Дурында

Ты проснулась от боли. Кое-как встала и добралась до ванной. Яркий свет после темноты спальни режет глаза. Холодные капли воды избавили тебя от сонного дурмана, но не от простреливающей левый бок от боли. Внутри, постепенно разрастается паника, заполняя все мысли. Что-то пошло не так, что-то не так с твоим организмом. Надо позвонить мужу. Как не вовремя он уехал в командировку. Делаешь шаг по направлению к двери и падаешь на колени, ударившись головой о стиральную машинку. Внутри тебя как будто стягивают в клубок колючую проволоку. Дышать становится тяжело. Еще совсем недавно вы с мужем радовались заветным двум полоскам, которые наконец-то показал тест на беременность. Радовались, целовались, смеялись. И ты всё думала, скоро сбудется заветная мечта — родить сына и назвать его... — Не плачь, дурында, — явственно слышишь голос из далёкого прошлого. Всё кружится перед глазами, а ты мысленно переносишься в то время, когда было шестнадцать лет. ... В открытую створку окна раздалось характерное тарахтение мотора, подъезжающего мотоцикла. Ты не смогла справиться с искушением и посмотрела через стеклянную поверхность, предварительно спрятавшись за занавеску, чтобы никто не смог подловить в подглядывании. Мотоцикл остановился, с сиденья слез высокий широкоплечий парень, одетый в джинсы и кожаную куртку. На голове приметный чёрно-красный шлем, который он снял одним неспешным движением. Бакуго Кацуки. В груди и внизу живота что-то горячо, болезненно, сладко заныло. Какой-же он красивый. Бакуго тряхнул головой, поправляя немного примявшуюся причёску, повел широкими плечами. Тебе показалось, или он поглядел в окно, за занавеской которого прячешься ты? Невольно, ещё сильнее, вжалась в стену. Тебя не видно, не должно быть видно! Кацуки поправил что-то там на своем железном мотоцикле и неспешно, пошёл в соседний дом. Его появление заставило твое сердце сильнее застучать. Ты знала Бакуго всего пару лет. Он ваш сосед и друг твоего брата, Эйджиро. Не знаешь, когда всё так изменилось. Сейчас, кажется, что это случилось неожиданно и вдруг. В один какой-то момент ты посмотрела на него совсем другими глазами, словно в первый раз научившись смотреть. Нет, конечно, всё было не совсем так. Прошло много времени, прежде чем ты поняла, почему в его присутствии сердце начинает неровно биться, почему в животе что-то сжимается, вызывая горячий спазм, почему дрожат руки, почему кажется, что не можешь надышаться . Впрочем, Кацуки и Эйджиро уже на втором курсе академии Юэй. В следующем году тебе тоже предстоит поступать в учебное заведение. Куда подавать документы, ты уже давно определилась. Как большинство людей , ты хотела стать знаменитостью. Но таланта , в этой области, у тебя не было. Сейчас же у тебя есть еще одна мечта, к которой ты упорно стремишься, тренируясь каждыми днями — поступить в академию Юэй. ( твоя причуда-неуязвимость. Неуязвимость – физическое свойство, дающее превосходство остаться целым после попыток убийства или нанесения увечий). И совсем не потому, что одержима благородной идеей спасать людей и сражаться со злодеями. Если честно — крови, ты ужасно боишься, и всегда зажмуриваешься, когда видишь, что кто-то поранился. Дело в том, что на героя учится Бакуго с братом. А это уже достаточное основание, чтобы загореться идеей, стать героем. *** Придирчиво посмотрела на себя в зеркало. Девушка, среднего роста, бледный цвет кожи, с длинными чёрными волосами и красивыми красными глазами, также были небольшие синяки под глазами, но это даже тебя красило. А ведь так хотелось бы иметь рельефные скулы. Единственное, что тебе нравится в себе, это — красивые глаза. Губы, если присмотреться, пожалуй, тоже хороши, так слишком большие и не очень чётко выраженные, но мальчишкам ведь это нравится — пухлые губки, бантиком. Тебя так стройнит обтягивающие легинсы и ярко красный топ, туго обтягивающий грудь. Снова и снова вглядываясь в зеркало, ощущаешь целую гамму, противоречащих друг другу эмоций. Ты сейчас, очень сильно похожа на тех красоток из журналов и фильмов, на которых