Тринадцать добродетелей

      Вся вышесказанная информация должна была взбесить его, но на деле он лишь беспомощно уточнил у одинокой и даже никогда не бывавшей замужем Минервы:       — Мне сейчас стоит бежать за ней?       — Господи, Северус, нет! Только вас там сейчас и не хватало. Гермиона — умная девочка. Уверена, она сама со всем разберётся и верно расставит приоритеты.       Хотелось бы верить. Правда, что было верным в её системе координат? Сразу вернуться к мужу? Оттягивать разрешение конфликта до последнего, мучая его, всех их? Даже не со зла или из эгоизма, а просто не желая портить момент — было бы некрасиво заикаться о разводе посреди праздника. Семья и друзья так скучали по Рональду. А если он ранен? Болен, покалечен, требует ухода и внимания? Если Грейнджер бросит его и уйдет к нему, от неё отвернутся все. Стоит ли он таких жертв?       Видимо, муки слишком явно отразились на его лице, так как Макгонагалл заботливо уточнила:       — В этом противостоянии я поставила бы на вас, Северус.       Прозвучало неожиданно обнадеживающе. Минерва чаще всего выигрывала.       — Благодарю, — почти искренне ответил он. — Признаться, я ожидал от вас порицания.       — О, этого вы получите сполна и без меня, — отмахнулась она. — И хоть я переживаю за Гермиону из-за специфики её выбора, — Макгонагалл смерила его явно оценивающим взглядом, — за вас я переживаю тоже. Думаю, брак пошёл бы вам на пользу. А тут только и оставалась надежда на то, что достаточно молодая женщина купится на ваше, — она сделала паузу, подбирая слова, — тёмное очарование.       Минерва фактически благословила их, посетовав только на то, что происходящее, конечно же, повлияет на работу, а профессор Грейнджер-Уизли, возможно, вообще уволится. И ей опять придётся искать замену сразу на две должности в штате. Такая позиция начальства несколько облегчала положение, учитывая вечное стремление Грейнджер к сохранению внешних приличий. Да и так у неё появлялась крепкая моральная поддержка, что тоже было совсем не лишним. Если они переведут отношения в публичную сферу, желающих осудить их, как Макгонагалл и сказала, найдется предостаточно.       Вот только дойдет ли до этого в принципе? Оставшись в одиночестве он весь вечер продумывал различные сценарии, в которых Грейнджер ставила нравственные нормы и ответственность выше чувств. Даже зная, что она уже подала на развод. Даже добившись от неё признания в любви. Он не был уверен в ней, как не был уверен и в себе. Да, он тоже вроде как уже намекнул ей, что не прочь заставить Поттера смотреть на них, раскрыв рот от удивления, но то была теория. Сейчас же в их отношениях резко пропал элемент отложенной ответственности. Туманная перспектива совместного будущего, не требующая предметного обсуждения ещё как минимум несколько месяцев, а то и лет, сменилась на необходимость решить всё со всей определенностью в самые короткие сроки. Он боялся, что она сбежит от него, наигравшись в тайную связь, но сам, кажется, тоже чувствовал себя спокойнее, когда имел пространство (и время) для манёвра.       В общем, ограничиться ни к чему не обязывающим сексом и избежать последствий, элементарно разойдясь без лишних слов и скандалов, сейчас было проще всего. Из-за Минервы можно было не беспокоиться. Болтать и ломать младшей подруге жизнь она наверняка не станет. А принять решение он мог и единолично, просто надавив на совесть Грейнджер. Достаточно будет сказать что-то вроде «ты нужна ему», и она сама всё поймет. Но избавляться от неё он не хотел. Наоборот, его выводила из себя даже мысль о том, что в данный момент ей приходилось изображать радость, чтобы не обижать супруга и ту же Молли Уизли своей холодностью. То, что она не искрилась искренним восторгом, он был уверен.       Его невроз усиливало то, что Грейнджер так и не послала ему ни совы, ни патронуса, хотя обещала. У неё, вероятно, не оказалось времени или возможности для этого. Или Рон не отходил от неё ни на шаг, так что связаться с любовником было затруднительно. В любом случае вряд ли она не делала этого злонамеренно. Возможно, Грейнджер просто не знала пока, что сказать? Зацепившись за эту успокаивающую мысль он попытался заснуть, решив, что лежать, глядя в потолок, уже достаточно. Но тут же в дверь его покоев забарабанили.       