Дай руку мне (здесь лишних нет)

— Это плохая идея, Уолли, — сказал ему Калдур. Он сказал это уже далеко не в первый раз, и не в первый раз Уолли ничего не ответил, потому что ответить было нечего. Не говорить же, что он был целиком и полностью согласен… и что, несмотря на это, у него не оставалось выбора. — Ты же знаешь Дика. Он не подведет. Не в разгар миссии, — быстро добавил Уолли. Калдур задумчиво кивнул. — И уж точно не сейчас. Он и без того уверен, что многие держат на него зло за то исчезновение. — Дело совсем не в этом. И уж точно не в том, будто кто-то предполагает, что… он может сделать что-то опасное намеренно. Но, учитывая его состояние… я беспокоюсь за то, на что он не сможет повлиять в нужный момент, — обычно довольно прямолинейный Калдур вдруг начал изъясняться туманно. Уолли вздохнул. Он все прекрасно понимал. — Я присмотрю за ним, — пообещал он. — Пусть это будет моя ответственность, я не против. — Это моя ответственность до тех пор, пока я координирую действия Юной Лиги, — вздохнул Калдур. — Скажу честно, мне почти нравились те времена, когда эту роль выполнял Найтвинг. Пусть даже я играл… скажем так, неоднозначную роль предателя — и то это было гораздо проще. Уолли понимающе кивнул. Он знал, что Дику тоже было тяжело в тот не слишком долгий период, когда он возглавлял Юную Лигу. Недолгий — но весьма богатый на события. Наверное, Уолли следовало поддержать его сильнее в те дни. Ему казалось, что лучшим для Дика будет, если он просто продолжит делать свою работу как можно лучше — и не мешаться под ногами с советами… Но что, если всего этого было недостаточно? Может быть, Найтвинг ожидал совсем другого. Настоящей, более существенной поддержки? Разговоров по душам? Уолли пытался раз или два, но быстро перестал, едва встретив отпор. Наверное, нужно было просто попытаться еще раз. И еще раз — вместо того, чтобы отстраниться. Некоторое время ему казалось, что это Дик отстранился от него. Но, может быть, это он, Уолли, был не самым лучшим в мире бойфрендом. Теперь он тщетно пытался искупить упущенное тем, что был слишком активен в своих попытках сделать жизнь Найтвинга хотя бы немного… легче. Даже если тому проще было снова окунуться с головой в поток новых опасностей со свежей еще дырой в боку. Конечно, его рана уже неплохо зажила — иначе бы даже самые умоляющие глаза не смогли бы разжалобить Уолли. И все-таки Дик еще явно был не в форме. Уолли мог заметить одышку после не самой тяжелой тренировки, и то, как он морщился, переодеваясь; и то, как оберегал свой бок во время спаррингов — впрочем, не только он, а и все остальные старались изо всех сил случайно его не задеть. Найтвинга наверняка злило такое отношение, но он ничем себя не выдал. В последнее время он вообще говорил довольно редко, что было совсем на него не похоже. Наверное, это было самое подходящее время, чтобы вмешаться снова. — Дик, — Уолли подождал его после очередной тренировки; Найтвинг только что принял душ и теперь очень осторожно промокал полотенцем свежее еще место раны. Уолли старался не обращать на это особого внимания — как и на капельки воды на его плечах и спине, и прилипшую ко лбу темную прядь волос. — Все в порядке?.. Неужели он не мог придумать вопрос еще тупее? — Ага, — ожидаемо отозвался тот. — Все хорошо. Почти ничего не болит, — у него все-таки хватило совести сказать «почти» вместо заверений в полном здоровье. Что ж, не исключено, что это уже был огромный шаг вперед. — Я постараюсь не причинять тебе слишком много проблем, — добавил Найтвинг, как ни в чем не бывало продолжая одеваться. — Я знаю, что ты поручился следить за мной. И нет, я не подслушивал, — он улыбнулся. — Просто это слишком очевидный ход. — Мы всегда присматриваем друг за другом, — попытался отшутиться Уолли. — Нет в этом ничего такого особенного. — Как скажешь, — теперь Дик облачался в свой привычный костюм, и от ностальгии у Уолли почти засосало под ложечкой. В последний раз он видел этот костюм окровавленным — наверное, это был уже новый; старый едва ли можно было спасти. — Я хотел бы поговорить с Калдуром. И с остальными тоже, но с Калдуром особенно… по-настоящему, а не переброситься парой слов, как недавно. Я задолжал ему некоторое объяснение. Едва ли он так уж сильно горел желанием снова взять в свои руки такую ответственность. — Ничего. Поговорите