Девиз по жизни – «Блять!»

      Каковы мысли у одиннадцатиклассников в конце марта? Март обычно ассоциируется с концом третьей четверти и началом последних школьных каникул. А ещë март ассоциируется с подготовкой к ВПР. Да, и выпускной класс не обделили столь "интересными" работами, хотя у бедных детей, между прочим, на носу важные экзамены.       У Антона же март одиннадцатого класса теперь ассоциировался с горящей школой. И нет, это не фантазия измученного школьника, а вполне реальный случай. У Антона до сих пор стоит перед глазами картинка, на которой историчка чуть ли не сносит дверь кабинета физики и кричит на весь класс: «Дети, на выход! Школа горит! Быстрее, это не учебная тревога, школа горит!» – после чего почти сразу по всей школе звенят два коротких и один протяжный звонок.       До этого все десять лет он считал бредом проведение тренировочных эвакуаций и даже не подозревал, что будет стоять вместе со всеми эвакуированными учениками и смотреть на полыхающее здание, в котором всего несколько минут назад он молился на спасение от сложнейшей контрольной работы.       Что ж, от контрольной он спасся.       Собственно, а чему он удивляется? Сам ведь под предлогом желания выйти в туалет поджёг шторы в кабинете химии. Но вины Антона здесь практически нет! Почему? Пожар бы не произошёл, если бы учитель химии не оставлял свой кабинет открытым и без присмотра. Пожар бы не распространился по всему этажу, если бы работали датчики дыма. Это всё безответственность администрации школы, а Антон только показал её народу! И разве после этого он не герой? Но о его злодеянии никто не узнает, ведь Шастуну не нужны лишние проблемы.       Пожар, конечно, в итоге потушили. Но большинство кабинетов, куда перекинулся огонь, выглядело настолько плачевно, что учиться в них было просто невозможно.       Всех учеников пришлось экстренно распределить по разным школам города. Тут уж от них не зависело, попадут ли они в одну школу с друзьями или нет. Гораздо важнее – подготовка к экзаменам, конечно же.       Насчëт того, в какую школу попадëт Шастун, вопросов не было. Павел Алексеевич – двоюродный дядя Антона – сразу замолвил словечко директору той школы, в которой сам Воля работал трудовиком. Что Шастун знал об этой школе? Примерно ничего. Сам он не интересовался чужой на тот момент школой, однако частенько выслушивал от своего дяди недовольные высказывания в сторону коллеги – учителя математики. Поэтому Антону пока известно лишь то, что некий Попов – это та ещё сволочь неблагодарная, язва сибирская и человек, описываемый прочими "комплиментами" от Воли. Знать бы ещё, кто этот математик, портящий жизнь Паше, а то столь красноречивые комментарии всё больше подпитывали желание увидеть того, кто так искусно бесит родственника.       Родители Шаста были только рады тому, что рядом с их сыном будет надëжный и родной человек, а потому сразу согласились на дополнительный контроль их сына. Это было что-то вроде подстраховки, они вовсе не сомневались в воспитании Антона, который все учебные дни недели был прилежным учеником.       Но они не знали, что под маской завидной воспитанности кроется тот ещë чертëнок. Шаст с четырнадцати лет начал курить. Высокий рост не особо помогал покупать табачные изделия, так что приходилось об этой услуге просить ребят постарше. В пятнадцать он втихую пил с друзьями алкоголь. Это был то запрятанный у отца в шкафу коньяк, то принесëнная кем-то из парней дедовская брага. А в шестнадцать он впервые переспал с девчонкой из параллели. А потом и с парнем из той же параллели. Странно, но Антону это даже понравилось, и никаких стадий принятия с кризисом ориентации у него не было. Разве имеет значение, какого пола человек? Главное, что даёт, а остальное не важно.       Если собрать все эти грешки и добавить к ним бары, клубы, вечеринки, то получится полюбившееся уже семнадцатилетнему Антону внешкольное времяпрепровождение. Ох, знали бы об этом его родители...       