Walk That Mile

Понтиак, Иллинойс Будильник Гарри прорезает утро, как удар хлыста, и Луи смутно моргает, когда звук резко вырывает его из сна. Комната едва освещена утренним солнцем и всё ещё такая же холодная, впрочем как и всегда — с тех пор как в какой-то момент ночью опять включился кондиционер. Луи вытягивается на кровати и плотнее натягивает простыни на плечи. Он наблюдает, как Гарри переворачивается и протягивает руку за телефоном, выключая будильник, а затем плюхается на спину. — Мне это приснилось или ты на самом деле пытался задушить меня ночью подушкой? Луи смеётся над сонным голосом Гарри. — Ты храпел, — сообщает он, как будто это может сойти за объяснение. — Так ты пытался убить меня? — вновь настороженно спрашивает Гарри, когда смотрит на Луи. Он, кажется, в весёлом настроении для столь раннего утра. Его волосы растрёпаны, а на щеке пятно от подушки. Луи вновь смеётся, садясь в постели. Он чешет подбородок и выворачивает шею, чтобы размять её. — Если это то, во что ты хочешь верить, дерзай. — Он бросает взгляд на Гарри как раз вовремя, чтобы увидеть, как тот улыбается про себя, глядя на что-то в своём телефоне. — Когда Найл спросил меня, не против ли я, чтобы ты поехал со мной, я задал только один вопрос: убийца ли ты. — Ты хочешь знать, чего он тебе не сказал? — Луи ухмыляется, когда встаёт, направляясь прямо к кондиционеру, чтобы выключить его раз и навсегда. Гарри своими длинными ногами сбрасывает с себя простыни, а затем садится, проводя руками по лицу. — Обычно я не храплю, — упорствует он. — Как, чёрт возьми, ты можешь это знать? — Луи поднимает брови, ожидая ответа Гарри, но всё, что он получает — это застенчивая улыбка. — Никто не упоминал об этом раньше, — отмечает Гарри. Он поднимается с кровати и потягивается, прежде чем неторопливо подойти к своей сумке и поставить её на кровать, чтобы выбрать одежду. — Тебе нужно найти друзей получше, — предупреждает Луи. Он расстёгивает молнию на уже собственной сумке и достаёт пару чёрных джинсов и красный джемпер с круглым вырезом. Он не планирует делать никаких грандиозных заявлений о моде в Южном Иллинойсе. — Так вот кто мы такие? — размышляет Гарри, не поднимая глаз. — Друзья? — После храпа, кондиционера и выбрасывания одеял прошедшей ночью? — Луи вытягивает носки из сумки и бросает их к остальной одежде. — Если ты всеми способами пытаешься избавиться от меня, то отлично справляешься. Гарри не очень хорошо скрывает свою улыбку. * — Куда мы направляемся? — Луи кладёт ноги на панель машины, бросая в рот горсть мятных леденцов. Он не мог не остановиться у ресторана, когда они выселялись. Гарри присоединился к нему, прихватив яблоко и стакан кофе, в то время как Луи выбрал сладкие хлопья. — «Funks Grove», — информирует Гарри. Он наклоняется, чтобы ударить Луи по ногам, но тот отбивается от него коленом и оставляет их на месте. — Там есть маленькая семья, которая делает кленовый сироп. Луи просматривает маршрут, лежащий у него на коленях. — Ты неправильно написал сироп. Гарри качает головой. — Нет, всё правильно. Они пишут это так. — С «е» вместо «и»? — Луи смотрит на слово «сероп» и морщит нос. — Это выглядит неправильно. — Ты можешь поспорить с ними об этом, когда мы туда доберёмся, — предлагает Гарри. — Можешь включить радиостанцию, которая не будет звучать как пчелиный рой? Честно говоря, Луи был больше сосредоточен на своих хлопьях, чем на радио. — Хочешь сказать, что тебе это не нравится? — Луи усмехается, но всё-таки тянется к радио. Дважды прокручивает станции, но ничего не появляется, кроме человека, говорящего низким монотонным голосом. — Я просто подключу свой телефон, — решает Луи, протягивая руку к подстаканнику. — Если ты доверяешь мне как диджею. Гарри выдыхает ровный поток воздуха изо рта. — Должен ли я сейчас признаться, что моя любимая музыка — рок? Губы Гарри дёргаются. — По иронии судьбы, у меня тоже. — Близнецы, — резюмирует Луи, прежде чем подключить кабель к телефону. «Rhiannon» — первый трек, и Гарри на самом деле улыбается, когда они выезжают на шоссе 55. Они едут через открытые поля кукурузы и время от времени огибают город, прежде чем свернуть на шоссе 66. Луи в ужасе, что они не были на шоссе 66 всё это время, и Гарри должен объяснить, почему не следует маршруту. — Есть определённые места, в которых также необходимо побывать, — разъясняет он, когда они подъезжают к исторической части дороги, гордо обозначенной не менее чем пятью указателями. — Я чувствую, что в этой поездке, возможно, была какая-то ложная реклама, — приходит к выводу Луи. Он подтягивает край носка, который застрял в ботинке. — Договорённостью был только транспорт в один конец до Лос-Анджелеса, — делает упор Гарри. — Всё, что выходит за рамки этого — просто приключение. Луи присвистывает. — Вау, ты собираешься купить нам футболки с этим слоганом? — Гарри закатывает глаза, но Луи успевает поймать его улыбку. Историческое шоссе 66 примерно такое же захватывающее, как и шоссе 55 — с кукурузными полями и случайными коровами время от времени. Музыка выделяет что-то интересное в пустынном пейзаже, особенно когда Луи ловит Гарри, тихо напевающего некоторые строчки песен. Он играет пальцами на руле на протяжении двух песен «Rolling Stones». Луи начинает смеяться, когда он заканчивает, и Гарри на самом деле краснеет, как будто он даже не думал о том, что Луи заметит. Оказывается, Гарри — это едва ли не единственное, на что стоит обратить внимание на открытых дорогах Южного Иллинойса. Луи берёт свои слова обратно, видя жёлтый рекламный щит с надписью «Пивные орехи», выведенной неприятным жирным шрифтом. — Пивные орехи, — читает он вслух, когда они проезжают мимо. — Что это такое? Гарри пожимает плечами. — Орехи, которые на вкус как пиво. Луи наклоняет голову вперёд и назад, размышляя. — Должно быть интересно. — Слова едва слетают с его губ, когда они проезжают мимо следующего рекламного щита, на котором написано то же самое, что и на первом, но с адресом внизу. Так же быстро появляется третий знак с указателями, как съехать с шоссе на Тованда-авеню. — Гарри, — начинает Луи, когда они проносятся мимо ещё одной вывески, рекламирующей бесплатную дегустацию. — Мы должны сходить на фабрику пивных орехов. — Нет. — Да, — говорит Луи, выпрямляясь на сиденье, чтобы взглянуть на Тованда-авеню. — Это похоже на возможность, которая выпадает раз в жизни. — Это орехи, которые на вкус как пиво, Луи. — Гарри бросает на него взгляд. — Я проживу без этого. — А я нет, — заявляет Луи. — И это фабрика, где их делают, мы можем отправиться на экскурсию. — Нет. Луи поворачивается на своём сиденье. — Ты настолько привязан к своему маршруту, что даже