О чем шепчутся куклы?

Джон волнуется — держит бумажного журавлика в руках, тяжело вздыхает. Он несёт его аккуратно, пытается случайно не смять. Было очень весело делать их, — но вот дарить беспокойно. В голове все время вертится неприятная фантазия, что Патрик просто пожмет плечами, или посмеется над подарком — недостаточно изящно, роскошно, утонченно для него. И вообще, глупо. — У-у-у... — Джон сглатывает, однако, берет себя в руки. Он сможет! Подарит журавлика!! Да!!! Вот только вся эта детская уверенность улетучивается, стоит ему увидеть Патрика. Он, выглядящий усталым, подметает пол, отчего маленькие клубы сажи поднимаются вверх. — Патрик! — Окликает его Джон и прячет журавлика за спину. Патрик поворачивается и подходит к нему, вроде как нехотя, а вроде ему интересно, чего это его зовут. — Патрик! — Повторяет Джон, со всей праздностью. — Как ты относишься к подаркам? — Подаркам? — Он чуть наклоняет голову. — Ах-ха-ха, тебе подарили подарок? — Нет! Я тебе хочу подарить подарок, — вроде как смело выдает Джон. От этого заявления Патрик округляет глаза. Похоже подарков ему не дарили. — Чего? — Его голос становится чуть тише. — Ты — мой лучший друг, — начинает Джон, — потому я хочу сделать тебе подарок!! И с торжественностью во взгляде и движениях протягивает руку с журавликом. А потом внутри что-то щелкает. Руки начинают дрожать, но Джон все ещё пытается выглядеть уверенно. Ну а Патрик молчит. Похоже не знает, как реагировать. Смысл подарка не понимает, но... Это так... Аргх, он не знает, как объяснить то, что он чувствует. Ему никогда ничего подобного не делали. Но... Ого, Джон сам сделал его? Он постарался... Потратил время... Сделал что-то такое... Ради Патрика? — Это... Мне? — Неожиданно для Джона Патрик краснеет. — Да! — Джон кивает. И тогда Патрик с какой-то нежностью, осторожностью берет журавлика. Осматривает его. — Лучший друг? — Повторяет Патрик и краснеет ещё пуще, да так, что Джон начинает беспокоиться, нормально ли это. — Да-а, — Джон опускает голову. Когда-то господин Рикки сказал, что Патрик должен быть идеальной куклой. Прекрасной, вероятно, лучшей среди всех. А остальные куклы — ну так, возможно и смогут стать лучше, но Патрика уж точно не перепрыгнут. И ведь Патрик действительно так считал, но сдружился с другими. С Джоном, к примеру. Возможно, будь это другая кукла, то Патрик отказался бы от подарка, действительно бы засмеялся, считая, что такие подачки, это лишь попытка угодить такому как он, или унизить, посмеяться. Но... Эту фигурку дарит ему Джон. А он — искренняя кукла. Искренне скажет, что Патрик его друг, и искренне даст ему подзатыльник, если тот действительно зазнается. — Я... А... — Патрик пытается что-то сказать, но не получается. — Тебе нравится? — Спрашивает Джон. А гордость-то давит. А слова господина Рикки в голове проносятся. А Патрик пытается прислушаться к своим чувствам. — Или нет? — Джон задерживает дыхание. — Я... А... — Патрик опускает голову. — Спасибо... Они молчат. И, о черт возьми, это самый неудобный момент за всю жизнь Джона, он просто не знает, что делать, хочется провалиться сквозь землю. — Ну, я пойду, — говорит он, — пойду, э-э, убираться. — Да, иди, — Патрик отворачивается и снова смотрит на журавлика. Джон быстро уходит и хватается за голову. — Дура-ак... — Шепчет он. — Джон, ты дурак... Это было бездумно. Странно. И очень плохо — Джон нервничал, возможно, Патрик заметил это. Но... Патрик сказал спасибо! Это уже многое значит, ведь так? Джон останавливается. Да... А