засматриваются мальчишки и которым завидуют девчонки, даже несмотря на то, что у тебя нет рельефных скул и широких плеч. Только вот, ты так привыкла быть постоянно в джинсах, зимой и летом, днём и вечером, что ощущаешь себя не в своей тарелке. Трусиха. Боишься быть, уверенной, другой. Временами тебе хочется обуться в чёрные ботинки, с чёрной одеждой, с цепями и пройтись в них, гордо держа голову. Хочется набраться смелости и показать всем вокруг, и прежде всего ему, «дурында», так Бакуго тебя называет. Всё-таки купила чёрные ботинки и надела. Дефилируешь туда-сюда перед зеркалом, пытаясь набраться смелости, для того чтобы сбросить наконец-то такую удобную и привычную «лягушачью шкурку». Вздрогнула, стук в дверь оказался неожиданным. Ступила в спешке. — Т/И, открывай! Чёрт, чёрт, чёрт! Это Бакуго! Что он тут забыл? —Кацуки, подожди немного! В первую очередь сняла с себя эти ботинки, затем одежду. Куда подевала джинсы? Блин, откровенный облегающий топ, тоже надо снять к чертям собачьим. Ты упала, стукнувшись боком об угол стола. Зато штаны с футболкой нашла. — Т/И, что ты там делаешь, открывай дверь, иначе я взорву ее?! Черт! Какого лешего он притащился сюда, так не вовремя? Смывать свой макияж слишком долго, поэтому напялила на глаза тёмные очки, губы нещадно вытерла первым попавшимся, как назло, светлым полотенцем. Мама будет ругаться, ну и пусть! Распахиваешь дверь на всю и замираешь. Бакуго стоит в лучах солнца, которое слепит глаза так сильно, или дело не в слепящих лучах, а в нём, и это он, твое солнце?! Нельзя же быть таким красивым, что обжигает и захватывает дух, а ты превращаешься в скользкое постоянно подрагивающее желе, готовое чуть-что, сползти к его ногам. Кацуки небрежно опёрся плечом о косяк двери, стоит внимательно и медленно разглядывая тебя, заставляя нервно сглатывать. — Чего тебе надо? — вышло более чем нелюбезно. Его брови восклицательно и немного дурашливо вскинулись. — Ого, Дурында, сегодня не в духе. Захотелось ударить ухмыляющееся красивое лицо, но его «Дурында» — ненавидишь это прозвище! Его придумал, когда-то очень давно, твой брат. Наверное, в отместку за то, что был вынужден присматривать за тобой, пока родители зарабатывали деньги. Ты была настоящей рыбой прилипалой, бегала за ним, как хвостик, а потом всё докладывала маме с папой. Отстань «дурында», уйди «дурында», постоянно слышала ты. Впрочем, избавиться от маленькой проныры, было не так-то просто. — Н-настроение великолепное, п-просто отвлек от дел, — всё-таки обида и раздражение чуть проскользнули в слова. — Когда там дерьмоволосый приезжает? Он хоть тебе звонит? Киришима уехал почти на всё лето в другой город, чтобы там проходить стажировку с ТецуТецу. — Звонил вчера, у него всё в порядке. Кажется, он говорил, что познакомился с одной девушкой. В глазах Бакуго появилось немножко мечтательное и похабное выражение. Кажется, ты знаешь, что происходит у него в голове, прямо читаешь мысли, наверняка там картинки из порно, за просматриванием которого ты когда-то застала их с братом. Хотя, больше всех тогда смутилась ты. Потом целую неделю не могла смотреть на Бакуго, не краснея. Он же только смеялся, и чтобы усилить до невозможности степень твоего смущения, весьма откровенно пялился на грудь, вынуждая сильнее сутулить плечи. — Разве ты тоже не был влюблён в одну девушку...Как же ее звали...Урарака? — Кто тебе сказал, что я влюблен? Кацуки опять внимательно на тебя смотрит, потом убирает прядь твоих волос, прикрывающую немножко солнцезащитные очки и глаза под ними. Ты дрогнула. — Р-разве нет? Вы же п-постоянно тусовались вместе. Сколько раз ты наблюдала на эту картину, исходя завистью и ревностью. —Т/И, какой же всё-таки ты ещё ребенок, если мы и гуляли вместе , не всегда означает влюблённость. — Да, скажи это Урараке, думаю она будет рада услышать. Бакуго мгновенно разозлился. Конечно, кому приятны намеки на то, что ты ещё та, сволочь. Взгляд стал колючим, а ноздри расширились. —Очако, в отличии от тебя, уже взрослая и знает, что к чему. Ты думаешь, у неё нет парней? Да куча, и все