не можешь заскочить на фабрику пивных орехов? Это, вероятно, всего лишь десятиминутный крюк, а затем мы сможем поехать по прямой и узкой дороге, чтобы получить твой сироп с «е» и всё остальное, чем ты решишь утомить меня сегодня. — Боже, ты раздражаешь, — не выдерживает Гарри, прерывая припадок Луи. Честно говоря, это не лучший аргумент, учитывая, что обычно он не пытается оскорбить своего оппонента, а использует обоснованные факты против него. — Отвези меня на фабрику пивных орехов, и я соглашусь со всеми твоими планами на день. Гарри смотрит на него краем глаза, но продолжает ехать прямо вперёд. Луи ловит в окне джипа знак, указывающий, что до Таванда-авеню меньше мили. — Давай, Гарри, — не унимается он. — Просто сделай хоть раз что-нибудь весёлое, ладно? Ты можешь произвести впечатление на всех своих друзей, сказав, что ел пивные орешки. Гарри качает головой. — Ты думаешь, факт того, что я попробую пивной орех, кого-нибудь впечатлит? Тебе нужно пересмотреть свои приоритеты. Луи скрещивает руки на груди. — Если ты хочешь плыть по течению и никогда не делать ничего весёлого, это твоё дело. Гарри делает глубокий вдох, и Луи почти уверен, что сейчас он действительно обидел его. Он видит вывеску на Тованда-авеню над головой, когда машина резко сворачивает в сторону с главного шоссе к съезду и у Луи буквально отвисает челюсть. Похоже, они едут на фабрику пивных орехов. — Я знал, что ты это сделаешь, — самодовольно произносит он, скрестив руки на груди. — Это не для тебя, — говорит Гарри, прочищая горло. — Я делаю это для себя. Луи поджимает губы и смотрит в окно, почти уверенный, что Гарри лжёт. * Фабрика пивных орехов в Блумингтоне, штат Иллинойс, не предлагает экскурсии, только видео в магазине и бесплатную дегустацию — четыре ореха, которые не имеют вкуса пива. На самом деле орехи липкие и сладкие и прилипают к зубам. — Вау, я действительно рад, что мы заехали сюда, — невозмутимо сообщает Гарри, когда они выходят из магазина, всего лишь через десять минут после того, как приехали. — Я всегда мечтал посмотреть на производство пивных орехов по телеку. — Лично я в восторге, — не сознаётся Луи, всё ещё пытаясь оторвать часть ореха от дальнего коренного зуба. — Я недооценил твоё представление о веселье. — Это называется приключением, — поправляет Луи, откидываясь на пассажирское сиденье. — Это называется раздражением, — отвечает Гарри так же легко, как вставляет ключ в замок зажигания. — Тебе нужны новые существительные. — Луи уже привычно кладёт ноги на приборную панель и мило улыбается, когда Гарри смотрит на него. — Всё, что я делаю, ты называешь раздражительным. — Я поработаю над этим, — даёт обещание он, закатывая глаза и выезжая задним ходом с почти пустой парковки фабрики орехов. Луи снова подключает телефон к стереосистеме и устраивается на своём месте. Это было совсем не весело, но он возьмёт на себя всю ответственность за то, что снова испортил маршрут — это быстро становится его любимым занятием. * Фанк-Гроув, родина сиропа (неправильно написанного) — это симпатичный маленький оазис в стороне от шоссе. Клёны, кажется, простираются на мили по обе стороны от них, когда Гарри едет по центральной полосе фермы. Листья только начинают меняться, и между всеми деревьями ходят рабочие с ножницами и вёдрами — насколько Луи может судить, они занимаются деятельностью, связанной с сиропом. — На самом деле мы не увидим, как готовится сироп, — упоминает Гарри, когда они въезжают на парковку возле кленоварни. Здесь больше машин, чем на фабрике пивных орехов, это уж точно. — Сок собирают только в конце зимы и в начале весны. Луи прищёлкивает языком. — Ты хочешь сказать, что мы тратим драгоценное время на то, чего даже не увидим? Снова будем смотреть по телевизору? — Гарри выходит из машины не отвечая, и Луи улыбается в тишине. Возле предприятия собирается туристическая группа, и, хотя Луи ненавидит туристические группы, Гарри сразу же присоединяется к ней, и он вынужден следовать за ним. Маловероятно, что ему под силу отправиться в лес в одиночку; тем более вернуться оттуда живым. — Как ты думаешь, мы попробуем там что-нибудь? — спрашивает Луи у Гарри. — Я не наелся хлопьями и четырьмя орешками. — Неужели? — Гарри оглядывается. — Орехи очень питательны. Луи закатывает глаза. — Мама? Это ты? Гарри выглядит так, словно хочет броситься на него, но пожилая пара рядом превращает его взгляд в мягкую улыбку, ориентированную уже в их сторону. Луи поставил бы на кон немалые деньги, поспорив что Гарри никогда не направит на него такую улыбку. Мгновение спустя группу встречает семья Фанк, которой, как предположил бы Луи, принадлежит вся роща с окружающими их деревьями. Муж и жена — Люк и Лиза, начинают рассказывать о ферме и о том, как происходит весь процесс, в то время как горстка маленьких детей бегает у их ног, смеясь и перекрикивая друг друга. Луи не может удержаться от улыбки, глядя сверху вниз, как они веселятся, а факты о ферме растворяются в приглушённом фоновом шуме. Одна из маленьких девочек с косичками ловит его взгляд и улыбается, показывая пару отсутствующих зубов. Глаза Луи расширяются, когда он указывает на свой собственный рот, и она улыбается шире, прежде чем побежать вместе с остальной группой. Луи оглядывается как раз вовремя, чтобы увидеть, что Гарри наблюдает за ним. — Я приношу извинения, — говорит Лиза с кривой улыбкой группе. — К сожалению, мы здесь не контролируем природу. — В группе раздаётся неестественный смех, и Луи вздыхает. Он ненавидит туристические группы. — Не стесняйтесь, гуляйте где хотите, — указывает Люк, обводя рукой ферму. — Если заблудитесь, я не могу обещать, что мы найдём вас до того, как выпадет снег, так что будьте внимательны. Группа начинает медленно расходиться, большинство людей направляются к вывеске над главным зданием с надписью «Дегустирование». Луи надеется, что они не сильно отстанут от группы, но, конечно, Гарри вспоминает, что забыл свою камеру, и оставляет Луи, чтобы вернуться за ней к машине. Луи не планирует уходить далеко, но маленькая девочка кажется, ждёт момента, когда он останется один, чтобы подойти и схватить его за руку, слегка потянув. — Я должен пойти за тобой? — интересуется он, когда она начинает делать шаги, её сил не хватает, чтобы потащить Луи за собой. — Я покажу тебе кроликов, — решительно заявляет она, её шаги замедляются из-за сопротивления Луи. К счастью для неё, он легко переносит детей, которые напоминают ему его сестёр, поэтому он следует за ней, оглядываясь через плечо, чтобы посмотреть, заметил ли его Гарри. Гарри как раз выбирается из джипа и Луи ловит его взгляд, замешательство играет на его лице. Он