Ошмётки кровавой мэри

— Можно мне его сразу в постель, — восторженно прошептал Ники, наблюдая за Натаниэлем после того, как Вороны пересели за другой стол. — Он такой красивый. Кевин, ты должен рассказать про этого красавчика поподробнее! — А он точно Ворон? — поинтересовалась Эллисон, смакуя своё шампанское. — Уж подозрительно справедлив. Что на поле, что сейчас. Единственный честный игрок в этом сборище долбаёбов. — Я же говорю, отдайте мне его сразу в постель! — добавил Ники. Он был слишком окрылён после стычки с Воронами, чтобы опасаться Аарона, который уже прожигал его взглядом. — Поверь, Ники, с ним лучше не связываться, — рассеянно пробубнил Кевин, вливая в себя ещё один бокал спиртного. Алкоголь уже достаточно подействовал на сознание Кевина, чтобы тот не пытался скрывать своего стресса после встречи с бывшими товарищами по команде. Эндрю же скучающим взглядом наблюдал за Дэем и думал о чём-то своём, не обращая внимания на внешние разговоры команды. — Но он вроде нормальный, — неуверенно сказала Дэн, сдвигаясь ближе к Кевину. Конечно, всем было интересно послушать про загадочного защитника Воронов, почему он сказал, что Рико ему не угроза, и прочие тайны, которые озвучил сегодня Натаниэль. Но Кевин не разделял чувства Лисов. Он боялся. — Нейт… Он… Этот парень далеко не безобидная фигура на доске, — вымученно выдохнул Кевин и уронил голову на руки. — Было бы, конечно, очень интересно узнать, почему Рико не имеет власть над этим Веснински, — пренебрежительным тоном произнёс Аарон. Если даже один из близнецов подключился к беседе, то игра однозначно стоит свеч. Но Кевин так и не решился озвучить тайну личности Натаниэля Веснински. Весь вечер Лисы болтали и строили теории про рыжего парня, занимая свою голову чем-то отвлечённым и разглаживая задранные нервы. Единственными, кто не участвовал в этой беседе, были Кевин, Эндрю и Рене. Девушка отстранённо гоняла вилкой горошек из недоеденного салата, погружённая в свои мысли. Эндрю бросил на неё быстрый взгляд. В карих глазах горел вопрос, но Уокер так и не взглянула на вратаря. Она лишь иногда ловила в толпе команд фигуру Натаниэля и, прищурив глаза, разглядывала его. Юноша взволновал её, заставил утопать в вихре беспорядочных мыслей, уже сказанных слов и уже свершившихся поступков. Память тихо взвыла под черепной коробкой. Эндрю была чужда и непонятна такая реакция на человека, приструнившего Рико, если он правильно понял интерес Рене. Это надо было давно сделать. Но все так пропитались к нему симпатией, даже Рене… Эндрю этого не понимал. И также не понимал, почему Кевин скрыл от всех историю Веснински. Что такого прячется за этой маской обаятельного юноши? Явно ничего хорошего. Тогда он не был бы Вороном. Но Эндрю не собирался играть в детектива без надобности. Угрозы этот рыжий не представлял пока что, поэтому и дела до него Миньярду не было. Загадки Натаниэля — только его загадки. Пусть так оно и останется. *** Под конец банкета Нейт начал ощущать странный дискомфорт под тканями рубашки и пиджака. Он то и дело пытался размять шею, незаметно выгибал лопатки. Но боль не уходила. Почему-то старые шрамы на теле парня вновь начали ныть. Они настолько сильно стали его беспокоить, что в какой-то момент он вихрем пронёсся сквозь толпу и забежал в туалет, наглухо закрывшись в самой дальней кабинке. Дрожащими пальцами стянул всю одежду по пояс. Он нервничал. Сильно. Потому что не понимал, что происходит. Шрамы никогда не причиняли боль после того, как затянулись, однако сегодня что-то пошло не так. Рвано дыша, он схватил себя за плечи и начал трясущимися пальцами