Временные рамки

      Впервые за почти тысячу лет жизни Локи начали сниться сны.       Раньше всё, что видел бог, ограничивалось далёким ощущением слепков каких-то туманных эмоций и разноцветных вспышек. Сейчас же, когда Локи проваливался в сон, он видел воображаемые ситуации из жизни, которые его мозг упрямо генерировал почти каждую ночь. Сны не были чёткими или связными, часто сменяли друг друга и в общем-то походили на странные театральные представления спившегося сценариста, который, ко всему прочему, был помешан на одном конкретном агенте УВИ, постоянно ставя его на главные роли.       Локи был уверен в том, что в нём не жила никакая другая личность, поэтому все извращённые картинки придумывал он сам. Бессознательно, но донельзя привлекательно и с ноткой идеализма. Мобиус точно бы не дал отсосать ему прямо в столовой, верно?       Это всё походило на клоунаду, бог с трудом узнавал себя в своих желаниях и стремлениях, которые наперекор шли его обычному поведению. Не то чтобы у него была мания величия или что-то вроде, но быть одержимым обычным, — почти обычным — человеком было, мягко говоря, не в его стиле. Даже несмотря на то, что Мобиус, пожалуй, был самым интересным человеком, которого Локи доводилось встречать.       Так же, не в его стиле было прижимать этого самого человека к стенке лифта, шепча в губы, чтобы Мобиус поцеловал его в ответ.       Агент, к слову, в этот раз был совсем не покладистым. Он оттолкнул Локи от себя, рукой удерживая трикстера за плечо так, чтобы он не мог приблизиться.       — Эй-эй, что ты... Что на тебя, чёрт возьми, нашло? — Мобиус тяжело дышал и во все глаза рассматривал коварно улыбающегося бога. — Это снова какой-то трюк...?       Голос мужчины звучал с лёгкой хрипотцой, в нём слышалось весёлое удивление, однако глаза Мобиуса оставались пугающе серьёзными. Решительность и напор Локи заметно поугасли — это был первый раз, когда агент его оттолкнул, не считая самой первой попытки Лафейсона поцеловать его.       К счастью, у Локи уже были заготовлены оправдания на подобный случай. Он надеялся, что ими никогда не понадобиться воспользоваться, но судьба явно решила иначе.       — Я пытаюсь развеселиться, знаешь, иногда здесь катастрофически скучно. Заодно, развеселить тебя, — Локи придал своему тону нотку безразличия, будто его не шибко волновали собственные действия.       Видимо, Мобиусу такое отношение пришлось не по вкусу:       — Избавь меня от этого.       У Локи буквально отвисла челюсть, из глаз моментально пропали озорные искорки, а в районе сердца что-то ухнуло. Он никогда не видел подобной реакции у агента, слова неприятно ударили по самолюбию Лафейсона и заставили его чувствовать себя глупо.       Мобиус окинул взглядом застывшего словно каменное изваяние Локи и вернулся к потерянному выражению лица бога.       — У меня в голове вертится множество вопросов, Локи, — мужчина заметил перемену в настроении трикстера, и теперь его голос звучал опасно строго, без единого намёка на прежнюю весёлость. — Я могу убрать руку, или ты снова на меня накинешься?       Лафейсон сжал челюсть и кивнул в ответ. Рука с плеча исчезла, мужчина подправил галстук и пригладил появившиеся складки на офисной одежде. Локи с надеждой отсчитывал каждую секунду, проклиная таймер, который нельзя было ускорить. А ещё под внимательным и острым взглядом Мобиуса он не мог посмотреть, сколько сейчас время.       Агент издал тяжёлый вздох, прежде чем задать вопрос:       — Локи... чем ты думал, когда это сделал?       — Сделал что? — Прикинуться дурачком, чтобы побесить Мобиуса, было нехорошей идеей, но Локи хотелось поднасолить мужчине за то, что он его оттолкнул. Лафейсон знал, что всегда существовала вероятность отказа, но встретиться с ней нос к носу было неприятным и унизительным опытом, который он предпочёл бы никогда не испытывать.       — Ради бога, не веди себя так хотя бы сейчас. Просто ответь. Ты намеренно остановил лифт, чтобы домогаться меня. Зачем? — Прямой вопрос бил в лицо похлеще ураганного ветра и вызывал желание спрятаться куда подальше.       — Я не домогался. И мне просто... захотелось? — Поднял брови Локи так, словно это было очевидно и не подлежало обсуждению.       — Ты не можешь просто так взять и лезть к человеку с... тем, что бы ты не пытался сделать.       — Как странно, раньше ты не сопротивлялся, — неожиданно вырвалось у Локи. В какой-то степени намеренно, чтобы узнать, что будет дальше.       — Что?       — Что? — Локи распахнул глаза шире в притворном удивлении.       Лицо Мобиуса на мгновение застыло, а потом словно ожило. Он начал что-то понимать. Локи внезапно почувствовал, будто в лифте совсем не осталось воздуха. Стоило ожидать, что агент сможет начать догадываться.       — Пожалуйста, скажи мне, что всё это твоя очередная глупая шутка, — Мобиус отошёл от бога на шаг, не веря своим ушам.       — Мои шутки не глупые, — Локи в отместку сделал шаг вперёд, чтобы предотвратить увеличение расстояния между ними.       — Локи, что бы ты не делал, — Лафейсон приблизился, снова притесняя Мобиуса к стенке лифта, — не вздумай это продолжать. Тебе лучше об-бъясниться. — На последнем слове голос подвёл агента, когда Локи оказался достаточно близко, чтобы недвусмысленно возвышаться над мужчиной, полностью используя своё преимущество в росте.       — Тебе разве не нравится? — Локи перешёл на шёпот.       — Нет! Ты играешь со временем, верно? Снова! Ты не учишься на своих ошибках, и это плохо обернётся для нас обоих.       — Кому ты пытаешься соврать? Не забывай, что разговариваешь с богом лжи и коварства! — Локи надменно фыркнул и наклонился, сокращая расстояния между их лицами настолько, чтобы чуть ли не касаться своим носом чужого.       — Ты ни дня не даёшь мне забыть об этом, — выдал Мобиус горько и прикрыл глаза, когда почувствовал дыхание Локи на своих губах.       Лафейсон даже не пытался подавить победную усмешку. Мобиус больше не сопротивлялся ему, поэтому самолюбие бога постепенно приходило в норму.       — Тебе нравится. Я это знаю. Вижу, — Локи взял в руку ладонь Мобиуса и положил её к себе на талию, проводя ею, направляя ниже. Он с удовлетворением отметил, как пальцы мужчины на мгновение сжались, а потом он уже самостоятельно провёл ладонью по боку Локи вверх и снова вниз.       — Каждый раз ты теряешь контроль и набрасываешься на меня, словно изголодавшаяся собака, завидевшая кусок мяса. Признай, что тебе хочется обуздать меня и прикасаться, когда вздумается. Обладать мной, — Локи, как настоящий дьявол, норовил подорвать выдержку Мобиуса, заставить его наконец сорваться.       — Ты гадкий, отвратительный мальчишка, — Мобиус рыкнул и поменял их позиции, самостоятельно вжимая Локи в металлическую поверхность.       Лафейсон только тихо колко засмеялся и немного сполз вниз, чтобы Мобиусу было удобней исследовать его тело. Ему стало не до смеха, когда настойчивые руки мужчины оказались на ягодицах, требовательно сжимая их.       — М-мобиус! — ахнул Локи от неожиданности и приятного ощущения. Это был первый раз, когда Мобиус касался его таким бесстыдным образом, и Локи мог признать, что получал от этого неописуемое наслаждение.       Мобиус захватил губами приоткрытый рот Локи и сразу же проник внутрь, одновременно прижавшись к богу настолько удачным образом, что трикстера почти подбросило от давления чужого возбуждения на его.       Локи отвечал на поцелуй с неистовой доселе страстью. Он в первый раз видел, чтобы мужчина был настолько распалён и с таким рвением практически насиловал его рот. Возможно, это было связанно с тем, что Мобиус был в ярости из-за Локи, который снова взялся менять время. В данный момент размышлять о мотивах мужчины было не к месту, поэтому Лафейсон принял решение просто полностью отдаться моменту, плавясь в руках Мобиуса от каждых прикосновений, коих становилось трудно игнорировать.       — Невыносимый... какой же ты... — Мобиус не успел договорить, прерванный юркими пальцами бога, прошедшимися по его члену от ремня вниз.       