Nervous breakdown and little Nightmares

      В детстве Сириус часто перечитывал магловскую книгу «Синее море грез», которую ему тайком подарил дядя Альфард на Новый год. Главный герой этой истории сбежал из дома и стал бороздить по морям вместе с пиратами. Молодой Блэк, читая книгу, словно становился этим мальчиком и сбегал таким образом подальше от реальности, ежедневных наказаний от матери-тиранки, постоянного холода отца и социального разделения. Сириус мечтал быть пиратом и грабить богатеев на своем личном корабле, а не кричать от боли из-за Круцио, сворачиваясь в клубок на полу. Сейчас, смотря на свои постоянно трясущиеся руки из-за тысячи насланных проклятий, он вспоминал те чувства, которые испытывал при прочтении любимой книги. Письмо на столе перед ним являлось не просто куском исписанного пергамента, а настоящей мечтой. Потаённой мечтой, которая казалась несбыточной всю его жизнь. Блэку хотелось плакать и смеяться одновременно, но он просто глупо улыбался, еще раз пробегая глазами по корявым буквам.

Сириус, привет тебе от твоего непоседливого дяди.

Спасибо за прошлое письмо и за то, что поделился со мной своими переживаниями. Скажу честно: я принял решение сразу же, как только прочел первые строчки. Я помогу тебе сбежать из дома. Оставляю на тебя свою пустующую квартиру, недалеко от центра Лондона. После смерти твоей тёти я там не появляюсь. Теперь она твоя. Надеюсь, ты хорошо помнишь дорогу. В конверте, кроме ключей, ты также найдешь деньги, которых хватит тебе сполна на первое время. Прости, но пока я не смогу выходить на связь. Сказать почему — тоже не могу. Объясню тебе все немного позже. Проведи рождественские каникулы в новом доме.

Твой дядя Альфард.

Сириус не удивлялся, что дядя вновь пропадет куда-то, ведь такое случалось нередко. Однажды он пропал на полгода, потому что подался в странствие по Новой Зеландии. Было важнее другое — теперь у него есть шанс на счастливую и свободную жизнь. Без всей этой свистопляски, вдали от чокнутой семейки. — Бродяга, ты еще долго будешь молиться над этим письмом? — беспорядочная шевелюра Джеймса протиснулась через открытую щель в двери. — Пошли, иначе на Травологию опоздаем. Сириус глупо улыбнулся другу, хватая с пола сумку, быстрым движением засовывая кусок пергамента в карман мантии. — Надо же тебе испортить удовольствие, Сохатый, — ухмыльнулся Блэк, сбегая вслед за другом по лестнице в гостиную. Он поднял взгляд на портрет и сначала заметил шоколадные волосы, а затем уже услышал пожелание доброго утра от Лили Эванс. Джеймс будничным движением чмокнул гриффиндорку в губы, и поздоровался с Беккер. — Привет, — угрюмо ответила девушка. — Лили, встретимся у теплицы. Мне нужно пересечься с Марлин. И унеслась, словно весенний ветер. Парень почувствовал, словно его ударили по легким. Или, может быть, сердцу. Беккер ни разу на него не посмотрела. Она его избегает. Сириус соврал Лизль. Там, на балконе он был определенно пьян. Потому что трезвый Блэк смог бы подумать головой и не пугать своим дурацким флиртом девушку, которая семь лет не обращала на него внимание. Мерлин, какой же я идиот. Но гриффиндорец не был бы Блэком, если бы сразу же не натянул на лицо нахальную улыбку. — Ну, чего мы стоим? Пошлите-пошлите. Лили хохотнула и, взяв Поттера за руку, с широкой улыбкой шагнула вперед. Он знал — если Эванс ничего и не поняла, то Сохатый сразу же обо всем догадался. Но винить себя за совершенное поздно.

