Сердце цвета свободы

      Он стоял на конкретном месте уже целый час. Приятное волнение щекотало ему нервы.       Дворецкий Блэк считался визитной карточкой древнего семейства Боттом. Он не был похож на остальных слуг такого же разряда.       На эти существенные различия, из-за которых его чудом не уволили, он не обращал внимания. В его мире существовала каждодневная работа дворецкого и любимое печенье в форме бабочек и птиц из теста, проколотых сахарными иголками. Сам всегда готовит любимое лакомство и обязательно с задумчивой улыбкой.       Кто-то говорил, что дело в его непревзойдённой харизме, позволяющей ему отпускать шуточки и сарказм в сторону хозяев без вреда для своего имиджа. И делать то, что не позволил бы себе обычный дворецкий. Всегда говорят, что дворецкие хладнокровные, не принимают ничью сторону в спорах в семействе и в целом являются тенью своих господ. Но он был другим. Не делая ничего специально, он всё равно привлекал внимание. Блэк казался более изящным и грациозным, чем неповоротливый и пугливый глава семейства. Об этом никто не осмеливался говорить напрямую, но восхищённые взгляды говорили сами за себя.       Блэк только мирно улыбался и тихонько хихикал. Ведь забавно жизнь выдает роли.       Другие допускали такую возможность, что внешность сыграла небезызвестную роль. Длинные чёрные полосы, прикрывающие добрую часть лица, так что глаз не было видно. Слегка бледная кожа вызывала некую зависть у многих слуг. И испуг жил в сердцах людей при виде тонких длинных пальцев, похожих на когти острой птицы (длинные ногти только дополняли образ мирного хищника). При стройной фигуре у него была большая сила, позволяющая поднимать грузы больших размеров (вроде шкафов с драгоценным фарфором). Простой чёрный пиджак с такими же чёрными штанами и блестящими ботинками привлекали куда больше внимания, чем дорогие наряды его господина.       Он был окутан плотной завесой тайны происхождения, поскольку никто не знал его точного возраста. Блэк служил ещё при дедушке нынешнего хозяина, когда тому не было и тринадцати лет. Прошло целых три поколения, однако старость никак не затронула внешность дворецкого. И многие думали, что он ради шутки говорит, что является глубоким стариком.       Хотя в каждой шутке…       А шутить он любил, но были редкие случаи, когда это было под запретом. К примеру, прямо сейчас он не мог высказать шуточку про мертвенный расцвет, поскольку на дворе были четыре часа утра, так что хозяева и их дети спали (а будить их ни у кого не было желания). Блэк стоял в привычном для себя костюме, немного посматривая на свои любимые часы на длинной цепочке. С минуты на минуту должен был прибыть «гость», которого не пожелала встретить лично супружеская пара, хотя запрос на приезд был дан ещё неделю назад. Только недавно они дали положительный ответ. Дворецкий понял, что им не хотелось суетиться, но подобное равнодушие было хуже всякой пощёчины. Да, он безукоризненно выполнял все их поручения, однако ему было жаль нового члена «семьи». Он служил им десятилетиями, но это не означало, что ему нравились все их решения.       Были там ещё несколько специфичных причин верности им. Но об этом никто ничего не знал.       Хотя одно решение насчёт ученика его всё же порадовало.       К заднему двору великолепного особняка наконец подъехала скромная телега, полностью нагруженная сеном. Во главе этой телеги сидел старик с длинной седой бородой до пояса. У него была простая одежда крестьянина, так что странно было увидеть подобного человека среди всего великолепия. Чего только стояли зелёные лабиринты белых роз! Но старик только хмуро посмотрел на дворецкого, стоявшего столбом на месте, и раздражённо проворчал: — Какой странный мальчишка! Только-только отъехали от места, так сразу же в обморок отошёл. Ох, кончит, как его матушка. Дурная была девушка. Имя дала странное ему. Сисиний, какое пророческое имя. Пф-ф-ф. И поделом, что…       Блэк поднял руку и грациозно приостановил поток слов от старика. Чего доброго, проболтает на целый день, а ему потом последствия огребать. К тому же, ему не понравился тон, с какой крестьянин стал говорить о покойной девушке. Нечего поминать дурным словом последнюю представительницу почти вымершего рода. Тем более никакую не дурную девушку. Блэк незаметно покачал головой от нагрянувших мыслей. Не вовремя, как-то. Он дал ему прямо в руки мешок с золотыми монетами, так что тот радостно развернулся, оставив напоследок сено (для лошадей) и мальчика, и помчался обратно к себе домой. Сегодня хоть у кого-то появилась причина для радости. А у него самого всё только начинается.       