дотягиваться до самых болезненных мест, проверяя, что там. — Ничего нет… Но боль адская, — сам себе прошептал Натаниэль. Шок пробирался в плоть незаметно, вдыхаемый паническими глотками воздуха. Казалось, что судорожно трясётся всё его сознание. Мозг под черепом мучительно истерит, не позволяя взять под контроль собственное тело. И вдруг в дверь кабинки кто-то постучал. Нейт вздрогнул от неожиданности и врезался спиной в стену. — Нейт, это я, Джереми, — послышался встревоженный голос за дверью, но паника Натаниэля не ушла. — С тобой всё хорошо? Просто ты так резко сорвался. — Д..да, я в порядке. Ебучий голос, подумал Нейт, слыша свои срывающиеся связки. А потом его и вовсе вывернуло. Изувеченное тело содрогалось от рвотных позывов. Кости скрипели и стали до того ломкими, что Натаниэль не мог стоять. Когда рвота прошла, он дрожащими руками коснулся холодной стены и скатился по ней на пол. — Нейт? Может скорую? Джереми начинал сильнее нервничать. — Нет, Джер. Я в порядке, — изнеможённо выдавил из себя Натаниэль. Его крутило, кости ломило, мышцы и шрамы всё сильнее ныли. Ему не хватало воздуха. Духота кружила голову, сжимала вены. Сознание постепенно ускользало от Натаниэля. Но всё же он понимал, что один не справится, поэтому быстро, как смог, надел на себя обратно рубашку, чтобы скрыть уродливые рубцы, и тихо простонал от боли имя Джереми. — Нейт, открой дверь! Парень сильнее заколотил по двери, дёргая за ручку. С огромным усилием Натаниэль подполз ближе и повис рукой на замке. Как только Джереми распахнул кабинку, Нейта снова разрывало от рвотных позывов, тело не слушалось, и он рухнул на пол перед Ноксом. Джереми успел поймать только его голову, чтоб тот не заработал сотрясение, и тут же начал звать на помощь. Но шум музыки с зала был слишком велик, чтобы их кто-нибудь мог услышать. — Чёрт… Джереми не мог бросить Натаниэля в таком состоянии одного, но другого способа позвать на помощь и вызвать скорую не было. Поэтому блондин аккуратно усадил рыжего и облокотил о ближайшую стену, пока тот барахтался на грани потери сознания и давился глухими стонами и гортанными хрипами. — Я сейчас вызову скорую, Нейт. Я быстро. Подожди немного, — ободряюще произнёс Джер и убежал в спортзал. Когда его шаги заглушил шум банкета, дверь туалета с тихим скрипом закрылась. Натаниэль понимал, что Джереми не мог вернуться сразу же, как только вышел. Кто-то другой решил навестить Веснински. И он узнал своего гостя по тяжёлым шагам. Рико присел на корточки рядом с ломающимся телом Нейта и ухмыльнулся, грубо схватив рыжего за подбородок. Видимо, такой же захват, как у Ичиро — семейная черта. Натаниэль не мог сопротивляться, как бы сильно не желала этого его строптивая душа. Сейчас он был тряпичной куклой в руках Рико. — Какая жалость. Что с тобой, рыжик? М? Тошнотворно-приторный голос Рико действовал на нервы. Натаниэль собрал остатки сил и сильно дёрнулся, но этого было недостаточно, чтоб вырваться из чёрствых пальцев Морияма. Из груди парня вырвался рывками обречённый вздох. Рико лишь сильнее заулыбался. — Что, теперь не такой смелый и сильный, да? Я прекрасно знаю про твою прошлую зависимость амфетамином, знаю, что ты сидел на этой хуйне 3 года, знаю, как потом долго ты боролся с самим собой, чтоб отказаться от таблеток, как страдал от ломки месяцами и наконец достиг цели и смог нормально жить дальше. Но ты сегодня меня разозлил, малыш Нейти. Поэтому я подмешал тебе любимую дозу амфетамина в шампанское. — Сукин ты сын… — пронзительно простонал Нейт. Его крутило от боли. В уголках глаз скопились слёзы от сдерживаемых криков, которые рвали глотку