груди Дотторе, размыкая объятия. — Лучше подожду, пока вы закончите. — Тц, женщины, — вздыхает и ловит вас за руку. — Стой на месте, мне приятно. Я почти закончил. — Хорошо, стою, — возвращает руки обратно, обхватывая ими грудь Иль Дотторе, и прижимается к спине. — Что химичите? — Отрава, — улыбка и лёгкое постукивание дном стакана по столу. — Синтетически воссозданный яд, альтернатива тому, что в растениях. У него в отличии от живого нет чёткого привкуса, в этом и преимущество. Василису едва ли не передернуло. Опять яд, да что такое. — Этот тоже на мне предложите протестировать? — немного нервно усмехается. — Нет, он уже проверен, повторный заказ. Что-то у меня отпало желание тебя травить после нашего последнего эксперимента, хах, — снимает с рук тканевые перчатки, вместо них надевая резиновые. — Но хорошо всё, что хорошо кончается. Меня уже злит это… — снимает со стакана марлю и отжимает её. — Что именно «это»? Василиса решает, что умнее будет не продолжать тему прошлого эксперимента. Шутка вышла нервной и неудачной, и в бездну её. В конце концов, все действительно закончилось хорошо. — Что оно не течёт, — берет маленький сосуд и переливает жидкость туда. — Фух, видимо всё, — закрывает колбочку крышкой и ставит на стол. — Эта тварь отняла у меня ещё четыре часа. Я мог поспать, или поесть… — секундная слабость, — не важно, — вздыхает и развернувшись к вам садится на стол, слегка задев вас коленом. — Это можно сделать сейчас. Как минимум перекусить было бы полезно, — косится на колбочку с легкой опаской, но не отстраняется. Иль Дотторе опять забыл, что в мире существуют стулья. Ничего нового. — Да и подремать после столь долгой работы было бы не вредно. Но это я занудничаю, — жмёт плечами. — Позже, я уже не в настроении. Да ну, получается, мы с тобой оба зануды? Прекрасно, сходства на лицо, — руками опирается о поверхность за спиной, ибо пока садился задом подвинул все колбы и это стало удобнее. Теперь перед вами… Достаточно приятная картина — предвестник сидит расставив ноги в стороны так, чтобы между коленями стояли вы, совсем расслабленный и мило улыбается вам. — Ты то хоть нормально спала сегодня? Удобно. Чертовски удобно. Василиса придвигается ближе, ненавязчиво опуская одну ладонь на мужское бедро. Просто, чтобы касаться. Хотя вид, да и поза, потрясающие. Руки чешутся заобнимать Дотторе всего. — Если честно, то не очень, — морщится, вздыхая и наклоняя голову набок. — Но ничего. Успею отоспаться. — Мы оба успеем. Что хочешь делать? Я мало чего могу предложить, кроме бумажек, которые и так почти не поступают, — естественно мужчина о вашей занятости. — Кстати, я как-то уже забыл, но давай на «ты», когда вдвоём. — Я… что? — Василиса аж забывает, что хотела сказать. Недоуменно хлопает глазами, а потом кивает и улыбается. В который раз за этот день? А учитывая, что они почти постоянно вдвоём… — Да, будет комфортно и удобно. Спасибо. А что делать… — девушка чуть жмёт плечами. Нет, она бы пошутила (или нет), что не против просто обниматься весь день. Но не стоит, — Без идей. — Прекрасно, — чуть наглая улыбка. — Тогда — уборка, — а вы понимаете, что надо было все-таки самой придумать что нибудь. — Костюмы горничных тут не выдают? Нет? Какая жалость, — весело фыркает, убирая руки с мужских бедер и отстраняясь. — Уборка так уборка. А вы… ты чем займёшься? — Посижу посмотрю, — ухмылка, но вопреки словам Дотторе слезает. — Нужно отнести заказы, пока так. Потом придумаю, не сомневайся во мне. — А я хотела настоять на том, чтобы ты поспал или поел, — из шкафчика вынимается раскладная швабра, следом ворох тряпок. — Архонты, как непривычно на «ты»… На секунду Василиса замирает, с прищуром смотря на Дотторе. Оставив все принадлежности для уборки, торопливо подходит к нему и оставляет на клюве маски короткий поцелуй. Тихий смешок, вас руками берут за обе щёки, теперь ладони греют их. Хорошо, что Второй поменял перчатки обратно, вы на секунду заволновались. Он головой приближается к вам и носом маски водит по вашему носу, задевая кончик, из стороны в сторону. — Очень мило. Хочешь поцеловать меня? Прикрывая глаза, девушка кладёт свои ладони поверх рук Иль Дотторе, поглаживая большими пальцами его запястья. От странного, но нежного жеста в груди что-то плавится, умоляя податься ближе. Василиса согласно мычит и едва ощутимо кивает, чтобы не сбить это прикосновение маски к своему лицу. А ещё этот клюв мешает нормально целоваться. Кто-нибудь говорил Иль Дотторе, что он иногда похож на птичку? На