***

      Солнце едва согревает поверхность плитки, от чего, садясь на лестницу рядом с теплицами, я чувствую холод. Вдалеке заря освещала верхушки деревьев Запретного леса, а на опушке бродил Хагрид вместе со своей уродливой собакой. Кажется, это даже не собака, а скорее разновидность чупакабры. Духи Марлин щекотали нос, отчего очень хотелось чихнуть, хотя в своей жизни я не страдала аллергией на что-либо. Мои бордовые ботинки сверкали, потому что перед столовой я натерла их каким-то кремом, который мама Молли прислала совиной почтой утром. МакКиннон попивала из термоса кофе. Его аромат смешивался с духами, образуя странную смесь запахов. Хотя лучше так, чем нюхать духи слизеринок всю пару в душной теплице с утра пораньше. Хорошо, что Травология со Слизерином у нас только раз в неделю. — Ну и, — подает голос Марлин, кивая мне на колени. — Что это такое? Я посмотрела на конверт из мерзкой, выбеленной бумаги и состроила недовольное лицо. Отвратительная вещь, так бы и сожгла ее за обеденным столом, когда полуживая сова притащила ее, приземляясь прямо в кашу, испачкав при этом не только свои лапы и мою юбку, но и мантию Лили. — Письмо от Эллы, — сквозь зубы проговариваю имя, все еще надеясь, что письмо волшебным образом испариться. — Еще не открывала. — Почему? — Не хотела портить и так отвратительное настроение. — Что случилось? Я тяжело вздыхаю, переводя взгляд на северный выход из школы. Двери распахиваются, и из них, словно по велению Мерлина, выходят Мародеры, собственной персоной. Я прослеживаю взглядом за Блэком, но потом быстро осознаю это и отворачиваюсь. — И что это было? — спрашивает Марлин, доставая из кармана мантии пачку и вытягивает сразу две сигареты, передавая мне одну. Она все время курит ментоловые, а меня от них воротит, но пожалуй, сейчас можно и этим перебиться. — Я не знаю, Марлин, — бубню я, закуривая. — И злюсь на себя из-за этого. В какой-то момент я перестала понимать, что у меня в голове. — Лизль, что у тебя с Блэком? — Марлин странно смотрит на меня. Я вглядываюсь в ее лицо и вопросительно мотаю головой. — Ничего, разумеется. — Ну и зачем ты мне врешь? — когтевранка недовольно закатывает глаза. — Я же видела тебя на матче, когда Блэк свалился в трибуны. Такие безумные глаза у тебя были впервые. — Да о чем ты, блять! — я возмущенно развожу руками. — О том что ты не хочешь принимать то, что чувствуешь к Блэку, Лиззи, — раздражение в ее голосе еще больше злит меня. — Не называй меня так, я же просила! — Тебя только это возмущает? — Ладно, Марлин! — сдаюсь я. — Он меня пугает, ясно? — И что дальше? — МакКиннон разводит руками. Я открываю рот, пытаясь что-то сказать, но замолкаю. — Какая это все глупость. Блэк пытается со мной подружиться, а я его избегаю. Веду себя как маленький ребенок. Глупые поступки и решения — вот к чему я пришла на семнадцатом году жизни, — делаю затяжку и смотрю на небо. Так много облаков, которые желают скрыть Землю от последних теплых лучей солнца, а впереди виднеются темные тучи. Скорее всего опять будет дождь. — Лизль, я знаю Сириуса с самого детства. Он хороший человек, который вряд ли хочет причинить тебе вред, — Марлин смотрит на меня беззлобно, с добротой в голубых глазах. Я коротко улыбаюсь. — И с какого момента ты стала говорить о Блэке в хорошем ключе? — С того момента, как заметила твои свежие шрамы на руках, Лиззи. Меня бросает в холодный пот, а в ногах чувствуется слабость, словно только что мое сердце ушло в пятки. Ошарашено округляю глаза, поворачивая голову к МакКиннон. Паника внутри нарастает с бешеной скоростью. — Что? И зачем я это спросила? Стоило не открывать рот и вовсе. Марлин дергает плечами, кивая в сторону теплицы, где столпились студенты, а среди них можно было заметить мелькающую одежду мадам Стебль. Марлин изящно встала, отряхивая юбку сзади, а затем схватила сумку и медленно стала спускаться по лестнице. Я нашла в себе силы разогнуть колени и ровно идти, но страх и стыд заставляли меня прожигать спину Марлин и кусать губы. Мы шли к теплицам молча, и лишь у самого входа МакКиннон тихо прошептала мне: — Я никогда и ни за что не буду тебя осуждать, Лизль.