перспективные, в отличии... — и тут же Кацуки замолк. Ты смотришь на него потрясённо, бедный Бакуго, а ты ведь и не догадывалась какое отчаяние у него внутри. Так это не он с ней, а она с ним игралась? —Прости... Инстинктивно ты вскидываешь вперед руки, обнимая Взрывного, желая утешить и сгладить боль, которую причинила своими нечаянными словами. — Я ведь не знала, что ты переживаешь... Неловко прижимаешься к нему, гладишь по спине. И только потом понимаешь — ты в его объятиях, близко-близко. Так близко, что слышишь, как неровно стучит его сердце. Замираешь и не дышишь. Вся напрягаешься, как натянутая до предела струна. — Какая же ты дура, Т/И , — шепчет прямо в твое ухо Бакуго. Голос какой-то незнакомый, словно надтреснутый, словно ни у одной тебя проблемы с дыханием. Этот шёпот заставил струну, в которую ты превратилась, завибрировать, задрожать. Ты делаешь жадный вдох, и с этих вдохом ноздри наполняет, заполняет всю, его запах: смесь одеколона,немного мужского пота и ещё чего-то непередаваемого присущего только ему одному. — Бакуго... — уже совсем по-другому шепчешь ты. А твои губы сами по себе раскрываются, тянутся к нему. Не знаешь, чего желаешь. Но конечно не того, что последовало. Кацуки оттолкнул. — Дурында, я с ней просто для удовольствия. Да, всё просто и цинично. Бакуго именно такой. Тебе ли не знать. Сколько раз они с братом обсуждали, при тебе, своих девушек. — Правда, тебе этого не понять, ты ещё маленькая и глупенькая. Легонько дурашливо щёлкнул по носу. Не отвечаешь ему, просто стоишь и смотришь на него не в силах отвести глаз, высоко задрав подбородок. — Ты что там, плакать собралась? Как он догадался? Одно невидимое движение и твои солнцезащитные очки оказались на голове. Чёрт, ты же не хотела, чтобы он видел тебя такой. Не хотела? А может наоборот? Взгляд забегал с одной пуговицы рубашки на другую. Не тут-то было, пальцы Бакуго клещами вцепились в подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза. Какое у него странное выражение лица, не можешь понять, ему нравится или нет... Наверное нет... Почему ничего не говорит, долго смотрит и молчит? Плавишься, замерзаешь, умираешь, воскрешаешься и всё это одновременно. Интересно о чём этот Взрывной думает? Если бы можно хоть на секундочку заглянуть в его голову. Узнать, что он чувствует и думает. Разворачивается, уходит, всё так же, ни слова не сказав. А ты ещё долго стоишь со слезами на глазах, и горящей от его прикосновений кожей. «Меленькая говоришь?! Глупенькая?! Не буду больше дурындой. НЕ ХОЧУ!!» Решимость стать другой, хотя бы только и в его глазах, горела в тебе практически до самого вечера. Потом ты опять струсила и вместо мини-юбки надела джинсы. Ну же! Давай, не труси «дурында»! Не снимай, оставь красный топик и накрась ярко губы! Изуми — твоя подруга, с которой вы собрались на тусовку, завистливо присвистнула. — Ого, ты какая... Просто отпад, все парни твои будут! Тебе не нужны все. Тебе нужен только Взрывной Бакуго. Но ты для него «маленькая и глупенькая». Впервые, наверное, ваше появление, не осталось незамеченным. Девушки зашушукались и посмотрели по-особому, возможно признав в тебе соперницу, за внимание противоположного пола. Ну надо же! Кто бы мог подумать, что на тебя обратит внимание Шото Тодороки. Взрослый, холодный и красивый парень , тоже с академии Юэй. Кажется, он одноклассник Киришимы. Шото подошёл к вам с Изуми, ухмыляясь. Изуми от восторга, дышать перестала. Тодороки потянул тебя за руку , сказав: «Пошли танцевать, красавица». И ты пошла, почему нет? Потом вы с Изуми сидели с ним в баре, болтая, попивая сок, обильно смешивая с алкоголем. Ты старалась вести себя, как взрослая, уверенная в себе девушка, старалась шутить и быть остроумной. Кажется, удалось. Во всяком случае, Шото не отходил от тебя ни на шаг, смотря, более чем заинтересовано. Ну почему Бакуго как назло нет? Как хочется показать ему, что «дурында» уже взрослая и на тебя обращают внимание парни. Ты конечно пошла танцевать с Шото ещё раз, конечно позволила ему прижиматься довольно близко к себе, обвила