autobiography, huh?

Весь воздух будто вышибли из легких Нила, сильно ударив по рёбрам. На секунду он замер, не понимая, привиделось ему услышанное, сон ли это? Но тяжелое дыхание Эндрю напротив говорило о реальности происходящего, во что было сложно поверить. Джостен не сразу сообразил, что Миньярд не двигался, ожидая ответа: да или нет? Для Нила все было очевидно. — Да, — на выдохе произнёс тот, окунаясь в неизвезность с головой. Эндрю не стал медлить, согнув руку в локте и притянув голову Нила наконец к себе, не оставляя и миллиметра между ними, заключая их губы в поцелуе. Миньярд целовался так, будто губы Нила были единственным источником воды в пустыне, будто в его губах всё начиналось и заканчивалось. Поцелуй не был нежным, они оба в этом и не нуждались, это было страстно, горячо, с клацаньем зубов и прикусыванием губ, но Нил был готов хранить это как что-то самое хрупкое и ценное, что когда-либо было в его жизни. Рука Эндрю переместилась с шеи в волосы Нила и зарылась в них, больно оттягивая, чтобы оторваться от Джостена. Оба тяжело дышали, наполняя то небольшое пространство между ними ещё более горячим воздухом, что был на улице. Нил на секунду взглянул на Миньярда. Его зрачки почти полностью поглотили радужку, оставляя лишь золотое кольцо, что переливалось в солнечных лучах. Эндрю не выдержал этого взгляда и потянул Джостена за футболку за собой, выходя из балкона и закрывая за собой дверь. Как только та захлопнулась, Эндрю сразу же толкнул Нила на кровать, и тот неуклюже на ней расположился. Джостен был уверен, что его губы сейчас выглядят опухшими от недавних поцелуев, а лицо покрылось румянцем, потому что он ощущал жар буквально каждой клеточкой тела. Он расслабленно расставил руки по бокам от себя и наклонился чуть назад, рассматривая такого же запыхавшегося Эндрю с красными щеками и затуманенными глазами, смотрящими на него так желанно. Миньярд подошёл к Нилу ближе, в раскрытое из ног пространство, и поднял кончиком пальца подбородок Джостена, смотря прямо в глаза. Нил был уверен: он мог прочитать в них всё. — Сесть на колени. Да или нет? В этот раз Нил не медлил. — Да. Эндрю уселся, расставив ноги по сторонам, обхватив ими бёдра Джостена, и впился собственными губами в губы напротив. Он провёл кончиками пальцев по челюсти Нила, чуть наклоняя, и Джостен потянулся ещё ближе, подавляя вздох, который рвался наружу от удовольствия, полученного от этого небольшого прикосновения. Эндрю двигался пальцами по щеке Нила к месту за ухом, нежно его массируя, одновременно с этим всё глубже проникая в рот Джостена языком, заставляя того издавать неприличные звуки, которые Нил отчаянно пытался заглушить. Другая ладонь обхватила волосы Джостена, сильно сжимая их у корней. Нил до безумия нуждался в прикосновении к Эндрю, но он понимал, что даже в таком уязвимом состоянии не может позволить себе этого, как бы того ни желал. Эндрю немного раскачивался, создавая тем самым то приятное трение, в котором оба нуждались, в этот момент Нил не выдержал, разрывая поцелуй и проглатывая разочарованный вздох, который вылетел из Эндрю, потому что, по всей видимости, он не смог удержать ту кромку контроля, которая ещё сохранилась. — Где… — запыхавшись, глотая воздух ртом, начал Нил. — Где я могу прикоснуться? Эндрю сильно сжал ладонь, лежавшую на челюсти Нила, и воззрился на него. Он размышлял, и Джостен принял бы любой ответ, каким бы он ни был. Миньярд опустил голову на так же расставленные по бокам руки Нила и, сглотнув, потянулся к ним. Невозможно было не заметить, как тряслись его ладони, однако Эндрю положил запястья Джостена в свои волосы и произнёс: — Только здесь, — и Нил улыбнулся, нежно смотря на человека напротив. Эндрю не выдержал, грубо врезаясь в его губы, не желая видеть этот взгляд, отчего Джостен не сдержал стона удовольствия, и запустил ладони в мягкие пряди Миньярда, начиная перебирать их в руках. По ощущениям они были ещё мягче, чем он себе представлял. Нил не в первый раз целовался, но такого удовольствия и такого контраста ощущений не испытывал никогда. Тело буквально пело, двигалось интуитивно, двигалось навстречу блаженству. Их поцелуй был похож на сопротивление двух огней, каждый боролся за первенство, не уступая ни на шаг. Возможно, именно это имела в виду его мать, говоря об опасности влечения. Такое действительно могло отвлечь и сбить с верного пути, но сейчас Джостен не хотел об этом думать. Он лишь размышлял о том, как хорошо чувствуются губы Эндрю, как запах сигарет и одеколона забивается в ноздри, принося ещё большее удовольствие, потому что это запах Миньярда. Эндрю оторвался от губ Нила и стал оставлять мокрый след от мочки уха Джостена, немного прикусывая её, всё ниже, спускаясь к ключице, оттягивая при этом ворот футболки Нила. На секунду Миньярд задержал взгляд на медальоне, потерев металл меж пальцев, но ничего не сказал. Он впустил в ход зубы, прикусывая косточку, что заставило Нила зажать рот рукой, сопротивляясь звукам, которые так и сочились наружу. Эндрю оторвался от своего занятия, поднимая голову и смотря на Нила. Он осторожно убрал ладонь Джостена ото рта, убирая себе в волосы. Он приблизился и прошептал: — Я хочу слышать тебя, — и прикусил нижнюю губу Джостена, возвращаясь к своему