Она влетела в гостиную и без предупреждения бросилась ему на шею, а вместо приветствия пробубнила:       — Твое предложение насчёт сигарет ещё в силе? Думаю, сейчас самый подходящий момент, чтобы начать курить.       Он пригладил её почему-то распущенные волосы, чтобы они не лезли ему в лицо, и вдохнул запах. Пахло смесью косметических средств, преимущественно теми самыми шампунями, с которыми он уже был знаком, но парфюмерия тонко переплеталась с её собственным ароматом. Наверное, можно было допустить такую формулировку по отношению к красивой женщине. И дополнять эту композицию вонью табака ему совершенно не хотелось. Но при этом подсознание тут же выдало фантазию, где Грейнджер выдыхает дым прямо ему в рот, и все стало не так однозначно.       — Если ты планируешь изображать несчастную нуарную роковую красотку, то спешу тебя разочаровать — ты начнешь совершенно неэстетично кашлять и, скорее всего, покраснеешь, — обозначил он реальное положение дел.       Грейнджер обижено засопела, будто в том была его вина.       — Могу предложить виски, — смягчился он.       — Да, это отличная идея, — она поцеловала его в подбородок и, наконец, отпустила.       Кажется, она плакала, потому что взгляд у неё был совершенно как на той фотографии из газеты, которую он видел два года назад, когда Рон только пропал. Правда, на сей раз ему действительно хотелось целовать её до тех пор, пока не заболят губы.       — Рассказывай, — скомандовал он и направился к трюмо, чтобы достать бутылку классического огденского.       Не то чтобы он часто пил (намеки Грейнджер на его алкоголизм были совершенно несостоятельны), но как-то так выходило, что какой-нибудь алкоголь про запас у него имелся всегда.       — Ох, даже не знаю, с чего начать, — она уперла руки в бока, видимо, переобщавшись с Молли, но помявшись на месте пару секунд, решила сесть на диван.       — Как Рон нашелся? — помог он.       — Его нашли, — Грейнжер активизировалась и зачастила. — Билл был по работе в командировке в Перу. И кто-то из местных упомянул в разговоре, что видел в общине кечуа парня, похожего на него. Не то чтобы рыжие там были такой невиданной редкостью, но, знаешь, в южной глубинке не часто встретишь подобный типаж внешности. Билл заинтересовался, посетил деревню, ну и… Рон ничего не помнил, даже то, что он волшебник, — добавила она уже тише.       — Этого стоило ожидать. Иначе он за это время так или иначе вышел бы на связь.       — Да. Когда несколько лет назад его обнаружили бродящим по Мачу-Пикчу, магглы решили, что он потерявшийся турист, но так и не смогли установить его происхождение. Хорошо, что не арестовали! Волшебники и вовсе не заинтересовались происшествием, ведь никто не видел, как он, к примеру, возник из воздуха посреди развалин, чтобы была нужда беспокоиться. Люди теряются и находятся регулярно. Совы, учитывая, что он находился на другом континенте, его не находили. А может дело было в том, что Рон сам не знал своё имя, потому что волшебные часы семьи Уизли тоже не могли определить его состояние. Палочку он посчитал указкой, Сквозное зеркало, которое у него было с собой, разбилось. В конце концов местные жители дали ему кров… Я не очень поняла, как это произошло, учитывая, что он не знает испанский.       Грейнджер задумалась, нахмурившись, и он сунул ей в руку стакан с виски. Она поспешно отхлебнула и всё же закашлялась, хоть со скотчем в начале мая справилась легко. Справедливости ради, магический алкоголь в целом был крепче, чем маггловский, если не по градусам, то по ощущениям точно.       — Наверное, Рональд был очень рад узнать информацию о себе, — он сел рядом, похлопав её по спине.       — Да, конечно. Но ещё и немало смущен. Обнаружить себя магом и членом большой дружной семьи, мягко говоря, удивительно.       — Ещё и женатым.       — Это он уже знал, — почти шёпотом отозвалась Грейнджер. — В смысле, Рон уже успел там жениться.       