Кстати, в один из таких клубов строго не пускали лиц младше восемнадцати лет. Но разве Шаста это когда-нибудь останавливало? В мире, где решают связи, нет невозможных путей. В этом заведении, к счастью Антона, работал знакомый ему человечек, что и выдал пропуск парню за давний должок.       Уже спустя полчаса Шастун, разгорячëнный танцами, плюхнулся на один из стульев за барной стойкой и попросил бармена плеснуть алкогольный напиток на его вкус. И плевать, что сегодня вечер воскресенья. Плевать, что уже завтра парню надо будет идти в новую школу. Пока это «завтра» не наступило, Антон жил и наслаждался сегодняшним днëм. Может, у него вообще стресс после пожара. Вполне хорошее оправдание.       Где-то в стороне играли приглушëнные цветные огни. Люди отрывались как могли, активно двигаясь в такт зажигательной музыки. Здесь были абсолютно разные лица: и шумная молодëжь, и отдыхающие от рабочих будней взрослые, и даже какой-то пожилой человек не уступал молодым, отжигая в центре зала безбашенными танцами. Здесь и заигрывающие с девчатами парни, и сами кокетливые девушки. Одна из них заприметила Антона и кидала ему недвусмысленные взгляды с намëками. Но вот только Шастуну было не до очередных связей на одну ночь. Ему бы просто оттянуться и выпить несколько коктейльчиков...       — Саш, сто грамм виски плесни, — раздался мужской голос со стороны, и его обладатель сел в нескольких стульях от Антона. Незнакомец раздражëнно провëл рукой по тёмным волосам и откинул голову назад, измученно вздохнув. Рядом с мужчиной тут же оказался стакан с заказанным напитком.       — Чего такой хмурый, Арс? — поинтересовался бармен, вернувшись к протиранию салфеткой бокала. — Снова с Лариской поссорились?       Рука мужчины сразу взяла стакан, вжимаясь пальцами в стеклянные стенки. Но тот не спешил пить и лишь уставился гневным взглядом куда-то на поверхность стойки, играя желваками на скулах. Бармен сразу понял, что брюнет не расположен к откровениям, поэтому мигом отстал с расспросами знакомого и перевëл внимание на другого подошедшего человека.       Антон, наблюдавший ранее за мужчиной и барменом, неспешно слез со своего места и пристроился около того самого незнакомца.       — Чего грустим? — невинно спросил Шастун, помешивая свой коктейль трубочкой. — Не боись, мне можно высказать о любой проблеме.       Брюнет, выгнув бровь, скептично оглядел своего нового собеседника с ног до головы. Он бы точно усмехнулся, будь бы у него хоть капля настроения.       — И зачем мне откровенничать с первым встречным?       — Незнакомцам легче выговориться о наболевшем. Да и мы с тобой видимся в первый и, скорее всего, последний раз. — он пожал плечами и быстро отвлëкся на глоток коктейля, после чего протянул руку мужчине. — Я Антон, кстати.       — Арсений, — после недолгого молчания сказал своё имя мужчина, ответив на рукопожатие. Рука у него тёплая, сильная. Парень задержал внимание на очертаниях вен и интересном кольце с печаткой. Убрав ладонь, он взялся за бокал с коктейлем, расплываясь в самодовольной улыбке.       — Так что же у тебя случилось, Арсений?       Брюнет некоторое время мялся с ответом, но в конце концов изложил суть своего испорченного настроения. И об уже бывшей девушке, кинувшей его ради какого-то богатенького ёбаря, и о бесконечной рутине серых будней, особенно конкретно заебавшей Арсения в последнее время.       Антон слушал его внимательно, сосредотачиваясь больше не на сути рассказа, а на голосе, что с каждой минутой, проведённой в баре, становился мягче и бархатнее. Алкоголь расслаблял обоих; ну, или же только выговорившегося и довольно повеселевшего Арсения, потому что Шастун, кажется, наоборот только заводился. Что он там думал ранее? Что ему не до очередных связей? Да вы хоть видели этого Арсения? Увидев его, парень уже начал понимать, что с решением он слегка поспешил.       