поднимает палец, давая ему знак подождать, прежде чем снова сосредоточиться на удерживающих его пухлых маленьких пальчиках. — Как тебя зовут? — интересуется Луи, когда они огибают строение, направляясь туда, где растёт более высокая трава. — Эльза, — отвечает она с лукавой улыбкой, которая заставляет Луи думать, что это вообще не её имя. — Как из «Холодного Сердца»? — спрашивает он с сомнением. Она улыбается, явно довольная его догадкой, и кивает, а затем резко останавливается, прежде чем Луи успевает добавить что-то ещё, и указывает на землю. Он наклоняется, чтобы посмотреть рядом поверх травы, не совсем уверенный, что увидит. Конечно же, там лежит пушистый коричневый шарик, который при дальнейшем осмотре действительно оказывается кучкой крольчат, спящих близко друг к другу. — О, вау, — умиляется он, нагибаясь, чтобы подойти ближе. Маленькая девочка приседает рядом с ним, снова улыбаясь. — Они спят. — Ага, — говорит Луи. — Значит, мы должны вести себя тихо, да? — Она с энтузиазмом кивает, прижимая палец к губам. — Как ты думаешь, им снятся хорошие сны? — Да. — Что им снится? Луи чуть не падает лицом в траву от голоса Гарри, но в последнюю минуту страхует себя рукой. Гарри стоит около угла строения, не сводя глаз с Эльзы. — Может быть, цветы, — предполагает она, пожимая плечами. Гарри понимающе кивает. — Может быть, они мечтают о том, что их мама приготовит им на ужин. — Кролики не готовят, — говорит она с дрожащим смехом. Они, вероятно, даже не видят снов, но Луи не будет тем, кто скажет ей об этом. — Правда? — Гарри хорошо играет потрясение, и Луи ловит себя на том, что улыбается. — Нет, глупый, — учит Эльза с широкой улыбкой. — Джулия, ты не могла бы подойти сюда? Гарри и Луи оборачиваются туда, где находится Лиза и зовёт свою дочь. — Мое настоящее имя Эльза, — доказывает она, широко раскрыв глаза. — Я знаю, — не спорит Луи. — Джулия, вероятно, твоё секретное имя. — Его колени начинают болеть от сидящего положения, поэтому он поднимается, вытирая ладони о джинсы на бёдрах. Джулия, кажется, в восторге от вовлечения Луи игрой и убегает, хихикая, её мама улыбается, когда ловит девочку и притягивает к себе. Гарри подходит к тому месту, где только что был Луи, и заглядывает в кучку спящих кроликов. — Ты думаешь, с ними всё будет в порядке? — беспокоится Луи, оглядываясь по сторонам. — У тебя за спиной в кустах два кролика, — произносит Гарри, всё ещё глядя на малышей. — Я предполагаю, что они родители или безответственные няни. Луи оглядывается назад, на кусты, но других кроликов не видит. Он поверит Гарри на слово. — Ты был бойскаутом? — спрашивает Луи, когда Гарри фотографирует спящих кроликов, тихий щелчок кажется слишком громким. — Нет, — смеётся Гарри, опуская камеру, чтобы она висела у него на шее. — Я просто замечаю больше вещей, чем ты. — Готов поспорить, — парирует Луи, когда они уходят от спящего кроличьего гнезда. — Ты заметил, что в этом месте проходит бесплатная дегустация? — Конечно, я заметил, — усмехается Гарри. — Не стоит недооценивать меня, Луи. — Виноват, — оправдывается Луи, подняв руки и полуулыбаясь. Главный дом имеет фасад красного цвета, белые ставни и разноцветные садовые стулья по бокам, а так же крытую веранду, ведущую внутрь. Гарри делает снимки, когда они приближаются, поворачиваясь, чтобы получить лучший ракурс того, что он снимает. Луи оставляет его наедине и входит в парадную дверь с сеткой. Дом был превращён в небольшой магазинчик внутри с бутылками сиропа всех размеров, конфетами из клёна и национальной одеждой, растянувшейся вдоль одной из стен. Всё это ошеломляет, но Луи легко замечает область дегустации и хватает там два маленьких бумажных стаканчика для него и Гарри. Им, наверное, следует попробовать эту дрянь, прежде чем он пойдёт покупать пятигаллонную бутыль. — Держи, — произносит Луи, протягивая стаканчик Гарри. — Из чистого сахара. Гарри снова надевает крышку объектива на камеру и берёт стаканчик. Он вертит его в руках, осматривая, явно не зная, что же с ним делать. — Мы должны это пить? Луи морщит нос. — На самом деле я не спрашивал. Он наблюдает, как Гарри подносит содержимое к носу, нюхает, а затем, как кошка, высовывает язык, чтобы попробовать. Луи смеётся, когда тот делает так снова, думая, что Гарри, возможно, просто слишком большой кот. — Вкусно? — На самом деле да, — признаёт Гарри, снова облизываясь. — Теперь мне захотелось вафель. Луи суёт палец в сироп, а затем облизывает его. — Определённо — я тоже теперь хочу вафли, — соглашается он. — Это всё, что они там продают? — выясняет Гарри, по-прежнему водя языком по краю стаканчика. Это немного эротично, честно говоря. — У них есть бутылки с сиропом и конфеты, сделанные из него. — Никаких вафель? — К сожалению, нет. Гарри вытягивает губы вперёд. — Это разочаровывает. — Так же, как фабрика пивных орехов? — ёрничает Луи с ухмылкой. — Нет, это находится в отдельной и самой низшей категории. В конечном итоге они ничего не покупают в магазинчике, хотя Гарри всё же заглядывает туда, просто чтобы посмотреть, как там всё выглядит. На ферме довольно безмятежно, они идут обратно к машине, тишина медленно просачивается кругом, даже несмотря на то, что люди слоняются вокруг и прикасаются к ближайшим клёнам. Это хорошее место для того, чтобы наслаждаться жизнью, думает Луи. Хотя не то чтобы он хотел все оставшиеся дни варить сироп. Это даже звучит не очень приятно — его руки уже липкие от одного стакана. Однако семья Фанк, похоже, всё предусмотрела и прикрепила к деревянному столбу ведёрко с дозатором дезинфицирующего средства. Они оба очищают руки как могут. Гарри делает это дважды, и Луи подозревает, что это как-то связано с его драгоценной камерой. Рядом со стоянкой есть стена с указателями, и Луи автоматически останавливается, уже зная, что Гарри захочет её сфотографировать. — Ты знал, что мы в середине штата? — спрашивает Луи, глядя на вывески. Хотя в действительности, он не может даже примерно сказать, что вообще много знает о том, куда они направляются или где находятся. — Да, — не удивляется Гарри, — Вот почему мы здесь остановились. — А я-то думал, ты просто сладкоежка, — рассуждает Луи, ухмыляясь. Гарри продолжает делать снимки указателей, профессионально наклоняя камеру правее. — Нет, но нам повезло, что у меня остались зубы после орехов. Вероятно, когда я умру, на них всё ещё будут приклеены их остатки. — Возможно, — соглашается Луи, учитывая, что он тоже ещё не полностью очистил зубы. — Ты хочешь снять фильм? — стремится понять Луи. — Или тебе просто нужны скучные картинки с вывесками? — Эй, — растягивает слова Гарри, — не подвергай ненависти мою художественную точку