Мелочи

Олежа мягко накрыл руку Антона. Попытался заглянуть ему в глаза — Антон, как назло, зажмурился. Антон вцепился в подлокотники. Антон пережал себе живот ремнём безопасности так, что весь воздух ушёл в лёгкие. — Всё будет хорошо, — сказал Олежа, мягко поглаживая его ладонь. Антон кивнул. Антон пытался не выдать страха — страх всё равно было видно. Антон утверждал, что не боялся самолётов — просто сильно из-за них нервничает. Олежа не допытывался и не осуждал. Но решать проблемы было надо. Бросать Антона на произвол судьбы не хотелось. Олежа искал иной способ решения проблемы — предлагал добраться до пункта назначения другими путями. Предлагал даже сменить место отпуска — можно ведь отправиться в другую страну. Можно просто путешествовать по России — для этого не нужно лететь через границу и не нужно тратить много денег. Антон отказывался. Сначала мягко, потом — строго. Однажды посреди разговора встал с места, посмотрел Олеже в лицо сверху вниз и сказал: «Летим куда собирались. Никаких сложностей нет». Антон, видно, решил бросить вызов собственному страху. Или доказать Олеже: он на самом деле смелый. Что не боится — ни самолётов, ни перелётов. Олежа, правда, в доказательствах не нуждался; но вслух он этого не сказал — точно так же, как Антон никогда не просил его позволить оплатить всю поездку. Потому что Олежа был убеждён, что платить они должны были пополам. Поэтому они долго ждали этой поездки. Поэтому планировали долго и скурпулёзно. Самолёт был экономнее. Самолёт был быстрее. Самолёт был удобнее. А у Антона была аэрофобия. — Всё будет хорошо, — повторил Антон. Нервно сглотнул и мотнул головой. Олежа не отпускал его руку. Антона била ощутимая дрожь. — Ты знаешь, что по статистике самолёт — самый безопасный вид транспорта? — неуверенно начал Олежа. Эту мантру они повторяли уже несколько раз. Повторяли в аэропорту, повторяли дома, повторяли в ночь перед полётом. — И что в нём безопасного? — Представляешь, как их ответственно собирают? За малейшее отклонение в технологии — разбирают и переделывают заново. — Представляю, — выдавил Антон. Проверил ремень безопасности — затянул покрепче. Настолько, что совсем перестал дышать.  — Пожалуйста, успокойся, — нежно попросил Олежа. Нащупал замок — расслабил Антону ремни. Провёл рукой по животу успокаивающе. — Глубоко вдохни. — Я спокоен. Антон всё-таки открыл глаза. Всё-таки посмотрел на Олежу. Олежа улыбался ему тепло и нежно, и заботливо поглаживал по руке.  — Надеюсь, ты будешь спокоен весь полёт. Ты спишь в транспорте? — Обычно нет. Олежа решил, что это подходящий момент. Потянулся к Антону и нежно поцеловал в щёку. Надеялся, что Антона это отвлечёт. Отвлекло — Антон развернулся к нему и поймал поцелуй губами. Целовал долго, аккуратно и вдумчиво. Не обращая внимание на усаживающихся на соседних местах пассажиров. Антон прервался только чтобы послушать инструкции от стюардессы. Слушал он их внимательно — видимо, старался ничего не упустить. Олежа тоже пытался слушать — пытался соблюдать. Дима с Олей бы посмеялись над их стремлением сделать всё по инструкции. На самом деле, Дима бы, наверное, к этому моменту уже спал. — После взлёта вам будут предложены еда и напитки. — Ты голоден? — шепнул Антон Олеже на ухо. Олежа закатил глаза: не успели они взлететь, а Антон уже пытается побаловать его едой. — Нет, мы кушали перед выходом, помнишь?  — Это было давно. Я вот проголодался. Олежа подумал, что разговоры о еде отвлекут Антона от мысли о ненадёжности самолётов. — Ладно. Возьмёшь нам еды? Олежа подумал, что мысли о нём всегда отвлекают Антона. Снова сжал его руку — уверенно и крепко. И пообещал себе, что не отпустит до самого конца.