***

Чувствую холод. Обжигающий холод. И не чувствую конечностей.       Открываю глаза и вижу комнату без окон и дверей. Потолки, стены и пол были покрыты черно-белой плиткой. Казалось, словно я тоже часть этой плитки, а тело впечатано в стену. В середине комнаты находился дубовый стол и стул, на котором, спиной ко мне, сидел человек. Мое зрение словно подводило и мешало хорошо разглядеть незнакомца. Видно лишь фигуру, покрытую мраком. Страх во мне трепетал, заставляя зажмурить глаза. В голове тысяча вопросов, но я понятия не имею, где же искать ответы. Вновь открываю глаза. Черный человек теперь сидит ко мне лицом, однако у него нет глаз, есть очертание губ, щек, ушей, и до боли знакомый крючковатый нос. Хочется кричать, но не могу издать и звука. Черный человек протянул свою руку ко мне. Все резко закончилось. Я распахнула глаза и увидела родной потолок своей комнаты. Проведя рукой по лицу, чувствую влагу. Кажется я плакала, а сейчас меня трясет. Несколько минут я пялилась в полог, а затем отодвинула его и посмотрела на циферблат от будильника на тумбочке, что ни разу не заводила. 5:07 Отвратительно. Конечно же, теперь я вряд ли усну. Поток мыслей в голове едва давал мне спокойно лежать, так что вскакиваю с кровати и тихими шагами пробираюсь в душ. Закрыв дверцу на защелку, вглядываюсь в зеркало. Кажется, словно смотрю на себя не я, а лицо не принадлежит мне. Проведя рукой по скуле, резко мотнула головой и, включив кран, умылась холодной водой. Стало полегче. Приняв душ и сделав все утренние дела, я вышла из ванной, снова оглядывая часы. 5:49 До пробуждения соседок еще минимум час, так что я неспешно оделась, взяла сумку и забрала волосы крабиком, размышляя куда можно сейчас пойти покурить. В голову приходили два варианта: Астрономическая башня и дворик. На Астрономическую башню тащиться было лень, так что я отправилась по коридорам еще не проснувшегося Хогвартса. Чертовы кошмары. После смерти родителей ужасные и пугающие сны долго не дарили мне спокойные ночи. И вот, вроде все прекратилось, но нет! Чертов Снейп все испортил. Я скоро точно сойду с ума от постоянной тревожности. Во дворике было тихо, никого из студентов не было, а мне стало немного легче из-за свежего воздуха. Достав из сумки пачку сигарет, долго пялюсь на нее, отчего-то не решаясь закурить. Чиркнув подошвой об бетонный пол, я пнула носиком ботинка маленький камушек и топнула ногой. Чувствую себя глупым ребенком. Словно с четырнадцати лет я совершенно не изменилась. Усевшись на перила, я уткнулась головой в колонну и подожгла сигарету. Внутри нарастала тревога, и думать о чем-то, кроме нее, я не могла. Словно черная дыра сжигала мои внутренности после смерти мамы, а я не могла остановить этот процесс. Единственное что мне остаётся делать — ждать, когда дыра сожжет все, что сможет. После этого смогу ли я быть спокойна? — Не знал, что ты жаворонок. Шелест мантии я слышу прямо рядом с собой, и ошеломленно оборачиваюсь. Ухмылка на лице Блэка вызывает резкое раздражение, и я поспешно отворачиваюсь, вглядываясь в пожелтевшую траву. — Почему ты тут? — слишком резко спрашиваю я, мгновенно чувствуя стыд. Он не сделал мне ничего плохого, так какого черта я веду себя так? — Не спалось. Киваю, прикрывая глаза. Сигарета немного приводит меня в чувства, и я откидываю выбившиеся из прически пряди назад. Мы просидели молча какое-то время. Блэк курил, я тоже. Слишком долго размышляла над сном, над внезапной тревожностью, и вдруг осознала, что она волшебным образом куда-то испарилась, как только пришел Сириус. Тяжелый вздох заставил гриффиндорца повернуть ко мне голову. — Извини меня, — замямлила я. — У меня в последнее время очень много проблем, а ты слишком резко ворвался в мой мир, и теперь мне сложно приспособиться ко всему сразу. Сириус пожал плечами. — Тебе не за что просить прощение. Это твое дело — пускать меня в свою жизнь или нет, — в его голосе не звучала обида, из-за чего я почувствовала себя увереннее. Я вновь тяжело вздыхаю, стараясь не смотреть на Блэка. — Я просто хочу чтобы ты знал: мне не противно с тобой говорить или находится рядом. Просто… Я не знаю. Наверное, мне нужно время, чтобы привыкнуть. — Мне не трудно подождать, Лизль, — на устах Блэка играет светлая улыбка, когда я все-таки решаюсь взглянуть на него. Улыбаюсь в ответ, чувствуя себя намного легче. Словно я сбросила половину груза, и теперь могу расслабиться, хотя бы чуть-чуть. Мельком взглянув на наручные часы, я заметила, что до занятий осталось чуть больше часа. — Не хочешь прогуляться? — голос предательски дрожит, хотя я старалась говорить как можно увереннее. — Как я могу отказать столь прекрасной миледи, — Блэк подмигивает мне, а я усмехаюсь, качая головой. Нет, я определенно спятила. Укутываюсь в мантию, пока мы идем в сторону моста. Сириус рассказывает мне забавные истории из жизни Мародеров, а в ответ я глупо хихикаю, оглядывая деревья с пожелтевшей листвой и чувствую тоску. Зима — мое самое нелюбимое время года, по многим причинам, а ее приближение чувствовалось отчетливо. С Блэком я чувствую себя в безопасности. С Блэком мне не тяжело так, как в другое время.