зрения. — Художественная точка зрения, — повторяет Луи, как на иностранном языке. — Ты невыносим. Гарри улыбается ему. — На самом деле я не такой. Просто так случилось, что ты пробудил во мне всё лучшее. Луи тянется за камерой. — Иди встань у стены, и я тебя сфотографирую. Гарри отступает назад, но его руки продолжают инстинктивно держаться за камеру. — Я знаю, что это дорогая камера, — предупреждает Луи. — И я уверен, что ты повесишь меня за веки, если я её сломаю. — Гарри морщится от графического описания расплаты, а Луи улыбается. — Позволь мне сфотографировать тебя, Эйч. Прозвище — всего одна буква вместо пяти — проскальзывает прежде, чем Луи успевает остановиться, но Гарри, кажется, его не замечает. Он медленно протягивает камеру и не отпускает, пока Луи не перехватывает прибор обеими руками. — Когда-нибудь ты станешь отличным отцом, — замечает Луи. — Если будешь относишься к своим детям так же, как к этой грёбаной камере. — Гарри фыркает от смеха, проводя пальцами по волосам. — О, подожди, ты забыл камеру в машине этим утром… Не бери в голову. Гарри смеётся, когда делает несколько шагов назад, чтобы быть ближе ко всем указателям Фанк-Гроув и шоссе 66. Луи пытается серьёзно отнестись к своей сиюминутной работе фотографа, поднимая камеру и регулируя расстояние, чтобы Гарри полностью попал в кадр. Он вспоминает что-то о третях на вводном уроке фотографии, когда ему было семнадцать, и хотя не уверен, что это значит, знает, что Гарри должен быть на краю кадра. — Двигайся вправо, — инструктирует он. Гарри легко перемещается, делая шаг. — Достаточно? — Да, — подтверждает Луи, — Теперь просто улыбнись. Улыбка Гарри не появляется — или она есть, но Луи её не видит таковой. Он не показывает зубов, и уголки губ едва приподнимаются. — О боже, — восклицает он, — это не фотография для твоего уголовного дела в участке, Гарри. Комментарий действительно заставляет Гарри рассмеяться, и Луи снова нажимает кнопку спуска затвора, надеясь, что он поймает его смех. И словно удар по памяти — картина Гарри в ошейнике возвращается в его сознание. Он задаётся вопросом, кто выполнил этот снимок — был ли это кто-то, с кем встречался Гарри, или это фотограф, и как, лишь слегка откинув голову назад, они заставили его сделать такое лицо. — Фотосессия закончена, — объявляет Гарри, возможно, нервничая из-за того, что Луи застыл с камерой у лица. Луи наблюдает, как Гарри подходит ближе, а затем вздрагивает, когда он вынимает камеру из его рук. — Получились? — любопытствует Луи, пока Гарри просматривает фото с экрана на задней панели. У него пересыхает во рту, как это бывает всякий раз, когда он думает о той БДСМ-фотографии Гарри в Instagram. За последние двадцать четыре часа он, наверное, слишком много думал о всём этом. — Я прирождённая модель, — серьёзно произносит Гарри, — Так что да. — Если они окажутся в «GQ», я потребую оплату за фотографии, — заявляет Луи, направляясь к джипу. Ему требуется всего мгновение, чтобы понять, что Гарри не последовал за ним. — Что? — спрашивает он, оборачиваясь. — Ты хочешь, чтобы я тебя сфотографировал? — Гарри наклоняет голову в сторону указателей. Луи качает головой — он никогда не был поклонником фотографий и особенно в захолустьях. — Нет, — отказывается он. — Но, если бы ты вспомнил о моём портфолио на фабрике орехов, то это могла бы быть совсем другая история. Он ловит улыбку Гарри, прежде чем отправиться обратно к джипу. * — Ты же понимаешь, что я умею водить, верно? — напоминает Луи, как только они возвращаются на маршрут, и Гарри зевает в руку. — Я не против, — не сопротивляется он, снова зевая, и Луи бросает на него осуждающий взгляд. — Я серьёзно. Мне следовало выпить больше кофе этим утром, вот и всё. — Ты имеешь в виду ту коричневую воду из отеля? — Луи поднимает брови. — Я не уверен, что в этом был кофеин. — Я возьму что-нибудь на обед, — уступает Гарри. — Обед? — Луи чувствует себя капризным ребёнком, но горстка разноцветных хлопьев, пара пивных орехов и глоток сиропа не помогли ему наесться. У него припрятано несколько мюсли-батончиков, которые он стащил в отеле, но хотелось бы сохранить их на крайний случай. — Мы идём обедать прямо сейчас, — решает Гарри. — Это родина корн-дога. — Луи смотрит на него сбоку, и Гарри, должно быть, чувствует это, потому что медленно улыбается. — Что в этом плохого? — хочет узнать он, оглядываясь. — Ничего, — невинно отвечает Луи. — Просто ещё одна увлекательная остановка в «Безумном приключении Гарри». — Как будто у тебя есть идея получше, — недоверчиво припоминает Гарри. — Ты заставил нас пойти в место, где раздавали орехи, как будто они были золотыми самородками. — Это было приключением, — повторяет Луи то же, что и раньше. — И посмотри, это дало нам повод для разговора по крайней мере на десяток раз. — Удивительно, — стоически выговаривает Гарри. — Что за корн-доги? Гарри ухмыляется и постукивает ладонями по рулю. — Мы отправимся в исторический парк, где также находится самая большая в мире бутылка котчупа. — Котчуп? — громко восклицает Луи. — Ты имеешь в виду кетчуп, верно? Гарри оглядывается с улыбкой, слишком милой для поддразнивания. — На всех сайтах говорится о котчупе. — Между этим и сиропом, написанным через «е», я собираюсь сменить специальность на английский и стать учителем, чтобы молодёжь не развратилась навсегда. — Или продолжай учиться на юриста и подай в суд на семейную сиропную ферму и ценное для штата историческое место за развращение молодёжи, а уже затем зарабатывай свои миллионы. Луи качает головой и кладёт ноги на панель. — Вау, я и не знал, что в одной машине с нами комик. — Гарри смеётся до смешного глупо, и Луи закатывает глаза, чтобы скрыть, как сильно ему нравится его звучание. — Ты можешь проверить, как далеко бутылка с котчупом находится от заведения с корн-догами? — просит Гарри, всё ещё улыбаясь. — Я мог бы пустить тебя за руль, если это далеко. — Конечно, я проверю, как далеко находится бутылка с кетчупом, — произносит Луи, делая акцент на кетчупе и снова заставляя Гарри смеяться. Он достаёт блокнот с маршрутом и листает его до нужной страницы. — Подожди, т.