The ocean eyes / Глаза океана

      Он сидит у самой кромки воды, опустив ноги в нее, потому что так немного снимается физическая боль. Но никуда не уходит боль душевная, так как последние дни для него стали форменным адом.       Рядом с Галфом.              Тот напоминает сейчас маленького ребенка, который не хочет отдавать старую любимую игрушку, от которой надо бы избавиться, но это дитя по привычке тянет ее к себе и обнимает, плача. Конечно, Галф не проронил и слезинки, но Мью до сих пор помнит это упрямое детское выражение лица, когда тот заявил, что не отпустит его. И реакцию на свой вопрос:              — И как ты себе это представляешь?              Он реально растерян, потому что его тщательно выстроенные планы ломаются об одну только фразу: “Я тебя никуда не отпущу”. Где-то он понимает, почему Галф так говорит, почему держит его руку, сжимая так, что даже больно, почему смотрит так пронзительно: тот не готов его отпустить, как и он не готов уходить. Мью понимает, почему тот злится, откуда эти перепады настроения: парень просто не может себе в этом пока признаться, что он для него уже куда больше, чем просто друг, о романтической связи с которым тот предпочел бы забыть.              Но… нужно рвать эту связь, пока она не стала для них обоих слишком сильной и болезненной.              Хотя… Куда уж сильнее?              Он готов выть от боли на этом одиноком берегу, потому что неожиданно врос в этого мальчика.              В эти яркие улыбки и смех.       В теплые золотые глаза.       В трепет нежных рук, что обнимали его.       В шелк темных волос, что так приятно пропускать между пальцами.       В… Галфа.       Целиком и полностью.              Да, за такой короткий период — он сам от себя не ожидал, но все к тому шло, потому что уже через несколько дней знакомства он был у морской ведьмы с просьбой помочь ему. Наверное, уже тогда он немного сошел с ума...              — Да, мой маленький принц, люди часто сходят с ума от любви, а ты сейчас человек.              Он вздрагивает, когда слышит знакомый хриплый голос, а потом его глаза привыкают к темноте морской ночи, чтобы начать различать силуэт в водах:              — Но как ты…              — … нашла тебя? Это было несложно, уж поверь. Твоя боль достигает даже глубины морского дна, поэтому я поняла, что пришла пора нам обсудить цену твоего решения. Ты же помнишь о сроке?              — Помню, — Мью понуро наклоняет голову, — у меня есть еще неделя.              — Да, прекрасные семь дней, которые ты можешь провести со своим человеком, прежде чем принять решение о том, как поступить дальше: остаться здесь или вернуться домой в океан к тем, кто тебя любит и ждет — к твоей семье. И к своей привычной жизни.              — И чем же я заплачу? — он внутренне напрягается, понимая, что все совсем не просто.              — О, мой милый принц, это и правда будет сложное для тебя решение, — ведьма задумчиво водит рукой по воде, словно рисует какие-то узоры в пене прибоя. — Ты готов услышать, что тебя ждет?              — Конечно, — Мью кивает, холодея изнутри.              — У тебя не так много выбора, прекрасный Мью. Если ты хочешь остаться здесь, на суше, и быть человеком, то твой возлюбленный должен отказаться ради тебя от самого дорогого. Семья, положение в обществе — все это он должен отринуть, чтобы быть с тобой. Сможет ли он?              Захочет ли он?       Вот тот вопрос, что горьким налетом оседает на его языке, но так и не озвучивается.              — А еще ты можешь вернуться в океан, когда истечет неделя. К твоим родным, что, наверняка, так беспокоятся о тебе.              Он кивает: Джом и правда приплывает к нему почти каждый день, потому что волнуется за своего непутевого брата. Она рассказывает, что отец порывается тоже выбраться ближе к берегу, но она его уговаривает подождать, пока завершатся три месяца.              — И за это надо будет заплатить кровью, мой принц.              Что?       Ужас захлестывает его с головой холодной волной, руки начинают трястись.              — О, не пугайся ты так, мой милый, не твоей кровью, а человека. Твоего человека.              Теперь он вообще не может ни слова выдавить из-за паники, что охватывает его:              — Ч-ч-что?              — Как только кровь твоего человека оросит твои ноги, то они снова превратятся в хвост, и ты сможешь вернуться в родную глубину.              — Но… почему…              — Почему я раньше не сказала об этом? — ведьма криво улыбается.              — Да!              — А кто говорил, что игра будет честной? — усмешка становится какой-то совсем горькой.              — Но неужели нет больше других вариантов? Почему Галф должен умереть, чтобы я вернулся назад?!              — Есть и третий вариант. Ты можешь просто уйти в океан, когда придет срок, если твой человек так и не выберет тебя. Ты станешь частью твоей любимой стихии: растворишься в ней, станешь морской пеной. Это ли не прекрасный финал для русала? Умереть, чтобы стать океаном.              Мью полностью растерян и подавлен, потому что в вероятность того, что Галф выберет его, он совсем не верит: тот явно дал понять, что семья для него — все. А мысль о том, чтобы как-то навредить парню ради собственного спасения, и вовсе нелепая: это как самому себе отрезать руку. Как он может?              Остается единственный вариант.       Остается одна неделя, чтобы насладиться теми крупицами счастья, что он может урвать у судьбы.              — О, я вижу, что ты выбрал, мой маленький принц. И что же ты решил? Вернешься домой или попробуешь завоевать сердце своего человека?              — Решил.              Но больше не говорит ни слова ведьме, потому что у него нет ни одной лишней минуты, чтобы тратить ее на разговоры и сожаления. Он подхватывается на ноги, привычно морщится от боли в них, и почти бежит туда, где несколько часов назад оставил Галфа. Позади слышен горький шепот:              — Не ошибись, мой милый, не ошибись только…              Откуда тут будет место ошибке, когда он решил провести эту неделю с Галфом так, чтобы не жалеть ни о секунде. Поэтому он морской бурей врывается в квартиру, подбегает к парню и заключает его в объятия, заставив того потерять на какое-то мгновение дар речи:              — Мью… Что случилось…              — Ничего, я просто соскучился, — он обнимает еще сильнее и утыкается носом в теплую, пахнущую солнцем макушку. — Пойдем погуляем? Или хочешь посмотреть кино? Закажем пиццу тебе и мне суши.              — Что с тобой случилось? Ты бегал от меня последнее время, а теперь вот тут сам пришел и предлагаешь провести время вместе.              Он может лишь растягивать уголки губ в горькой улыбке.              Потому что если пришло время платить по счетам, то он насладится каждой минутой рядом с Галфом, пока он не станет морской пеной.