Разговор мягко перетекал на другие темы. Брюнет заказывал уже третий по счёту стакан крепкого алкоголя – настолько быстро летело время. В зале музыка становилась всё громче, но Шастун даже не улавливал её мелодию, заворожённо слушая лишь мужчину рядом. Ну, как "слушая"... Парень, в основном, только слышал, беззастенчиво разглядывая внешний вид собеседника. Тот в каком-то дорогом костюме, аккуратный вид которого портил развязанный галстук. Наверное, мужчина только недавно вернулся с какой-то важной встречи. Не имеет значения. А в помещении тем временем словно становилось жарче. Антон хотел словить языком трубочку, да так и застыл, следя за плавно расстёгивающим верхние пуговицы рубашки мужчиной. Чёрт, парень не сможет больше терпеть. Он поставил бокал на стойку, а сам поднялся и осторожно подошёл к Арсению сзади, укладывая руки ему на плечи.       — Ты слишком напряжён, — ответил Шастун на немой вопрос мужчины, оглаживая пиджак большими пальцами рук. — Как насчёт небольшого массажа?       — Надеюсь, к нему прилагается приятный бонус, — с хитринкой в голосе спросил брюнет. Поймав нужный Антону настрой Арсения, парень слегка наклонился, чтобы провести кончиком носа за ухом мужчины.       — Почему бы и нет? — шепнул тот, опаляя кожу горячим дыханием, после чего отстранился и, не жалея сил, начал разминать пальцами мышцы. Арсений сначала широко распахнул глаза от неожиданности, а после медленно выдохнул, блаженно прикрывая глаза. Парень умелыми руками и правда давал Арсению спасительный массаж.       — О да, Антон, — чуть хриплым голосом отозвался мужчина и прислонился спиной к телу юноши. Антон ухмыльнулся сильнее, скользя руками по торсу расслабленного брюнета, остановившись только у самого пояса. Плевать, что их может кто-то увидеть. Кому какое дело, когда у других на уме только собственное благополучие.       — Может, к бонусной части перейдём в более укромном месте? — тихо предложил Антон. Арсений улыбнулся, собираясь согласиться, но внезапный звонок телефона начал грозить сорвать планы. На дисплее высветилось простое имя «Серёга». Увидев его, мужчина вновь заметно напрягся и мягко отстранился, виновато взглянув на парня.       — Да? — ответил тот на звонок, смотря на поверхность стойки. Шастун понял, что вечер уже накрылся, а потому сел обратно на соседний стул. — Понял, скоро буду.       Арсений допил остатки напитка в своём стакане, после чего встал на ноги, быстро привёл в порядок свой внешний вид и кинул на стойку пару купюр. Парень мешал трубочкой коктейль, когда мужчина подошёл к нему ближе.       — К сожалению, кое-какие дела не дадут сегодня покоя, — с виноватым выражением лица сказал Арсений, поглаживая плечо юноши. — Но я буду безумно рад, если мы вдруг встретимся вновь.       Он подмигнул Антону и поспешил выйти из клуба. Шастун не успел обдумать и тот факт, что мужчина даже не оставил контактных данных, так как собственный телефон тут же оповестил о звонке. «Дон Воля́» — гласила надпись на дисплее. Ах, точно... Антон ведь предупредил своих родителей, что останется ночевать у дяди, но семью самого Павла он предупредить об этом забыл. Значит, и правда не суждено было закончить этот вечер приятно.

***

      Утро – это чаще всего гадкое время суток. Если это утро понедельника, то оно автоматически становится ещё хуже. Ну, понимаете, начало недели и всё такое... А если это утро понедельника после каникул, то от чувства тяжести навалившихся будней хочется утопиться в реке. Однако если и это кажется недостаточно плохим, то можно в вечер воскресенья вылакать приличное количество алкоголя, чтобы на следующий день чувствовать сожаление о своём существовании в целом.       Павел Воля – человек понимающий. Он не читал лекции Антону о вреде алкоголя и не докладывал его родителям о нетрезвом состоянии их ребёнка. Павел – дядя хороший, и к тому же он большой любитель послушать позитивную музыку. Поэтому этим утром он в прекрасном настроении ехал на работу, громко подпевая вместе со своим восьмилетним сыном Робертом песне с какой-то радиостанции, пока Антон мысленно умирал от головной боли. Но Павел – человек сочувствующий, поэтому он ещё с утра дал Антону спасительную таблетку. Правда она ещё не подействовала, но Воля тут не виноват, ибо нечего было вчера пить.       