е. ты признаёшь, что не запомнил весь маршрут?! Гарри оглядывается и качает головой. — Не расстояния между ними, а только конкретные места. — Тогда что мы делаем завтра? — Он проводит пальцем по маршруту 3-го дня, чтобы проверить Гарри — он думает, что из него вышел бы отличный учитель. — «Six Flags». — Гарри, — размышляет Луи, его палец останавливается на «Six Flags», — почему рядом стоит знак вопроса? Гарри пожимает плечами. — Я не был уверен, захочется ли мне туда. — О, тебе захочется, — убеждает Луи, кладя палец на знак вопроса, чтобы он исчез. — После гигантской бутылки кетчупа и грёбаного корн-дога ты просто полюбишь «Six Flags». Он не может сдержать волнения в своём голосе, двенадцатилетний ребёнок, пойманный в ловушку внутри его сердца, внезапно начинает брыкаться. — Может быть, — уклоняется Гарри. — Посмотрим. Луи оборачивается и замечает, что руки Гарри крепко сжаты на руле, костяшки пальцев побелели, а челюсти сжаты. Луи не думает, что он его как-то обидел, но не может быть уверен в этом наверняка, поэтому ждёт момента, чтобы посмотреть, предложит ли Гарри что-то ещё. Ничего не происходит, и Луи отпускает ситуацию — он уверен, чтобы это ни было, оно снова всплывёт — либо в виде хлопнувшей дверцы машины, либо в виде надутой гримасы. — До бутылки кетчупа около двух часов, — сообщает он, отвечая на первоначальный вопрос и закрывая блокнот. — Я поведу, а ты можешь вздремнуть. Гарри кивает, но его руки по-прежнему крепко сжимают руль. Луи думает, что на этот раз он переждёт — пусть Гарри скажет ему, когда захочется пересменки. Или, по крайней мере, он попытается подождать. * — Сэндвич с сыром на гриле звучит неплохо. — Ты шутишь. — Что? Так и есть. Луи поворачивается к Гарри и скрещивает руки на груди, когда очередь людей перед ними слегка продвигается вперёд. — Ты не будешь есть жареный сыр во всемирно известном заведении с корн-догами. — Во-первых, ты не можешь заставить меня, — начинает Гарри, также скрещивая руки на груди, чтобы соответствовать Луи. — Во-вторых, я и не клялся, что закажу его. — Я не заставляю тебя, — парирует Луи, закатывая глаза. «Cozy Dog Drive» заполнен людьми, чего и следует ожидать в конце летнего дня во время ланча, но Луи голоден, и его терпение на исходе. Ресторан выглядит ещё более безвкусно, чем Луи мог себе представить — от огромных хот-догов, обнимающихся на вывеске перед входом, до ярко-голубых клетчатых линолеумных полов и табличек маршрута 66, прикреплённых к каждой видимой поверхности. По крайней мере, еда пахнет вкусно, так что он сводит свои жалобы к минимуму — до комментария Гарри о жареном сыре. Тот и другой заказывают стандартные корн-доги с картошкой фри, хотя Гарри быстро добавляет луковые кольца и картофельный салат, словно не в силах удержаться. — Ты собираешься скупить всё меню целиком? — подшучивает Луи, протягивая кассиру свою кредитную карточку. Гарри пообещал, что он заплатит за их следующий приём пищи — не то, чтобы Луи действительно следил за этим. — Извини, — произносит Гарри несколько застенчиво. Кассир берёт карточку и проводит ею, прежде чем вручить пронумерованную табличку и чек. — Я разволновался, глядя на всю эту еду. — Он указывает на меню. — И всё же ты не взял жареный сыр, — напоминает Луи, когда они отходят, чтобы найти столик. — Я не хотел, чтобы на меня кричали, — объясняет Гарри. Он замечает столик в углу, и они оба направляются к нему, кружась вокруг детей и их взбудораженных родителей. — Я бы не стал кричать, — заверяет Луи. — Я бы просто публично опозорил тебя перед всеми этими людьми. Гарри качает головой, широко раскрыв глаза. — Как, чёрт возьми, вы можете быть лучшими друзьями с Найлом Хораном? Луи усмехается. Это не первый раз, когда его спрашивают об этом, особенно учитывая, насколько они с Найлом отличаются от всех остальных. — Мы познакомились, когда были детьми, и до того, как он узнал меня лучше, — рассказывает Луи. Гарри поднимает бровь, и Луи смеётся. — Хотя, серьёзно. Разве ты не слышал, что противоположности притягиваются? Он всегда был милым, а я нарушителем спокойствия, а потом мы просто немного притёрлись друг к другу. — Луи пожимает плечами. — Я не знаю, как ещё это объяснить, на самом деле. — Противоположности притягиваются — это мягко сказано, — иронизирует Гарри. Луи крутит их табличку с номером между пальцами, и Гарри выхватывает её у него, чтобы поставить на край стола. — Тогда как ты подружился с Найлом? Ты не кажешься таким уж противоположным. — Я думаю, что мы противоположны в другом смысле. Например, я довольно молчалив рядом с людьми, которых не знаю. Луи кивает. До сих пор Гарри был довольно красноречив с ним, но, возможно, именно это и происходит, когда вы запихиваете двух человек в машину и отправляете их в путешествие. — Так что мне, наверное, труднее заводить друзей в больших компаниях. — Найл дружит с каждым, кто хотя бы просто посмотрит на него. Гарри усмехается. — Вот именно. Он из тех парней, которых я обычно избегаю. Луи смеётся и морщит нос. — В первый день нашей стажировки он представился всем лично, а затем не отходил от меня ни на шаг. Я думаю, он мог бы сказать, что я был застенчив, но всё равно решил, что со мной стоит познакомиться. — Я уверен в том, что он сделал, — произносит Луи. Знаешь, он не заводит друзей с кем попало. — Луи помнит, что Найл впервые сказал о Гарри — спокойный характер и жёсткая оболочка, и убеждён, что увидит обе стороны воочию. Гарри посмеивается и приподнимает плечо. — Думаю, я один из счастливчиков. Луи на самом деле улыбается и чувствует, что ему нужно написать Найлу, чтобы поздравить его с тем, что он такой хороший человек. Когда объявляют их номер заказа, Гарри подходит к стойке и приносит поднос с едой. Луи никогда не был сторонником детоксикации, но что-то в первые два дня поездки уже заставило его почувствовать, что она ему понадобится. Корн–доги ни в малейшей степени не особенные — и на самом деле на вкус абсолютно такие же, как и корн-доги на ярмарке штата, на которой Луи был в семь лет. Гарри пытается возразить, но потом неохотно соглашается. — Они продают какие-нибудь сувениры? — задаётся вопросом Гарри, когда они уже почти закончили есть. Он хватает рекламку, неприметно лежащую на дальнем краю их стола. Луи уверен, что было бесчисленное множество детей здесь, которое также хватало рекламки и трясло ими перед лицами своих родителей. Конечно, Гарри двадцать один, и он машет бумажкой всего лишь в сторону Луи, но суть остаётся той же. — Возможно, — предполагает Луи, откладывая рекламку. — Если ты действительно хочешь запомнить корн-доги ниже среднего уровня на всю оставшуюся жизнь. Громкое хихиканье Гарри обрывает его, когда он снова протягивает бумажку. Там есть изображения рубашек и толстовок, брелоков и бутылок с водой разных цветов, но взгляд Луи падает туда, куда указывает Гарри. Жёлтая рубашка с надписью: «Я люблю, когда моей сосиске уютно». — Это что-то про обрезание? — острит Луи, хватая листовку, чтобы посмотреть ближе. Ещё один смешок срывается с губ Гарри, его глаза сияют. — Я не знаю, но я определённо хочу её. — Ты не купил кленовый сироп на ферме, но тебе нужна похабная футболка из забегаловки? Гарри улыбается. — Может быть, и так. Я