занятию, теперь запуская руки под футболку Нила, что заставило парня замереть. До этого Эндрю лишь читал о наличии шрамов на его теле, но сейчас он их ощущал, и Джостен не знал, что думал на этот счёт. Миньярд почувствовал замешательство Нила и остановился, кидая взор на парня и оценивая ситуацию. — Это слишком? — спросил он. Нил сразу помотал головой. — Нет… нет, нет, просто я… — Джостен обречённо потупил голову, не зная, как сформулировать свои мысли, как скомпоновать их и выдать что-то похожее на адекватное предложение. Он почувствовал ладонь Эндрю на подбородке. — Скажи, Нил. Джостен поднял опущенную голову и взглянул в глаза напротив, что выражали сейчас слишком много, чтобы ухватиться за что-то одно. Там было и понимание, и готовность отступить, и некоторая нежность. Так на него ещё никто не смотрел. Нил зацепился за ощущение пальцев Эндрю на подбородке, это прикосновение заземляло. — Шрамы, они ведь… — Они часть твоей истории, часть тебя, — Эндрю опустил взгляд на собственные повязки, отчего-то задумавшись, Нил понял, что он принял какое-то важное решение, когда Миньярд отважно на него взглянул, и, чего Нил никак не ожидал, принялся развязывать повязки. Нил стал свидетелем голых рук Эндрю. Повязки определенно были не только для ножей. Перед глазами Нила открылась ужасающая картина: запястья Миньярда были сплошь исполосованы, там, где заканчивался один шрам, тут же начинался другой, на руках будто и вовсе не было живого места, лишь выпуклые белые полоски различной поврежденности. — Это тоже моя история, — прошептал в образовавшуюся тишину Эндрю. Нил не мог оторвать взгляд от запястий Миньярда, ему захотелось дотронуться, почувствовать каждую выпуклость собственными кончиками пальцев, однако он знал, что ему не позволят этого сделать. Джостен взглянул на Эндрю, выражая благодарность за то, что он смог довериться ему спустя всего пережитого. Нилу казалось это невозможным, не укладывалось в голове, как Миньярд способен на такие откровения после случившегося. Джостену казалось загадкой, почему именно он и чем он заслужил это. Однако также Нил задался вопросом, почему и он сам не чувствует себя в опасности, когда делится чем-то с Эндрю, почему он чувствует облегчение от рассказанного секрета, почему он желает поделиться им именно с Миньярдом? Что заставляет его чувствовать такое влечение к человеку, которого он знает всего ничего? Возможно, на подкорке сознания Нил понимал, почему это происходило: Эндрю был таким же. С той же темнотой внутри него, он понимал Джостена, а Джостен в свою очередь делал то же для него. Может быть, Эндрю думал о том же, и это осенение прошибло Нила, словно током. — Это твоя история, и я принимаю это. Эндрю судорожно выдохнул, на секунду закрыв глаза. — Ты можешь надеть их обратно, всё в порядке, я всё понимаю, если тебе так будет комфортнее. Миньярд смотрел на футболку Нила, и Джостен догадывался, о чём он думал. Парень не раздумывая принялся снимать её, принимая происходящее сейчас, он хотел этого и готов был отдаться полностью. Он хотел позволить себе лишь день почувствовать себя настоящим, без стен и ограждений, за которые он вынужден прятаться ежедневно. С Эндрю он действительно чувствует себя Абрамом. Он хотел сохранить это ощущение на долгое время. — Или это может быть равноправно, — уверенно произнёс Нил, расправившись с футболкой. — Сегодня мы будем настоящими. Нил наблюдал за тем, как Эндрю рассматривает его торс, полный уродливых шрамов, которые могли рассказать всю его жизнь. Ни одна эмоция не просочилась на лицо Эндрю, лишь глаза пылали в сдерживаемой ярости, которая готова была обрушиться в любой момент. Миньярд медленно поднёс руку к шраму от пули и взглянул на Нила, ожидая ответа. Джостен кивнул, однако Эндрю ждал устного подтверждения. — Да, Эндрю. Только тогда Миньярд провёл пальцами по изуродованной коже, бережно и аккуратно, не желая причинять боль, как это делали многие, кто прикасался к Нилу. Это осознание заставило расслабиться Джостена. Следующее действие Миньярда заставило Нила задержать дыхание и подавить чувства, лезущие наружу. Эндрю наклонился к шраму и нежно поцеловал обнажённую кожу. — Я бы убил их, — прошептал он в кожу и поднял голову, перемещая руку на шрам от утюга, оставленный отцом Нила, нежно поглаживая и там. Джостен кинул взор на руки Эндрю так, чтобы тот видел, куда смотрел Нил, и произнёс: — Я бы сделал то же самое для тебя, если бы это облегчило твою ношу хоть на немного, если бы это помогло хоть как-то. Ярость вновь вспыхнула в глазах Эндрю. Он низко зарычал. — Я тебя ненавижу, — и впился в губы Нила с отчаянным желанием и рвением, чем вызвал вдох удивления у Джостена. Он чувствовал всю интенсивность, с которой Миньярд сминал его губы, Нил невольно задавался вопросом, как человек, смотрящий на мир с такой отрешенностью, мог так целоваться, однако жаловаться он определённо не собирался. Джостен ощутил, что Миньярд с ещё большей силой напирал на Нила, намекая тем самым парню лечь, что тот и сделал. Эндрю, до этого запустивший руку в волосы Джостена, стал медленно спускать ладонь ниже, без стеснения проводя пальцами по обнажённому торсу Нила. Эти прикосновения были изучающими, желанными и горячими. Весь Эндрю от кончиков пальцев был