и лёгкие. Он слышал визг собственной крови. Как же хотелось ещё ощутить таблетку в кипячённых жилах, прямиком по венам... И Рико смаковал своим триумфом, наблюдая, как великий сын Мясника корчится от невыносимой боли. Новая доза амфетамина привела к рвоте и дикому спазму мышц и нервных окончаний, таким образом провоцируя боль в шрамах. Снова началась ломка, с которой так долго боролся Натаниэль прошлые годы. — Да, в этом ты прав — мой отец тот ещё уёбок, однако речь не о нём. Так как трогать я тебя и вправду не могу, но вот мстить другими способами мне никто не запрещал. Такая уродливая, полная ядом ухмылка. Хочется сразу съездить кулаком по роже, но Нейт совсем потерял все силы. Рико последний раз взглянул на рыжего и отбросил его в стену, что Натаниэль сильно ударился затылком. Когда густая кровь отпечаталась на стене и мелкими капельками стала стекать по поверхности, Рико уже скрылся в коридорах. Потом темнота. Снова свет. Слишком много света. Голос Джереми, но Натаниэль не мог разобрать слов. Он слышал крики и только потом поймёт, что это из его собственной глотки вырывались такие ужасные звуки. Тело постоянно крутило и ломило. Какие-то люди. Они не могли нормально удержать Натаниэля из-за того, что он постоянно дёргался. Ломка. Спазм мышц. Боль шрамов. Кажется, он несколько раз падал на пол. Лёгким не хватало воздуха. Он задыхался. Потом его повернули в вертикальное положение. Кто-то хватал за волосы, больно тянул, вырывая небольшой клок рыжих прядей. Голоса. Голоса. Голоса. Он ничего не понимает. Потом страх окатил ледяным потоком мысли — лишь бы не срывали рубашку, лишь бы не касались тела, лишь бы не увидели жуткие рубцы и увечья. Снова стон, снова крик. Он уже устал, но покой так и не находил его. Люди не исчезали, как и их голоса. Свет продолжал долбить по глазам, что он ничего не видел. Вдруг чувствует под спиной жёсткую каталку. Скорая приехала. И, наконец, долгожданная темнота, покой и тишина… *** Кевин почти самостоятельно не стоял. Его тело держал Метт, пока сам Кевин беспорядочно бегал глазами то по удаляющейся скорой, то по потрёпанному Джереми, то по скрытому удовольствию в глазах Рико. — Его так крутило… И эти крики… Жуть, — вздрогнул Ники, потирая себя по плечам. — Что с ним было? — ошарашенно спросила Дэн, смотря на Кевина. Все Лисы стояли на улице, как и несколько команд, наблюдая за удаляющейся скорой, в которой только что увезли Натаниэля Веснински. — Ломка, — коротко ответил Кевин. Он прекрасно знал, что произошло сегодня с Натаниэлем и также знал, что без вмешательства Рико здесь не обошлось. Поэтому дрожал пуще прежнего. Он никогда не сможет сбежать от этого. Двойка на скуле горит огнём, и чувствуется вороново клеймо на всех костях. — Ломка? — недоверчиво переспросил Аарон и покосился на Эндрю, который стоял поодаль всех и смотрел на Воронов. — А на чём он сидит то? — Сидел, — поправил Дэй и потёр пальцами пульсирующие от мигрени виски. — Амфетамин. Ему нужны были наркотики, чтоб не спать. Ночью и днём он тренировался, совершенствуя свою игру. — Помешанный, — вдруг фыркнул Эндрю и посмотрел на Кевина. Пронзительно, заглядывая в самые дальние уголки сознания Дэя, вороша всё прошлое и все забытые страхи. — Так он завязал получается? — спросил Ники, нахмурив брови. Он явно пытался собрать весь пазл сегодняшнего дня у себя в голове, но давалось это достаточно трудно. Деталей не хватало. — Да. Слезал с таблеток сам. Мучился долго, но смог и уже как 2 года чист. Он точно чист. Память о ломке ярко отпечаталась у него в сознании и тормозила от новой дозы. Он тогда был ходячим скелетом… 3 года