Он подавил желание издевательски присвистнуть. Кто бы мог подумать, что Рон, производящий впечатление неуверенного в себе увальня, пользуется таким успехом у дам. Видимо, испанский ему не понадобился, чтобы устроиться в Перу, он говорил на языке любви.       — И знаешь что? — вдруг с жаром выдала Грейнджер, отхлебнув ещё виски. — Я зла на него из-за этого, хотя сама поступила, по сути, точно так же.       — Его поспешность достойна порицания, — поддержал он её, как мог. — Кольцо на пальце должно было заставить его задуматься…       — В то утро, в день своего исчезновения, он забыл его на полочке в ванной, — она перебила его и допила напиток. — А сейчас выходит, что он многоженец. Магическая и маггловская бюрократические системы фактически никак не связаны, а он ещё и жил под другим именем в другой стране, так что первый брак не может аннулировать второй автоматически. Или наоборот. Всё сложно и запутано, и нам всё равно придется проходить через полноценную процедуру развода, — она расправила плечи, пытаясь изображать уверенность. — О чем я уже всем в открытую сообщила.       Что ж, пара десятков вариантов развития ситуации, которые он придумал за этот вечер, отпали.       — И как они это восприняли?       — В целом, спокойно. Молли, конечно, шокирована таким развитием ситуации, но даже она признает, что так будет лучше. Ребёнку нужен отец.       — Ребёнку? — он скривился, но не забыл отобрать у неё стакан, чтобы налить уже просто воды.       Спаивать её сейчас было бессмысленно.       — Да, его новая жена беременна. Он её, конечно, с собой в Великобританию не взял, чтобы не тревожить лишний раз. Хотя я на её месте наоборот переживала бы сильнее, сидя дома и опасаясь, что супруг сбежит от меня к прежней жизни, — Грейнджер замешкалась и послушно сделала пару глотков воды. — Всего два года прошло. Когда он успел? — но опять собралась и затараторила: — Все, конечно, смотрят на меня сочувствующе, но очевидно, что внук, который с высокой долей вероятности родится волшебником, для той же Молли куда важнее, чем я. Впрочем, мы ведь всё это время тоже практически не общались, неудивительно, что она стала относиться ко мне прохладнее.       — Выходит, что всё прошло даже лучше, чем ты ожидала, — вывод был верным, хоть и слегка парадоксальным. — По крайней мере, безболезненнее относительно твоего решения.       — Не совсем. Так как Рон ничего не помнит, Визенгамот может признать его невменяемым и, соответственно, неспособным подписать необходимые документы. Так что, вероятно, процедура ещё дополнительно затянется. Пока его обследуют в Мунго, пока вынесут вердикт… Мне кажется, он не сильно-то и хочет возвращать себе своё прошлое. Семье ещё симпатизирует, а на нас с Гарри смотрит, как на врагов.       — Он воспринимает вас, как чужих людей, угрожающих его счастью.       — Это понятно, — Грейнджер вздохнула, опять приняв печальный вид. — Но ему придётся пойти на это, чтобы решить вопросы и освободить нас всех от устаревших обязательств, — она бросила на него быстрый встревоженный взгляд. — Это не значит, что я планирую сразу же взвалить на себя новые, но… — она замерла на секунду и продолжила более твёрдым тоном: — А впрочем, значит. Я жду, что мы узаконим отношения в скором времени после моего развода.       Он медленно отобрал у неё пустой стакан, взял оставленную на столике у дивана бутылку, налил ещё виски и выпил уже сам, не сводя с Грейнджер глаз. Она сидела спокойно, открыто и уверено смотря на него ответ.       — Прости?       — Мне нужно от тебя предложение, Северус. А ты как думал? Поразвлекался и ладно? Или решил, что мы продолжим в том же духе и дальше? Я не собираюсь быть твоей любовницей вечность.       То, что Рон без неё даром времени не терял, явно повлияло на Грейнджер не лучшим образом. Она то ли хотела отомстить, то ли доказать, что живет ничуть не хуже своего почти бывшего супруга.       — Гермиона, мы в отношениях меньше месяца.       — И что? Ещё скажи, что нам надо узнать друг друга получше, — она фыркнула и поджала губы.       — Вообще-то надо. То, что мы давно знакомы, не делает нас ближе. Есть множество тем, которые стоит закрыть до заключения брака.       — Например?       — Хочешь ли ты детей? — спросил он то, что и без того напрашивалось, учитывая последствия приключений Рональда.       — Да, — выпалила она, но тут же стушевалась. — Но не прямо сейчас, лучше лет через десять.       Он вспомнил свой возраст, для наглядности прибавил к нему двенадцать лет, прикинув, когда его гипотетический отпрыск поступит в Хогвартс, и сделал встречное предложение:       — Пять.       Хотя, честно говоря, в этом было больше желания осадить Грейнджер, чем его реальных планов на жизнь.       — Семь.       — Приемлемо. Ты останешься работать в школе? — продолжил давить он.       — Не знаю. Я задумывалась о том, чтобы вернуться в Министерство, но пока не уверена.       Вернется, наверняка. Судя по тому, что Минерва не рассчитывала, что профессор Грейнджер-Уизли будет исполнять обязанности декана до пенсии, они уже обсуждали этот вопрос. Да и отдыхать от государственной службы ей больше было не нужно. Переживания из-за потери мужа сменились на тревогу из-за его возвращения, так что теперь она была, скорее, зла, чем расстроена, и могла снова эффективно выживать в министерском гадюшнике.       А ещё это означало, что в будни они будут пересекаться только в постели и то не факт, что в приемлемое время. Если загадывать наперед.       — Где мы будем жить? По крайней мере, летом.       — У меня нет своего жилья, так что, наверное, у тебя. Впрочем, можно снять квартиру.       — Кошелёк?       — Совместный, — неуверенно протянула она, видимо, впервые задумавшись о подобном. Но без перехода добавила условие уже от себя: — И я хочу, чтобы ты познакомился с моими родителями до свадьбы.       — Чтобы что? Устроить скандал?       Вероятность, что он им понравится не просто стремилась к нулю, а уходила в минус.       — Переживешь. Что-нибудь ещё?       — Я ещё не придумал.       — Чудно.       Он набросился на неё, повалив на диван. Грейнджер взвизгнула и, падая, лягнула столик. Раздался звон — бутылка задела стакан, но, кажется, ничего не разбилось. Проверять никто из них не стал: они прижались друг к другу, но целоваться не начали, а замерли, словно боялись шевельнуться.       — Я понимаю, что не вправе требовать от тебя такое, но, Северус, я… — она перешла на драматичный тон.       — Вправе. Однако ты не имеешь достаточных рычагов давления, чтобы реально принудить меня. И да, идея брака меня не привлекает в принципе. Я не вижу себя благообразным отцом семейства от слова совсем. Но я хотел бы продолжить наши отношения, так что, если тебе нужны гарантии, согласен пойти на компромисс.       Между похотью и приличиями она выбрала всё сразу и попросила добавки.       — Это всё от неуверенности. Я боялась, что ты переспишь со мной и бросишь. И до сих пор боюсь, если честно.       — Ещё бы, я же Северус Снейп.       — А я Гермиона Грейнджер. Докучливая всезнайка. При всех своих объективных плюсах, я мало кому нравлюсь. Даже мои друзья часто предпочитают делать вид, что не слышат меня, чтобы не общаться лишний раз.       — Они просто не знают о всех твоих достоинствах, — он прижал её сильнее к себе, придерживая за поясницу, хотя и так практически лежал сверху. — И хорошо, что не знают.       Она тоже вцепилась в него и уткнулась носом в шею, в то место, куда его когда-то укусила Нагайна. Понять это, правда, со стороны было затруднительно. После лечения даже особо заметных шрамов не осталось — змеи все же не собаки, чтобы оставлять крупные рваные раны. Но вот чувствительность поврежденной кожи заметно снизилась, так что, к сожалению, прикосновения к этим участкам не будили в нем никаких особых ощущений.       Однако, дополнительной стимуляции и не требовалось: он чувствовал тепло её тела сквозь ткань, и этого было достаточно.       — Мне нужно вымыться. И как-то смириться со всем, что произошло сегодня, — жалостливо пробормотала Грейнджер.       — Можно совместить приятное с полезным. Ещё и два раза в ванную бегать не придётся.       Она хихикнула и потянула его за пояс халата, впрочем, без особого толка.       — Только не забывай, что у нас с самого утра очная ставка с родителями Эшби и Блэра.       — Ты будешь на встрече?       — Да. Я сбежала из Норы, как раз прикрывшись обязанностями декана, хотя Гарри предлагал мне взять отгул на завтра. Он, кажется, всерьёз рассчитывал, что Рон всё вспомнит, едва увидев меня. Но когда тот не продемонстрировал никакой реакции, и мы узнали подробности его жизни в Перу, даже Гарри резко стало неловко находиться там. Мне кажется, если бы не Джинни, он сам придумал бы какое-нибудь оправдание и ушёл.       — Тогда, может, оставим пока Рона в Норе физически и ментально, а сами всё же займемся делом?       — Смотря что именно ты предлагаешь.       — Потенциально травматичный секс в скользкой ванной под струями воды, которые будут смывать естественную смазку.       — Как заманчиво, — промурлыкала она, завозившись, чтобы выбраться из-под него и тут же направиться реализовывать фантазию.       Но при этом, видимо, учитывая, как они сплоховали в учительской, решила подстраховаться по полной не только в плане приватности, но и просто по части безопасности. А заодно и продемонстрировать свои успехи в трансфигурации ткани. Небольшое полотенце для ног превратилось в такой же по форме и толщине, но явно повышающий сцепление с поверхностью бугристый коврик, который Грейнджер с победоносным видом приклеила заклинанием ко дну ванны. И тут же начала раздеваться, красуясь перед ним. Нейлоновые колготки сдались за пару секунд, вопреки его ожиданиям.       Он привалился плечом к стене, наблюдая, как она уже голышом настраивает воду в душе. Наверное, сейчас ему полагалось продолжить рассуждать о том, готов ли он провести, если верить свадебным клятвам, всю жизнь с этой женщиной. Но что-то, разглядывая её задницу, сбивать себе настрой тяжёлыми моральными выборами совсем не хотелось. Точнее, желание очевидно склоняло его к одному варианту. Вот так сначала думаешь членом, а потом кусаешь локти. Впрочем, может всё же лучше так, чем с расчётом? У Грейнджер со всех сторон продуманный брак затрещал по швам явно куда раньше, чем Рон решил прогуляться до Перу.       А что если она любила всегда только его одного? А за Уизли вышла, предполагая, что недостижимый профессор Снейп не ответит ей взаимностью? Мысль была приятной и куда лучше вписывалась в его актуальный настрой.       — И долго мне тебя ждать? — закапризначала Грейнджер, хотя только заплела волосы в небрежную косу, видимо, не желая их мочить.       Он скинул халат и пижамные штаны, присоединяясь к ней, но она всё же в отместку обрызгала его водой. Чересчур горячей, так как любила мыться в каком-то почти кипятке. Пропорциональный ответ заставил Грейнджер возмущенно пищать. Однако, в бесконечный цикл мести они не вошли. Он принялся крутить вентили, чтобы не свариться заживо. А она начала настройку члена до нужного состояния.       — Я поняла, что мы ещё не обсудили, что важно знать перед вступлением в брак, — в её голосе чувствовалось кокетство, и при этом она в прямом смысле держала его за яйца. — Секс.       — Тебя что-то не устраивает?       — Нет, всё замечательно. Просто, ты вроде как предпочитаешь комфорт…       — Но иногда иду у тебя на поводу или обеспечиваю нам разнообразие, — он демонстративно окатил её из душа уже прохладной водой.       Грейнджер ахнула и прижалась к нему, он почувствовал кожей её набухшие соски.       — И как далеко эти эксперименты могут зайти? — уточнила она с какой-то даже опаской.       — К необговорённому БДСМ у нас больше склонна ты, Гермиона, если ты этого боишься.       — Я не думаю, что желание кусаться можно считать выражением садизма, — он почти видел, как мысли снуют в её голове, хотя не использовал легилименцию. — Кажется, у этого даже есть какое-то своё название.       — Тогда, полагаю, эти практики можно вычеркнуть из списка.       — Но они же бывают разные… — щеки порозовели то ли от смущающей её темы, то ли от возбуждения.       Член был зажат между их телами, и Грейнджер очевидно нравилась его реакция на неё.       — Удушение опасно, от шлепков ты не в восторге... — начал перечислять он. — Игры с контролем оргазма мне самому не по душе.       