пылающим, его прикосновения обжигали, не позволяя рационально мыслить. Время будто останавливалось, и Нил застывал в этом моменте, с губами Эндрю на собственных и руками, запущенными в столь мягкие волосы. Эндрю оторвался от Нила, возвращаясь к незаконченному занятию, оставляя Джостена задыхающимся и нуждающимся в воздухе от напора поцелуев. Миньярд прошёл губами по челюсти и стал покрывать шею Джостена поцелуями, пуская в ход зубы, отчего Нил не стал себя сдерживать, помня просьбу Эндрю. Звуки, издаваемые Джостеном, будто поощряли Миньярда не останавливаться, а продолжать с ещё большим напором, на что Нил не стал жаловаться, принимая всё то, что сейчас получал от Эндрю. А Миньярд спускался руками и поцелуями всё ниже, пока его ладонь не остановилась на пахе Джостена. Лишь в момент, когда Эндрю прикусил нежную кожу Нила, несильно, но так, чтобы тот обратил внимание, Джостен понял, что сильно сжал волосы Эндрю в руках, и расслабил их, позволяя тому вылезти из хватки и подняться, чтобы встретиться с глазами парня напротив. Он прищурился, осматривая Нила на наличие неуверенности и нежелания продолжать. Эндрю выгнул бровь, задаваясь вопросом: — Мне продолжать? Нил не сомневался в своих намерениях и не желал, что Миньярд считал иначе, поэтому запустил собственную руку в волосы на макушке Эндрю, притягивая к себе, вкладывая в поцелуй всё то, что он не мог выразить словами, и надеялся, что его послание было понято. В этот раз поцелуй вышел более целомудренным и нежным, чем в иные разы, но он чувствовался таким же правильным, как и все остальные. С Эндрю всё чувствовалось правильным, будто всё на своих местах. Так, как и должно быть. На секунду к Нилу пришла невообразимая мысль: будь это чем-то осязаемым, будь это чем-то, именно это он и положил бы в кулон, заключив там навсегда и не показывая никому. Нил оторвался от губ Эндрю с характерным звуком. — Да, продолжай. Миньярду не было нужды повторять дважды, он получил зеленый свет и готов был приступать к незаконченному. Эндрю сжал пах Нила ещё сильней, чем прежде, и Джостен не смог сдержать довольного стона, даже через плотную ткань брюк он ощущал нестерпимое желание и прилив удовольствия, прокатившего по всему телу. Все ощущения обострились и чувствовались в разы ярче. Нил и представить не мог, что можно чувствовать столько лишь от прикосновений. Миньярд однозначно получал удовольствие от звуков чуть ли не хныкания Нила. Эндрю в мгновение ока добрался до шнурков и принялся расправляться с ними, чтобы поскорей избавиться от одежды, ощущавшейся непосильной ношей. Никогда Нилу она не казалась такой ненужной, как в тот момент. Эндрю приспустил брюки Джостена, Нил помог ему, приподнявшись, чтобы Миньярду легче было избавиться от ненужного атрибута. Нил чувствовал, как между ног горит от образовавшегося случайного трения, его член изнывал, а Джостен не хотел, чтобы это заканчивалось так рано. Не сегодня, когда он впервые отбросил маски и поддался воле чувств. Когда всё ненужное было откинуто в сторону, а Нил остался лишь в одних боксерах, наблюдая за Эндрю, который снял лишь повязки, Миньярд воззрился похотливым взглядом на Джостена, что не предвещало ничего хорошего. Нил уловил движение сглатывания кадыка Эндрю, а, подняв взгляд обратно на его лицо, понял, что Миньярд намеревается задать очередной вопрос, поэтому Нил действовал на опережение. Он запустил руки в столь мягкие волосы и, несильно сжимая, притянул Эндрю к себе, прошептав в губы. — Сегодня на всё — да. Это был мучительно долгий взгляд, Эндрю искал ложь, что-то, что Нил не договорил, однако Джостен понимал, что Миньярд не найдёт ничего подобного, потому что сейчас они делают то, что оба хотят. Отвлечённый пристальным вниманием от Эндрю, Нил совсем не заметил движения рук Миньярда, которые направлялись прямо к боксерам Джостена, поэтому от удивления тот ойкнул, но сразу же себя осек, чтобы Эндрю не решил, что это слишком и что им придется остановиться. Руки Миньярда блуждали по образовавшемуся бугорку в боксерах, создавая то самое нужное трение, которое даже через ткань, хоть и не сильно плотную, давало о себе знать, отдаваясь искрами во всем теле. Нил выдохнул через сжатые зубы и со всей силы сжал простынь под собой до побеления костяшек. Лишь фантомно уловив ощущение пальцев на подбородке, Нил открыл глаза, пытаясь вспомнить, когда успел их закрыть. Во взгляде Эндрю было раздражение, причину которого Джостен поначалу не понял, однако Миньярд опустил взгляд на сжатые меж пальцев Нила простыни, и тогда его осенило: Эндрю бесит, что Джостен сдерживается. Нил с намерением все же осуществить просьбу Миньярда поднял взгляд с собственных рук и постарался изобразить решимость, однако Эндрю это не устроило: он решил проверить на деле, повернув руку на члене Нила сквозь боксеры под определенным углом, что заставило Джостена закатить глаза и все же издать до неприличия пошлый стон, но по темпу Эндрю, что лишь ускорился, было ясно: Миньярд счел свою просьбу вполне учтенной. С каждым новым движением Эндрю вверх-вниз Нил все больше терял рассудок, пытаясь немного качать бедрами в такт, создавая тем самым дополнительные толчки, но вскоре был прерван сильной рукой Миньярда, что опустилась прямо на бедро Джостена в немой просьбе