сидел. Таблетки его буквально изнутри размывали до костей, дико быстро терял вес, хотя ел столько же, сколько и все. — Нихера у него сила воли, — тихо прокомментировала Эллисон. — Но почему тогда сейчас…— Дэн не успела озвучить свой вопрос, как её перебил Эндрю. — Рико. — Это была месть за публичное унижение, которое ему предоставил Натаниэль, — протянула Рене, начиная понимать всю картину в целом, и посмотрела на Эндрю. Тот всё понял, как только Нейт неожиданно сбежал с банкета, а через некоторое время в спортзал вбежал Джереми, прося вызвать скорую. — Да… — подтвердил Кевин. — Рико всё же нашёл другой способ добраться до него. — В смысле другой способ? — переспросил Метт. Лисы почти выведали таинственную информацию о Натаниэле Веснински и останавливаться не собирались. — Рико не имеет права касаться его. Натаниэль — собственность его старшего брата, Ичиро. Но подчинить Нейта до конца Ичиро до сих пор не может. Тот слишком необузданный и очень любит свою свободу. Но он никогда не сможет сбросить оковы Мориямы. Ичиро видит в нём неогранённый самоцвет, который интересно будет довести до идеала и добавить в свою коллекцию. Он не выпустит из своих рук такую драгоценность, как Натаниэль Веснински. Поэтому Нейт так и скончается в клетке Ичиро, не осуществив свою мечту — быть свободным… По щеке Кевина потекла слеза, и он бессильно свесил голову, пока его крепко держал Метт. Кевина сжирала совесть, ведь Нейт никогда не желал ему зла, держал Рико в узде, чтоб тот не накидывался на Дэя и Жана, однако Рико всё равно добрался до них за спиной. Натаниэль любил экси точно так же, как и сам Кевин, если не больше. Для Кевина он был другом… А в итоге, что теперь получается: Кевин смог обрести свободу и нормальную жизнь, а Нейт нет. Он остался гнить в Гнезде, пока Рико ищет обходные пути, чтоб добраться до него. И также добрался. Кевину было невыносимо смотреть, как Натаниэля скручивала ломка и спазм от принятой насильно дозы. Кевин не мог слышать эти дичайшие крики боли, рвущиеся из глотки рыжего парня. Когда-то так же кричал и сам Дэй, но вот чтоб услышать такое из гортани Натаниэля Веснински, было сродни невозможному чуду… — Он нас защитил от нападок Воронов, а самому досталось, — выдавил Кевин, сдерживая рвущиеся рыдания в груди. — Он никогда в жизни не был так уязвим перед Рико. И навсегда игрушка, просто вещь в руках Ичиро… — И мы не можем его спасти. Такой же печальный голос Джереми застал врасплох всех Лисов. Кевин вздрогнул, встретившись с глазами Джереми. — Я всегда считал его своим другом. И я знаю, что в глубине души ты точно также любишь этого рыжего паршивца, Кевин. Только вот Натаниэль считает себя одиночкой, поэтому не принимает ничью помощь. Вот что поистине печально. *** — Натаниэль! Но он не слышит. Он слышит лишь хруст собственных костей каждый чёртов раз, когда шевелился и сгибал конечности. Он слышал как ломится и трещит его душа. Его почти сломали. Натаниэля теперь держит на плаву, и склеивает сколы его души лишь собственный гнев на всех: на Ичиро, на отца, на Рико и на себя. С каждым днём он ненавидит себя ещё больше за неспособность побороть Ичиро, за слабость своей души. Ему не хватает сил! Он чертовски устал… Так устал, что готов опустить руки и перестать бороться. Но что это тогда будет значить? Это будет значить, что Ичиро всё же подчинит его, сломает и подвесит на крючок к себе в коллекцию тряпичных куколок. Но Нейт так устал… — Веснински! Ичиро бьёт лишь один раз, но метко и жестко. Солнечное сплетение. Ещё посильнее удар, и Натаниэль бы умер. А так лишь корчится на койке в больнице, запутываясь