ведь сказал такое! Разве Патрик кого-то благодарит хоть раз? — О-о, — Джон многозначительно кивает. Рабочий день закончился, можно сказать. Убрано и в особняке, и в комнате господина. Патрик в своей комнате, сидит за столом. Лампа освещает ее не полностью, но достаточно, чтобы он мог спокойно смотреть на журавлика. Он бумажный. И Патрик не особо понимает, как именно Джон сделал его. Выглядит журавлик... Мягко говоря, странно. Естественно бывает и лучше, но Патрик в первый раз видит фигурки из бумаги, потому ему кажется, что это выглядит неплохо. Ох. — Чтобы подумал господин Рикки? — Тихо шепчет Патрик. Возможно, господин разочаровался бы в нем. Или же похвалил, говоря, что теперь Патрик может... Э... Сложное слово... Ма-ни-пу-ли-ро-вать Джоном. Но, в общем-то делать так не хочется. Хочется доверять Джону, получать от него подарки и самому делать их. Чувствовать, что ты нужен ему. Нужен какой-то кукле. Патрик... Хотел себе друга. Но по мнению господина все куклы глупы и недостойны, потому Патрик закопал это желание под горой амбиций и учений господина. Однако... Джон подружился с ним. Да, он иногда портит Патрику настроение своей энергичностью, детским доверием, возможно даже глупостью. Но, ох, это Джон. Его друг. Друг. Ведь друг? А сам Джон считает Патрика другом? — Почему щемит в груди? — Патрик вздыхает. Странное чувство. Тепло. Расползается кляксой внутри. Возможно щекочет. Странно. — Может господин Рикки знает, что это такое? — Патрик говорит сам с собой, ведь в отличии от той же Кейт, у него нет того, в чем он может записывать свои мысли. Почему-то не хочется обращаться с этим к господину... Кажется, словно он не поймет. Не сможет понять — у господина Рикки немного другие взгляды на жизнь, и если Патрик со временем начинает доверять другим, перестает принижать их, то Рикки думает, что другие являются... Куклами низкими, не такими, как он. Патрик вздыхает. Дико хочется спать. Веки тяжелеют, а голова начинает болеть. Угх. — Спокойной ночи, Джон, — зачем-то говорит Патрик и встаёт, идёт спать. — А... В-все будет хорошо! — Шон вскидывает руки. — Шон уверен, что Патрику понравился подарок! — А вдруг нет? — Джон горбится. — Что если он сказал "спасибо" только из вежливости? И теперь Шон не знает, что сказать. Он хочет успокоить свою куклу, но не может подобрать нужные слова. Кончились. — Он принял подарок? — Спрашивает Шон, все таки обдумывая, и, вроде бы, подбирая слова. — Сказал "спасибо"? Не посмеялся? Джон много раз кивает. — Ну вот! Тогда Шон не видит смысла беспокоится, — тень пожимает плечами. — Понимаешь, Шону кажется, что если бы Патрику не понравилось, он бы сказал об этом. — Вообще-то... — Джон делает паузу. — Ну, да, вы правы, вероятно? Джон не особо уверен, но слова Шона успокаивают. Кукла больше ничего не говорит, лишь потирает глаза. — Тебе пора спать, — напоминает Шон, когда ему кажется, что молчание слишком долго продолжается. — Ну ладно, — Джон улыбается. Обычно он спорит, говорит, что хочет ещё немного посидеть с господином, но сейчас желания что-то говорить нет. Да и Джон действительно устал. Он встаёт, целует господина в щеку и выходит. Но у двери в комнату останавливается. Интересно, а что будет, если он поцелует Патрика в щеку? Джон закрывает лицо руками, не понимая, почему эта резкая и странная мысль появляется в его голове. Интересно, а будет ли поцелуй тоже считаться подарком? — Джон? — Шон встаёт, не понимая, почему он остановился. — Все хорошо, — Джон улыбается и выходит. И все же, странная мысль.