прекратить. Нил прикусил губу, но двигаться перестал, со всей силой зажмурив глаза, парень откинул голову назад, ощущая сейчас все слишком хорошо, слишком правильно, слишком много. В этот раз он даже не стал пытаться понизить громкость издаваемых им звуков. Эндрю ещё немного подразнил Нила и стал замедлять темп, пока и вовсе не остановил движение рук. Джостен уже открыл глаза и воззрился на Эндрю, дабы возмутиться, но, взглянув на парня, увидел, как его умелые руки тянулись к резинке боксёров. Нил подсобил Миньярду, облокотившись на руки и приподняв туловище, чтобы облегчить задачу. Эндрю одобряюще хмыкнул и стянул боксёры на половину, оголяя уже порозовевший член, истекавший предъэякулятом. Взгляды парней на секунду встретились. Нилу казалось, что мир замер, а время остановилось. На деле же прошло не больше пары секунд, как Эндрю оторвался от глаз Джостена, облизнулся и потянул руку к вставшему члену. Он взял Нила и провёл испытательные движения вверх-вниз, затем большим пальцем обвёл головку, размазывая капли предъэякулята по всей длине, явно наслаждаясь тем, что взял контроль над Джостеном, слыша над ухом лишь одобрительные хныканья, которые Нил перестал контролировать. Эндрю решил лишить Джостена рассудка окончательно, то наращивая, то сбавляя темп движения руки на члене Нила. Это была слишком сладкая пытка. Казалось, Джостен и вовсе забыл, что такое ровно дышать, его выдохи были рваными и беспорядочными, и он отчаянно пытался вдохнуть воздуха, которого не хватало, а Эндрю не останавливался, прекрасно зная, что он делает с Нилом. Джостен в потоке спутавшихся в сплошной беспорядок мыслей начал лепетать, лишь отдалённо понимая что именно: — Эндрю… — до него донёсся свой томный голос, в звучание которого он не поверил. В этот момент темп вновь замедлился, и Нил ощутил тепло, а позже и вовсе влажные губы на своём члене, что только что поцеловали головку. Джостен тотчас открыл глаза, встретившись с янтарными напротив, излучавшими вопрос. Нил видел красные пятна на шее и щеках Эндрю, растрёпанные волосы из-за его же рук, расширенные от желания зрачки и непоколебимую уверенность, которую невозможно было ни перенять, что он и сделал, осторожно запустив руку в шёлковые пряди и притянув голову Миньярда к собственной, а затем поцеловав с напором, клацаньем зубов и прикусыванием губ. На их языке в тот момент «да» не просто звучало, оно кричало, пело и заявляло о себе с уверенностью до кончиков пальцев. Эндрю отстранился первый, прислонив свой лоб ко лбу Нила, пытаясь отдышаться, пока Джостен нежно водил по шелковистым прядям Миньярда, с аккуратностью гладя и загривок. Эндрю опустил взгляд на губы Нила, сглотнул и, остановившись всё же на синеве глаз Джостена, произнёс: — Можешь оставить руки здесь, — глаза Нила засияли, — но не тяни. Джостен быстро закивал, принимая приказ и разрешение одновременно. Эндрю такая реакция устроила, поэтому он встал и потянулся к подушке, лежащей на кровати, кидая её на пол, себе под колени. Он в последний раз облокотился на колени Джостена и соединил их губы в поцелуе, а затем, откидывая его назад, стал мокрой дорожкой поцелуев спускаться вниз. Нил послушно держал одну руку в волосах Миньярда, другой облокотился, чтобы не свалиться в тот же момент. Эндрю не оставил без внимания, казалось, ни одну часть на теле Нила: шея была вовсю усыпана красными следами, которые через пару часов сойдут, ключица и место перехода шеи в плечо были обкусаны, ни один шрамированный участок тела Нила не был упущен, а соски были отдельным испытанием. Миньярд то водил языком по одному, пока сжимал меж пальцев другой, то прикусывал, но после зализывал, размывая все возможные болевые ощущения. Нил чувствовал себя желанным как никогда прежде. Руки Эндрю водили по торсу Джостена такими изучающими и вожделеющими движениями, что Нил не мог ни вздрогнуть от одного лишь прикосновения горячих рук и влажных губ Эндрю. Казалось, изнывающий член Джостена мог взорваться в любую секунду даже без, собственно, прикосновений к нему — настолько Нил чувствовал себя на краю. Когда Миньярд спустился поцелуями от пупка к члену Джостена, Нил не выдержал, чуть сжав пряди, но не тянув их, пробормотал сквозь дымку: — Эндрю… — Какой нетерпеливый, — фыркнул Миньярд с членом Нила в руках, поцеловав головку, при этом смотря парню прямо в глаза. Джостен никак не мог отвести взгляд. Эндрю обвёл языком головку и обхватил её пухлыми губами, позволяя проникнуть чуть глубже, но пока не заходя слишком далеко, а Нил был готов в тот же момент отпустить себя. Миньярд втянул губы вокруг члена Джостена, вытягивая из того всё более громкие звуки откровенного желания и невозможности терпеть ещё больше. Одной рукой Эндрю стал надрачивать Нилу в такт своих движений головой верх-вниз, вызывая искры в глазах Джостена от переизбытка ощущений и чувств. Парень чувствовал тепло в низу живота, как его пальцы на ногах подгибаются, не в силах выдержать эту сладкую пытку. А Эндрю не останавливался, всё более наращивая темп и позволяя проникнуть члену Нила ещё глубже. Задержавшись у основания, сглатывая и отрываясь от Джостена с характерным звуком, Эндрю стал наслаждаться почти полностью разбитым видом Нила. По всему телу Джостена были красные пятна, он тяжело