пройдусь, чтобы осмотреться. Луи качает головой, наблюдая, как Гарри идёт к прилавку. Он ещё мгновение изучает Гарри, то, как он улыбается девушке за столом и наклоняется вперёд, опёршись на локти, когда они разговаривают, то, как она краснеет и смеётся. Луи закатывает глаза и возвращается к своему последнему луковому кольцу. Гарри может быть застенчивым, но он, безусловно, очарователен — хуже всего то, что Луи не уверен, что он даже осознаёт это. Он как раз складывает их пустые бумажные подносы вместе, когда Гарри возвращается с самодовольной улыбкой и руками за спиной. — Что ты сделал? — спрашивает Луи, наклоняясь в сторону, чтобы попытаться заглянуть за спину Гарри. Самодовольная улыбка превращается в ухмылку, когда он поднимает руку с брелоком, свисающим с его пальца. Это похоже на футболки «Я люблю Нью-Йорк» из каждого туристического магазина, за исключением того, что вместо города там написано «сосиски», и Луи смеётся так сильно, что почти фыркает. — Не ревнуй, — предупреждает Гарри, садясь обратно за столик. — Я прикреплю его к своим ключам, чтобы мы оба могли им пользоваться. — Какой джентльмен, — беззаботно отвечает Луи, его улыбка застывает на губах, даже когда он сжимает губы. * — Я думаю, что был бы счастливее, если всё-таки заказал жареный сыр, — рассуждает Гарри, как только они убирают со стола и выходят на улицу, а новый брелок надёжно закреплён на ключах от джипа. — Ты собираешься напоминать мне об этом до конца поездки, не так ли? Гарри ухмыляется. — Конечно. Луи закатывает глаза и протягивает руку. — Брось мне ключи. — Гарри понимает его буквально и швыряет связку ключей прямо в лицо Луи. Он полностью упускает возможность поймать их, а затем вынужден бежать по траектории падения, чтобы подобрать их. Гарри смеётся, когда открывает дверцу машины. Он вбивает адрес следующей остановки в свой телефон и застаёт Гарри, вытирающего руками пыль с панели там, где весь день были ноги Луи. Наконец он откидывается на спинку сиденья и замирает. — Гигантская бутылка котчупа — мы едем, — объявляет Луи, объезжая джип ещё одной семьи, направляющейся к главному входу «Cozy Dog Drive». — Если только ты просто не проедешь мимо, — замечает Гарри, всё ещё глядя в пассажирское окно. — Следи за этим, я могу. — Ты бы не стал, — произносит Гарри, поворачиваясь, чтобы очень серьёзно посмотреть на Луи. Луи не чувствует, что должен продолжать искушать судьбу, задевая Гарри, поэтому он просто смеётся, ничего больше не говоря. Это, кажется, устраивает Гарри в качестве ответа, потому что он больше не отзывается. * Шоссе окружено зеленью, пока Луи ведёт машину следующие два часа — листья деревьев начинают практически мерцать при своём последнем вздохе, прежде чем станут жёлтыми, оранжевыми, красными и даже коричневыми. Любимое время года Луи — осень, хотя в Южной Калифорнии она не особо выражена. Он возьмёт то, что сможет получить в Иллинойсе — всё, что угодно, и это будет заведомо лучше, чем недавняя бесконечная кукуруза. Гарри засыпает ещё до того, как они проезжают половину пути, его голова прислонена к окну, а руки обнимают тело. Луи в какой-то момент выключает автомобильную стереосистему, чтобы проверить, не храпит ли он. Ему хочется спеть какую-нибудь песню, чтобы посмотреть, сможет ли он разбудить Гарри. До сих пор он не совсем уверен, что Гарри понимает его юмор, и оказаться запертым в машине — не лучший способ начать это понимать. Луи дважды теряется — как только сворачивает с автострады, поворачивая не туда и оказываясь на чьей-то подъездной дорожке, а затем полностью проезжая поворот в парк, который он комментирует очень громким «дебил», что, вероятно, всё же будит Гарри. Это просто идеальное время, когда он случайно застаёт Луи в середине разворота и, вероятно, предполагает, что тот снова пытается над ним подшутить. Иронично, конечно, потому что Луи как раз пытается доказать, что он надёжный попутчик. Он не хочет, чтобы его приговорили к «пожизненному» пассажирскому сиденью на две недели. — Луи, — осторожно и взвешенно говорит он, садясь. — Что ты делаешь? — Я пропустил поворот, — рассказывает Луи, когда машина сигналит ему за то, что он свернул не на ту полосу во время разворота, пока Гарри трёт глаза. — Я клянусь, что это было не нарочно. — Хорошо, — принимает объяснения Гарри, и Луи не может сказать, верит он ему наверняка или нет. На самом деле нет времени зацикливаться на этом. — Это действительно нелегко найти, — бормочет он, когда они пробираются по извилистому и тенистому просёлку, где деревья буквально нависают над дорогой. — Не могу представить, что эта остановка является обязательной в списке достопримечательностей, — произносит Гарри, зевая. — Кроме нас, — договаривает Луи с притворным энтузиазмом, — Мы любим гигантские статуи из приправ. — Не похоже, что мы когда-нибудь вернёмся сюда, — указывает Гарри. — По крайней мере, я не планирую. В связи с этим можно было бы увидеть это один раз. — В связи с этим, — соглашается Луи с приклеенной улыбкой. Это одна из самых глупых вещей, которые Гарри заставил его сделать за последние тридцать шесть часов. Он немного беспокоится о том, какие ещё скрытые сюрпризы есть в маршруте Гарри. Возможно, ему придётся узнать это в следующий раз, когда разрешат достать драгоценный дневник из бардачка. — Вот и всё, — внезапно сообщает Гарри, и Луи снова нажимает на тормоз, когда они оба наклоняются вперёд, отстёгивая ремни безопасности. Самая большая в мире бутылка кетчупа имеет форму водонапорной башни, возвышающейся над шоссе, как красный маяк. Внизу есть стоянка, с которой выезжает одна машина. Луи подъезжает, паркуется в самом первом ряду и выключает зажигание. — Вот мы и приехали, Гарри. Это худшая достопримечательность Иллинойса, а возможно, и худшая во всей стране. Гарри закатывает глаза, открывает дверцу и вылезает наружу. — Это довольно круто, — заключает он, прикрывая глаза от солнца. Лицо Луи выражает недоверие, но он превращает его во что-то более нейтральное, когда Гарри перегибается в машине, чтобы взять свою камеру. Луи не думает, что это нужно увековечивать. Он даже не думает, что выйдет из джипа, пока Гарри не начинает уходить, и тогда он чувствует себя вынужденным присоединиться. Либо это, либо поджариться в машине. — Я не считаю, что самая худшая в стране, — объявляет Гарри, когда Луи догоняет его. — Самый большой в мире шар из краски тоже находится в Америке. Люди добавляют слой краски каждый день, и он становится всё больше и больше. Луи пропускает шаг, прежде чем продолжить движение. — Какого хрена? Это даже звучит ужасно. — Это довольно интересное художественное решение, — замечает Гарри, делая паузу и поднимая