Копии

— Вот и всё, Серый, всё закончилось, — Олег ласково погладил Разумовского по плечу и прошел в темную комнату, включил свет и тут же вскинул руку с пистолетом. Напротив в аналогичной позе стоял Леша, Серафим, как и Сережа держали друга за локоть и смотрели на друг друга волком. — Отпусти оружие, — тихо проговорили Серые, Разумовский спросил: — Что вообще происходит? Олег и Леша не отреагировали, они так и стояли глядя друг другу в глаза. Шел бой. Бой, который был виден только им. Резкий выпад Леши: — Почему ты не сказал? — А ты бы поверил? — отбивает Олег. — Можно было попытаться! Я же не идиот! — снова удар, но Олег знает этого парня, как себя: — А ты бы поверил? Ты бы зарезал нас в ту же ночь. — А если нет? Нет, нужно было врать! — Я не врал, — Волков отражает выпад младшего, — ты напрямую не спрашивал. Мог бы спросить, я бы дал весь расклад, хотя он совсем небольшой. Да, ты хоть и Леша, но Олег.       Леша резко выдохнул, осторожно отпустил руку, пистолет бросил на кровать. Олег молча подошел, поставил две пушки на предохранитель и спросил: — И чего весь шум устраивать? Вам не хочется спать? — Нет, — ответили одновременно трое. — Значит пойдем. Серый, у тебя найдется чайник или придется в кофейнике воду кипятить? Закажем эклеров и слоек? — удар, который младший не может отбить, ведь это не удар, а отцовские объятия. Такие же удушающие и непривычные.       Отец. Нет, Папа. Главное слово сыновей в любящей полной семье. Именно он показывал, как вкручивать лампочку, заглаживать идеальные стрелки на брюках, чинить машину…        Отец Волкова научил его выносить пустые бутылки и сдавать их в пункты приема стеклотары, научил уворачиваться от ударов. Когда он трезвел, становился идеальным отцом — помогал сыну починить велосипед, готовил картошку с котлетами к приходу жены и утверждал, что больше никогда не будет пить. Его хватало на неделю. Потом он собирался в гараже с друзьями, чтоб «буквально по одной выпить», и маленькому Олегу приходилось мыть бутылки из-под водки, и приходилось кулаками доказывать, что он взрослый и не будет на потеху пьяницам есть с пола. Мама в такие периоды пропадала, она никогда не хотела ребенка, поэтому когда ей пришло свидетельство о смерти мужа, она взяла Олега за руку и повела в детдом.       Леша очень удивился, увидев, как Волков спокойно достает из кармана нож и разрезает подарочную ленту на коробке. Он бы никогда не стал демонстрировать то, что носит нож тому, кому не доверяет. Значит доверяет, а как не доверять? Вон, Серафим и Сережа вообще не испытывают неловкости. Будто они всегда были рядом. Это Лис и Волк грызутся. Упрямые хищники.       Олег точно знал, что сладости понравятся мальчишкам — не могут не понравиться. Он помнил, как он с Сережей делит единственную конфету за целый год. Ну, да, года то какие были… Да и такого щедрого спонсора, как Разумовский детдом не имел. Серафим и Леша уплетали сладости, запивая чаем из дорогущей посуды. Сервиз подарили Сереже какие-то почитатели, а ему он понравился. — А почему ты пистолет на прием таскаешь? — задал вопрос Серафим, тот же вопрос задал и Сережа часа четыре назад. — Мало ли, — на этом остановился Волков в прошлый раз, в этот раз продолжил, — на приеме могут быть разные люди. — А так это вы систему охраны взломали! — догадался Сережа, — там же система такая мудреная на сейф. — Так я ещё днем, когда Олег проверял его, увидел ошибку, — пожал плечами Серафим и в очередной раз потянулся за эклером, которые обожал. — Где там ошибка? — нахмурился Разумовский. — Успокойся, гений современности, — попросил Волков, — завтра разберешься. Не нужно сейчас. Сереж!       Разумовский уже потопал к экрану. — Сергей, я подготовила документы на усыновление, — прозвучал механический голос. — Как? А данные парней? — А мы её расскашкажали, — Серафим прожевал, — она спросила, как нас зовут, сколько нам лет, мы и ответили. — Молодцы, — кивнул Волков, встал, — Марго, покажи.       Пока искусственный интеллект выводил на экран документы, пришло оповещение «Новости», пришло фоном, Олег бы и внимания не обратил, если б глаз не ухватился за два знакомых слова: «Гречкин», «Радуга». — Покажи новости, — скомандовал он и зачитал, — в центре Петербурга произошла авария. Кирилл Гречкин насмерть сбил воспитанницу детского дома «Радуга» и уехал с места аварии. По предварительным данным водитель находился в нетрезвом виде. Подробности в интересах следствия не разглашаются. — В интересах следствия, — прошипел Леша, — идиот он. Убивать таких нужно. — Вы её знали? — спросил Серафим и осекся — искусственный интеллект вывела на экран фотографию ту самую девочку с косичками, которая не так давно первая заметила двух мальчиков в автобусе. — Видели. Жалко девочку, — Олег сжал кулаки со злости. Кирилл сел за руль в таком состоянии? Он же был в дрова! — Мы с ней разговаривали, — сглотнул шумно Серафим и прижался все телом к Леше. Сережа захотел сделать также. — Я найму им адвоката. Гречкин сядет, — пообещал Сережа и вышел из квартиры — в офис, который располагался на другом этаже. Он понимал, что своей истерикой ничего не изменит.

***

      Сережа долго изучал документы ребят. За свои он не беспокоился, ими руководила Марго, она лучший секретарь. Да и как можно потерять свидетельство о браке и паспорт? Требовалось проверить свидетельства о рождении ребят.       Всё, как обычно Лисин Леша и Розов Серафим. 13 лет отроду каждому. Дни рождения, как у Олега и Сережи. Одинаковые биографии, даже отчества одинаковые. Злая шутка судьбы, а злая ли? Не смешная точно. Ну научатся они жить вместе и что дальше? Серафим не сможет исполнить свои мечты — их исполнил Сережа. Леша не сможет стать тенью Серафима, как это сделал Олег. Да и понравится ли ему это? Олежа же просто из-за долгой разлуки соскучился. Он теперь просто будет его телохранителем? И что дальше? — Я аж слышу, как ты себя грызешь, хватит, — раздался тихий голос его родного, — извини, задержался. Мелких укладывал.        Олег сел около друга, обнял за талию, зарылся в его волосы и прошептал: — Все будет хорошо, Серый. Ты бы знал, сколько у меня было ревности, когда Кирилл подошел. Я был готов убить его. — Мне уже можно расценивать это, как недоверие? — Та ну тебя, — куснул Волков за ухо и прошептал, — я скучаю.

***

— Жалко девочку, — прошептал Серафим, поднимаясь с дивана, он слышал, что Леша тоже не спал, — она же хорошая. — Серый, это просто жизнь. В ней бывает и такое. Обещаю, если подобное повторится, я покараю. Жестко и радикально. — Обещаем, — исправил Серый, — я помогу тебе.