Хоть он и был терпелив, а её склонность к поспешности и вовсе его раздражала, но зачем что-то откладывать в долгий ящик, когда можно получить всё и даже больше прямо сейчас?       — Связывание, — выдала она, проглотив половину звуков.       Он взял её за подбородок, заглядывая в глаза. Грейнджер тут же голодно облизала губы. О Роне и обо всех порождённых им проблемах она сейчас явно не думала.       — Что-то я не заметил, что тебе надоело все контролировать.       — Я читала, что подобное как раз помогает сбросить стресс.       — Ну раз читала, — вроде как согласился он.       И поцеловал её, не закрывая, но беря на паузу тему. Вряд ли она рассчитывала сразу на что-то вроде шибари. Ей наверняка хватит легкого Инкарцеро на конечности или тех же колготок, из которых выйдет отличный скользкий жгут. Хотя так можно было перестараться и перетянуть петлю, травмируя кожу или даже связки. Чересчур заморачиваться в этом плане ему не особенно хотелось.       По крайней мере, сейчас он просто развернул Грейнджер к себе спиной и заставил задрать одну ногу, поставив её на бортик ванны. Она выгнулась, упираясь в стену ладонями, и, с его небольшой помощью, сама насадилась на член, тут же начав нетерпеливо покачиваться. Он огладил живот и положил руку на лобок, начав дополнительно стимулировать клитор. Грейнджер застонала, и её мелодичный голос отразился от кафельных стен, заводя его ещё больше. Кажется, он даже почувствовал, как её внутренние мышцы сокращаются вокруг него, однако, сам не выдержал и навалился на неё, начав активно двигаться.       Комната наполнилась влажными шлепками — кожа была не столько потная, сколько мокрая от воды. Душ лил ему на спину, не давая замерзнуть. Но существенный недостаток позы заключался в том, что Грейнджер находилась в неустойчивом положении, поэтому всё норовила сползти вниз и несколько раз уже пыталась схватиться за краны, рискуя или резко изменить температуру, или просто что-нибудь отломать. А ещё ставя её поудобнее, он совершенно точно замочил ей волосы, но она не обратила на это абсолютно никакого внимания, поглощённая процессом.       — Северус, — то ли попросила, то ли предупредила она, задыхаясь и теряя равновесие окончательно.       Пришлось сделать паузу, поставить её на колени на тот самый трансфигурированный коврик и опуститься самому. Теперь уже ему было неудобно. Но так, имея твердую опору и дополнительно держась за бортик, Грейнджер получила возможность подмахивать с большим толком, а не просто дёргаться, сбивая его с ритма, так что вышло даже удачнее. Он позволил ей двигаться в своем темпе и лишь немного придержал уже после оргазма, чтобы самому кончить с комфортом.       Вставать Грейнджер отказалась напрочь, так что их быстрый секс в душе немного растянулся. Он вытянулся на дне, прижав её спиной к груди, пока она восстанавливала дыхание, нежась. Из-за преобразованной шершавой подстилки колени покраснели. Стало душно и жарко, хотя душ теперь лил мимо, попадая только на их ноги.       — Продолжим, — хихикнула Грейнджер. — Если что, я против участия третьих лиц в сексе.       Он представил, что ещё кто-то трогает её, не важно, мужчина или женщина, и поморщился. Одно то, что Рон, вероятно, обнимал её сегодня, хоть наверняка и чисто из вежливости, заставляло его стискивать зубы.       — Согласен. Это же касается и использования Оборотного даже ради разнообразия.       — А что насчет частичного изменения?       — Например?       — Может, я тайно хочу стать блондинкой.       — Главное, чтобы тебе не хотелось использовать Энгоргио на причинные места.       — Спасибо, я уже успела увидеть последствия этого, хотя работаю в школе всего лишь год.       — Подростки, — усмехнулся он, но тут же изобразил смертельную серьезность: — Анальный секс?       — С кем? — будто не поняла вопрос Грейнджер.       — А есть варианты?       — Конечно, или ты меня, или наоборот. А учитывая, что у меня простаты нет и, теоретически, тебе это будет приятнее…       — Почему ты всегда угрожаешь моей заднице, если я предлагаю то, что тебе не нравится? — возмутился он.       — Подло ущемляю твою мужественность, — фыркнула она и всё же завозилась, чтобы встать.