Цветы джартака

Пол отчаянно не хотел встречаться утром с матерью в обеденном зале, но и пропустить завтрак он не мог. Иначе мать непременно пошлет кого-нибудь справиться о здоровье сына или, чего доброго, придет сама. И, если с завтрака еще можно сбежать под надуманным предлогом, то беседа в покоях может затянуться. Станет ясно, что Пол избегает разговоров о вчерашнем дне, будто он занимался чем-то предосудительным. Лучше бы занимался. Было бы хоть за что теперь краснеть. Впрочем, щекотливый разговор — это не повод прятаться. Вчера он старательно изображал веселье в беседах с гостями, а на душе у него скребли кошки. Он тревожился не за себя, но за Дункана. Мать могла оттолкнуть Айдахо от Пола или заставить сблизиться. Исключительно из любви к сыну. И оба варианта были ужасны.  — Доброе утро, мама, — сказал Пол с натянутой улыбкой, заходя в обеденный зал и садясь за длинный стол по левую руку от Джессики.  — Доброе, Пол. Как прошел вчерашний вечер?  — Я думаю, что неплохо. Только я почти не видел отца в центральном зале. Он появился всего на полчаса и снова ушел.  — У него было много дел, он не мог себе позволить праздно проводить время вместе со всеми. Сегодня утром он сопровождает последних отбывающих гостей. Большинство отправилось еще ночью, немногие остались до утра — в основном те, кому нужно было поговорить с ним без лишних свидетелей.  — Как прошли переговоры с императорскими служащими?  — Это ты спросишь у него, когда он вернется. У нас с тобой есть другая тема для разговора Пол напрягся, ожидая худшего. Мать помолчала пару секунд, разглядывая его, в углах ее глаз собрались насмешливые морщинки.  — Ты ждал этого момента, да? Я отсюда слышу твое волнение. Пол опустил глаза, делая вид, что нашел что-то очень интересное в своей тарелке.  — Ты и Айдахо, — сказала Джессика. — Что бы между вами ни происходило, ты должен разобраться с этим сам. Я не буду вмешиваться. Наверное, ты думал, что я буду обвинять тебя в неподобающем поведении, но я действительно не вижу ничего ужасного в том, что мой сын влюбился. Выбор, правда, неожиданный.  — Мне не хочется это обсуждать.  — Даже так? Не хочешь, чтобы кто-то трогал руками твою тайну?  — Я не вижу в этом смысла. Вся эта «влюбленность», как ты говоришь, абсолютно односторонняя.  — Он искренне предан тебе. Его клятва верности — не просто слова. Может быть, за ней стоит что-то большее. Ты не узнаешь, пока не попробуешь подойти ближе.  — Я все испорчу.  — Возможно. Но если будешь молчать и смотреть издалека, то точно ничего не добьешься. Лето рассказал мне, как Дункан вытащил тебя, когда вас чуть не проглотил червь. Ты знаешь, что он бросился за тобой, не раздумывая?  — Я плохо помню все, что происходило.  — Он нес тебя из орнитоптера до твоих покоев, прижимая к себе, как сокровище. Он не отходил от тебя все время, что ты провел без сознания.  — Это я знаю, — тихо ответил Пол.  — Возможно, тебе стоит попытаться…  — Мама! — прервал ее Пол. — В те часы, когда я надышался специи, мне привиделось, что он мой законный супруг уже очень много лет.  — Ты не рассказывал мне об этом.  — Потому что это самое невозможное из всего, что только может случиться!  — Зависит от цены, которую ты готов заплатить, — пожала плечами Джессика. — Ни один из Великих Домов не признает Айдахо, как твоего законного супруга. Для этого тебе придется изменить вековые обычаи, принятые в них. Кому это под силу? Императору или святому?  — Либо к тому времени Дома перестанут существовать.  — Добровольно — никогда.  — Значит, недобровольно. Не самое светлое будущее, не так ли?  — Думаешь, твоя юношеская любовь перевернет весь мир?  — А что, если да?  — Ты слишком самоуверен, даже для Атрейдесов.  — Дело не в самоуверенности, а в том, к чему могут привести мои желания.  — Мир не рухнет, даже не надейся.  — Ничего не рухнет, — сказал входящий в обеденный зал Лето, — пока Атрейдесы управляют этой планетой. Пол заметил, что отец как-то странно наступает на правую ногу, как будто на нее была надета тяжелая обувь, мешающая ходьбе.  — Отец, как все прошло? — Пол был рад сменить тему.  — Не так хорошо, как мне хотелось бы, но и не так плохо, как хотелось служкам императора, — ответил Лето, садясь за стол напротив Пола. — Часть пряности улетела в императорские хранилища, часть была продана представителям Домов. Если так пойдет и дальше, Атрейдесы станут не только самым знатным, но и самым зажиточным родом. Твоим наследникам, Пол, много чего достанется. Когда они у тебя будут, разумеется. Мать бросила быстрый ехидный взгляд на Пола, который тот вернул.  — А что там должно было рухнуть, сын? — спросил Лето, — Я слышал часть вашего разговора.  — Мир, — сказал Пол себе под нос, сейчас это предположение показалось ему нелепым.  — С чего бы ему обрушиться?  — Твой сын считает, что может перевернуть всю галактику, потому что влюбился.  — Интересно-интересно, — протянул Лето, — это высокородная леди? Вчера я видел нескольких знатных красавиц, которые не отходили от тебя. Можем засылать предложение на брак в Великий Дом?  — Нет, — ответил Пол, отводя глаза.  — Хмм… Она замужняя?  — Нет, отец.  — Не хорошо, но и не плохо. Незнатная, но и не замужем. Дай-ка подумать…  — Отец, я не хочу об этом говорить. Я не имею намерений ни вступать в брак, ни обзаводиться наложницей. Я помню о своем долге перед Домом, но еще не готов его исполнить.  — Джессика, может быть, ты хочешь что-нибудь добавить?  — Нет, мой дорогой. Он сам назовет тебе имя, если вскоре не передумает. Ты помнишь себя в его годы?  — Я был влюблен сразу во всех красавиц, — ухмыльнулся Лето в бороду. — Пока не встретил тебя. Мир от этого, конечно, задрожал, но не перевернулся. Не переживай, сын, кем бы она ни была, перед Атрейдесами никто не устоит. Пол широко улыбнулся, сделав вид, что поддерживает это замечание. Знал бы отец, в кого влюблен Пол, пришел бы в ужас. Неназванный избранник уже поджидал его в тренировочном зале. Сегодня он обещал Полу показать, как метать боевые ножи. Оставив родителей обговаривать последние новости, Пол чуть ли не побежал на встречу с Дунканом. Ноги сами несли его по переходам замка из охраняемой части к казармам.  — Торопился что ли? — насмешливо спросил Айдахо. — Отдышись, а то нож не удержишь. Пол посмотрел на острые лезвия заточенных ножей.  — Слушай, Дункан, а зачем вообще они нужны? Щит они не пробьют, биться ими вблизи неудобно. Айдахо неуловимым движением метнул один из ножей в ряд манекенов, почти не глядя в их сторону. Нож рассек воздух и через мгновение уже торчал из головы деревянного болвана.  — Вот так, — удовлетворённо сказал Айдахо. — Точно промеж глаз. Щит, конечно, отразит такую атаку, но не всегда же противник бдителен и ходит с поднятыми щитами. Вот ты, например, шел сюда и даже не подумал включить защиту.  — Понадеялся, что в замке безопасно.  — Вот, я о чем и говорю. Вставай за три метра от манекена, а я покажу тебе, как правильно держать нож и замахиваться. Пол отсчитал от манекена три шага, Дункан оценил расстояние на глаз и удовлетворённо кивнул. Подойдя ближе, он протянул Полу один из ножей рукояткой вперед.  — Кладешь нож в руку, придерживаешь пальцем вот так, — пальцы Дункана сомкнулись на руке Пола. Придерживая молодого герцога за плечо, Айдахо немного развернул его в свою сторону:  — Движение идет от пятки, затем поворачивается корпус. Руку доверни, а то нож уйдет в сторону. — Айдахо критически прищурился, глядя на Пола. — Нет, не совсем так. Давай я тебе помогу. Дункан встал позади Пола, заставив его прижаться к себе спиной. Взяв Пола за запястье правой руки, которой тот сжимал нож, Дункан немного развернул его вправо, заставив отвести плечо. Плотно прижатый к предмету своего обожания Пол не мог думать больше ни о чем кроме горячего тела, создающего такое восхитительное трение между ними.  — Пол, ты меня слушаешь? — мягко, но недобро порокотал Айдахо. — Соберись! Пол готов был уже признаться, что близость к Дункану заставляет все его мозги стекать в пах, но вовремя одернул себя. Айдахо просто показывает ему, как встать в правильное положение, а он уже растаял и растекся по нему, как мороженое.  — Вот теперь неплохо, — сказал оружейный мастер, отходя. — Твоя задача не только бросить нож с достаточной силой, но и вовремя его отпустить, чтобы он не пролетел мимо цели. Первый бросок вышел не очень удачным. Нет, в манекен Пол попал, но нож не воткнулся, а зазвенел на каменном полу.  — Недокрутил, — подытожил Айдахо. — Ну, что ж, есть над чем работать. Битый час он заставлял Пола тренировать броски, пока ножи не стали входить в дерево один за одним.  — А у тебя неплохо получается, — услышал Пол голос отца. — Решил зайти посмотреть, как ты тренируешься. Когда-то я был лучшим метателем ножей на Каладане.  — Хочешь попробовать? — спросил Пол, протягивая холодное оружие.  — Давай, — сказал Лето, зажал нож привычным хватом и метнул в сторону манекенов. Послышался звон металла о каменный пол. Лето с удивлением посмотрел на свою руку, перевел взгляд на нож, улетевший далеко в сторону от цели.  — Что-то я сегодня не в форме, — сказал он, разминая ладонь, — пальцев совсем не чувствую.  — Тебе нужно отдохнуть, — сочувственно произнес Пол, — Ты слишком много трудился все те месяцы, как мы прилетели сюда.  — Наверное, ты прав, последние несколько дней пришлось хорошо поработать, — задумчиво ответил Лето. — А дай еще один. Бросок! И нож торчит из дерева, ушедши почти на полпальца.  — Нужно было просто вспомнить, как это делается, — герцог, похоже, был доволен результатом.  — Отец, у тебя кровь на руке, — заметил Пол, — ты порезался.  — Я даже не почувствовал, — сказал Лето, вытирая капли крови с ладони другой рукой. — Ничего, это царапина.  — У матери есть заживляющий бальзам.  — Зайду к Юэ, отсюда ближе до его жилища, чем возвращаться в южное крыло.  — Только зайди обязательно, — попросил Пол, — Ты всегда его избегаешь, пока дело не примет серьезный оборот. Как в тот раз, когда ты проходил с трещиной в пятке две недели, пока мать не настояла на осмотре у Веллингтона.  — Если ты просишь, — улыбнулся Лето, — непременно зайду. Когда отец ушел, Дункан снова взялся за Пола со всей строгостью.  — Тебе необходимо освоить и этот метод ведения боя, — увещевал он. — Кто знает, с чем тебе придется столкнуться. Смотри на меня. Дункан отсчитал от манекенов семь шагов, развернулся к ним лицом и, перенеся вес на отставленную правую ногу, замахнулся и застыл в этой позе, чтобы Пол мог повторить за ним. Его мощные напряжённые руки казались выточенными из гранита. Создавалось ощущение, что он может стоять так часами, не теряя равновесия. Пол засмотрелся и забыл, что нужно повторять все движения. Он думал только о том, как Дункан мог бы обхватить его этими руками, чтобы прижать к себе. Как жадно тогда Пол бы его целовал.  — Ну! — нетерпеливо одернул его Айдахо. — Да что с тобой такое, спишь на ходу! Эдак тебя одолеет самый ленивый из врагов.  — Загляделся на ножи, — соврал Пол, — очень уж у тебя ловко с ними получается.  — Не зевай, повторяй, а то весь день пройдет, так ничему и не научишься. Пришлось Полу подчиниться Айдахо. К концу занятия он так вымотался, что руки дрожали от напряжения.  — Вот теперь вижу, что ты старался, — сказал Дункан, оценивающе посмотрев на Пола. — Ладно, на сегодня достаточно, завтра продолжим в то же время. Возвратясь к себе в покои, Пол скинул всю промокшую в невыносимой жаре одежду, чтобы залезть в стоящую за бумажной ширмой тепловатую ванну, наполненную очищенной по неизвестно какому кругу водой. Система фильтрации могла бесконечно гонять одну и ту же жидкость, оставляя ее приемлемо чистой. Вода по цене пряности. И Пол лежит, положив голову на бортик, в драгоценной жидкости, окруженный этой немыслимой роскошью. Везде его сопровождала чужая жажда. У него самого, как у сына герцога, воды было вдоволь, но это не делало его счастливым. Жажду Пола нельзя было утолить всей водой этой планеты. Бесконечное, иссушающее желание любви, которой ему никогда не получить, опустошало его сердце.  — Дункан, — прошептал Пол нежнейшее из слов. — Я бы поделился с тобой любой водой моего тела, какой бы ты ни пожелал. Но как я могу понравиться тебе со своими нескладными руками и ногами, с этим странным телом? С этим лицом породистой наложницы, — Пол провел рукой по своему отражению в воде. — Если бы я мог петь, как Гурни, сложил бы песню, режущую сердца, но я не умею. Как передать тебе то, что я чувствую, чтобы ты загорелся так же, как горю я? В клетке застучал Куцый. Он оживлялся всякий раз, когда Пол появлялся в покоях. Муад’диб вылезал из своего укрытия, ожидая угощения, но все еще не приближался к дающему, предпочитая дождаться, пока Пол отойдет от клетки.  — Сейчас приду, — громко сказал ему Пол, зная, что зверек его не поймет, но хотя бы услышит. Вылезая из ванны, он согнал воду с тела ладонями обратно, чтобы не дать ей стечь на пол. Фильтр прогонит жидкость, и через час-два она снова станет такой же чистой, как и была. Натянув свежее белье, молодой герцог прошел по теплому каменному полу к стоящей в углу клетке. Ему пришла в голову занятная мысль — а что, если подчинить муад’диба голосом. Заставить его взять угощение из рук. Мать говорила, что слабый голос не действует на неразумных существ — птиц, зверей, рыб, насекомую мелочь. Но почему бы не попробовать? Может быть, его голос достаточно силен. Он взял кусочек фрукта и позвал муад’диба:  — Возьми, — тот продолжал сидеть в своем углу, недовечиво следя за Полом. — Возьми, — повторил Пол. Куцый повел носом, издал странный звук, похожий на клекот, и одним прыжком оказался рядом с рукой Пола. Схватив лапами фрукт, муад’диб не нырнул в глубину клетки, как обычно, а принялся грызть угощение, изредка поглядывая на Пола.  — Получилось! — воскликнул Пол, напугав зверька. Куцый взвизгнул и отскочил в сторону.  — Тихо-тихо, — сказал Пол шепотом, — хочешь еще? — и протянул еще кусок. Муад’диб охотно вернулся к его руке, не выказывая обычной пугливости. Похоже, Пол разрушил какой-то барьер в его маленькой мышиной голове, и Куцый перестал его бояться.  — А на руке ты будешь сидеть? — Пол открыл клетку и взял муад’диба в ладонь, тот невозмутимо сидел, держа в лапах лакомство и понемногу откусывая от него. В дверь покоев постучали. Пол вернул муад’диба в клетку и крикнул:  — Подождите! Он подошел к двери и открыл ее. На пороге стояла Джессика.  — Пол, ты мне нужен, — сказала мать, — одевайся и приходи к нам с отцом. Дело срочное. Когда Пол пришел в покои к родителям, он увидел, что здесь же находится сукк-доктор.  — Доброго дня, милорд, — приветствовал его Юэ.  — Пол, — начала мать, — ты должен знать.  — С некоторого времени я неважно себя чувствую, — со вздохом сказал Лето, сидящий в глубоком кресле у стены.  — Все очень серьезно, милорд, — добавил Юэ.  — И ты скрывал это от меня?! — возмущенно вскричал Пол.  — До тех пор, пока это было терпимо, — мягко ответил Лето. — Но больше ждать нельзя, болезнь ослабляет меня, и ты, как мой сын, должен быть готов перенять управление и прочие дела. Ты готовился к этому с рождения. Похоже, что этот день уже близок.  — Что происходит, Веллингтон? — обратился Пол к сукк-доктору. — Мне нужно знать подробности. Это слишком тяжелая новость.  — Его светлость борется с недугом уже немало времени. Местные жители называют эту болезнь каменной лихорадкой, но у нее много имен. Она незаразна, а передается по наследству и спит до времени, пока что-нибудь ее не разбудит. Возможно, и Вас, милорд, или Ваших детей ожидает эта участь, нельзя сказать наверняка.  — Это опасно?  — Увы, чрезвычайно. Хотя болезнь просыпается внезапно, она развивается медленно. Но неотвратимо. Тело понемногу перестает слушаться хозяина. Сначала конечности, что Вы и наблюдаете. Неделя за неделей обездвиживается всё, но сознание при этом сохраняется.  — Вы можете вылечить отца?  — Существует одно лекарство, сложное в изготовлении и очень дорогое, поскольку в его состав входит пряность. Почти все, что для него нужно, у меня есть. Не хватает малого, милорд — цветов растения джартак. Его изредка можно найти в пустынных районах засушливых миров. Возможно, и на Арракисе он есть. Можно, конечно, попробовать обойтись и без этих цветов, но такое лекарство только отсрочит неизбежное. Так что, чем скорее я получу этот компонент, тем больше шансов на благополучный исход болезни.  — Веллингтон, пожалуйста, сделайте лекарство без этих цветов, пока мы не сумеем их достать. Чтобы у отца был хоть какой-то шанс.  — Да, милорд, — ответил Юэ. — К вашему сведению, я уже давно изготовил его, поскольку Ваш отец предоставил мне доступ к пряности, когда узнал о своей болезни. Этим снадобьем я смогу поддерживать в нем жизнь достаточно долго, но однажды для его разума, запертого в неподвижном теле, существование превратится в непрерывное страдание.  — Я буду бороться столько, сколько смогу, — твердо сказал Лето. — Пока что я не чувствую себя немощным.  — Почему вы не послали за этим растением, когда только определили, что отец болен? — гневно спросил Пол сукк-доктора.  — Его нет в известных мне садах и оранжереях Великих Домов, милорд, — терпеливо ответил Юэ, — его не выращивают на продажу, поскольку он считается сорным растением. Единственное его применение — это компонент редкого снадобья, о котором знают далеко не все посвященные в тайны медицины. Розыск его в планетарных пустынях может отнять годы. Зря вы думаете, что не было снаряжено ни одной экспедиции. Люди дома Атрейдесов отправлены в разные части галактики, но пока хороших новостей нет.  — Отец, позволь мне раздобыть для тебя джартак, — сказал Пол, — Я не думаю, что это невозможно. Веллингтон говорит, что он растет в пустыне, значит, есть шанс найти его здесь. Небольшой, но лучше бороться, чем ждать.  — Тебе не стоит браться за это, слишком высок риск, — ответил герцог.  — Я не смогу оставаться здесь и терпеливо ждать, пока тебе становится все хуже. И я знаю, кто мне поможет. Если придется искать цветы в дюнах, нужно идти к фрименам. Они наверняка знают про это растение. Айдахо уже был в их ситчах и вернулся обратно. Значит, есть шанс. Лето долго молчал, ничего не отвечая. Наконец, он произнес:  — Знаю, тебя не удержишь, если ты что-то решил. Пока у меня достаточно сил, чтобы справляться со всем самому, но скоро мне будет необходима твоя поддержка. Есть те, на кого я смогу опереться, но недолгое время. Если с тобой что-то случится, то династия Атрейдесов закончится на нас.  — Не закончится, отец, я достану джартак, и Юэ вылечит тебя. Позволь мне.  — Иди, — просто ответил Лето.