Сильна как смерть любовь

Перед отъездом Хуайсана в Гусу Минцзюэ решил переговорить с братом наедине и вызвал того в свои покои. Стоя у окна, глава Не думал о том, насколько тяжело ему далось решение отправить дорогого человека на обучение в Облачные Глубины. С одной стороны -- это будет лучше для них обоих: А-Сан возьмётся за ум, а заодно -- перестанет маячить перед его глазами в качестве объекта нереализованного желания. Отношения с Не Цзяо не помогли -- неправильно делить с человеком ложе, если думаешь о другом, А-Цзяо заслуживает большего. Они расстались мирно, хотя А-Мин и не объяснял причины разрыва. Но быть одному -- куда как честнее.... А находиться рядом с тем, кого любить нельзя -- становится мучительно больно. В последнее время он и Хуайсан то и дело ругались, что угнетало Чиффэн-цзюня. Впрочем, бывали и моменты прежнего единения. Просто... очень уж невыносимо видеть рядом с собой того, кого любишь всем своим измученным сердцем и не можешь прикоснуться так, чтобы перевести братские отношения в нечто иное. Как сказать:"Я люблю тебя не как брата, а как свою судьбу"? Как смириться, что прикосновения чужих пальцев к голове уже перестали восприниматься невинно? Порой мужчина задавался вопросом -- а что будет, если А-Сан узнает, какие чувства к нему испытывает брат? С ужасом отвернётся? Испытает отвращение? Нет, лучше об этом не думать, а быть с мелким настороже -- тогда всё будет как надо. Его размышления прервал стук в дверь. -- Войдите, -- проворчал А-Мин, отвернувшись от окна. В дверях стоял Хуайсан, уже одетый по-дорожному, за спиной у юноши был мешочек цзянькун: -- Дагэ? -- робко произнёс он. -- Ты хотел со мной поговорить. -- Ну да, хотел, -- мрачно отозвался тот. -- Короче, не опозорь наш клан,не делай глупостей и покажи в Гусу, на что ты способен, брат! Я... не всегда умею говорить правильно, но желаю тебе удачи. Пусть исполнится твоя мечта -- повидать новые земли и встретить друзей. Но при этом, ты должен помнить, что учёба для тебя -- в приоритете. Если узнаю, что натворил дел -- ноги сломаю! Не дури, не влипай в неприятности, а Ванцзи с Сичэнем за тобой приглядят. -- Разумеется, брат, -- кивнул в ответ А-Сан, чувствуя одновременно и радость, и сожаление. Радость -- от того, что увидит легендарные Облачные Глубины и, возможно, обретёт там тех, с кем впоследствии будет связан узами крепкой и нерушимой дружбы, а сожаление... оттого, что будет вдали от человека, без которого не то, что жить -- дышать невозможно. С каждым годом чувства юноши становились всё сильнее и безнадёжность не была тому помехой. А сейчас... слушая наставления любимого человека, он испытывал горечь при мысли, что А-Цзюэ опять принялся его воспитывать, а теплоты в напутствиях не так много, как хотелось бы. При этом, младший Не испытывал острую потребность просто прижаться к этим горячим губам, дав понять, что помнит о полночных поцелуях, имевших место два года назад, в день его рождения. Это сладкое и такое болезненное томление при одной мысли о вкусе пряностей и вина на желанных губах заставило сердце сильнее биться. Разум же в это время возблагодарил небожителей за то, что на свете существуют ханьфу и они достаточно длинные, чтобы скрыть опасные реакции. -- Ты чего там в облаках витаешь?! -- грозно глянул на него сверху вниз Минцзюэ, что заставило Хуайсана почувствовать себя неловко. -- Ну что, готов? -- Да, -- кивнул тот, опустив глаза. -- Цзунхуэй