дышал и не мог прийти в себя после того, что только что делал Миньярд с ним. Однако Эндрю не собирался останавливаться, не доведя начатое до конца. Поэтому он невесомыми движениями для пробы прошёлся кончиками пальцев по яичкам Джостена, которому все прикосновения сейчас казались умноженными в тысячи раз. Нил заскулил не в силах сдерживаться, для Эндрю это был сигнал. Он спустился ниже, охватывая губами и посасывая одно, затем переходя к другому. Нил еще крепче сжал волосы Эндрю, но старался сохранять рассудок, насколько это вообще было возможно в его положении, и не тянуть за корни. Уделив внимание и другим частям тела Нила, Миньярд вернулся к члену, кончик которого покраснел и уже был готов излиться, с чем парень и хотел помочь. Нил наблюдал за тем, как Эндрю раскрыл рот шире, сразу принимая как можно больше длины Джостена в себя, приступая к быстрым и рваным движениям головы, помогая при этом рукой. Слюна текла по его губам, на глазах выступали слёзы. — Эндрю… — пролепетал Нил на грани отчаяния. — Я сейчас… — начал Джостен, чтобы предупредить, но Эндрю это не останавливало. Прошипев несколько проклятий, Нил отпустил себя, чувствуя, как Эндрю, не прекращая движений, мычал на его члене, каким-то образом умудряясь не подавиться. Он напоследок плотнее сжал губы на уже обмякающем члене Нила, заставляя того зашипеть от гиперчувствительности. Тогда Эндрю отпустил его и уселся на подушку, пытаясь отдышаться, при этом приводя лицо в порядок, небрежно большим пальцем вытирая губы от остатков спермы. Нил упал на кровать не в силах пошевелиться. Все конечности онемели и были слишком расслаблены, чтобы совершать лишние движения, пальцы ног будто до сих пор подрагивали от такого количества ощущений. Джостен с уверенностью мог сказать, что это был лучший оргазм в его жизни. Казалось, прошла вечность прежде, чем затуманенный Нил приподнялся на локтях, чтобы взглянуть на Эндрю. Тот отстраненно смотрел в одну точку на диване, скорей всего, о чем-то размышляя, и Нил не знал, стоит ли прерывать его. Джостен думал, будто сейчас все закончится, если он издаст или произнесет что-то лишнее. Спустя пару мгновений Эндрю все же обратил свой взор на распластавшегося на диване Нила, но взгляд был пустой, по крайней мере, Миньярд старался изобразить пустоту и безразличие на своем лице, и, будь на месте Джостена кто-нибудь другой, он бы повелся на эту игру, но только не Нил. Эндрю понемногу начал вставать с пола из неудобной позы, дабы размять затекшие мышцы, а Нил параллельно старался натянуть обратно боксеры, тем временем наблюдая за щелкавшим шеей Миньярдом. Все же он больше не мог молчать, тем более когда видел образовавшуюся палатку в штанах Эндрю. — Хочешь… — начал Нил, но был грубо прерван. — Нет. Я иду в ванну, сделай так, чтобы по моему приходу тебя здесь не было, — довольно холодно произнёс Эндрю. — Куда мне уйти? — стараясь не звучать так подавленно, спросил Нил. — Без разницы, просто, чтобы я тебя не видел. Джостен смог лишь кивнуть. Он стал наблюдать, как Эндрю удалялся в ванную комнату, захлопывая за собой дверь. Полившаяся вода за закрытой дверью отрезвляла, прогоняя полную тишину, образовавшуюся в голове Нила. Джостен осознавал, что не мог и не имел права требовать что-то взамен — они никто друг другу. К тому же, Нил по случайности стал человеком, который понимал, с чем именно у Эндрю ассоциируется сексуальная близость, и то, что Миньярд решился на все то, что сейчас происходило, было уже за гранью реальности. Он не собирался оспаривать решение Эндрю, поэтому, уважая его границы, как можно скорее оделся и ретировался из их номера, направляясь на крышу, потому что ничего более дельного в голову не приходило — видеться с участниками марафона в таком состоянии он уж точно не хотел, хотя и признавал, что с некоторыми из них было не так уж невыносимо общаться. Открывая дверь, ведущую на крышу, которая в этот раз не так уж легко поддалась, Нил сощурился от слепящего в глаза солнца. Джостен поднял руку, тем самым прикрывая глаза от палящих лучей. Он заприметил трубы, находящиеся в относительном теньке, однако вид с них открывался такой же: шумный город, казалось, никогда не спящий. Туда Джостен и направился. Усевшись поудобнее и подтянув ноги к себе, положив на них подбородок, Джостен рассматривал людей, вечно куда-то торопящихся. Они напомнили Нилу льющуюся воду — такой же невообразимо быстрый поток, шум от которого заполонял голову, не давая проникнуть в голову ненужным мыслям и, наоборот, открывая вход необходимым. Нил старался здраво оценить только что произошедшее, но всё, к чему приходил, — обреченный вздох. Джостен осознавал всю шаткость и хрупкость своего положения. Нил никогда не брал то, что ему не принадлежит, никогда не додумывал, ничего не воспринимал как должное, лишь немногое он может назвать своим. И это, если это хотя бы что-то да значило, это он не может назвать своим. Нил безнадёжно зарыл голову в колени. Всё, что Джостен испытывал в тот момент, было бесполезно и глупо, лишь добавляло хлопот в виде ненужных мыслей, так и норовящих залезть поглубже в голову к Нилу, чтобы докучать, будто Джостену до этого их было мало. Однако Нил понимал, что одновременно с этим просачивалось паршивое осознание: так хорошо он