камеру, откидывая голову назад. — Художественное, — фыркает Луи. — Это звучит как ловушка для туристов и пустая трата времени. — Было бы здорово посмотреть на это, — задумывается Гарри, пожимая плечами. Он приседает ниже, чтобы сделать снимок водонапорной башни, и Луи кладёт руки на бёдра. — Пожалуйста, скажи мне, что гигантского шара из чёртовой краски нет на нашем пути. — Это в Арканзасе, — Луи не может поверить, что он даже запомнил место подобного зверства. — Так что, нет. Луи не религиозен, но всё равно крестится и целует кончики пальцев. Он открывает глаза, видит, что Гарри наблюдает за ним, и застенчиво улыбается. — Мы слишком близко, мне не нравится, — рассуждает Гарри, отступая. — Я хочу сфотографировать примерно с середины автострады. Это лучшая точка обзора. Луи поворачивается в ту сторону, откуда они пришли — тихая дорога, ведущая к водонапорной башне, и шесть полос автострады сразу за ней. Он собирается спросить, как Гарри планирует добраться туда, когда тот разворачивается и начинает уходить — прямо к шоссе. — Ты туда не пойдёшь, — выкрикивает Луи ему вслед. — Уже, — отвечает Гарри, не оборачиваясь, надевая ремешок камеры на шею. — Я не пойду с тобой. — Я тебя об этом и не просил. Луи показывает язык удаляющейся фигуре Гарри. Следующие десять минут — это смесь нервного напряжения и восхищения, когда Гарри буквально уворачивается от машин, чтобы добраться до среднего разделителя автострады. Раздаются гудки сворачивающих грузовиков и Луи прикрывает глаза, совершенно уверенный, что сейчас произойдёт что-то ужасное. В конце концов Гарри добирается до середины, и когда он оборачивается, чтобы сделать снимок, Луи видит, как улыбка освещает его лицо. — Адреналиновый наркоман, отлично, — констатирует Луи, закатывая глаза, когда возвращается к джипу. Наблюдая, как Гарри — мистер Упорядоченные Планы, который делает скучные вещи, такие как дегустация кленового сиропа, — пригибается и ныряет обратно через автостраду, Луи снова с колотящимся сердцем осознаёт, что даже не знает имени матери Гарри. Если он в конечном итоге погибнет на шоссе, ему придётся позвонить Найлу, чтобы сообщить это семье Гарри, а это телефонный звонок, который он не хочет совершать. Прежде чем он успевает по-настоящему запаниковать по этому поводу, Гарри бежит обратно через дорогу, его руки крепко прижаты к камере, а улыбка всё ещё на лице. — Я немного испугался, — сообщает он, когда оказывается достаточно близко к Луи. — Я надеюсь, у тебя есть фотография, которую опубликуют в «National Geographic», — сухо произносит Луи, не выдавая своего страха за безопасность Гарри, возникшего мгновением ранее. — Вероятно, нет, — не хвастается Гарри, пожимая плечами. — Но это было весело. — Луи на мгновение приоткрывает рот. — Я за рулём, — говорит Луи, не зная, что ещё сказать. — Круто, — одобряет Гарри, направляясь к пассажирскому сиденью. — Нам нужно пересечь границу штата Миссури и пройти по мосту «Chain of Rocks», а затем найти отель на ночь. — Мост «Chain of Rocks»? — проверяет Луи, занося это в приложение Карты. — Очень захватывающе. — Это мост, построенный на вершине валунов, — ознакомляет Гарри. Он подключает свой телефон к стереосистеме и ищет музыку, когда Луи выезжает со стоянки. Очевидно, он освобождён от обязанностей ди-джея. — Опять же, звучит захватывающе, — изрекает Луи. — Ты собираешься говорить так обо всём, что мы делаем? — Нет, если мы заедем в «Six Flags», — обещает Луи. — И я не буду больше жаловаться. — Всё ещё под вопросом, — самодовольно извещает Гарри. — Это что, угроза? — оглядывается Луи и приподнимает брови. Гарри просто включает стерео и делает вид, что не слышит. Луи качает головой, снова сосредоточившись на дороге. * Мост примерно такой же захватывающий, каким его и представлял себе Луи. Верный описанию Гарри, стальной мост подвешен над линией валунов и изгибается посередине, образуя L-образную форму. — Что мы здесь будем делать? — спрашивает Луи, въезжая на очередную небольшую стоянку. Эта, по крайней мере, практически заполнена автомобилями, что является немного обнадёживающим признаком. — Пройдёмся по нему. — Гарри отстёгивает ремень безопасности ещё до того, как Луи оказывается на парковочном месте. Он вертится на своём сиденье, чтобы увидеть мост, как нетерпеливый ребёнок, и Луи должен отдать ему должное — его энтузиазм не ослабевает, в то время как энтузиазм Луи медленно истощается весь день. — На другой стороне есть рестораны и всё такое. Упоминания о еде достаточно и Луи выходит из машины, поставив ногу на бампер, чтобы завязать шнурки, прежде чем они начнут двигаться. — О, солнце как раз садится, — подмечает Гарри с другой стороны машины. — Это будет великолепный закат над рекой. — Ты говоришь как старушка в доме престарелых, — комментирует Луи, следуя за Гарри к краю машины. Гарри шуточно рычит на него, закусив губу. Они оба хватают толстовки с заднего сиденья машины — розовую Гарри и чёрную Луи, которые, кажется, суммируют всё в них в цветовой гамме. Как бы то ни было, солнце, садящееся над рекой Миссисипи, ошеломляет, цвета заливают небо, когда они идут по мосту. Некоторые проезжают на велосипедах, но в основном люди просто гуляют. Луи замечает, что большинство держится за руки и, по-видимому, находится в романтических отношениях, в то время как он и Гарри проходят сквозь них, как проплывающие корабли. Они останавливаются посередине, чтобы Гарри получше разглядел свет, отражающийся в воде; ветер, начинает подниматься вокруг них, и Луи радуется своей толстовке. Он прячет руки в рукава и смотрит на воду, бесконечную в обоих направлениях, с тёмной зеленью вдоль берегов. Есть что-то в воде, что он находит абсолютно завораживающим, и Гарри должен согласиться с этим, когда они ненадолго задерживаются в центре, прежде чем продолжить путь к другому краю. Вдоль небольшой бухточки у края моста находится множество ресторанов. — Давай держаться подальше от закусочных, — предлагает Гарри, уже подстраиваясь под безмолвные мысли Луи. — Я думаю, что мы встретим множество подобных мест в течение следующих двух недель. Луи кивает и указывает на «Gianni’s» — итальянское заведение, притворяющееся аутентичным на берегу реки Миссури. — Значит, ты хорошо разбираешься в пасте? Гарри улыбается. — Обожаю пасту. — Наконец-то мы пришли к какому-то соглашению, — поддразнивает Луи, когда они пересекают небольшую площадь, направляясь в ресторан. Гарри делает снимок фасада, прежде чем они заходят. * — Скажи мне правду, почему ты поставил знак вопроса рядом с «Six Flags», — прямо спрашивает Луи, как только они сделали заказ, ветер до сих пор мягко кружится вокруг них, а позади тихо плещется вода. Луи