Майхес

— Добро пожаловать, Питер, — спустя месяц повторил тренер фразу, с которой началось их знакомство. С трудом верилось, что прошло столько времени с начала тренировок: дни пролетели незаметно из-за плотного графика. Но первое занятие Питер отлично помнил, ведь оно состоялось в день, когда он разглядывал с открытым ртом огромную площадь, на которой могла бы уместиться небольшая армия. От осмотра его отвлекла тяжелая ладонь, что неожиданно упала ему на плечо. Вздрогнув, Питер круто развернулся, чтобы увидеть того, кто его потревожил — ухмыляющегося мужчину, выше на две головы, крепкого спортивного телосложения и с на удивление живыми глазами. Светлые желтоватые волосы не были причесаны, а на левой стороне лица расплывался черный синяк, но даже несмотря на детали, выглядел незнакомец внушительно. Паркер продолжал пилить его недоуменным и чуть испуганным взглядом. — Привет, новичок, — всего пара слов и снова замолчал, с прищуром изучая реакцию парня. «Ждет мой ответ?» — задумался Паркер и с трудом проглотил ком в горле. — Здравствуйте, мистер… э-э… — С этого дня зови меня Дарелл или тренер, — объяснил он и с одобрением наблюдал, как у Питера загорелись глаза при последнем слове. Он подтолкнул в плечо подростка, и они оба пошли в обход ринга. — Я введу тебя в курс дела, не думаю, что ты успел многое о нас узнать. — В общем, сейчас времена не простые, вся эта инопланетная хрень из неба и летающие города сбивают с толку, а людям… Людям нужна стабильность. И они, — он широко обвел рукой пустое пространство, — ищут ее у нас. Питеру показалось, что на лице Дарелла мелькнула гордая улыбка. — Человек предпочтет бой по расписанию внезапной атаке на улице, — со смешком добавил тот. — Ты тоже можешь поспособствовать общему спокойствию. Мы редко набираем людей для боев — вопрос доверия, сам понимаешь. Поэтому избытка бойцов нет, хотя, когда Мэттью предложил мне взять на тренировку мальчишку… Короче, надеюсь ты оправдаешь наше доверие, — он пару раз хлопнул все больше нервничающего Питера по плечу и отвернулся. — И когда я смогу выйти… — Паркер кивнул подбородком в сторону арены. — Не так быстро, мальчик. Сначала, — многообещающе произнес он, пока Питер кривил лицо на снисходительное обращение, — я сделаю тебя мужчиной! Он взял из шкафа перчатки для бокса и капу, торжественно вручая их растерянному Питеру. Наконец настал тот день, когда новичок, снискавший презрительное и недооценивающее отношение со стороны других бойцов, сразится с противником по-настоящему. Слишком многие ожидали этот бой, и слишком многие ставили на неудачу. Сегодня все эти люди, заполняющие зал и нетерпеливо потирающие руки, люди, пришедшие просить хлеба и зрелищ, познакомятся с Питером Паркером. Его дебют был анонсирован по некоторым подпольным каналам, но никто не мог представить, какой зверь выйдет сегодня в клетку. По этому бою его запомнят, так что Питер обязан доказать, что он не слабак. Обязан оправдать доверие тренера и обеспокоенность в усталых глазах тети Мэй. — Готов, пацан? — строго спросил Дарелл, из скрытой ниши поглядывая на разговорившегося ведущего, после шуток которого слышался общий смех. Питер приходил в этот зал практически каждый день, иногда и ночь, так что малость узнал человека, что так смело решился сделать из него профессионального бойца. Дарелл заметно нервничал. — Готов, тренер, — как можно убедительнее заверил того Питер. — Не будь слишком самоуверен, — проворчал тот в ответ. Достал из кармана джинсовой куртки пачку сигарет, и спешно закурил одну. Глубокая затяжка, и он медленно выдыхает черный дым, от которого Питер как обычно морщит нос. Но хотя бы больше не кашляет от терпкого запаха, щекочущего нос. Что всегда удивляло подростка в Дарелле, так это его принципы. Он скуривал пачку сигарет в день, абсолютно не щадя свои