проводит тебя и Мэн Яо до Облачных Глубин, а потом они оба вернутся в Цинхэ, -- продолжал свои напутствия дагэ. -- Яо тебе поможет добраться. И да -- он также отвезёт в Облачные Глубины дар от меня -- алхимический тигель из исинской глины. На церемонии приветствия ты вручишь ларец с тиглем лично Лань Циженю с добрыми пожеланиями от меня. Всё понял? -- Да, понял, -- кивнул А-Сан, ощутив невероятно сильную тоску, вспомнив о дружбе любимого с блистательным Сичэнем. Разумеется, Минцзюэ любит не его, а первого нефрита. Что, впрочем, и неудивительно -- они знакомы с детства, оба являются самыми молодыми главами кланов за последнее время: брату -- двадцать три, а Лань Хуаню прошлой осенью исполнился двадцать один год. И понимают эти двое друг друга с полуслова! Не говоря уж о том, что Цзэу-цзюнь невероятно красив --в нём гармонично сочетаются сила, мужество и утонченное изящество.. Хуайсан всегда завидовал его высокому росту -- сам-то он едва доставал до плеча А-Мина! А ещё -- глава клана Лань прекрасно игранет на флейте сяо и гуцине! Ну как в такого не влюбиться? И с мечом хорош, и сильная ци, и мощное золотое ядро... Куда А-Сану до него! Наверное, они уже давно любовники. Но даже если и так -- то что тут поделаешь? Сердцу не прикажешь! -- Я всё сделаю, как надо, дагэ, -- обещал юноша, поднимая глаза. -- Я могу идти? — Я могу идти? — Можешь, — кивнул в ответ глава Не, отворачиваясь. Так будет лучше для них обоих. Хуайсан даже не представляет, насколько привлекателен для него, особенно -- в последнее время. Говорят, лучше не смотреть на губы, которые больше всего на свете жаждешь поцеловать, но никогда не достигнешь желаемого. А тут... дело не только в поцелуях, а в самом объекте соблазна. Чиффэн-цзюнь решил не провожать младшего брата -- лучше пусть это сделает Цзунхуэй. День только начался, а главу клана ждало уже так много дел... Впрочем, дела -- всего лишь предлог, не так ли?

***

Облачные Глубины произвели на юного Не весьма сильное впечатление. Однако... ознакомившись со стеной правил, юноша несколько сник -- столько всего нельзя! А многое из этого "нельзя" -- ему, Хуайсану, ой как нравилось... -- Молодой господин, мы так опоздаем, -- дёрнул его за рукав ханьфу Мэн Яо. -- Да-да, конечно, ты прав, -- согласился тот. Незадолго до прибытия в Юншэн наследник клана Не и его свита остановились в небольшой гостинице в городке Цаи, где смогли привести себя в порядок, поесть и переодеться в чистое. Сам А-Сан тоже переоделся -- в белое ученическое ханьфу, единственным украшением которого был герб клана Цинхэ Не, изображённый на верхнем одеянии -- в области левого плеча. Юноша не привык к такому аскетизму, хотя и понимал -- лучше не лезть в чужой клан со своими правилами. Однако... написанное на Стене его несказанно ужаснуло. -- Эй, ты не встречал тут такого высокого парня с красной лентой в волосах? -- окликнул его кто-то. Хуайсан обернулся и увидел высокого юношу, примерно своих лет. У молодого человека были немного резковатые черты лица, а на таком же, как у самого младшего Не, одеянии ученика был герб клана Юнмэн-цзян. --Я -- Цзян Чен, -- представился незнакомец. -- Я ищу своего шисюна, Вэй Усяня. Он такой... вечно опаздывает! -- А-Чен! Не стоит обижать А-Сяня, он плохо спал этой ночью, -- с укором взглянула на наследника Цзян невысокая девушка в одеянии с тем же гербом. -- А кто ему виноват? Сам нарушил правила в первый же день! -- фыркнул