Дворецкий наклонился над спящим мальчиком. Похоже, обморок перешёл в здоровый сон, раз бледность несколько отступила. Мальчик имел довольно примечательную внешность. У него были белые волосы, непохожие на раннюю седину. Кожа от рождения была излишне бледная, несколько даже болезненная, как у человека, восприимчивого к болезням. У него были даже белые ресницы. Белые волосы были верным признаком того, что мальчишка является альбиносом. Несмотря на высокий рост и худощавое телосложение, мальчику было всего лишь четыре года. Слишком мало для такого, как он, остаться сиротой и состоять в обществе как внебрачное дитя. Блэк взял его на руки и легко прижал к себе, словно тот был белой пушинкой одуванчика.       Небольшой сон мальчику всё равно не помешает. Ведь через час, в пять часов утра, его придётся разбудить для разъяснения нескольких моментов. И ещё потому что ему хотелось самому успокоить его, когда тот проснётся.       Дворецкий шёл медленно, но уверенно, шагая с необычным грузом с умиротворённым видом, словно он несёт настоящее сокровище. Он понес мальчика в свой личный домик, построенный совсем недалеко от основной усадьбы. Каменный домик был чем-то похож на своего владельца: чёрные стены, кое-где краска потрескалась от солнца, окна были завешены темными фиолетовыми занавесками. И по бокам от двери находились страшные горгульи, как стражники, они охраняли покой своего хозяина. В этом доме было по три комнаты, так что места для ученика хватит с лихвой. И даже что-то останется.       К своему дому он прошёл успешно, если не считать мимолётной встречи с горничной по имени Барбара. Она единственная из всех служанок не обращала внимания на темную славу дворецкого. Легко встряхнув копной кудрявых блондинистых волос, она легко поприветствовала его. — Доброе утро, сэр. А кто у вас на руках? М-м-м, дайте угадаю… это ваш сын? На дедушку вы ни разу не похожи.       Блэк кротко ей ответил и от его улыбки девушке стало страшно (и как он только успел это узнать?). — Я бы посоветовал бы вам побыстрее принести белые розы господину. Завтра вечером будет пышный бал. На вашей нежной кожи, достойной похоронной накидки из красного бархата, могут появиться розовые следы от пощёчин. А пощёчина легче пули в груди будет.       Предоставив черноглазой девушке свои умозаключения и волю страху, он вошёл в своё укромное жилище и плотно прикрыл за собой дверь. Блэк вздохнул, поражаясь глупостью и наивностью слуг. Что новые, что прежние, они ничуть не менялись. Даже скучно. Блэк положил мальчика на большую кровать и одновременно потянулся за своим любимым печеньем, парочку которого он оставляет на прикроватной тумбочке. Он грыз с большим удовольствием, словно это было дорогое лакомство, а не сладость собственного производства. Хотя к его чести стоит сказать, что самые лучшие блюда балов готовит лично он, когда что-то у поваров идёт не так (а именно так всё происходит).       Он подумал о том, что с мадемуазель, которая будет играть роль дорогой служанки для мальчика, явно не простая девушка. Блэк с одной только интуицией это хорошо понимал и пришёл к одному лишь выводу: если она не будет мешать ему воспитывать альбиноса, то он не будет предлагать ей свои похоронные услуги и мягкий гроб (ему нравилась сама эта мысль, какой бы мрачной она не являлась).       Дворецкий довольно пожал плечами. Он был бы счастлив ещё больше, если бы не чувство большой опасности, которая надвигалась на особняк и его семейство.       На размышления у него есть десять минут, после чего начнутся маленькие обязанности, а после пробуждения ученика — большие.

***

      Ты уверен, что хочешь именно этого? Подумай ещё раз. Дороги назад не будет       Он думал долго. Несколько мрачных недель, которые показали ему его настоящее место в жизни. А несправедливость порождала в нём только горечь и злость. Злость не конкретную, а смутную и оттого печальную. Печальную ещё и потому, что сейчас он висит буквально в воздухе, на перепутье между жизнью и смертью. В белом пространстве с мертвыми птицами и бабочками. Хрупкое тело, прикрытое лишь белым одеялом. И тонкая белоснежная рука, тянущаяся к чёрной змее. Хрупкая надежда утопающего.       Она ни-че-го не хотела от него, кроме конкретного ответа и платы за положительный (для неё) исход. Она просто устала от вечной скуки. Он хотел к одному лишь человеку, которого не было в живых.       И ещё ему не хотелось умирать. А этот голос давал шанс на жизнь. А ведь она хотела, чтобы он жил.       Пожалуйста... Спасите меня! Я стану ради этого самым хорошим!       Наверное, этого стоило ожидать от того, кто только-только начал познавать жестокость мира.       Хорошо, я дам тебе силы стать сильнее и лучше.