после. Он не сердится, обещаю, — сейчас они были слишком заняты подготовкой, и времени было в обрез… они распределяли задачи и вели себя так, словно Найтвинг никуда и не исчезал — никто, ни один из них не сказал ни одного лишнего слова. Наверное, отправляться на задание с целым комом неотвеченных вопросов за плечами было рискованно. Уолли должен был знать это, но боялся, что любая его попытка окажется сродни падению горящей спички в кучу сухих листьев. Может быть, небольшое задание, наоборот, сплотит их обратно, и тогда говорить будет легче. …Может быть, и им двоим тоже. Определенно, им было, о чем поговорить, потому что Уолли до сих пор не мог перестать думать об обнаженном торсе Найтвинга. Иногда опасности сближают, раздувая прошлую искру. Если это вдруг случится само собой… Уолли выдохнул бы с облегчением; но пока им всем следовало сосредоточиться совсем на другом. Миссия шла подозрительно гладко несколько первых часов. Для их команды это не было такой уж редкостью — не каждое их задание обязательно заканчивалось каким-то безумным приключением, бывали и периоды затишья… и не так уж редко, но каждый раз такое затишье словно бы предвещало бурю. Кроме того, он действительно не мог спустить взгляд с Дика — как и боялся. И как, наверное, боялся сам Дик. Это безусловно сковывало их обоих — и это нужно было прекратить, но Уолли не мог… особенно когда ему мерещилось, будто Найтвинг вздрагивал от неловкого движения или останавливался, чтобы перевести сбившееся дыхание. А, может быть, Уолли вовсе это и не казалось. Но пока у него не было ни одной стоящей причины вмешаться — и он не вмешивался, продолжая бесплодно беспокоиться. Это отвлекало — и Калдур, судя по его взглядам, тоже не был доволен тем, как все шло. Даже если на первый взгляд все шло неплохо. Разведка прошла успешно, и оставалось только проникнуть в здание, предположительно, полное запрещенного оружия. У Найтвинга не должно было возникнуть абсолютно никаких проблем с этой небольшой задачей: как акробат, он карабкался, прыгал и пролезал в потайные места лучше их всех. В этот раз он оказался внутри последним. — Дик?.. — одними губами позвал Уолли, чтобы никто другой не услышал. Тот качнул головой, тяжело дыша. Он даже не сказал ему, что все в порядке. Это был плохой знак. — Потом, — наконец сказал он. — Сейчас все равно уже не до этого. Что ж, трудно было не согласиться. Оставалось надеяться, все будет в порядке, и они смогут поговорить когда-нибудь в обещанном «потом», и Уолли все-таки наберется храбрости и скажет, что все это было лишнее, продиктованное их страхами, которые, как известно, ослабляют. Он не должен был соглашаться. После небольшого подъема, в обычное время не составившего бы Дику никакого труда, тот заметно дрожал — не то от усилий, не то от неожиданного озноба. На его висках блестел пот, и все это немедленно было отмечено Калдуром, и М’ганн, и даже Супербоем. Но никто из них пока не сказал ни слова — хотя наверняка все с удовольствием сказали бы Уолли, что… …Он не должен был соглашаться. Может быть, Калдур придумает какой-нибудь хитрый план для того, чтобы Дик… остался в стороне от основных событий. Оставит ему что-то несложное, но позволяющее чувствовать себя полезным — ведь в этом была его главное желание? Судя по напряженному виду Калдура, тот уже который час напряженно раздумывал над тем, как провернуть такой маневр. — Найтвинг, я хочу, чтобы ты остался здесь наблюдать. И сообщал обо всем подозрительном через телепатическую связь М’ганн. Итак, он сделал свой ход. Уолли неуютно пошевелился, ожидая ответа Дика. Тот молчал уже слишком долго, так что вот-вот это могло нарушить их строгий план операции. Кажется, понимая это, он наконец-то заговорил: — Да, как скажешь, — с капитанами не спорят, он знал это и на своем примере. Уолли даже показалось, что Дик даже испытывал некую благодарность за эту возможность немного перевести дух. — Буду вашими глазами. Это значило, что им нужно было разделиться. И что Уолли должен был оставить Дика одного. Но ведь он оставлял его не в самом центре мясорубки — спасибо и на том. И потом, с его скоростью… он мог бы продолжать приглядывать за ним. Так что пришлось отступить, а потом и вовсе умчаться в указанном Калдуром направлении, чтобы обыскать здание как можно быстрее — и как можно быстрее уйти. Теперь у Уолли