зяблика. — Ну так давай, действуй, — снова улыбка, в купе с тоном голоса выглядит вызывающе. Вы, вопросительно смотря на партнёра пару секунд начинаете доходить до намёка. Поднимаете маску с чужого лица — всё ещё непривычно видеть его, особенно когда долго ходит с аксессуаром на лице. Алые глаза снова удивляют вас ярким цветом, белый свет даёт тень на чужие черты, но так даже красивее. Вы встаёте на носочки и оперевшись второй рукой о плечо предвестника начинаете поцелуй. Ладони Доктора опускаются к вашей шее, придерживая лицо пальцами. Он как и всегда ласков, когда нужно дарить тепло и грудной трепет. Для удобства немного наклоняется позволяя вам встать ровно и берет на себя ответственность за маску, вернее её отсутствие на лице. Приходится остановиться. — Погоди, — вы наблюдаете за тем, как Второй пальцами ищет на висках что-то. Звук щелчка — крепления отходят, а большая часть корпуса маски поднимается благодаря поршням, оставаясь в нужном положении, перпендикулярно голове. Вы… Не знали, что простой аксессуар так технологичен. — Это сделано специально, чтобы целоваться? — пальцами прикасаетесь к щеке теперь уже возлюбленного, ближе к подбородку чувствуется лёгкая щетина. Волосы светлые, она почти незаметна. — Возможно, — улыбка и очередной наклон, чтобы продолжить целовать вас. На это «возможно» Василиса невольно вздёргивает бровь. Неужто ради неё постарался? Или с кем он тут ещё поцелуйчиками балуется, м? Так и хочется как-то поддеть его. Но беззлобно, скорее ласково, игриво. И укусить, причем несколько раз, сопровождая всё это глупым хихиканьем. Как влюблённая дурочка, право слово. Хотя, почему как?.. — Зяблик, — ласково ворчит девушка, ведя пальцами по скуле Иль Дотторе и охотно отвечая на новый поцелуй. Она игриво обозначает в нём прикосновение зубов к губам, но не кусает в действительности. Куда больше ей нравится прикасаться к ним языком; этих ощущений до дрожи в подгибающихся коленях много. Дотторе усмехается в поцелуй, обнимает вас за талию, заставляя быть совсем близко. Наклоняет голову для очередного движения, чувствует ваши зубы и кусает первым. Не грубо, ни в коем случае, просто игриво, показав что ваши заигрывания совершенно нормальны в случающемся взаимодействии. — Как ты меня назвала? — лёгкий смех и слова прямо вам в губы. Охотно прижавшись всем телом, Василиса одну ладонь кладёт на заднюю часть шеи Иль Дотторе, цепляя короткие волосы и проводя пальцами по выступающим позвонкам. Вторая так и остаётся на лице мужчины, безотчётно поглаживая щёку, переходя на висок и вниз по линии челюсти. Девушка улыбается, смотрит сквозь ресницы, дышит чужим дыханием и делится своим, настолько это близко и тесно. И говорить громко не приходится. — Зяблик, — весело повторяет Василёк, наклонив голову набок. — Звучит как оскорбление, — быстрое прикосновение губами, голос садится от чувств. — Это ты с птицей сравнила? Забавно, ещё не было такой клички. — Зяблики — очень милые птички, — пфыкает Василиса, то ли наигранно обидевшаяся, то ли повеселевшая из-за слов Иль Дотторе. Сама не слишком понимает, чего хочет сильнее, помимо постоянных прикосновений и разделённого на двоих дыхания. Поэтому, не выбрав, что подходит больше, девушка приподнимает голову и дерзко — как ей кажется, с её игривым прищуром и постоянным желанием негромко рассмеяться, — прикусывает кончик носа мужчины. Совсем легко и коротко. — Может быть. В любом случае ты Василёк, а значит мы квиты, — ещё шире улыбается от ваших действий, чмокает в лоб. — У меня всё ещё есть дела. Или, ты считаешь, что они подождут? — непонятно, он просит совет, или предъявляет. Василёк. Девушка довольно щурится, кивая в ответ на прозвище. Зяблик и василёк, звучит. — Вряд ли как я считаю имеет значение, поэтому, — Василиса возводит руки вверх в притворном жесте бессилия. — Подожду тут, вероятно, я. Дотторе берет вас за руки, своими пальцами вклиниваясь между ваших. — Тогда я скоро вернусь, — чуть сильнее сжав пальцы на секунду отпускает вас, указательным пальцем надавив возвращает маску в исходное положение и повернувшись в сторону шагает на поиски своих ночных творений. Прикосновение пальцев призрачным ощущением остаётся с Василисой, как и все поцелуи. Она возвращается к так и не начатой уборке, делает ее почти не думая, потому что голова вся занята Иль Дотторе и тем, что было только что. Переход на «ты» ещё требовалось обмозговать. Но раз за разом Василёк только и делала, что пыталась не улыбаться, иногда безуспешно. Улыбка вылезала самостоятельно.