Цзян Чен. -- Он искал наши пригласительные жетоны, -- мягко улыбнулась собеседница. -- Ты прости моего брата -- он немного резок, но на самом деле добрый и любит А-Сяня -- просто очень за него волнуется. --— Короче, если увидишь такое здоровое чучело со следами урагана на башке, завязанными красной лентой — это наш братец, передай ему, что мы его ждём и чтобы скорее шел, а иначе последствия будут ужасными , -- заметил наследник главы Цзян. -- У него голубые глаза, -- добавила девушка. -- Хорошо, уважаемые, я запомню, -- улыбнулся А-Сан, поклонившись молодым людям. -- И да, меня зовут Не Хуайсан, я -- младший брат главы клана Цинхэ Не. -- А меня зовут -- Цзян Яньли, а с моим братом ты уже познакомился, -- отозвалась девушка. Она очень понравилась младшему Не -- изящная и довольно милая, с такой было бы очень хорошо подружиться и обсуждать всякие штуки, которые не всегда понимают более прямые и грубые мужчины, решил он про себя. -- Господин, нас ждут на церемонии приветствия, -- окликнул его А-Яо. -- О нет! Только не опоздание, -- запаниковал А-Сан, бросившись в сторону Облачных Глубин. Только бы не нарушить ни одно из здешних правил! Если Минцзюэ об этом узнает -- ему не жить. Обернувшись, юноша крикнул новым знакомым: -- Увидимся на церемонии, Цзян-сюн, юная госпожа Цзян! Неприятности начались.

***

На церемонии приветствия учитель Лань так долго твердил о домашних правилах, что Хуайсан поморщился. Некоторые правила были очень верны, так как имели отношение к довольно правильным жизненным вещам, но остальные... Казалось бы, что плохого в роскоши и комфорте? Пока он рассуждал, в зал вошёл высокий юноша с волосами, убранными в хвост и завязанными красной лентой. На ученических одеяниях незнакомца был точно такой же герб, что и на брате и сестре Цзян. Видимо, это и был тот самый Вэй Усянь -- о котором ходила молва, как о самом способном ученике клана Юнмэн Цзян. Поговаривали даже, будто глава клана любит приёмного сына больше, чем родного. Впрочем, всё это могло быть и досужими сплетнями. Парень помахал рукой стоящему рядом Ванцзи. Тот молча отвернулся. "Интересненько, а что это между этими двумя произошло?" --подумал А-Сан, помахав юноше из Юнмэна. Тот улыбнулся и помахал ему в отчет. Что-то было располагающее в нём, настолько -- что даже захотелось подружиться. Младший Не ещё не знал, что именно, но интуиция подсказывала, что молодой господин Вэй -- достойный человек. Именно в этот самый момент птичка в клетке, которую так тщательно скрывал Хуайсан, неожиданно чирикнула. -- Что это у тебя? -- с любопытством спросил Вэй Ин — Я обнаружил на тропе золотую канарейку, — с гордостью ответил А-Сан, откинув ненадолго полу верхней части ханьфу, чтобы показать своё сокровище. — И долго её ловил! Знаешь, какая она забавная?! — Вэй Ин в ответ кивнул и снова улыбнулся. "Какая у него очаровательная улыбка" - подумал Хуайсан, прикрывая канарейку. Ловить птичку пришлось долго. Хуайсан улыбнулся, вспоминая озабоченные лица телохранителя Цзунхуэйя и и Мэн Яо... Яо не скажет — он давно научился прикрывать его шалости. Цзунхуэй... тоже. Телохранителю часто приходилось защищать молодого господина. Вообще, все люди клана Не понимали, к чему может привести Путь Сабли. Особо об этом не говорили, но знали. Также все видели, что младший брат Главы клана отличался от остальных. Кроме того он был добрым и весьма приветливым. А потому, зная его слабые места, готовы