I did it my way

Во рту помойка, нещадно трещит голова, а наглый солнечный луч, взобравшийся на подушку, бесит до одури, до алых мушек под веками. Тяжелая металлическая рука, по-хозяйски перекинутая через живот, ничуть не облегчает ситуацию. — Ну, ебана мать, детка, — ворчит Брок и пытается спихнуть ее, изначально понимая, что проиграет в этом неравном бою. Солдат — отчаянный собственник, если вцепился, то отпустит только когда сам захочет. — Свали, ссать охота. И, о чудо, тот сегодня великодушен. Он по кошачьи мягко тычется теплым носом Броку в плечо, сопит недовольно, но руку убирает. И дышать сразу становится легче. Неохотно приоткрыв один глаз, Брок подслеповато щурится, пытаясь разглядеть цифры на электронных часах. Те показывают начало одиннадцатого, а в квартире тихо. Впервые с того дня, как Рамлоу определили сюда на постой, он в этот поздний час еще в постели. Выспаться вот так, всласть, до затекшей спины и ноющего затылка с Роджерсом никогда не получалось. Неугомонный, тот хоть и старался не шуметь, но даже на не усиленный сывороткой слух Брока обычно топал, как слон, уходя на пробежку в сраную рань. Горячий душ немного развеивает сонное марево. Начищая зубы перед запотевшим зеркалом, Брок думает. Он не любит делать этого до, хотя бы, первой чашки кофе, но вот приходится. Мысли не идут, застревают в не смазанных кофейным допингом шестернях. Он в душе не ебет, как и какими словами будет объяснять Джеймсу, Баки, Солдату, детке и всем им вместе взятым, куда исчез вдруг хозяин квартиры. Унесло ураганом в далекий Канзас? Старк запер аки прекрасную принцессу на вершине своей башни? Тор увел по Биврёсту на пир в Асгард? Что ни соври, выходит херово. Плюнув на это дело и сплюнув в раковину, Брок ополаскивает горелую рожу ледяной водой и выходит. Так и не вставший с постели Джеймс напряженно следит взглядом, как Рамлоу натягивает боксеры и тренировочные. Футболки дома он не носит принципиально — слишком уж большой у них расход. Страстная детка, если припрет, рвет их на нем в два счета, а вот штаны лишь милостиво приспускает. — Хорош пялиться, и без тебя знаю, что красавчик, — усмехается Брок. — Подъем, завтрак через пятнадцать минут! Он выходит из спальни, не дождавшись даже кивка от Солдата: по утрам тот обычно неразговорчив, пока не раскачается. Он выходит из спальни даже не подозревая, какой пиздец ждет его в гостиной. Стив. Живой и здоровый, не сваливший в далекие ебеня после ночного нытья на парковке. Сидит себе в кресле у окна и сосредоточенно рисует, старательно делая вид, что не замечает Брока. — Жрать будешь, кэп? Сегодня, вроде как, моя смена на пищеблоке, — хочешь делать вид, что ничего не произошло, так папочка подыграет. — Меня Стив зовут, если ты вдруг забыл. И завтрак я уже приготовил, пока вы двое дрыхли, — этот новый Стив откладывает блокнот в сторону и пристально смотрит на застывшего Рамлоу. — Тебя тролли подменили что ли? — Брок на всякий случай зажмуривается и озадаченно чешет башку, но новый Стив растворяться туманом не намерен. — Нет, просто к совету прислушался, — невозмутимо пожимает плечами двойник Роджерса и поднимается на ноги. В который раз Рамлоу ловит себя на мысли, что тому прихлопнуть его, надоедливую букашку, вьющуюся вокруг «лучшего друга Баки», как два пальца об асфальт. Но страха не испытывает. Привык, наверное. Да и хули бояться, когда на его стороне Солдат с вибраниумной рукой, против которого Стив не попрет — плавали, знаем. — Идем завтракать, Брок, — Стив, о диво дивное, улыбается ему. По-настоящему, а не тянет как раньше губы в кривой ухмылке. Впору залипнуть и полюбоваться. Но из спальни вываливается хмурый и взъерошенный Солдат в одном полотенце на бедрах и диким взглядом окидывает гостиную, словно