появился для этого дополнительный стимул. Не то чтобы обычно он выполнял задания недостаточно прилежно… Но, обернувшись на бегу через спину и на мгновение остановив взгляд на бледном лице Дика, он припустил сильнее. И несколько долгих минут все шло почти по плану. А потом в его голове — и не только в его — зазвучал голос Найтвинга: «Нас заметили! Их минимум трое! Только что ворвались по лестнице», — к счастью, Дик справился со своей ролью. Но потом внимание Уолли привлек новый шум — и он был совсем не только в его голове; это был почти привычный шум рукопашной схватки. — Уолли, заканчивай начатое! — крикнул ему Калдур. Все было правильно. Чем быстрее они смогут сбежать отсюда, тем лучше — к тому же, в гущу событий уже бросился Супербой и очень быстро расправился сразу с двумя. Третий набросился на Дика — и тот, конечно, должен был справиться один на один. А потом Уолли разобрал в какофонии вокруг еще один шум — шлепок человеческого тела. Черт!.. Уолли мог бы успеть. Ему бы потребовалось для этого всего доля секунды. Если бы он только заметил хотя бы краем глаза. Но он даже предположить не мог, что в пылу борьбы Дик может сорваться, потому что это было немыслимо — Найтвинг никогда не спотыкался и уж тем более никогда не падал, если только не был сильно пьян или тяжело ранен… ах, да. «Уолли, все в порядке!» — вдруг громко отозвалось в его голове — и, наверное, не только в его голове — наверняка услышал все и кое-что поняли, но какая разница? По крайней мере, этот вскрик заставил его доделать начатое, прежде чем обернуться. Найтвинг уже поднимался; его движения были неловкими, и его определенно штормило не на шутку, но, по крайней мере, он мог говорить и двигаться — все-таки грация акробата не позволила ему сломать себе шею. Чего нельзя было сказать о противнике, который свалился вместе с ним. Уже через несколько минут они выбрались наружу. Еще через несколько уже летели домой. Все прошло хорошо. Уолли слишком сильно переживал и забивал голову пустыми волнениями… хорошо, не совсем пустыми — и звук шлепка до сих пор, кажется, звенел у него в ушах, но все же Дик сидел сейчас рядом с ним, его ноги, руки и голова были на месте. Уолли протянул руку, чтобы окончательно убедиться в этом, и положил Найтвингу на колено, пользуясь тем, что сидели они позади всех. Колено дрожало, так что Уолли даже показалось, что Дик специально подбрасывал его, стуча ногой по полу, но это было не так. На его щеке зрело странное красное пятно. И едва ли это было последствием его падения. Кстати, о последствиях… — У тебя точно все в порядке? — Уолли наклонился к его уху, чтобы никто не мог услышать. Пока еще незачем было привлекать лишнее внимание. Дик тяжело вздохнул в ответ. — Да, если не считать того, что я облажался, — буркнул он. — Ну, не капитально, конечно, но все же… Все могло бы пройти куда более гладко, если бы наблюдателем оставили кого-то другого. — Ерунда, ты заметил как нельзя вовремя, — убежденно сказал Уолли. — И даже справился с одним из них… пусть это действительно вышло не так уж гладко, но главное — результат, — он улыбнулся, но улыбка долго не продержалась. — Прости, но я не могу не спросить еще раз: ты правда ничего не… сломал? Или вывихнул, или растянул, или еще что-нибудь? И ни один шов не разошелся? Потому что я не могу в это поверить, там было слишком высоко. — Может быть, один и разошелся… — задумчиво пробормотал Найтвинг, ощупывая свой многострадальный бок и болезненно вздрагивая. — Но это не точно, — быстро добавил он, перехватив испуганный взгляд Уолли. — Проверим, когда вернемся. Уверяю тебя, я доживу. И он, конечно, дожил. Но все-таки что-то было не так. Едва оказавшись на базе, Дик заторопился в душевую — и Уолли показалось, что на его костюме расплывалось влажное пятно. — Эй, — позвал он. — Ты ведь обещал проверить. — По глазам Найтвинга было очевидно, что он хотел бы сделать это вдали от чужих глаз. К счастью, глаза Уолли все же не были для него чужими, потому что он позволил тому пройти за собой. — Нечего тут проверять, — вздохнул тот и наконец-то разделся по пояс. Уолли прикусил нижнюю губу. Открывшийся его глазам шрам был раздраженным, подозрительно красным и сочащимся сукровицей. — Да ну?.. — выдохнул Уолли. — А, по-моему, тут что-то не так. Присмотревшись, он заметил странные пятна вокруг шрама и быстро похолодел — если это было заражение крови… Но Дик, перехватив его взгляд, быстро сказал: — Это просто синяки, Уолли. Я все-таки неплохо шлепнулся. — Уверен?.. — тупо переспросил Уолли и неловко ткнул пальцем в один из них. — Ай!.. — взвыл Дик и отшатнулся. — Ты что творишь? — но Уолли успел почувствовать, как что-то прогнулось под его пальцем. — У тебя ребро сломано, — заявил он. — И, может быть, не одно. — Оно и было сломано, — буркнул Дик. — Треснуло от прошедшей пули. Уже почти срослось. — Значит, сломалось заново, — упрямо повторил Уолли. — Не дергайся, покажи мне, — но Найтвинг уже обхватил самого себя руками, закрываясь одновременно от Уолли и его расспросов. Теперь он дрожал еще ощутимее, чем раньше; весь ходил ходуном, словно оказался вдруг в огромном морозильнике, и красные пятна покрывали теперь все его лицо и шею. — Дик! Что… что происходит?! — Ничего, — пробормотал тот неожиданно слабым, затихающим голосом. — Просто я… замерз? — он теснее обхватил себя, кажется, пребывая в искреннем замешательстве. Может быть, он и не пытался обманывать специально — просто обманывался сам. — Там было… просто чертовски холодно. — Нет, не было, — возразил Уолли. — И сейчас здесь тепло, и… — он еще раз бесцеремонно ткнул ладонью Дику в лоб, пользуясь тем, что тот сейчас был уже недостаточно ловок, чтобы увернуться. — И ты весь горишь. Тебе только кажется, будто ты замерзаешь. На самом деле… На самом деле, с ними опять творилось черт знает что. — Нет, ничего подобного, — заявил Найтвинг с такой искренней убежденностью, что стало ясно — он в действительности был немного не в себе. Уолли закатил глаза. Взывать к голосу разума, очевидно, было не самое подходящее время. Ему нужна была другая стратегия. — Пойдем, — сказал он и взял его под локоть. Дик посмотрел на него с отпечатком искреннего изумления на лице. — Что?.. — казалось, будто у него включилась странная программа обратного отсчета, и с каждой уходящей секундой он все больше терял связь с действительностью. И, судя по тому, как он отчетливо накренился в сторону Уолли, его ноги быстро становились ватными. — Уолли, куда мы идем? Вообще-то, Уолли и сам не знал. Вернее, он отчетливо понимал, что Найтвинга нужно было как можно скорее снова показать медикам — но понимал он и то, что Дик наверняка попытается воспротивиться. Конечно, он уже достаточно пробыл в медблоке, чтобы тот осточертел ему, но выбора снова не было. — Я просто хочу тебе помочь, — это было правдой, всегда было правдой. Дик поморгал будто бы сонно и улыбнулся: — Я знаю, — почему-то от этого ответа Уолли стало немного лучше. Кажется, сейчас Дик был не в том состоянии, чтобы лукавить. Значит, он искренне в это верил, до сих пор. Даже после… Даже после. Он навалился на Уолли еще сильнее; и, если бы не опора, наверняка уже давно свалился бы на пол. Вот черт. Тучи сгущались куда быстрее, чем хотелось бы; казалось, еще недавно Найтвинг был вполне бодр, отвечал быстро и даже шутил, и вот уже через несколько минут едва переставлял ноги. Уолли тащил его за руку, надеясь, что Дику хватит сил хотя бы для того, что вернуться в палату, откуда он не так давно вышел. Это ему не понравится, но выбора уже не было. Меньше всего на свете Уолли хотелось бы снова тащить его на себе. Не после того, как он бежал через Готэм, чувствуя, как в одежду впитывалась кровь. Дик, должно быть, и сам категорически не желал снова оказаться на чужой спине, потому что прилежно продолжал идти, несмотря на то, что его мотало из стороны в сторону, и вперед он двигался весьма приблизительно. Раз или два своевременным движением Уолли спас его от столкновения со стеной, одновременно лихорадочно думая. Это он был виноват во всем. Он разрешил Диику присоединиться к ним — если так можно было выразиться… Не то чтобы Найтвинг нуждался в его разрешении, но все же именно Уолли попросил за него, он пообещал, что все будет в порядке, что он присмотрит за ним, и все пройдет по плану. Но все и прошло по плану… почти все. Дик действительно держался до последнего. И только когда они с Уолли преодолели последний коридор, он позволил себе обмякнуть. Это случилось так быстро, что только спидстер, наверное, и имел шанс вовремя его подхватить. На глазах Уолли выступили злые слезы, пока он звал на помощь. Все опять шло из рук вон плохо. Потому что он не должен был соглашаться.