Скоро они подъедут к новой школе. У Шастуна нет никакого лёгкого волнения и мурашек от предвкушения, потому что, блин, он всего два месяца отучится, после чего укатится в дальнейшие этапы взросления. Так что ему было как-то плевать на новое место учёбы. Единственный минус – это отсутствие прежних приятелей, особенно Макара. И стоил ли этого пожар в прежней школе? Парень сидел с задумчивым видом на переднем сидении, уставившись на пробегающие за окошком дома. Он даже не заметил, как затихло радио и вместе с ним два представителя семейства Воли.       — Антох, не волнуешься? — завёл мужчина разговор о школе, не сводя глаз с дороги. Антон медленно повернул к нему голову и тихо хмыкнул.       — Я чё, пятиклассница, чтобы волноваться? — по лукавому взгляду в отражении зеркала он понял, что зря привёл такую ассоциацию. — Не отвечай.       — Ты, если что не так, мне свистни, — серьёзным тоном сказал Павел и добавил горделиво: — Я своего крестника в обиду не дам.       К сожалению, не у всех в семье присутствует отец. Но Антону в этом плане больше повезло – у него их целых два! И нет, ни намёка на голубые мысли, не вздумайте. Просто Павел является крёстным отцом для парня, что и сблизило ещё больше семьи Воли-Утяшевых и Шастунов. Сколько себя помнит Антон, Павел всю жизнь был для него чуть ли не самым близким человеком. У него тогда ещё не было собственных детей, так что всю свою отцовскую любовь он отдавал исключительно Антону.       — Трудовики настолько влиятельны? — ухмыльнулся тот, пока машина заворачивала на другую дорогу. Антон знал, что Павел изначально собирался быть учителем русского языка и литературы. Но в последний момент что-то пошло не так, а Воля даже и не жалуется. Роль учителя трудов пришлась ему по душе.       — Труд из обезьяны сделал человека, Шастунишка! — ответил Паша весёлым голосом, — А вообще, я в хороших отношениях с директором.       — О, тогда попросишь организовать мне дополнительные выходные?       Мужчина бросил на племянника строгий взгляд, когда притормозил машину у светофора.       — Вот сдашь экзамены, и будут тебе и выходные, и каникулы. — он стучал пальцем по рулю в ожидании зелёного света. — Что у тебя первым уроком?       — Ща... — быстрым движением руки Антон разблокировал телефон и зашёл в чат с Пашей, где была скинута фотография расписания. — Алгебра, — после небольшого молчания ответил Шастун и заметил смешно изменившуюся мимику лица крёстного. — У меня будет Попов вести, я угадал?       — Не произноси его фамилию, и так с утра тошно, — Воля специально исказил свой голос и поморщился так, словно откусил разом половину лимона.       — Ну наконец-то я узнаю в лицо того, кто вечно достаёт тебя! — счастливым и немного издевательским тоном воскликнул Антон, а Роберт на заднем сидении поддержал радость троюродного брата тоже громкими восклицаниями. Воля только наигранно нахмурился, хотя тоже подал смешок.       — Если ты в его лицо ещё и плюнешь, то я даже против не буду, — добавил мужчина и продолжил путь, когда светофор показал нужный цвет.       Совсем скоро машина остановилась около заветного здания. И ничего в нём не было необычного – школа есть школа: три этажа, решётки на нижних окнах и вечно снующие туда-сюда школьники с рюкзаками наперевес. Во дворе было так много детей из младших классов, что Антон чуть не засомневался в ориентировании своего дяди, ибо всё это напоминало детский сад.       Павел вылез из машины после Антона с Робертом и принялся проверять, всё ли он взял с собой.       — Тебя до класса проводить? — вежливо спросил Паша у Шастуна, подталкивая родного сына в сторону школы. Парень мысленно прикинул все варианты и пришёл к выводу, что гордость и чувство самостоятельности стоят выше страха заблудиться в незнакомом месте, поэтому ответил чётко, подбегая ко входу:       — Сам найду.       Внутри помещение тоже ничем не примечательно. Тут первоклашек как мурашек в муравейнике (откуда столько?). Парню проверили температуру (а смысл, если этот градусник всем подряд показывает не выше 30?), обработали руки антисептиком (мы против вируса, но такая толпа в одном помещении – норма!), после чего Антон сдал куртку в гардероб и начал думать, где же находится нужный ему кабинет математики. А что тут думать? Шастун посмотрел номер кабинета в расписании и по интуиции направился на третий этаж.       