оценивая опасность. — Эй, Джеймс, все хорошо! — бормочут они хором и синхронно тянут руки вверх. Брок не выдерживает серьезности момента первым, прыскает, а спустя мгновение заливается хриплым, лающим смехом. — Ты что думал, мы тут убивать друг друга собрались что ли? И вылетел, аха-ха, с оружием наперевес? — ржет он, косясь на то, как Солдат едва успевает подхватить спадающее полотенце. Стив тоже фыркает, и это так не похоже на него, что Брок всерьез прикидывает, как бы проверить его на «настоящность». — Джеймс, мы завтракать идем. Одевайся и тоже давай подтягивайся! Кэп не оговаривается в имени лучшего друга. Пресловутое «Баки», от которого Брока блевать тянуло — ну, правда, что за имя-то такое, как собачья кличка, чес слово, — не звучит на кухне ни разу. Одетый, но все еще тревожный Солдат уминает оладьи, которые, даже Рамлоу готов признать, вышли отменные. Сам Стив суетится, раскладывая по тарелкам дымящийся — только из духовки — пышный омлет. Радио на подоконнике молчит, зато из колонок, подключенных к его, Брокову, смартфону, льются забористые и динамичные мелодии восьмидесятых, воспоминания о бурной молодости Рамлоу, когда небо было голубее, деревья — выше, а в его жизни не было и намека на суперсолдат. Вторая порция омлета уже не лезет, а хочется. Воздушный и щедро сдобренный перцем, он напоминает Броку стряпню его бабули, уже лет тридцать как покойной. Школьные каникулы в солнечной Италии. Море. Дочерна сгоревшие плечи. Соленые поцелуи с девчонками и, украдкой, с мальчишкой, ставшим его первой любовью. — Брок! — тянет вдруг Солдат, вырывая его из меланхоличных воспоминаний. — Чего тебе, детка? — взгляд украдкой на Стива подтверждает, что с «деткой» он за ночь тоже вроде успел смириться и не кривится едва заметно, как бывало раньше. — Мы поедем сегодня на стрельбище? — и прежде, чем он успевает ответить, смертоносное оружие Гидры трогательно дует губы. — Ты обеща-ал! Брока же словно черт дергает проверить, до каких, собственно, пределов растянул себя Стив за ночь (как бы пОшло это ни звучало в его мыслях), и, перегнувшись через стол, он звонко чмокает Солдата прямо в алый, горящий от специй рот. — Обещал, значит, поедем. Позавтракаем и будем собираться. Странно, но он все еще жив и очень даже здоров. Стив невозмутимо подливает ему кофе и даже, блядь, подпевает малышу Рику Эстли с его Never Gonna Give You Up. Ситуация выглядит откровенным сюром, и Брок под столом яростно щиплет себя за бедро, но морок не уходит. Джеймс согласно кивает и, словно соревнуясь с кем-то на скорость, принимается запихивать в себя омлет вперемешку с сырными тостами. — Эй-эй, не торопись, подавишься еще! — говорит Брок, а Стив накрывает своей огромной ладонью руку Солдата с крепко зажатой в ней вилкой. Это опасно. Это могло быть опасно для кого угодно, даже для самого Брока, но Стиву хоть бы что. На миссиях, где СТРАЙК выступал подтанцовкой у Капитана, Рамлоу диву давался бесстрашию и совершенно идиотскому стремлению рисковать, присущим этому символу нации. Прыгнуть с джета в воду без парашюта — да запросто! Приземлиться с высоты десяти этажей на собственный щит — легко! Мчаться, перепрыгивая с крыши на крышу, за убийцей в черном — дайте два! А уж держать за ручку Зимнего Солдата, когда тот ест — могу, умею, практикую, как говорится. — Пусти! — цедит Солдат, медленно переводя взгляд мертвых серых глаз с руки капитана, все еще лежащей поверх его собственной, на его лицо. — О, прости, не хотел нарушать твое личное пространство, — просто говорит Стив и отходит в сторону. — Еще кофе хочешь? Любой на месте кэпа уже обоссался бы от ужаса, а тому хоть бы что. — Роджерс, сядь, заебал крутиться тут, как милая хозяюшка. Тебе, блядь, только передника не