Потерянная звезда

      Старые страницы потрепанных книг, тихо шурша, перелистывались под суетливыми пальцами. Глаза шустро бегали по стершимся строчкам, следили за древними символами. Через несколько минут открытая книга отправилась в сторону, и руки потянулись к следующей. Время было далеко за полночь, мягкий лунный свет, преломляясь, пробивался через пыльные стекла библиотеки. Ночную тишину нарушал одинокий шелест страниц и скрежет пера.       Послышались негромкие шаги: кто-то аккуратно спускался по лестнице. На заваленный бумагами и свитками стол поставили чашку ароматного тёплого чая. - Отдохни, ты сидишь здесь уже несколько часов, - мягкий, ласковый голос обратился к капитану, - знаешь, одной Джинн вполне достаточно, не стоит так перенапрягаться.       Единственный сапфировый глаз устало взглянул на Лизу. Отразившаяся в нем безысходность тут же исчезла, уступая место мягкой снисходительности. - У меня нет времени на отдых. - кончики губ дрогнули, изо всех сил стараясь превратиться в успокаивающую улыбку, но вместо этого она получилась до боли жалкой. - Ничего страшного не произойдёт, если ты отвлечёшься на пять минут. - Вздохнула библиотекарша. Присматривать за двумя упрямыми трудоголиками уже превратилось в её прямую обязанность, - Отговорки я не принимаю, - настойчиво заявила Лиза.       Под её строгим взглядом Альбериху все же пришлось отодвинуть свои книги. Встав со стула и немного походив вокруг, он понял, как сильно затекло его тело, сейчас ноющее от боли. Губы искривились от дискомфорта.       Кэйа сел напротив Лизы, которая уже держала свою чашку в руках. Тонкие пальцы аристократично обхватывали ручку. Капитан присоединился к библиотекарше. Чай отдавал нотками бергамота, тонувшем в аромате свежей мяты. С первым глотком приятная теплота разлилась по уставшему телу, помогая расслабиться.       Тишина не напрягала, наоборот, успокаивала, такая уютная и комфортная. Она отгоняла негативные мысли о ужасном ходе вещей, о скором расставании, о будущей потере. В книгах не получалось найти ни одного ответа на тысячу вопросов,что мучали разбитую душу капитана. Лиза мельком взглянула на странные записи Кэйи: темными чернилами были выведены непонятные символы, руны, заклинания. Какие-то фразы она могла разобрать, но получалась сплошная бессмыслица. Библиотекарша посмотрела на Альбериха с явным сочувствием и жалостью: ситуация казалась безысходной, не стоило тратить столько сил на такую нелепицу. Допив свой чай, она встала и положила перед кавалеристом непримечательный серебряный ключ: - Видимо, ты здесь надолго, когда уйдёшь, закрой библиотеку, пожалуйста, если, конечно, ты не останешься до утра. - вздохнула Лиза. - Хорошо, - взглянул на неё Кэйа, крепко обхвативший чашку, - спасибо тебе. - Он мило улыбнулся. - Не за что.       Дверь на втором этаже осторожно закрылась, оставляя Альбериха в полном одиночестве. Кэйа зарылся руками в свои шелковистые волосы. Он уже два дня не выходил из штаба, помогая Лизе и Джинн разбираться в бумажной работе, искать зацепки и придумывать тактику. Хотя, главная причина нападения Бездны была ему давно известна. Эту причину он каждый раз видел в отражении зеркала.       Терпкая идея появилась на подкорке сознания ещё в ту ночь. Она жгла душу, воспоминания, сердце. Но это была та самая панацея, которая точно подействовала бы. И, в конце концов, совсем потеряв надежду, Кэйа проглотил эту горькую мысль, переварил и смирился.       Помощь Альбериха для Джинн стала настоящим спасением. Теперь она могла отвлекаться на сон и нормальные перекусы. Тем более, после случившегося магистр остерегалась отправлять Кэйу на патрули за стенами города. В своём отчете капитан не соврал, умолчал лишь о словах, адресованных ему Вестником. Может, кавалерист и стал чуточку честнее в последнее время, но раскрывать свои секреты он не собирался.       Звезды разливались в песне своего безмолвного сияния, но их колыбельная совершенно не трогала Альбериха. Его режим сна окончательно сбился от ночных разведок и посещений библиотеки. Кэйа просыпался под трели соловьёв и засыпал под пение жаворонков, будто заранее привыкал к вечной тьме.       