никогда себя прежде не чувствовал. Так правильно и надёжно, так заземляюще и свободно. Одновременно с неутешительным осознанием быстрого финала всего происходящего, он, наконец, чувствовал себя собой. Джостен откинулся, чтобы достать кулон. Он вспомнил свою мимолётную мысль и осознал: именно это имела в виду Тея. Вот, что он должен чувствовать, когда что-то ему дорого или важно, — заземленность, четкое ощущение земли под ногами и отсутствие желания бежать. Прежде экси справлялся с этим, но, как всегда говорила Мулдани: «Ты можешь любить экси всем сердцем, но, Нил, экси никогда не полюбит тебя в ответ. Есть увлечение, а есть одержимость. Нельзя этот спорт делать центром вселенной. Что ты будешь делать в старости? Рассматривать завоёванные кубки и медали в одиночестве?» Тогда эта мысль вовсе не удручала Нила. Сегодня же он задумался, что, возможно, она права. Как всегда, права. Однако, если это что-то да значило для Джостена, к сожалению, это совсем не означало, что Эндрю был того же мнения. Хоть Нил и вспоминал тот открытый и довольно уязвимый взгляд Миньярда, он осознавал, что и это могло абсолютно ничего не значить. Нил напоследок взглянул на пустой медальон и спрятал за ворот футболки, не желая обременять себя ложными мечтами, которые с самого начала обречены на провал.

***

Все же сидеть вечность на невыносимой жаре у Нила в планах не было, поэтому он решил спуститься до того, как с него начнет литься вода как из ведра. Джостен не знал, сколько пробыл на крыше, сидя в одиночестве и размышляя, однако понимал, что, возможно, этого времени недостаточно для Эндрю, поэтому отказался идти в номер. Таким образом, выход был один. Нил с неохотой открыл дверь, смотря на лестничную клетку, в последний момент все же подумывая остаться, однако, ощутив новый прилив пота, ступил наружу. После того как дверь захлопнулась, Джостен наконец ощутил прохладу, которая исходила от работающего по всему отелю кондиционера. Постояв так ещё немного, Нил все же начал спускаться по лестнице в надежде, что из ребят внизу будут лишь Дэн и Мэтт — единственные люди, который немного, но импонируют Джостену. Уже почти дойдя до цели, Нил наткнулся на обеспокоенную Элис, яростно строчившую что-то в своем телефоне и совсем не заместившую самого Джостена: — О боже, прости, я тебя не убила? — встрепенулась девушка после столкновения с Нилом. — Ничуть, — потирая лоб, пробормотал Джостен. — Господи, я такая рассеянная бываю, — бурча под нос и подбирая упавший телефон, проговорила Элис. — Точно все в порядке? — уже смотря в глаза, искренне поинтересовалась она. Нил хотел было рассмеяться, но серьезность и обеспокоенность в её глазах убедила не делать этого. Так часто смотрела на него Тея. — Элис, все в порядке. Это всего лишь лоб, — указывая на сохранность этой части лица пальцем, ответил Нил. Девушка недоуменно уставилась на Джостена, переводя взгляд с его шеи на то, что он показывал: — Л… лоб? — запинаясь, уточнила Элис, будто Джостен не понимал, о чём говорил. — Ну именно этим же мы стукнулись, — посмеивался Нил, не понимая её удивления. Девушка опять взглянула куда-то на шею парня, и на её лице промелькнула эмоция, которую он распознать не смог, будто Элис поняла что-то, чем точно делиться не собирается. — Да, точно, лоб, — один уголок её губ приподнялся, но лишь на секунду, почти не уловимую для глаза. Это насторожило Нила, но он решил не придавать этому значение: разбираться, что в голове у этой девушки, Джостен не хотел. — Что ж, я вообще собирался к ребятам, — почесав макушку, пробормотал Нил. — Да-да, конечно, не задерживаю, — будто опомнилась девушка и приглашающим жестом уступила дорогу. — Прошу! Нил смог выдавить из себя улыбку. Уже оставив Элис позади, он услышал её голос: — И, о, Нил! Ты помнишь про завтрашнее заключительное интервью? — немного прикрикивая, поинтересовалась девушка. — Забудешь тут, — ответил Джостен, поворачиваясь. — Супер, тогда ещё раз прости и пока! — она помахала рукой. Нил кивнул и развернулся, однако не успел сделать и шага. — О, Нил! Джостен, уже немного раздраженный, но все же повернулся ещё раз: — Да, Элис? — натягивая улыбку, выдавил из себя Нил. — А ты не собирался, прежде чем идти к ребятам, зайти в туалет? — будто невзначай спросила девушка, покачиваясь из стороны в сторону, убрав скрещенные руки назад. Нил поднял бровь в недоумении от вопроса. — Э… нет. — А ты соберись, посмотри на себя в зеркало, надо же прихорошиться, — улыбнулась девушка, строя из себя невинную. Джостен вскинул уже обе брови, но, желая как можно скорее уйти от этого непонятного разговора, ответил: — Мгм… хорошо, схожу. — Супер! Ну пока! — в этот раз она развернулась первой и уверенно зашагала прочь от Джостена. В этот раз Нил не шелохнулся, дожидаясь, пока девушка скроется на лестничной клетке. И только когда понял, что Элис не собирается вернуться, чтобы сказать что-то ещё более абсурдное, Джостен повернулся и, немного поразмыслив, сменил свое изначальное направление к… туалету. «Какой абсурд», — про себя думал Нил, однако не мог ни поддаться искушению. Слишком уж заговорщически говорила Элис, чтобы не последовать её совету. Любопытство всё же взяло верх. Стараясь сохранять внешнее спокойствие, Нил почти дошел до нужного ему пункта