хватает, — бурчит Рамлоу, разряжая обстановку. И на всякий случай уточняет, — розового, в оборочку. Брок внимательно следит, как Солдат, переваривая эту его фантазию, меняется в лице. Представляет, видимо. В красках. А мгновение спустя Рамлоу успевает пожалеть о своих словах, потому что Джеймс принимается хохотать, как ненормальный, предварительно выплюнув в сторону Брока остатки омлета, который успел-таки запихнуть себе в рот. — Вот вы ебанаты, — он не злится, нет. Потому что смотреть, как смеется Зимний — это отдельный вид одержимости, его личный фетиш. Джеймс смеется редко, Брок по пальцам одной руки может пересчитать шутки, которые с ним работают. И вот на тебе, кэп в розовом фартуке — кто бы знал, кто бы знал? — Не хочешь с нами? — слова срываются с его языка прежде, чем сам Брок успевает ухватить их за хвост. — Я? — Стив вдруг теряется, словно этим своим предложением злодей Рамлоу нарушил у него в голове стройный сценарий. — Если только Джеймс не против… — Джеймс? — Брок быстро организовывает перекрестный допрос. — Пусть едет, — вяло откликается тот. Рамлоу знает, если речь идет об оружии, Солдату насрать, кто будет рядом, лишь бы дали пострелять, а еще лучше разобрать и любовно смазать какую-нибудь раритетную советскую винтовку. — Вот и ладненько, — он решительно хлопает ладонью по столу, отчего в кухне никто даже не вздрагивает. С-суперы, мать их! — Тогда доедаем в темпе вальса, девочки. Посуду в мойку и по коням. А вот на «девочек» в его сторону гневно сверкают две пары глаз — серые и голубые, — и Брок мысленно делает себе зарубку звать их так почаще, чтобы не расслаблялись. Конечно, когда они с Солдатом вываливаются, наконец, из спальни, растрепанные, но одетые и с сумками на плечах, Стив уже минут пятнадцать как подпирает собой входную дверь. Брок никогда не знает, в какой момент Солдата припрет потрахаться, но ничего против не имеет. А от лишнего стыда отлично избавляет возраст, горелая морда и общие душевые. — Что-то вы долго, — подковыривает новый Стив, хотя, к бабке не ходи, прекрасно знает, чем они занимались за закрытой дверью. — Завидно — завидуй молча, — неожиданно выдает Джеймс, — или сходи подрочи что ли. И красноречиво косится на прикрытый тактическими штанами капитанский пах. Брок невольно тоже смотрит туда, но никаких подозрительных выпуклостей не наблюдает. — Ай-яй-яй, отвянь от мальчика, Солдат. Будет и на его улице праздник. Если молчание — золото, то Брок — босяк, голытьба подзаборная. — Да, отвянь от мальчика, — весело парирует Стив и, не сдержавшись, от души треплет Джеймса по волосам. Наверное, между ними так и было раньше: безобидные подколы, шутки, понятные только им двоим, показные небрежные прикосновения и тайные жадные ласки наедине. Да что ж сегодня за день-то? Мысли Брока то и дело съезжают в горизонтальную плоскость, и ничего с этим не поделать. Даже качественный отсос, которым обеспечил его Солдат, не спасает положение. Да и так беспечно весело ему не было уже очень давно. С десяток лет как, не иначе. С тех пор как его, главу Альфы СТРАЙК назначили куратором кулака Гидры, оружия массового поражения с больными серыми глазами и алыми, словно вымазанными помадой, воспаленными губами. Не признать в нем Баки Барнса, друга детства Капитана Америка Стивена Гранта Роджерса, мог только слепой, а Брок на зрение никогда не жаловался. Вот только что делать с ним таким — беспамятным, покорным, обнуленным — Рамлоу в душе не ебал. И до поры до времени решил не заморачиваться лишними вопросами. Есть приказ — танцуем-пляшем, нет — пьем горькую и думу думаем. А когда все закрутилось с этими хеликерриерами, стало некогда не то что думать, на лишний вдох времени не находилось. Да и трудновато, честно говоря, дышать, когда