Капитан потянулся за последней книгой, лежащей в стороне от остальных. Она была скорее похожа на рукописи какого-то путешественника. Листы казались настолько старыми и потертыми, что от одного неосторожного движения могли разорваться или, точнее сказать, превратиться в пыль, но какое-то особое заклинание не давало им прийти в негодность. Кэйа взглянул на название, красиво выведенное посередине: "Празднования и традиции Кхаэнри'ах". Аккуратно открыв оглавление, Альберих пробежался взглядом и остановился в самом конце. Последнюю строчку заняла "Церемония затмения".       Выбрав нужную страницу, Альберих начал читать. Сначала автор долго рассуждал о том, что этот праздник имеет двоякое значение, что по важности его можно сравнить с церемонией сошествия в Ли Юэ и так далее. Наконец среди множества ненужных высказываний Кэйа нашел действительно полезную информацию. "Как я писала раннее церемония затмения - не только важное планетарное событие, в эти дни принято короновать молодых наследников или наследниц правящей семьи. Но не каждому посчастливится попасть на такой праздник: случается он довольно редко, поэтому торжество отличается своей пышностью и грандиозностью, ведь происходит раз в 23 года, согласно солнечному циклу этой страны (как вы знаете, время здесь течет иначе, а движение звезд ещё до конца не изучено нашими учеными)..."       Кэйа оторвался от чтения и понял: его возраст подходил. Стараясь отогнать нарастающую тревогу, Альберих снова заглянул в рукописи. "... Как оказалось, королевские астрологи Кхаэнри'ах читают звездные циклы и точно высчитывают, когда должен родиться наследник, чтобы тот вовремя взошёл на престол. Это поистине удивительно, ведь..."       Кэйа захлопнул потрепанный блокнот. Ураган нескладных мыслей пронёсся в голове, оставляя после себя отвратительный бардак. Одна раздражающая догадка звенела в сознании: его рождение было предрешено, высчитано до мельчайших подробностей... получается, и судьба тоже? У него правда никогда не было выбора?       Оставшуюся часть капитан дочитал с трудом. Что-то клокотало в груди, беспокоило и нещадно нарывало, мешая сосредоточиться. Оказалось, за соблюдением традиций следили приближённые семьи, и в случае неудачи всех их ждала казнь. Стало ясно, почему эти твари так старались утянуть Альбериха с собой. - Но что мешает им спокойно жить и без моего присмотра, тем более, что у них уже есть кто-то главный? - Кэйа вспомнил наречение, услышанное ранним утром, - И мой отец, видимо, не мертв. Да чёрт знает, что там с ним. Меня не волнует.       Когда Альберих разложил одолженные книги по полкам и вернул чашку на место, первые лучи солнца уже пробивались в помещение. Тяжело вздохнув, он замкнул за собой дверь: Лиза не проснулась бы так рано, чтобы подменить Кэйу, верно "сторожащего" библиотеку. Альберих постучал в дверь магистра, и ему, как и ожидалось, ответили. Войдя в кабинет, он увидел сонную и уставшую Джинн. - Доброе утро, капитан. - подняла измученный взгляд Гуннхильдр. Темные круги так не шли небесным глазам, что хотелось поскорее стереть синие пятна с бледного лица, сохранив его природную красоту. - Скорее уж спокойной ночи, - ухмыльнувшись ответил Кэйа, - тебе правда стоит вздремнуть. - Я пыталась и пожалела об этом, - старалась улыбнуться Джинн, - теперь не могу избавиться от головной боли, - честно сказала магистр. Она не хотела давить на жалость, просить о помощи и так загруженного Кэйу, просто сил, чтобы четко обдумывать каждую фразу даже в разговоре с другом уже не было. Девушка говорила первое, что приходило на ум.       Кэйа с некоторой заботой посмотрел на Джинн, она совершенно не менялась. Всегда оставалась трудолюбивой, преданной своему делу. Это даже в какой-то степени умиляло. Очнувшись от своих мыслей, Кэйа положил ключ на стол. Магистр вопросительно взглянула на него. - Это ключ от библиотеки, Лиза, наверно, будет искать его здесь. - Я передам ей. - Спасибо, до вечера.       Утренняя суета встретила выходившего из штаба кавалериста. На главной площади уже открывались заведения, редкие люди ходили по знакомым улицам. Кажется, Кэйа знал этот город наизусть. Что-то вдруг оборвалось в его сердце, нагоняя тяжёлую тоску. Несмотря на преданную любовь к Мондштадту, назвать его своим домом Альберих не мог. Кажется, всё, что на этой земле освещалось ярким солнцем было ему чуждо.       Стоило только пересечь порог собственного дома, как Кэйа тут же отправился спать. Тяжело вздохнув, он мысленно приготовился к очередному кошмару, к которым уже успел привыкнуть.