его шею руками, когда увидела, что в зал, наконец-то, заходит Кацуки с Ураракой, держась за руки. И ты, безусловно, улыбнулась Шото ласково, в ответ на его довольно пошлый комплимент. Бакуго увидел вас. Взгляд Кацуки прожёг всё у тебя внутри калёным железом. А от его застывшей на губах усмешки — «ну-ну, детка, надев мини-платье ты не стала взрослой», захотелось выть. Тодороки, видя твою благосклонность, быстро пошёл в атаку, рука с талии переместилась на твою попку. Хочется ударить его. Но ты делаешь совершенно противоположные вещи, приподнимаешь подбородок, выпячивая губы, словно приглашаешь себя поцеловать. «Дурында» выросла, «дурында» теперь взрослая, «дурында» может целоваться с кем захочет!» Ты позволяешь Шото вцепиться в свои губы. А Бакуго все смотрит на вас! Отчётливо ощущаешь это, словно у тебя и на затылке есть глаза. Наконец-то закончился танец, закончился и поцелуй! Дальше ты танцуешь сама, став специально так, чтобы Взрывному были хорошо видны все твои движения. Хочется быть сейчас разбитной, сексуальной и даже распутной! Ведь когда Очако выходит на танцпол, практически все мужские взгляды обращены на неё. Конечно, она ведь красотка с красивым и сексуальным телом. Тодороки сейчас смотрит только на тебя, и Бакуго тоже. Смотрите, ты ведь ещё и не так можешь. Ты извиваешься, танцуя медленно и сексуально. Вертишь бедрами быстрее и быстрее. У вас невольно получилась своеобразная дуэль с Очако, кто кого перетанцует. Для неё, это ещё одна возможность показать себя и наказать выскочку, попытавшуюся оспорить её статус богини танцпола. Для тебя — всё намного серьёзней. Ведь ты сейчас сбрасываешь «лягушачью шкурку», избавляясь от своих комплексов и страхов, становишься взрослой. Мальчики засвистели, желая вас спровоцировать на ещё большую откровенность в танце. Кацуки хмуро смотрит, смотрит не на Очако, а на Тебя. На губах больше нет усмешки. Но и понять расшифровать выражение его лица невозможно. Танец закончился, даже аплодисменты раздались. Шото тянет тебя за руку. В нем чувствуется какое-то нетерпение, мандраж. Хочется выдернуть свою руку из его пальцев. Хочется оглянуться посмотреть на Бакуго, сказать ему одними глазами: «Кацуки, не позволяй мне делать глупости». Нет, покорно идешь с Шото. Выходите на террасу, он оттесняет тебя чуть в сторону, прислоняет к стене , наваливаясь сверху, и целует. Зачем ты здесь с этим парнем, который целует твои губы и лапает попу? Упираешься руками в его плечи , пытаясь оттолкнуть. — Шото, подожди, стой! — Детка, ты такая офигенная, ты возбуждаешь меня весь вечер. Почему я тебя раньше не видел? Видел конечно, он просто не обращал внимания. Снова пытаешься освободиться от крепких объятий. Попалась, «дурында», маленькая глупенькая «дурында», возомнившая себя взрослой. — Т/И, уже поздно. Пошли отвезу домой! За спиной Тодороки стоял Бакуго. Кацуки пришёл за тобой, не бросил! Возликовала, но явное презрение читающиеся на его лице, вмиг погасило радость и подняло в тебе бурю негодования. —Слушай , там Урарака скучает, а меня Тодороки проводит, не волнуйся. И снова подставила Шото свои губы. Что ты творишь, идиотка!! — Т/И, — сколько в этом обращении металла. Шото оторвался от твоих губ. — Ты чего Бакуго, глухой что-ли? Т/И ясно сказала о своих желаниях. Иди отдыхай. Кацуки совершенно проигнорировал Тодороки, а лишь тихонечко, но, с прежним металлом в голосе, позвал: — Т/И, поехали. Ты уже было шагнула к нему, но Шото крепко держит. — Ты ей что, папа? Или сам хочешь с ней повеселиться? — Она сестра Эйджиро, не смей ее трогать. Тодороки рассмеялся. — Кто бы мог подумать, что у него есть такая симпатичная сестрёнка. У Бакуго уже заходили желваки на щеках. Ой. Ой. — Т/И едет домой, найти себе другую! — Она вполне уже выросла и сама знает, чего хочет! Ты в растерянности, даже не пытаешься освободиться от объятий, просто потрясена самой ситуацией, в которой оказалась из-за своей же глупости. Бакуго стремительно приблизился. Отталкивает Шото от тебя, и тут же получает в челюсть. — Т/И, отойди!! — и разъярённым быком бросается на Шото.