со всех ног бежишь от падающего на тебя дома. Ту боль Брок помнит до сих пор, хотя все кости в теле давно и накрепко срослись, а от страшных ожогов остались одни шрамы. Ему не часто, но все же снится тот самый момент перед тем, как тонны стекла и бетона укрыли его с головой. Тогда он думал, что это конец. Ан нет, оказалось, начало. Начало новой веселой жизни. — Чего лыбишься? — бурчит Солдат, плотно притираясь бедром к его бедру в лифте. — Ничего, детка, не важно, — отвечает Брок и ловит на себе взгляд Стива. Внимательный и серьезный, капитанский на все сто. Но хоть брови не домиком, и то хлеб. Роджерс покорно садится на заднее сиденье и даже не просит сделать потише, когда Джеймс врубает свой плейлист: сплошь мешанину из хард-рока и хэви-метал. Солдат водит, как дышит. Сам Брок уже привык к резким поворотам, дрифтам, где можно и нельзя, скорости на пределе и пролетам на красный, но подспудно ждет, что до мозга костей правильный Стив одернет друга. Тот же упрямо молчит, пристегнувшись и вцепившись в подлокотник. Дорога до стрельбища хоть и кажется бесконечной, но занимает по факту всего двадцать пять минут вместо положенных сорока. Джеймс не ждет никого и, не удосужившись даже запереть машину, устремляется вперед, туда, где раздаются глухие хлопки выстрелов. — Он всегда такой? — поравнявшись с Броком спрашивает Стив, провожая взглядом мощную фигуру в черном. И добавляет. — В смысле, сейчас. — Сколько я его знаю, — кивает Рамлоу и, подхватив спортивную сумку, идет следом. — Шевели булками, кэп, «Глок» сам себя не зарядит. На полигоне ЩИТа они появляются, когда Джеймс, уже успев расстрелять полный магазин М16 *, со скучающим видом рассматривает изрешеченную пулями мишень. — Хорошая работа, Солдат, — Брок хлопает его по плечу. — Что еще попробуешь? — У меня список, — нудит Джеймс, и в этих вопросах он поразительно напоминает своего лучшего друга. Стив тоже пишет списки по поводу и без: отправляясь за покупками, готовясь к очередной миссии, планируя уборку в выходные или распределяя обязанности по дому. — Ну, давай тогда по списку. Стив, — Брок оборачивается к замершему за его спиной Роджерсу, — ты стрелять будешь? — Не хочу позориться, — в голосе кэпа ни капли энтузиазма. — А вдруг война, — хохмит Рамлоу, — а ты не подготовился? Солдат, возьми шефство! У твоего дружка руки только под щит и заточены. Взгляд Джеймса в этот момент непередаваем, но авторитет командира ему не перешибить, как ни старайся. — Давай, детка, что у тебя следующее по списку? — Сотка **, потом Бизон ***, — нехотя выдает свои тайны Солдат. — Из оптики что взял? — деловито осведомляется Брок, в то время как Стив предпринимает слабую попытку слиться с окружающим пейзажем. — Орсис ****. — Любит все русское, — с теплотой в голосе кивает Брок Стиву и ненавязчиво подталкивает его к Джеймсу. — Тренируйтесь, девочки. Через час приду проверю результаты. — Было бы что проверять, — раздраженно и едва слышно бурчит Солдат. — Разговорчики! — рявкает Рамлоу. Кроме шуток, давненько ли Солдат так охуел? Он шагает к Джеймсу и подхватывает его за подбородок, смотрит в глаза с любовной нежностью. — Приказ ясен, детка? Зрачки Джеймса мгновенно расширяются. Брок знает, не будь здесь столько свидетелей, тот уже на коленях перед ним стоял. Не от страха, нет. От возбуждения. — Я повторяю, как понял приказ, Солдат? — Приказ понял, командир. Разрешите выполнять, сэр? — Так-то лучше, — Брок треплет его по щеке, словно перед ним не самый опасный убийца в мире, а ласковый щенок. — Выполнять. Обоим. С площадки для стрельб он уходит, не оглядываясь, и не видит на лице Стива странного выражения: смеси брезгливого отвращения, контролируемой злости и чего-то еще, так похожего на Солдатскую похоть.