heal my heart

Он отстранился от объятий с порозовевшими щеками, может, ему стоило бы сначала привести лицо в норму. Он легко произносит лишь одну фразу, ради уничтожения неловкости. — ты должен забыть об этом. — голос звучит ужасно неуверенно, выдавая истинные намерения. Никто из них ни капли не хочет забывать это. Оба хотят ощутит это снова. — как скажешь — пожимает плечами Хигашиката. — и не дай бог кто-то об этом узнает.. — тон Рохана иногда пугает, но подросток не страшиться его и всё-таки берет его за руку убеждая: — никто об этом не узнает, я тебе обещаю. — руку он одергивает лишь когда ощущает острые ногти, впивающиеся в нее. Усмехаясь этому (но ещё тому, что даже в такие грозные моменты он выглядит до жути мило) , он выходит из комнаты вслед за ним, "идеалом красоты и искусства". Рохан молча садится и продолжает вести разговор с Коичи. Кажется, да этого Коичи с Окуясу успели им все косточки перемыть. Джоске слегка улыбается, но внутри него целый тайфун, где уцелела лишь одна небольшая надпись "кафе Сайгон, вьетнамская кухня" которая появилась там из-за внутреннего любителя поесть и из-за недавно прочитанной книги "Вьетнам. Прошлое. Настоящее. Будущее.". Джоске слегка усмехнулся. Может, ему стоит открыть такую кафешку? Нет, не стоит, он далёк от Вьетнама. Примерно на несколько тысяч километров. Наверное. Он точно знает, что им надо остаться наедине. На-е-ди-не. И видимо, судьба на его стороне, ведь до уха доносится голос Коичи: — до свидания, Рохан-сенсей, мы пойдем! — пока, Коичи-кун. — это его шанс! — вы идите, я.. мне надо поговорить с Роханом. Коичи кидает заинтересованный взгляд, но ничего не спрашивает, лишь выходит на пару с Окуясу, оставляя их наедине. Рохан отошёл к стене, произнося холодным голосом: — чего тебе, Хигашиката Джоске?— ответа он так и не дождался, ощутив руку рядом с собой, попятился назад, чувствуя холодную стену за собой. Стало жутковато. Рохан уже стал сомневаться, а правди ли перед ним стоит именно Хигашиката, а не кто-то другой? Кто-то, кто взял его облик? Джоске склонился к его уху. — ты вообще меня слышишь? — он ощутил, как он дунул ему в ухо —Х-хигашиката мать твою! Последний отстранился, с глуповатой широкой улыбкой, смотря Рохану в душу. Проснувшись от миленького личика мангаки, выражающего злость и смущение одновременно. Это, блять, его выражение лица с подрагивающими ресницами, настолько заводило, что останавливаться не хотелось вовсе. Но подросток терпел. Из всех сил терпел. Отсмеявшись по полной, обнял художника, уткнувшись носом ему в шею. Приходилось согнуться в три погибели, чтобы вдохнуть этот прекрасный, дурманящий запах. Терял разум от его запаха, он оставил невесомый поцелуй на его шее. Потом ещё один. И ещё. Поцеловал кадык, левую ключицу, нежную кожу у подбородка. — ха~аах — получив этот протяжный стон, он был приятно удивлен, поцеловав то место ещё раз, он услышал лишь сбитое дыхание и почувствовал руку на своем затылке. Этот жест значил, что поднимать взгляд на него никак нельзя. Убьет. Вглядевшись в то "чувствительное" место, его взгляд скользнул по ключицам, он решил, что живут один раз, и оставил ещё один мокрый поцелуй уже на правой ключице — мгхаах! Ему вскружило голову, рука на затылке скользнула к шее, а от нее к плечам. Сенсей опёрся на Хигашикату, чтобы не потерять равновесие. Последний уже в край осмелел(в край ахринел) и оставил яркий засос на ключице, выбив ещё один протяжный стон. Этот мальчишка.. слишком быстро догадался о его чувствительной точке. — ты.. исправишь это.. с-сопляк.. мгх.. — ощутив ещё один засос уже выше, он снова не смог сдержать стона. — ч-черт.. — ммм.. потом, ладно.? Ты слишком хорош — лукаво улыбнувшись произнес подросток. Всемирно известного бросило в дрожь. Какого хрена этот сопляк тут вообще делает? Ему тут не- — мф! Ты.. издеваешься надо мной..? — очередной засос прерывает его поток мыслей. — м? — если ты не начнёшь хоть что-то делать, я сделаю это сам. От этой реплики, Джоске слегка взбодрился, оставив краткий поцелуй на шее парня, спустился ниже, рукой залезая под топ, пальцы блуждали по торсу, задевая соски. Наконец сняв этот предмет уже порядком надоевшей ему одежды. Оставив полоску поцелуев дошел до твердых от возбуждения сосков, лизнул