***

      Вглядываюсь в окно, наблюдая за полной луной и проклинаю всеми возможными заклятиями Люпина. Черт бы побрал эту заучку, ну неужели именно сегодня он решил слинять с дежурства? В день, когда мне приснился до жути ужасный сон, холодящий душу. Если во время учебы я смогла как-то забыться, то с наступлением сумерек тревожное состояние вернулось. Мнусь перед тем как идти в Подземелья, хотя всю остальную школу обойти пару раз успела давно. Ну давай, Лизль, быстро пройдёшься и сможешь лечь спать. Ебучая тревожность. Ненавижу себя! Из-за злости все-таки пересиливаю страх и спускаюсь по лестнице вниз. Словно в ад собралась. Холодный воздух даже приводит меня в чувства, но я не расслабляюсь. Иду по коридору осторожно, и в какой-то момент понимаю, что крадусь, как кошка. Думаю о том, как хорошо быть домашним животным. Обхожу все Подземелья спокойно и без происшествий. Конечно, пару раз я все-таки шугаюсь теней от факелов, но, в целом, все хорошо. Мое настроение даже приподнимается. Отлично, все закончилось! Сейчас я приду в комнату, схожу в душ, а затем лягу спать. — Ты идиот, Рабастан! — холодная, лютая ненависть и злость в голосе заставляет меня остановиться на месте, как вкопанная. Боюсь дышать и издавать звук. Боюсь двигаться. Прямо за углом происходила какая-то перепалка слизеринцев. И голос я узнала - он принадлежит Регулусу Блэку. Мерлин, нет! Снова я угодила в идиотскую ситуацию. — Пощади, Блэк! — скулёж парня заставил меня тяжело вздохнуть. — Я не хотел, это вышло случайно! — Случайно проклял домашнее чудовище тупорылого великана? Ты что, меня за придурка держишь? — Я всего лишь хотел поразвлечься! Ледяной смех Блэка звучал неестественно и наигранно. — Поразвлечься, говоришь? Хочешь чтобы нас всех повязали здесь и отправили прямиком в Азкабан?! — Пожалуйста, не надо! — мольба и жалость пробирают меня до костей, вызывая очередной приступ паники. — Только не Круцио, прошу тебя! Регулус пробормотал что-то, что услышать я не смогла, а затем последовал болезненный крик Лестрейнджа. Холодная рука зажала мне рот, а я испуганно вскрикнула. Неизвестный сильно сжимает меня в тиски, не давая вырваться из хватки, но брыкаться не перестаю. До безумия страшно, мысленно готовлюсь к самому ужасному, когда оказываюсь в кабинете Зельеварения для младших курсов. Наконец-то хватка ослабла, и я тут же отскакиваю в другой конец класса, вытаскивая из кармана мантии палочку. Снейп смотрел меня со злостью и раздражением. — Тебе так и нравится совать свой паршивый нос в чужие дела, да, Беккер? — Какого хера ты творишь? — истерика в моем голосе прекрасна слышна, но сдерживать эмоции сейчас невозможно. — Спасаю тебя от Непростительного, например, — Снейп ухмыляется так, что к горлу подкатывается тошнота. — Ты? Спасаешь меня? — Беккер, просто заткнись и сиди здесь тихо, пока Блэк с Лестрейнджем не ушли отсюда, — Слизеринец устало потирает переносицу. Мои ноги дрожат, сердце бешено колотиться