Зарисовки моментов рандомных людей

Желтоватый свет на стене подвернулся, капельки воска стали стекать по свечи в основание, копясь лужицей в донышке подсвечника. За окном, в дымчато-чёрной гуще, контрастирующий с золотистыми фонариками, падают на промёрзлую землю крупицы снежинок уходящего февраля. Совсем скоро морозное светило станет пылкой звездой в небе, освещающие зелёные улицы, а пока жизнь находится в сонном ожидании, можно насладиться редкостной, но простой красотой скудных подснежников, которые только начали пробиваться в самых скромных уголках клумб. Ткани извиваются в помещении, две пары рук хватившись друг за дружку пляшут в воздухе, сейчас во всем здании нет ни души, кроме двух зрелых птах.

***

Пред глазами буквы плывут, превращаясь в неоднородное месиво, голова соскальзывает с запястья руки, но останавливается в воздухе, и приняв предшее положение пытается сосредоточиться на тексте. Прежний порядок более не различишь в этом шторме бумаг и перепутанных папок на столе, пыль летает пятнышками в свете, словно уменьшенные мотыльки, а на книжных полках можно найти рванные корешки с давно уже загрязнёнными и оцарапанными гравировками. В душном кабинете, стены которого будто давят на и так ухудшившуюся в состоянии душеньку, кожа лица обретает красноватый оттенок и бледнеет от перевозмождения. Слишком уж крупный объём работы свалился на плечи Джинн Гуннхильдр, благородного Рыцаря Одуванчика и Действующего Магистра Ордо Фавониус. Помимо самих обязанностей ушедшего Варки на ее с виду хрупких плечах лежат обязанности Рыцаря, отдачи отчета о работе самому Магистру, и слежка за успехами текущей экспедиции. Мир пред глазами плывет и пульсирует, а после нескольких волн мигрени темнеет и разум отключается. Но не на долго. Перед тем как упасть на жёсткий древесный стол, личико аккуратно ловит тёплая рука в тонкой, гладкой хлопковой ткани темного цвета, что даёт сигнал проснуться. Уже более пришедшая в себя Джинн, но так же в подавленном состоянии, слегка пошатываясь приняла сидячее положение в своём кресле, виновато смотря на Лизу. Цоканье пронеслось в ушах, женщина перед ней опустила взгляд и осуждающе, но ласково кратко помотала головой. — Дорогая, тебе нужно расслабиться. Все протесты с информацией о том, сколько ей ещё нужно закончить, не смотря на столь поздний час были жестоко отклонены, и взяв за запястье, словно воздушно потянула девушку за собой, выводя ту из кабинета в библиотеку штаба, собственно, в котором, уже все закончили свою работу, и лишь охранники, вышедшие в ночную смену нарушали эту умиротворенную тишину. Пройдя небольшое расстояние с кабинета Магистра до соседнего помещения - библиотеки, двое плавно спустились по лестнице, а «умирающий лебедь» облокачивалась рукой на свою спутницу, что поддерживала ту. В считанные секунды "чайничек", изобретение Лизы, что было создано в очередном избегающей дел порыве лени, был активирован. Чай ещё заваривался, но недавно сидящая ровно Джинн уже начала поклевывать носом. С этим нужно было что-то делать. Тут послышалось скрипение отодвигающегося стула, и Пурпурная Ведьма сново подхватила испугавшуюся даму, выманивая ее с этого тягучего состояние, в коим та утопала, словно в болоте, и легко напевая мотив какой-то композиции, притянула талию к себе, начиная ее назад, придерживая одной рукой за спину, и так же неожиданно подняв на себя, начала вальсировать треугольником, припустив голову вниз, соприкасаясь носами. Одуванчик же, поняв намерения той, приободрилась и поддавалась плавным движениям танца, все больше входя во вкус. Стук каблуков, мелодичный голос, лишь они вдвоём в этом их маленьком мирке библиотеки, что сейчас принадлежал лишь им, и ничего более не существовало, кроме этого самого «дома», лишь дрожащие отражение в окнах запечатлело этот танец, оставив его в своей памяти на всегда, лишь скрипучие доски пола, запомнили их парящие шаги, лишь тусклое свечение свечи, слышали их славную песню, и только единожды пробежавшая кошка за окном, смогла мимолетно их заметить и забыть. Время шло и приближалось к полночи, а дамы уже четверть часа беседовали. Что уж там беседовали, они болтали, именно это они и делали, ведь речь их шла не о важных делах и распределении обязанностей, а о ни о чем. Они шутили, ласково улыбались друг другу глазами, вместе смеялись и были максимально несерьёзны, чай почти что успевал остыть, прежде его пили, но в итоге обе кружки остались пустыми. Свечи погасили, а дверь медленно, с протяжным звуком закрыли, время в их мире остановилось, даже капельки воска и частички пыли заморозились в ожидающей дрёмле. А дамы ещё продолжали беседу, уже лениво поглаживая друг другу лица, вдыхая аромат своих тел, греющихся под тёплым одеялом, постепенно затихая и засыпая.