Интуиция не подвела. Вроде бы... Парень аккуратно вошёл в кабинет и облегчённо выдохнул, увидев среди незнакомых подростков двух старых одноклассников. Хоть Антон и не очень активно общался с Клавой и Эдом в прежней школе, но видеть знакомые лица сейчас ему было куда приятнее. Они, заметив его, приветливо помахали Антону рукой, и тот помахал в ответ, думая о том, что неплохо бы найти своего классного руководителя. И только, развернувшись, Антон открыл дверь, как вдруг ей же случайно врезал девушке, что была по ту сторону.       — Ай, сука... — сдержанно прошипела она, хватаясь руками за нос. Антон вздрогнул от неожиданности, но быстро взял себя в руки и отошёл с девушкой в сторону, дабы не привлекать внимание новых одноклассников.       — Прости-прости-прости! — быстро затараторил он, выставив руки вперёд. Брюнетка продолжала тереть нос, и Шастун с максимально виноватым выражением лица поджал губы. — Сильно ударил?       — Жить буду, — ответила она, всё-таки убрав руки от лица. Девушка достала телефон из кармана пиджака и начала рассматривать в отражении лицо на наличие повреждений, однако кроме лёгкого покраснения ничего не обнаружилось. — Раз ударил, то мог бы и получше постараться. А так даже от уроков не освободят.       — Может, в медпункт? — не разбирая, юмор то был или сарказм, взволнованно предложил парень. Девушка подняла на него карие глаза, в коих не было ни капли злобы или обиды. Но девушка выглядела строго в своём сером брючном костюме. А с распущенными тёмными волосами она и вовсе была похожа на модель, сошедшую с обложки журнала о стиле. Не то что Антон в своих джинсах и большой толстовке.       — Не надо, — ответила она, убирая телефон обратно в карман. — А ты кто?       — Да я это.. Из другой школы. Теперь учусь здесь в одиннадцатом «Б».       — А, так ты наш новенький! — вдруг слишком радостно догадалась девушка, забыв ситуацию с чуть не ушибленным носом. — Эдуард Выграновский?       — Нет.       — Значит, ты этот... Погоди, сейчас вспомню. — брюнетка задумчиво зажмурилась и почти сразу раскрыла глаза. — Антон, — вспомнила она, после чего пощёлкала пальцами и добавила: — Шатун.       — Шастун, — сдержанно поправил Антон. Его и шампунем называли, так что ничего удивительного.       — Шастун, да, — исправилась девушка следом и протянула руку, представляясь, — Добрачёва Екатерина.       Антон ответил на рукопожатие, мысленно усмехнувшись необычному знакомству. Запомните: если при первой встрече вы врезали дверью человеку, то ваша дружба будет такой же крепкой, как и нос пострадавшего. Это, конечно, не факт, зато звучит красиво. Но если вы человеку врезали специально, то лучше бежать как можно быстрее, пока вам не врезали в ответ – вот это уже не просто факт, а личный опыт самого Шастуна.       — Рад знакомству. Я так понимаю, по законам первого знакомого ты мой новый путеводитель по школе?       Катя усмехнулась, складывая руки на весу и щурясь.       — Могу быть и им. Но нужно внести плату.       — Какую плату?       — Ты мне чуть нос не сломал, — напомнила девушка, и Антон снова виновато прикусил губу. — Так что в качестве компенсации продежуришь в классе за меня.       — Пф, да не вопрос.       Добрачёва усмехнулась и повела парня обратно в класс. Она даже не спрашивала – просто молча усадила Шастуна за предпоследнюю парту среднего ряда и также села на соседнее место. Антон и не был против. Новые одноклассники постепенно скапливались около их парты, желая побольше узнать о третьем новеньком из класса. Расспрашивали и про пожар, в разговоре о котором Антон вместе с Эдом рассказывали байки об их героизме, пока Клава с усмешкой от испанского стыда качала головой. Общение настолько затянуло Шастуна, что он и забыл, что собирался найти классного руководителя. А вспомнил он об этом только со звонком, когда остальные одиннадцатиклассники расселись по своим местам в ожидании учителя.       — Пс, Кать, — тихонько позвал он, косясь в сторону двери. — Расскажи-ка про учителей.       