легкие, но при виде алкоголя просто зверел, вырывая у своих подопечных бутылки, словно это был яд. «Не смей пить эту отраву!» — угрожающе предупреждал тренер Паркера, на что тот просто жал плечами. Он и не собирался. — …а уж как мы любим с вами свежую кровь, не так ли?! — послышался громкий голос энергичного ведущего, на который все пришедшие активно откликнулись общим «Да-а!» — Вот урод, — высказался тренер, приглаживая взъерошенные светлые волосы и закуривая следующую сигарету, пока Питер рядом разминался. Радовало, что в перчатках — если накладки с открытыми пальцами можно так назвать, почти не видно дрожи рук. Его противник, конечно, не был профи или любимчиком толпы — до таких ему еще далеко, — но все же опыт некоего Билла внушительный, также как и количество побед по отношению к немногим поражениям. От волнения подташнивало, из-за чего перед глазами встала картина, как он позорно блюет перед десятками гостей, и кто-то из них обязательно дает ему нелицеприятную кличку. Пожалуй, картина получилась чересчур яркой. Паркера передернуло. Когда зрение снова сфокусировалось, он увидел перед лицом стакан с водой и льдом, а рука, его держащая, принадлежала Джо. Чувство дежавю заставило на секунду улыбнуться, но напиток он все-таки не взял. — Извини, Джо, ничего не хочется. Тот пожал плечами и отставил хайбол в сторону. Несмотря на недопонимание при первой встрече, за это время они часто стали общаться. Двадцатилетний парень со смазливым лицом оказался непримиримым оптимистом, легкомысленно относящимся ко всему, но при этом он оставался простым, «своим» парнем. — Да уж, на твоем месте я б тоже волновался, а то видел я несколько драк Грозного Билла, — он цокнул и сокрушенно покачал головой, а потом абсолютно счастливо улыбнулся. — Классно, что я не на твоем месте. — Спасибо, дружище, — закатил глаза Питер, поправляя спортивные шорты. Таков был дресс-код: из одежды должны остаться только шорты и перчатки, и от прохлады подвального помещения кожа покрывалась мурашками. — Так! — рявкнул вдруг рядом тренер, суровой походкой подплывая к Джо. — Перестань нагнетать на парня. Вздрогнувший бармен поднял вверх руки и как можно невиннее поднял брови. Тренер взял со стола тот самый стакан с водой и подозрительно принюхался. В этот раз глаза закатил Джо. — Живи, — пробормотал Дарелл. Когда с арены зазвучал особо оглушительный рев толпы, все трое повернули головы, внимательно вслушиваясь в речь заводилы. — …непоколебимый, неумолимый… Встре-е-ечайте… Грозный Би-и-илл! — толпа тут же закричала и засвистела, когда на ринг вышел названный боец. Уж какими эпитетами встретят его, Питер боялся представить. — Так! Так… — зачастил Дарелл, хватая подростка за плечи и широкими глазами глядя в его глаза. — Все запомнил? Нельзя кусаться, бить в пах и глаза, — иногда Питер думал, что это странное трио единственных запретов — любимая фраза тренера. — Биллу на днях аппендицит вырезали, живот — его самое уязвимое место, бей в него. Паркер хотел было возмутиться в сомнительности таких подлых приемчиков, но тот уже продолжил напутствовать, как обезумевший. — Не падай и не сдавайся. Понял? Питер твердо кивнул. — Понял?! — Да, тренер! — Отлично, — он похлопал его по щеке и подтолкнул в сторону клетки. — И-и его противник, дебютирующий сегодня на нашем ринге… Молодой, загадочный… Пите-е-ер! — ведущий взмахивает рукой, и шторка, отделяющая парня от арены, медленно поднялась. Шум и гам возбужденных зрителей ослепил его не меньше света прожекторов. Чужая рука крепко подтолкнула его в спину, и Питер сделал несколько шагов вперед, пока дверь клетки за ним не захлопнулась. Никто не ожидал увидеть напротив горы мышц мелкого паренька, которого не делали взрослее ни его пресс, ни его серьезное лицо. Но Питеру было все равно. Он встретился взглядом со своим соперником.