назначения, однако прямо у цели обнаружил Дэн, стоящую по центру между женским и мужским туалетом. В её руках была кофта слишком большого размера, что означало, что она принадлежала Мэтту, которого Уайльдс, по всей видимости, ждала. Девушка, была погружена в телефон, поэтому не заметила Джостена, парень же решил этим воспользоваться. Нил постарался как можно тише подобраться к мужскому туалету, чтобы быстро войти в него, потому что задних путей отступления не имелось — он бы в любом случае пересекся с Дэн и Мэттом, которые пошли бы в его сторону. Джостен уже начал открывать дверь, сумев незаметно к ней подойти, как из туалета вышел Бойд и, к сожалению, как и Элис, не пощадил бедный лоб Нила. Джостен отскочил от только что открывшейся двери мужского туалета как ошпаренный, совсем не ожидая еще одного столкновения, и принялся тереть место удара в попытках облегчить боль. — О господи, Нил! — закричала сначала Дэн, а затем и вышедший из туалета Мэтт. — Чувак! Прости, я не знал, что за дверью кто-то стоит, — начал оправдываться Бойд. — Ничего, ребята, ничего! Всё нормально, всего лишь лоб, — убирая руку от ушибленного места, проговорил Нил в ответ на их обеспокоенность. — А ну убери руку, я посмотрю! — Уайльдс хотела убедиться. Дэн с Мэттом одновременно прошлись по Джостену глазами, по всей видимости, выискивая доказательства того, что с ним все в порядке, их взгляд прошелся от ненавистного лба по лицу Нила и остановился… где-то на шее парня. И вот это уже действительно настораживало. — А это что? Как можно было удариться шеей? Если это только не… Уайльдс и Бойд переглянулись, а затем опять посмотрели на Джостена. Нил осмотрел их обоих и не успел ничего сказать, увидев озарившееся пониманием и восторгом лицо Мэтта, который опередил Джостена: — О господи, чувак, это что? Засос? — Бойд поднес кулак ко рту, закусывая губы и скрывая растягивающуюся улыбку. Дэн в этот момент тоже засияла, перенимая удивление Мэтта. — И когда только успел, Нил? — не унимался Бойд. Джостен немедленно поднёс руку к шее, стараясь прикрыть возможное место с синяком, ощущая себя так, будто его застали врасплох. — Это то «возможно», о котором ты не хотел говорить? — понимающе улыбнулась Дэн. — Мы очень рады за тебя, друг! — Мэтт было хотел пожать плечо Нилу, но, видя его лицо, передумал на полпути, убирая руку и неловко чеша ею затылок. Джостен же стоял в полном шоке с двумя осознаниями: Элис более разумная, чем кажется на первый взгляд, и совет с туалетом был далеко не абсурдным. Тонкие намеки — её конек, спору нет. — Нил, и сказать нечего, серьезно! Очень рада за тебя, даже если ты не настроен на разговор, — Дэн лишь доброжелательно улыбалась, в отличие от Мэтта, который, казалось, готов был взорваться. — Э…я, — начал Джостен. — Нил, действительно, когда ты успел, если мы почти не выходим из отеля? «Были бы вы чуть сообразительнее», — подумал про себя Нил. Однако именно их неумение сложить два плюс два сейчас было Джостену на руку. В этот момент он осознал, почему Элис просто намекнула ему, а не сказала в открытую — она всё поняла. Чем-то девушка напоминала Тею: та тоже смотрела на людей сквозь маски, будто видела их настоящими и не собирала сплетни вокруг них, опираясь лишь на их поступки. Элис, хоть и догадавшись обо всем, не испытывала на этот счет ровно ничего, ей было всё равно, что и с кем у Нила, однако она постаралась позаботиться о том, чтобы другие не увидели этого, потому что большинство не такие равнодушные к личной жизни других людей, а особенно скрытных людей. — Что ж, может быть, это действительно то «возможно», однако я всё так же не хочу об этом говорить, пока не разберусь во всём сам, — обращаясь больше к Дэн, сказал Нил, — и да, Мэтт, не забывай про существование дверей, они существует не только для того, чтобы ударять ими людей, они также предназначены для выхода, например из отеля, — Нил подмигнул тому. Бойд оценил юмор Джостена, дружелюбно улыбаясь и принимая его желание не продолжать этот разговор, то же сделала и Дэн, одобряюще кивая и не сдерживая небольшого смешка над Мэттом. — Ещё раз извини, чувак, за лоб, — указывая пальцем на ушиб и потирая макушку, пробормотал Бойд. — Это меньшая боль, которую ты мог мне причинить, — Нил ответил правдой: это ничто по сравнению с болью, которую он действительно испытывал. Он увидел грусть из-за понимания, о чём говорит Джостен, в глазах Бойда, но не хотел зацикливаться на жалости по отношению к себе от других, поэтому отвел взгляд. Он не любил эту эмоцию. Казалось, Дэн уловила переменившийся настрой Нила. — Ну, мы, пожалуй, всё же не будем тебя задерживать, — беря за руку Бойда, уверенно произнесла девушка, — еще раз прости и удачи тебе с твоим «возможно», — напоследок она подмигнула и повела за собой немного грустного Мэтта. Нил проводил их взглядом и повернулся на дверь, к которой так стремительно шёл, однако сейчас она была бесполезна, так как любопытство было утолено. После произошедшего диалога и идти к участникам марафона было бы глупостью, потому что не все с таким же пониманием отнесутся к желанию Нила не говорить о личном. Сейчас Джостен лишь хотел увидеть Эндрю, чтобы выяснить одно: что это для него значило, даже если ответ его не обрадует, ему необходимо было знать.