Он, конечно, мог спросить о качестве учительского состава у Паши, но его дядя вряд ли бы отозвался о всех честно, вместо этого отпуская шутки о каждом педагоге. А вот взгляд такого же подростка, как и сам Антон, парню бы не помешал.       — Ну, давай начну с самых интересных. У нас в школе, кстати, много учителей-мужчин, представляешь? — Антон удивлённо усмехнулся, и Катя начала рассказывать: — В общем, Матвиенко Сергей Борисович – это наш классный руководитель, а также учитель физкультуры. Человек хороший, с юмором. К своему предмету относится вполне серьёзно, но если хочешь откосить от урока, то придумывай более оригинальные отмазки, тогда прокатит.       Шастун задумчиво хмыкнул, вырисовывая в голове примерный образ классрука, а девушка тем временем продолжила:       — Лазарев Сергей Вячеславович – учитель русского языка и литературы. Честно скажу: он тако-о-ой красавчик... Многие девчонки по нему сохнут. Или наоборот текут.       — И ты тоже? — прищурившись, подколол Антон, на что Катя недовольно цокнула.       — Он хорош, не спорю, но не в моём вкусе. — парень на её ответ поднял руки в примирительном жесте, давая продолжить краткие описания учителей. — Так, кто ещё... Позов Дмитрий Темурович – наш учитель биологии. Никто так шикарно не преподаёт этот предмет, как он. До него у нас биологию вела другая учительница, но этот предмет мне тогда с трудом давался, а Дмитрий Темурович объясняет всё просто идеально.       Девушка сохраняла спокойное выражение лица, хотя в её глазах Антон видел искренний восторг, когда та рассказывала о биологе.       — А про математика что?       — Про математика? — Катя бросила взгляд на дверь кабинета и посмотрела на настенные часы. — Он, кстати, что-то задерживается. Ну, а алгебру с геометрией у нас ведёт Попов Арсений Сергеевич. Он учитель тоже довольно молодой, но добрый и понимающий. Темы объясняет терпеливо, ругается редко. Зато часто забавляет ссорами с местным трудовиком – Павлом Алексеевичем. Тот, кстати, у нас ещё и ОБЖ ведёт.       — О, ты про Волю? Он мой дядя, — гордо поделился информацией Антон, наслаждаясь удивлением одноклассницы.       — Да ну? — Антон кивнул, и девушка расплылась в изумлённой улыбке.       В этот момент дверь кабинета открылась, и в класс вошёл темноволосый мужчина в очках и белой рубашке с галстуком. Тот кинул взгляд на часы, тихо цокнул и положил портфель на стол, извлекая оттуда бумаги. И всё бы ничего, но Антон уже видел этого мужчину. Вчера. В клубе. Того самого, которого соблазнял тем самым вечером. И этот мужчина сейчас стоял в классе в роли учителя. «Блять...» — пронеслось в голове у Шастуна, пока уши медленно краснели от накатившего стыда.       — Всем доброе утро, — поздоровался учитель и получил громогласное «Здравствуйте!», заставившее его недовольно зажмуриться. Видимо, ночка у него выдалась не лучшая, раз мужчина выглядел куда хуже Антона. У парня, кстати, голова уже болела не так сильно. А вот на учителе отражался недосып в виде мешков под глазами и мятой рубашке. Ох уж этот понедельник...       — Сейчас отмечу присутствующих и приступим к новой теме. — продолжая стоять у стола, он открыл журнал и достал ручку. — Домашнее задание ведь никто не выполнял, да?       — Какое домашнее? — раздался чей-то возмущённый голос из класса, — Арсений Сергеевич, у нас каникулы были!       — Вот и я о чём, — математик уже хотел начать перекличку, но второй голос привлёк его внимание:       — Арсений Сергеевич, а у нас в классе трое новеньких.       Мужчина в недоумении посмотрел на одиннадцатиклассников, после чего вспомнил о предупреждении директора и взял со стола документ с обновлённым списком одиннадцатого «Б».       — Ах, да, точно, — задумчиво произнёс он, изучая фамилии, после чего отложил документ в сторону и взял в руки карандаш. — Давайте тогда начнём с них. Выграновский Эдуард.       — Здесь!       Мужчина посмотрел на откликнувшегося брюнета, довольно хмыкнул и записал фамилию ученика к себе в журнал.       — Высокова Клавдия.       — Здесь.       Арсений кинул взгляд на блондинку, кивнул, после чего её фамилия отправилась в тот же журнал. Притянув к себе документ, учитель вчитался в фамилию третьего ученика, дабы не ошибиться в произнесении.       — Шастун Антон.       А в ответ – тишина. Парень вжал голову в плечи, пытаясь спрятаться за более низким одноклассником, сидящим спереди. И чего он боится? Ведь не факт, что его тоже вспомнят. Катя непонимающе посмотрела на своего соседа по парте, когда тишина затянулась.       — Шастун? — приподняв бровь, повторил Арсений Сергеевич, отрывая взгляд от списка.       — Здесь?.. — вопросительной интонацией откликнулся парень, поднимая руку чуть опасливо. И не зря. Судя по выражению лица учителя, тот тоже узнал Шастуна. В голубых глазах мужчины читалось искреннее удивление, но тот не стал его открыто демонстрировать, только лишь поправил очки и записал ещё одну фамилию в журнал.       — Кхм, хорошо... — учитель посмотрел на список учеников, перевёл уже изучающий взгляд на Антона и вернулся к своему журналу, приподняв уголок губ в доброй усмешке. Кажется, эта ситуация хорошенько приободрила мужчину, ибо тот уже не выглядел разбившейся о лобовое стекло мухой. А Антона такая реакция учителя только успокоила, оставив позади оказавшиеся бессмысленными переживания.       Урок алгебры для всех показался нудным из-за повторения прошлой темы, но вот Антон мнение одноклассников не разделял. Он то и дело ловил на себе взгляды Арсения и не прятал глаз, когда их взгляды случайно (или же нет) пересекались. Арсений повторял решение уравнения, а Антон внимательно смотрел на его губы. Арсений уверенно держал в руке мел при письме, когда Шастун беззастенчиво разглядывал самого учителя. Урок превратился в некий азарт, и если сначала Антону хотелось исчезнуть, то теперь его желанием было остаться в этом кабинете как можно дольше.       Поэтому после звонка, когда одноклассники живо забирали учебники и уходили из класса, парень нарочно медленно собирал принадлежности в рюкзак, предупредив Катю, что немного задержится. Та кивнула, не задавая лишних вопросов, и только сказала, что будет ждать в кабинете истории. Когда последний одиннадцатиклассник покинул кабинет, Антон, закинув рюкзак на плечо, медленной походкой направился вдоль рядов.       — Арсений Сергеевич, — наслаждаясь таким формальным обращением, с полной довольствия улыбкой протянул парень, присаживаясь прямо на край парты перед сидящим за столом учителем. — Я, конечно, ждал нашей встречи, но не думал, что это произойдёт так скоро.       — Шастун, где школьная форма? — приняв безразличный вид, поинтересовался мужчина.       — Вы тему-то не переводите.       — Ну, допустим... — Арсений снял очки и устало потёр переносицу, вздохнув. — Честно говоря, я и сам удивлён нашей встрече в такой обстановке.       — А Вам привычнее проводить встречи в ночном клубе? — с ехидной улыбкой заметил ученик, на что поймал грозный взгляд учителя. О да! Больше эмоций!       — Я взрослый человек и сам решаю, где мне быть. Но вот что забыл в том месте семнадцатилетний подросток? Не расскажешь мне? — пошёл в нападение мужчина, сощурив голубые глаза. Ну, конечно! У него ведь в документе отмечены и даты рождения учеников. Но Антон просто так сдаваться не собирался.       — Мне, между прочим, через полмесяца восемнадцать исполнится.       — Но пока что ты несовершеннолетний человек, а это значит...       Их диалог прервал звук открывания двери, где показались лица десятиклассников. Они хотели уже войти в класс, но, заметив постороннего человека, решили всё-таки спросить разрешение.       — Арсений Сергеевич, можно войти?       Мужчина перевёл взгляд на Шастуна, хмыкнул своим мыслям и обратился к другим подросткам:       — Десятый класс, ждите в коридоре. И дверь прикройте.       Десятиклассники послушно вышли и закрыли дверь, а Антон тем временем скинул с плеча рюкзак, оттолкнулся от парты, на которой сидел, и опёрся руками на стол учителя.       — То есть мой возраст не подходит для тусовок, я Вас верно понял? — парень усмехнулся и вдруг заговорил намного тише, придавая голосу нотку неуместной эротичности: — Но заметьте – не я тащил в постель своего ученика.       