были подстраховать. Хуайсану же было важно чувствовать, что люди клана искренне любят их и не только поддержат во всём, но и не осудят. Появление наследника клана Ланьлинь Цзинь отвлекло юношу от раздумий. Сын Цзинь Гуаньшаня был довольно приятным юношей с обходительными манерами. Он привез в дар клану Лань свитки из библиотеки отца. От взгляда Хуайсана не ускользнуло, что дева Цзян смотрит на Цзысюаня с нежностью и трепетом, словно героини романов. Тем временем, один из адептов Гусу объявил, что настало время для обряда приветствия клана Цинхэ Не и А-Сан вышел вперёд. Мэн Яо последовал за ним, неся ларец. Выйдя вперёд, наследник клана отвесил вежливый поклон: -- Не Хуайсан из клана Цинхэ Не приветствует господина. -- После чего он и Яо встали на колени, отвесив земной поклон. - Хуайсан от имени Цинхэ Не преподносит алхимический тигель из исинской глины. -- Сказав это, он кивнул помощнику. Выйдя вперёд, тот объявил: -- Помощник Мэн Яо из клана Цинхэ Не, преподношу алхимический тигель из исинской глины от главы Не. Достоинство исинской глины -- в простоте, как характер господина при распространении своего учения. Адепты стали перешептываться, припоминая рождение Мэн Яо и упоминая его мать. Яо словно окаменел, ему было больно, но юноша продолжал стоять, сжимая в руках ларец, инкрустированный серебром. А-Сан внезапно почувствовал себя неловко, наблюдая за блистательным Цзэу-цзюнем. Ну как в такого не влюбиться? Хуайсан мог оценить красоту Лань Хуаня, но так как сердце юноши уже было прочно занято Минцзюэ, то как он не сравнивал всех заклинателей с объектом своей любви — все они меркли рядом с Чиффэн-цзюнем. Завидев главу Лань, Мэн Яо склонился в почтительном поклоне, а тот подошёл к нему и, поклонившись в ответ, улыбнулся: -- Я слышал, что у главы клана Не есть способный помощник. Теперь же -- увидел эту необыкновенную манеру разговора. Хуайсан ахнул про себя, увидав, какими взглядами обменялись А-Яо и друг его брата. Это заставило юношу вздохнуть с облегчением -- значит, блистательный Лань Хуань вовсе не соперник ему и их с А-Мином связывает только крепкая братская дружба. Тем временем, первый нефрит взял подношение, продолжая улыбаться: -- Исинская глина выглядит изысканно -- точно, как и любит господин Лань. Яо опустил восхищённые глаза: -- Большое спасибо, Цзэу-цзюнь. А-Сан тихо вздохнул, подумав про себя, что всё только начинается. А вдруг ему показалось и за их взглядами кроется всего лишь любезность? А вдруг между главой Лань и А-Цзюэ и впрямь что-то есть? Они оба -- яркие, сильные, блистательные, не чета ему. Разумеется, дагэ никогда его не полюбит и не воспримет всерьёз. Впрочем, это ещё только начало! Возможно, стоит сделать так, чтобы внимание Лань Сичэня перешло на А-Яо? И тогда путь свободен? Но честно ли это? Что ж, насильно мил не будешь. С этими мыслями Хуайсан решил всё оставить, как есть. Однако... было кое-что, что беспокоило юношу. Разбирая в цзиньши вещи, он не нашёл своего любимого веера! Пожалуй, стоит в конце дня написать А-Мину, чтобы тот прислал. Веер забыт, любимый далеко и недоступен... в Гусулань -- уйма сложных правил. И зачем дагэ его сюда послал? С глаз долой, из сердца вон? Впрочем... он обратил внимание на шушукающуюся молодёжь из Юнмэна. Может, и впрямь стоит подружиться с этими Вэй Ином и Цзян Ченом? Вроде бы, они неплохие ребята и с ними может быть весело. По крайней мере, это его, Хуайсана, утешит!