почти уверен, что хозяйка приняла их за пару, учитывая, что она усадила их на освещённую свечами заднюю веранду с видом на воду и предложила бесплатное вино, прежде чем вручить им меню. Не то чтобы Луи собирался жаловаться — бесплатное «Pinot Noir» никогда ещё не было таким вкусным. — Я просто не был в этом уверен, — говорит Гарри. Он поднимает свой бокал с вином и смотрит на воду. Луи не очень хорошо его знает, но почти уверен, что уже может определить, когда он лжёт. — Хотя ты ничего другого и не планировал, — продолжает Луи, не позволяя закрыть тему. — Ты поставил вопросительный знак только около «Six Flags». Хочешь сказать, что действительно намеревался потратить целый день впустую, если не пойдёшь в «Six Flags»? — Ответный взгляд Гарри не выглядит впечатлённым. — Что ты собирался делать? Ездить по кругу? Гарри качает головой и делает ещё один глоток. — Я не знаю. — Ты не знаешь? — Луи недоверчиво поднимает брови. — Гарри Стайлс, создатель дорожного путешествия и яростный фанат маршрутов, не знает, что он собирался делать? Гарри закатывает глаза и снова отводит взгляд. — Ты отстанешь? — Нет, определённо нет. — Луи поудобнее устраивается в кресле и подносит свой бокал с вином ближе. — Почему рядом с парком развлечений стоит знак вопроса? Гарри на мгновение замолкает, а затем бормочет что-то, чего Луи не может понять. — Что? — Луи наклоняется ближе, помня о зажжённой свече между ними. Он на самом деле не хочет загореться во время разговора. Гарри поворачивается и слегка приподнимает подбородок. — Я не люблю американские горки. Луи моргает. — И? — Поэтому я не хотел идти в парк развлечений. Луи поднимает руку, чтобы остановить Гарри. — Тебе не нравятся американские горки или ты их боишься? Гарри делает глубокий вдох. — И то и другое. Луи потирает челюсть, брови сведены вместе, когда он пытается разгадать план игры Гарри. — Зачем было записывать это, если ты не собирался идти? Гарри облизывает нижнюю губу и делает глоток вина, больший, чем в прошлый раз. Луи подстраивается под него, и они одновременно ставят свои бокалы. — Я подумал, что заеду туда и посмотрю, смогу ли я набраться смелости, чтобы зайти внутрь. Луи качает головой, не слушая. — Сегодня ты без раздумий кинулся на дорогу, но ты хочешь постоять перед парком развлечений, где есть настоящие правила безопасности, и посмотреть, достаточно ли твои яйца большие, чтобы войти внутрь? Гарри бросает взгляд на Луи. — Ты можешь, пожалуйста, просто забыть об этом? — Абсолютное и точное нет, — уверяет Луи, качая головой. — Это самая интересная вещь, которую я узнал о тебе за два дня. Тишина затягивается, и Гарри отворачивается в сторону. — Мне нравится всё контролировать, — начинает Гарри. — Нет, правда? — Луи улыбается и жестом предлагает Гарри продолжать. — Да, действительно, — сознаётся Гарри, кивнув головой. — Но иногда наоборот. — Он поднимает глаза, и Луи не уверен, что он говорит полную правду, но, с другой стороны, не ожидает, что Гарри просто начнёт выкладывать свои жизненные проблемы прямо здесь, за столом, через два дня после знакомства. — Я пытаюсь стать более спонтанным, — добавляет он. Луи остаётся совершенно неподвижным, потому что не хочет прерывать Гарри. — Что-то вроде фотографирования посреди автострады, — говорит он с лёгкой улыбкой, — спонтанно, как никогда за очень долгое время. Луи не уверен, должен ли он жалеть Гарри или нет. Искушение смертью — это действительно спонтанно, но, несомненно, в последние недели или, по крайней мере, месяцы он делал что-то более весёлое, чем это. — А американские горки? — Американские горки, — повторяет Гарри с ещё одним глубоким вздохом, — просто выводят меня из себя, чёрт возьми. Есть разница между преодолением страха и спонтанностью. Луи прищуривается, взвешивая оба варианта. — Я думаю, что они могут пересекаться, — произносит он. — Иногда легче всего преодолеть что-то спонтанно. Гарри улыбается, не показывая зубов. — Может быть, — Луи ему не верит. Сразу вслед за этим официант приносит их еду — фетучини Альфредо для Луи и баклажаны с пармезаном для Гарри с корзинкой хлеба и новой порцией вина. Впервые за весь день Луи чувствует себя чертовски довольным. — Пойдём завтра в «Six Flags», — говорит Луи, как только они благодарят официанта и он уходит. Гарри берёт вилку и полуулыбается, уголки его губ приподнимаются. — У меня было предчувствие, что ты можешь это сделать. Луи вертит вилку в своей пасте и переворачивает её, остужая. — Я делаю это отчасти потому, что я эгоист, — улыбается он. — А отчасти потому, что это даст тебе шанс встретиться лицом к лицу со своим страхом. Если хочешь. — Он пожимает плечами: — Или ты можешь просто кататься на всех детских аттракционах, пока я буду развлекаться по-взрослому. Гарри использует нож, чтобы отрезать кусочек баклажана. — Я пойду, но я ничего не обещаю, — соглашается он. — Так что, я надеюсь, тебе понравится кататься на американских горках в одиночку. Луи улыбается с полным ртом еды. — Посмотрим, — усмехается он. Луи не скажет об этом Гарри прямо сейчас, но он, как известно, довольно хорошо умеет убеждать людей делать то, что они не обязательно то и хотят делать — в конце концов, это то, в чём он планирует стать профессионалом. * Они ни разу не останавливаются на обратном пути по мосту, чтобы посмотреть на воду, и едва ли произносят больше нескольких слов, проходя под уличными фонарями, выстроившимися по краям. — Есть какой-нибудь конкретный отель? — уточняет Луи, когда они садятся в машину, Гарри за рулём. Гарри трёт глаз рукавом толстовки и качает головой. — Любой ближайший, я устал. — Сегодня мы посетили около трёхсот туристических объектов, — предлагает Луи в качестве объяснения. Гарри слишком устал, чтобы закатывать глаза в ответ на это. — Это было похоже на пять, но спасибо тебе за драматизм. Поиск ночлега Луи в приложении приводит их в отель «Holiday Inn» в пяти минутах езды и ещё одному варианту менее чем за шестьдесят долларов. Они молча поднимаются на лифте на второй этаж, а затем без паузы занимаются своими делами, готовясь ко сну. Гарри разбирает свою кровать так же, как он это делал в «Quality Inn», и Луи следует его примеру — нервничая, что, возможно, у него развивается та же привычка. Гарри включает кондиционер, но, слава богу, включает на более высокую температуру, чем прошлой ночью. Гарри первым принимает душ, а затем и Луи быстро ополаскивается, сон тянет слишком сильно, чтобы он мог задержаться под тёплой водой дольше. Гарри уже в постели, когда он выходит, его лампа выключена, а глаза закрыты. Луи молчит, натягивая боксеры, заворачивается в прохладные простыни и выключает свет на прикроватной тумбочке.