***

Прежде чем зайти в номер, который они делили вместе с Эндрю, Нил постучал, не желая лишний раз нарушать личное пространство Миньярда и так, не предупреждая, в него врываться. Тем более, Джостен помнил о просьбе парня, однако на тот момент он считал её довольно учтенной. Видимо, Нил погрузился в свои мысли в ожидании ответа Эндрю на стук, поэтому не заметил щелчка, характерного как раз для открытия двери, что означало одно: Миньярд не против, чтобы Джостен вошел. Нил выдохнул с облегчением и стал медленно и осторожно опускать ручку двери вниз, чтобы не вламываться, а аккуратно зайти, в любом случае заботясь о комфорте Эндрю. Когда дверь была полностью открыта, перед Джостеном открылась картина: Эндрю раскинулся на кровати, читая очередную книгу, название которой Нил не смог с того места разглядеть, однако обложка что-то смутно напоминала. Это был хороший знак, поэтому парень всё же вошел в номер. Пройдя внутрь и не встретя сопротивления в виде летящей в голову книги, Нил уселся на свою кровать, расставив руки по бокам от себя, и уставился на читающего Эндрю, в этот раз сумев разглядеть и название книги. Джостен не мог не усмехнуться — в руках Миньярда был «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли. Он стал рассматривать лицо Эндрю в надежде там найти ответ, стоит ли нарушать эту тишину в пользу разговора, который может разрушить то, что ещё даже не успело начаться. — Пялишься, — ровным голосом произнёс Эндрю. Нил спрятал улыбку, потупив голову. — Сколько раз ты перечитывал эту книгу? — поинтересовался Нил, ловко игнорируя наблюдение Миньярда. — Это третий. — Зачем человеку с такой памятью перечитывать книги? Ты разве не можешь просто прочесть их у себя в голове? Эндрю захлопнул книгу, кладя её себе на грудь, а руки убирая за голову, и посмотрел на Нила: — А зачем люди пересматривают фильмы, зная конец? — он пожал плечами. — Люди хотят испытать эмоции, которые уже проходили и которые им понравились, ведь пересматривают только хорошие фильмы, иногда, даже зная сюжет, который ты можешь спокойно воспроизвести у себя в голове, хочется ещё раз прочитать хорошую книгу, потому что таковых сейчас не так много. Нил ухмыльнулся: — Тонкий намёк на моё творение? Эндрю лишь хмыкнул, отводя взгляд и смотря на окно, располагавшееся возле его кровати. — Твоя книга — не самое худшее, что я читал. Улыбка Джостена стала ещё шире. — Мне кажется, это лучшая похвала, которую я мог услышать о своей книге. Эндрю косо взглянул на Нила и произнёс, обратно отводя взгляд: — Только не зазнавайся. — И в мыслях не было. Нил отвернулся, смотря куда угодно, лишь бы не на Эндрю. Наступило напряженное молчание, возможно, оба осознавали необходимость обсудить произошедшее, но что-то подсказывало Нилу, что только он один собирался с мыслями. На секунду он подумал оставить все как есть, пустить на самотек и пусть будет что будет, но понимал, что не сможет жить в неведении. Никогда больше. — Эндрю, — привлек к себе внимание Нил. Миньярд чуть склонил голову в сторону Джостена, показывая, что слушает. Для Нила это был знак продолжать. — Мы можем обсудить произошедшее? Эндрю все же повернул голову. Он пристально вглядывался в глаза Нила, а после убрал руки из-под головы и сел в подобное положение, что и Нил. — А есть что обсудить? Джостен растерялся от такого ответа, но старался не подавать виду. — Э…да, — Нил глубоко вдохнул воздух, осознавая, что сейчас хочет произнести и на что себя обрекает. — Это, — Джостен указал пальцем на себя и Эндрю, — что-то значило для тебя? — Нил прокашлялся, боясь, что его голос будет звучать слишком жалко, перед тем как спросить главное. — Мы что-то значим?