Мужчина находился в напряжении – это было видно по сжавшей карандаш руке. Но Арсений глубоко вдохнул и решил принять правила игры, терпеливо разъясняя:       — Я понятия не имел, что передо мной школьник – это во-первых, — он показательно выставил перед собой указательный палец, — А во-вторых, — разогнул следом и средний палец, — нет доказательств того, что я собирался переспать с тобой.       — Но собирались ведь, — с хитринкой спросил парень, но засомневался, когда на лице напротив не дрогнул ни единый мускул. — Или нет?       Арсений Сергеевич откинулся на спинку стула и провёл рукой по лицу. Понедельник – день всегда нелёгкий. Особенно для учителей.       — Шастун, что тебе от меня нужно?       — Ой, только не делайте вид, что не понимаете, — парень теперь опирался одной рукой, пальцем другой руки выводя на учебнике учителя невидимые узоры. — Знаете, я бы очень хотел продолжить наше знакомство.       — Ты мой ученик, — заметил логичный факт мужчина, понимая, к чему клонит парень.       — А у Вас есть какие-то принципы? — Антон усмехнулся и облизнул губы, не упустив из виду заинтересованный взгляд напротив. — Да ладно, не притворяйтесь, что не хотите того же.       — Антон, — вдруг прорычал учитель, резко вставая с места и так же опираясь руками на стол. — Ты у нас самый смелый?       — А то, — юношу заводило такое поведение мужчины. — Настолько смелый, что могу сделать так, — с этими словами он, ухмыляясь, схватил мужчину за галстук. — И так, — сладко протянул Антон, притягивая ближе мужчину за предмет одежды. Тот не сопротивлялся, наклоняясь навстречу. Теперь их лица находились на столь ничтожном расстоянии друг от друга, что Шастун даже чувствовал тёплое дыхание мужчины. Его глаза в дневном свете такие выразительные... Антон посмотрел на тонкие губы мужчины, потом снова в глаза. К его удивлению, Арсений не выглядел возмущённым. Наоборот ухмылялся, также опуская взгляд на губы напротив. Сдерживаться больше нет смысла. — И даже...       Антон уже хотел прильнуть к манящим губам, но чей-то приближающийся мужской голос из коридора отрезвил сознание обоих, заставив судорожно отпрыгнуть в обе стороны от стола. Арсений пригладил рукой галстук, а парень накинул на плечи лямки рюкзака, когда голос из коридора был уже у самой двери.       — Твою ж! Савченко, ты у меня будешь лично полы драить, если снова припрёшься без сменки! Арс... — дверь распахнулась, и на пороге показался невысокий мужчина с гулькой из тёмных волос и в спортивном костюме, — ...сений Сергеевич, — быстро исправил он обращение на формальное, заметив ученика. — Вы чего учеников держите?       — Пусть ждут звонка, — бросил мужчина, усаживаясь обратно на место. Физрук хмыкнул и перевёл внимание на одиннадцатиклассника.       — А ты у нас кто?       — Антон Шастун, одиннадцатый «Б», — отрапортовал парень, вытягиваясь в струнку. Армянин изумлённо приподнял брови и улыбнулся.       — О, это мой, — довольным голосом пояснил он математику и повернулся у ученику. — Я твой классный руководитель...       — ...Сергей Борисович, да, здравствуйте.       Антон догадывался, что этот человек является его классным руководителем. Катя сказала, что их классрук является учителем физкультуры, а ведь Паша как-то упоминал в своём разговоре физрука-армянина с забавной причёской. Так что ошибиться тут было ой как сложно.       — Уже моё имя знаешь? Уважаю. — усмехнувшись, он спрятал руки в карманах мастерки. — Придёшь в кабинет – скажи своим братьям по несчастью, чтобы на большой перемене никуда не уходили.       Шастун не догнал, что от него хочет классный руководитель, а потому он непонимающе нахмурился и посмотрел на Попова.       — Он говорит об Эдуарде с Клавдией, — как бы уловив просьбу, пояснил Арсений, надевая очки обратно. Антон кивнул и улыбнулся Сергею Борисовичу.       — Конечно. До свидания, Арсений Сергеевич! — бросил он прощание математику и вышел из кабинета. Оказавшись за прикрытыми дверями в коридоре, парень улыбнулся некоторым десятиклассникам и пошёл искать кабинет истории, думая о том, что, может, и не зря случай с пожаром направил Антона именно в эту школу. Кажется, следующие два месяца обещают быть интересными.