бусинку, подразнивая, но быстро перестав, вкусил "запретный плод". Обводя языком бусинку уже у себя во рту до его ушей снова донёсся полу-стон полу-всхлип. Оставляя небольшую дорожку поцелуев и засосов, дошел до резинки штанов, ухватившись за нее прямо зубами, потянул вниз. Руки были заняты важным делом – оглаживали слегка видный пресс мангаки. Опустившись перед художником на одно колено, дабы было удобнее, он, о боже, рукой! Мы научились пользоваться руками! Зацепил резинку трусов от Calvin Klein( Кельвин клеоне, блчть, пхах), посмотрел наверх, якобы спрашивая разрешения. Сверху на него смотрел раскрасневшийся до самых ушей художник, закрывший рот и смотря на того в ужасе и предвкушении одновременно. Слабо кивнув, он опустил руки пытаясь найти опору. На голой стене он так опоры и не нашел. Зато, Джоске, поняв его мотивы, поднял Рохана на руки и пошагал наверх, в спальню. Кишибе тут же обвил руками шею подростка, чтобы не потерять равновесие и не свалится нахер, уткнувшись ему лбом в плечо. Дойдя до комнаты, освещаемой слабым солнечным светом, из-за того, что время уже перевалило за полдень, Хигашиката аккуратно положил Кишибе на кровать, а сам спустился к полу закинув ноги Кишибе себе на плечи, поцеловав головку члена, вобрал ее в себя. Однако Кишибе, промычав что-то по типу "стой", оттянул его за волосы. Поднявшись на локтях, он уже сел полностью. Достав из ящика презерватив и небольшой пакетик с смазкой протянул их Хигашикате, явно намекая на свои намерения. "если ты не начнёшь хоть что-то делать, я сделаю это сам. " — пронеслось в голове у школьника. Сняв с себя гакуран и майку, он начал расстёгивать ремень. Кишибе загляделся на такую картину. Торс у Хигашикаты был идеальным: выступающий пресс, о который, казалось пораниться проще, чем поранить его самого. Что ж, оставалось надеяться, что внизу он такой же идеальный. Джоске же, разобравшись со штанами, подошёл к мангаке, чуть повалив его на кровать и снял боксеры, идеально лежавшие на его теле. Рохан прибывает в шок, поезд Рохан-шоковое состояние прибыл! — "ахринеть! Огромный... это вообще нормально, для старшеклассника иметь такие размеры?!" Хигашиката открыл пакетик со смазкой и вылил содержимое на пальцы. Распределив жидкость по колечку мышц, протолкнул их во внутрь. Со стороны Кишибе послышался приглушённый стон. Джоске погладил того по правому боку, наклоняясь и целуя грудь. Войдя уже тремя пальцами и достаточно проработав мангаку, тот высвободил презерватив из заточения и надел его на член. Выдавив остальное количество смазки на него, распределил по поверхности. Он легко подхватил художника и насадил на себя, ловя стоны прикосновениями губ. Художник ценил такую нежность от юноши, он часто спрашивал, не больно ли ему, больно было, но почти не ощутимо. Ему было приятно такое внимание к нему, когда шершавые руки блуждали с лопаток до ягодиц. Ему было жутко приятно. Хигашиката вошёл наполовину, задев простату. Рохан всхлипнул и, вспомнив про то, что еще лежало в том ящике, посмотрел туда. И, о боже, там действительно лежал белоснежный, словно облака вибратор, правда очень мощный. Уже половины мощности хватало на то, чтобы художник не смог ничего вымолвить кроме громких стонов. Он старался не смотреть туда, но как назло, этот белесый предмет изводил его. Не давал покоя, если Хигашиката его заметит, Кишибе потом будет очень стыдно за такое. В "том самом ящике" лежало много чего, купленным мангакой ради опыта. Там также были и кошачьи ушки на обруче, которые невероятно мило смотрелись на Рохане, небольшой флакончик серной кислоты, купленной не понятно зачем и для чего, в общем много этот ящичек хранил в себе. Там даже была упакованная униформа горничной, которая так и не нашла себе применение. Джоске протолкнулся глубже, уже вбивая простату и выбивая стоны из желанного тела. Мангака прирбнял подростка, царапая его спину. Нет, ему не было настолько больно, чтобы так жестоко обходится с ним, но это было за то, что он его неимоверно бесил. И за обман при игре в кости. Выбив из Кишибе последний стон, он кончил с ним одновременно, получив в качестве вознаграждения поцелуй в щеку. Хигашиката заметил странные предметы в ящичке, но он спросит об этом потом. Сейчас на его груди засыпает его счастье.