пальцами в нескончаемых сплетениях трубок и проводов. В уголках глаз застыла лишь одна единственная ледяная слеза. Ни криков. Ни мольбы о помощи или пощады. Натаниэль уже ничего не чувствует, потому что душу того, кем он всегда хотел быть, потерял ещё когда был ребёнком. Но жалкая плоть царапает изнутри, призывая освободить глубоко томящиеся крики отчаяния. Те самые. Из далёкого прошлого. Из той проклятой ванны. Натаниэль смотрит на Ичиро. Взгляд синих глаз пустой, абсолютно безжизненный. Он ждёт, что же с ним дальше сделает Морияма. Просто ждёт. Не затаив дыхание. Без страха. Глухая, серая пустота в груди поселилась уже очень давно. Её невозможно разрушить, она строилась и укреплялась годами. — Ты опять подсел на амфетамин? Бархатный голос у Ичиро, однако Нейт знает, какие топоры и ножи точатся в нём. Натаниэль молчит. Никакого толка от его ответа всё равно не будет — Ичиро не поверит в любом случае. — Я тебя спрашиваю, паршивец! Хватает за волосы, тянет. Сильно. Больно. Но Нейт не морщится, не дёргается. Абсолютно всё равно ему. Ичиро это злит ещё больше, парень чувствует это, но всё равно не отвечает. Морияма так близко к лицу. Его горячее дыхание жжёт татуировку «4» на скуле. — Скажи мне, — шепчет Ичиро, зарываясь носом в рыжую копну волос. — Скажи мне, Натаниэль. Я хочу услышать тебя. Ты опять подсел? Ему противна такая близость Морияма. И эти чувства до того сильны, что Нейт отчаянно морщится и отворачивает голову от Ичиро. Катится слеза по бледной щеке. Касается скулы и блестит при свете ламп палаты. Жмурит глаза и сглатывает подступивший комок в горле. — Я не принимал… — еле слышно, абсолютно бессильно шепчет Натаниэль, не открывая глаз. — Не по своей воле. — Тогда кто тебя заставил? Эта… нежность в голосе Ичиро душит Нейта, затягивает сильнее смертоносную удавку на длинной шее парня. Морияма гладит его по волосам, не поворачивает в свою сторону его голову, не причиняет боль жёсткими захватами. Для Натаниэля это намного хуже любой, даже самой жуткой пытки. Он сильнее отворачивает голову от Ичиро и ещё сильнее жмурит глаза. Лишь бы не смотреть. Лишь бы не видеть в глазах Ичиро… А что в них прячется прямо сейчас? Почему он сейчас так бережно относится к Натаниэлю? Почему голос полон ласки? Нейт знает ответы на эти вопросы. Конечно, знает. Слишком умён, чтобы не заметить такие детали. Но если произнести этот ответ вслух или даже назвать его в голове, это будет необратимо, это будет значить, что это всё правда. А Натаниэль не мог этого допустить. Ни за что. — Рико подмешал в шампанское, — напряжённо выдыхает Натаниэль, сжимая в кулаках больничную простыню. — Мстил? Что ты опять натворил, прохвост? — голос Ичиро купается в ласке, нежности и лёгком смехе. Натаниэлю хочется стать глухим, вскрыться, застрелиться. Сделать хоть что-нибудь, чтоб не слышать эти нотки в голосе Ичиро, пока его пальцы запутываются в рыжих прядях. — Ах да, снова унизил моего младшего братика. Да ещё и прилюдно. Похвально, Нейт, похвально. С каждым разом восхищаюсь твоему острому язычку всё больше и больше. После этих слов Ичиро наконец отстраняется от юноши и встаёт рядом с дверью палаты. — Пойду подумаю, как научить младшего братика, что негоже хорошим людям подмешивать в алкоголь наркотики. А ты, Натаниэль, побори снова свою ломку и возвращайся в игру. Скажем так, я дал тебе несколько дней выходных на передышку. Острая ухмылка, и этот бес скрывается за дверью палаты. Нейт рывками выдыхает скопившейся в лёгких воздух и пытается унять дрожь в руках, надеясь, что в ближайшее время ему не придётся терпеть близости старшего сына Кенго. — Надеюсь…