Сердце черных роз

      Только успела спасть ночная мгла. Города и сёла едва начали просыпаться, а далеко от столицы в одном боярском владении уже до первых криков петухов бурно кипела жизнь.       — Ну, здравствуй, Стефания Дмитриевна! Рад, что ты нашла время нанести мне визит, — ухмыляясь, сказал мужчина, с почтением смотря на стоявшую напротив красивую женщину в дорогих одеждах.       — Я тоже рада тебя видеть, братец! — сказала она, улыбнувшись.       Боярин обернулся. Чуть поодаль, вдоль стен стояли, склонив головы, несколько холопов.       — Проводите княгиню в светлицу! — он снова повернулся к ней.       — Мы поговорим потом, в светлице. Там должно быть накрыто.       — Благодарю за твою милость, мой брат!       После она взглянула за барина, пытаясь отыскать кого-то взглядом.       — Я бы очень хотела повидаться с нашей племянницей. Где она сейчас?       — А! Софья? — переспросил боярин сестру. — Та, сама знаешь. Рань! Наверняка ещё ото сна не отошла! Ну, а вы что? — смотря на рядом стоящих холопов, барин громко крикнул. — Что встали как дубы?! Быстро за дела! Мигом госпожу к светлице проведите и Софью будите. Скажите, чтоб к светлице шла!       Слуги резво вскочили с мест и разбрелись кто куда.       Небольшая светлая комната. В углу стоял большой письменный стол. На нём стопками лежали какие-то наброски, и за этим столом находилась молодая девица. Она была в одной рубахе, а черные, как уголь, кудрявые волосы оказались распущены. Девушка медленно перебирала в руках наброски, присматриваясь к каждой детальке рисунка.       — Барыня! — прозвучал звонкий голосок. Тихий скрип — из-за двери вышла молодая девица довольно небольшого роста с миловидным лицом. — Там Олег Дмитриевич приказал, чтоб Вы в светлицу собирались! — говорила она, подходя к барыне.       Сама же госпожа недовольно хмыкнула, отрывая взгляд от листов.       — Оль, что же Стефания Дмитриевна приехала так рано?       Нехотя отойдя от стола, барыня зло добавила:       — Несколько лет ни слуху ни духу, а тут явилась!       — Слыхала я, что муж её, — тихо начала Оля, сжимая на себе нательный крест, — к Богу отошёл.       Барыня горько улыбнулась:       — Ах, жаль. А что ж его сгубило бедного?       — Неизвестно, госпожа! Говорят, захворал, да и помер.       После этих слов госпожа присела на рядом стоящий деревянный стул.       — Ну, пусть рай будет для него обителью.       — Пусть будет так, как Вы сказали, госпожа!       В комнате повисла тишина. Оля мельком заметила, что под глазами девушки красовались темно-фиолетовые пятна.       — Софья Ярославна, да что ж Вы так себя не бережёте! — недовольно и с долей беспокойства затараторила Оля.       От этого на устах Софьи засияла улыбка:       — Ну, Оленька! Из-за прогулок никто ещё не умирал.       Ольга тяжко посмотрела на госпожу.       — Берегите себя, барыня, а то, не приведи Господь, Ваши звёзды из Вас все соки высосут!       Софья хотела что-то ответить, но раздался громкий стук в дверь.       — Госпожа! Нам сказал Олег Дмитриевич, чтобы Вы поторопились! Они Вас ждут в светлице!       — Передай ему, что я скоро приду! — крикнула Софья, хватаясь за деревянный сундук с одеждой.       — Оля! Поторопись, а то, — барыня нервно махнула рукой, — мой дядюшка семь шкур с меня сдерёт, а из последней сделает себе кафтан, а своим скажет, что заморский!

***

      — В столице всё сильно изменилось, — сказала Стефания, откусив кусок яблока. — Царь больше боярам не доверяет. Опричники правят пиром. Все судовые дела в их пользу. Даже царица, и та новая.       Она улыбнулась:       — Мария из Кабарды на Анастасию не похожа совершенно ничем. Романова была кротка и добра, а эта слишком буйная, — заключила княгиня.       — А что до царевых любимцев, — скептически начал боярин, — доходили до нас слухи об этом сыне Алексея Басманова. Поговаривают, что царь его больно любит. Как же на это реагирует государыня? — боярин ехидно ухмыльнулся.       — Та, — его сестра махнула рукой, — как относится? Ну, царица всё-таки у нас Темрюковна, а не Басманов.       После этих слов лицо Олега Дмитриевича приняло какой-то грустный вид. Он совсем не ел из того, что было подано. Взгляд его был задумчивым.       — Эта саранча много о себе возомнила. Сколько они нас будут изводить?!       Стефания смотрела на барина снизу вверх. Она сидела с прямой осанкой на лавке. Брат же её сидел на стуле.       — Можно войти? — из-за двери раздался тихий голос.       — Входи, Софья, — ровно сказал барин, выпрямившись. Дева спешно зашла в комнату, тихо закрыв за собой дверь.