внутри, а в висках стучит. Понимаю, что последние две минуты не дышу, а стою и прислушиваюсь к каждому шороху. Снейп молчит и выглядит ужасно усталым. Под глазами легли темные синяки, и без того бледная кожа приобрела нездоровый желтоватый оттенок. Невольно начинаю его жалеть, но вспоминаю, как он направлял на меня палочку в грязном и пыльном кабинете. — Еще слово, и ты — покойница. — Ты меня ненавидишь, верно? — его голос звучит так тихо, что сначала мне кажется, будто бы мне послышалось. — Так же, как и ты меня. Снейп хмыкает. Смотрит на стеллаж со склянками и приборами для лабораторных работ, хмурит брови. Он точно нездоровый психопат. У него большие проблемы с головой. Больной придурок. Они все больные. Он бросает на меня взгляд, а затем направляется к двери, и осторожно отпирает ее. Несколько секунд я безмолвно смотрю на него, ожидая разрешения уйти отсюда прочь. Прочь из Подземелий. — Они ушли. Можешь идти, — и черная мантия растворяет в темноте коридоров. Я не спешу выходить. Сначала медленно вдыхаю и выдыхаю, затем пробираюсь к двери тихими шагами и вслушиваюсь в тишину. Никого. Бегу через все Подземелья так быстро, как могу, а когда поднимаюсь на первый этаж все равно не могу почувствовать себя в безопасности. Регулус Блэк только что при мне использовал Круциатус против своего одноклассника, и дементор знает, что мог применить против меня, если бы обнаружил за углом. Завтра же пойду к Дамблдору. Хватит с меня этих игр. Не помню, как добираюсь до дверей Гриффиндорской башни, но прихожу в чувства тогда, когда вижу рыжую макушку Лили и ее обеспокоенные зеленые глаза. — Лиз, что с тобой? Ты вся белая. Смотрю на Лили так, словно она приведение. — Что ты здесь делаешь? — осипшим голосом спрашиваю я, а затем откашливаюсь. — Ходила с Джеймсом в Хогсмид, — подруга мотает плечом, словно это само себе разумеющееся. — Так что с тобой случилось? — А сейчас он где? — игнорирую вопрос Лили и заговариваю ей зубы, потому что совершенно не хочу говорить о случившимся. — Провел меня по потайному входу в школу и пошел к друзьям. Говорит, у них какое-то срочное дело, — отвечает Эванс, но не перестает обеспокоено смотреть на меня. — Срочное дело? Ночью? Лили пожимает плечами, беря меня под руку. Она без лишних слов отводит меня в нашу комнату. Молли не спит, читает какую-то книгу в зеленой обложке и одаривает нас раздраженным взглядом. — Где вы опять шатались? — Я, вообще-то, — староста, и обязана шататься, — выплевываю, залетая в ванную. Какая же я отвратительная. Неужели нельзя просто промолчать, а не срываться на подруге? Скидываю всю одежду, и включаю огненную воду в душе. Горячие капли немного расслабляют тело, но эмоции вновь накрывают с головой. Я пытаюсь вздохнуть, и все попытки тщетны. В легких так тяжело, что нормально дышать удается с трудом. Сползаю по стенке и бесшумно рыдаю, боясь, что соседки услышат мой вой. Если бы я была смелее, то закончила всё прямо сейчас.