Локи прикусил губу в ответ на сдавленный выдох агента и вознамерился избавить его от ремня, чтобы открыть полный доступ к самой интересующей его части тела мужчины. Все границы, которые так старался мысленно очерчивать для себя Локи стёрлись, как рисунок мелом на асфальте в дождь. Лафейсон дрожал только от одной мысли о крупном налитом члене в своей тонкой бледной руке, проводящей по нему в медленном, грязном ритме.       С коротким стоном разочарования Локи непонимающе воззрился на Мобиуса, отталкивающего руку Лафейсона от своей промежности. А ведь он был так близок к тому, чтобы утолить своё любопытство!       — Не надо, Локи, — мужчина, ничуть не смущённый явным огорчением бога, расправился с его ремнём, принимаясь за ширинку, которая изрядно натянулась от возбуждения трикстера.       Освобождение от болезненного давления было чистейшим облегчением, которое сорвалось с губ Локи одобрительным стоном. Лафейсон с восторгом наблюдал за рукой Мобиуса, уверенно сжавшей его член. Трение было сухим, горячим и настолько правильным, что бог мог только задушено выдыхать и хрипеть, почти срываясь на мольбы.       Мобиус собрал прилично выделившуюся смазку с покрасневшей головки и постарался облегчить крышесносное трение, граничащее с болью.       — Мобиус, — прозвучало на ухо агенту непередаваемо сладко. Мужчина повернул голову, чтобы пройтись губами по линии челюсти Локи, сцеловывая каждый сантиметр кожи, не переставая при этом совершать грубые движения по члену бога.       Локи судорожно сжал в ладонях тёмный материал пиджака агента, не сдерживая толчки в идеально сжатый кулак Мобиуса. Он перехватил губы мужчины своими, тяжко выдыхая носом от приближения долгожданной кульминации.       — Давай же, Локи, — произнёс Мобиус в покрасневшие от поцелуев губы трикстера и особенно правильно прошёлся большим пальцем прямо под головкой члена. Локи уже был на самом краю, он чувствовал подходящий оргазм, а пространство вокруг всё больше сжималось, когда прямо перед Локи всё, включая Мобиуса, залило ярким светом, режущим глаза...       ...В следующую секунду Локи чуть не упал назад и наткнулся на Мобиуса, в пол оборота глядящего на него. Он казался сбитым с толку.       — Мне показалось, или ты только что почти упал на ровном месте?       «Я только что почти кончил!» — в отчаянии хотел заорать Лафейсон, но вовремя сдержал себя, чтобы не наговорить глупостей.       Локи на мгновение прикрыл глаза, чтобы взять себя в руки.       — Мне... нехорошо в последнее время, — открыть половину правды было правильным решением в этой ситуации.       Лифт мягко остановился и звуком оповестил о прибытии на нужный этаж. Мобиус вышел первым, а за ним следом выскочил Локи, который изо всех сил пытался казаться нормальным, хотя всё внутри кричало о вопиющей несправедливости. Он почти достиг пика наслаждения в руках Мобиуса, но был прерван в самый последний момент.       — Не может быть. Ты наконец признался. Забери свои слова обратно, иначе от УВИ и пепла не останется, что уж говорить про таймлайн, — вопреки ироничным словам, агент казался обеспокоенным и косо поглядывал на Локи, который показно энергично шагал рядом.       Они держали курс аккурат в архив, чтобы проверить достоверность своих новых догадок насчёт варианта Локи.       — Я и не скрывал. И, знаешь, у меня такое чувство, что ты хотел это услышать.       Мобиус с извиняющейся усмешкой глянул на Лафейсона, чересчур довольного тем, что раскусил агента.       — Мы поговорим об этом, когда придём домой. И, пожалуйста, больше не отнекивайся, — попросил Мобиус умоляюще.       — Не стану, — выплюнул Локи с нескрываемым раздражением, памятуя то, чем закончилась последняя попытка Мобиуса вывести Лафейсона на разговор по этой теме.       — Превосходно. А теперь, — Мобиус встал у входа в архив, сделав приглашающий жест, — займёмся работой.       Локи молился, чтобы в голову не стали лезть лишние мысли о произошедшем, дабы не предстать перед Мобиусом в смущающем состоянии. Лафейсон ставил на то, что это будет долгий день.