***

Как странно. Волнение прошло. Голоса то ли затихли, то ли померкли по сравнению с шумом в его голове. Только собственное дыхание и концентрация, ключом бьющая по венам. — Какое напряжение, боже мой! — вещал ведущий обеспокоенной публике, жаждущей занятного представления. — Даже не знаю, кому сегодня будет сложнее: этому хрупкому юноше или этому чудовищу, которое, как мы знаем, перенесло недавно серьезную операцию. Береги живот, Билл! — засмеялся он, умело накалив обстановку. Теперь, когда он известил о серьезном слабом месте мужчины, победа Паркера не казалась бы удивительной. Питер опустил взгляд, чтобы увидеть белоснежный бинт, обмотанный вокруг туловища громилы. — Готовы?! — громоподобно кричал распорядитель, будто это гости собирались рвануть в жестокую хватку, а не бойцы в клетке. — Вы готовы-ы? — Да-а! — оглушительно отвечала толпа. Тот развернулся лицом к ним, и, когда стих последний крик, хмыкнул, гордо поднял подбородок и ушел в тень, спокойно сказав: — Начали. Раздался гудок. Грозный Билл стремительно подскакивает к парню, обрушивая на него серию крепких ударов, от которых Питер защищается, подставляя под них предплечья. Сильная рука занеслась над ним в четвертый раз, но нашла пустоту на месте, где секунду назад была голова. Питер уклонился от очередного хука, затем резво опустился вниз, опираясь о пол кончиками пальцев, пока над ним пролетала нога соперника. Как только опасность миновала, он подскочил и в прыжке ударил того правой ногой в бедро и следом стопой левой попал по уху. Билл ответил мгновенным ударом в лицо, но, когда кулак был в паре сантиметров от носа, Паркер отклонился назад, хватая вытянутую руку и лихо толкая ее вниз, направляя левый хук в чужую голову. Противник успел пригнуться и ответить ему тем же приемом. Раскрытая ладонь, бьющая в скулу наотмашь, оглушила и на мгновение вывела Питера из строя. Этого оказалось достаточно, чтобы Билл захватил его голову, зажимая шею между плечом и предплечьем, и сдавил, стараясь еще больше дезориентировать бойца. Но парень исхитрился оттолкнуть громилу и отойти на пару шагов назад, восстанавливая дыхание. Соперник атаковал вновь, твердой рукой ударяя в лицо, и Питер почувствовал, как ломается хрупкая кость носа и кровь попадает в рот. Реагирует тут же: с разворота бьет Билла ногой по затылку, тот ошалело отлетает назад и опирается спиной на железную решетку. Толпа начинает улюлюкать и подбадривать, кого — непонятно. Билл тряхнул головой, подобно мокрому псу, и с рыком понесся на Питера. Злые глаза становились все ближе, и подросток сделал шажок в сторону, и, пока медлительный боец не развернулся, схватил его поперек груди и опрокинул на спину. От резкой боли тот застонал, но кувырком встал на ноги, в оборонительную позу. Парень повторил его действие. Оба тяжело дышали, кружа по арене словно коршуны, готовые драться за пищу. Билл первый ощутил волну энергии и опять рванул в сторону Питера, одаряя того твердыми ударами, попадая по спине, груди, и с особым остервенением его кулак столкнулся с животом, на секунду открывшимся в оборонительной стойке, пересчитывая в том несколько ребер. От острой боли Паркер гнется пополам, с хрипом хватая ртом воздух, но противник не дает времени на передышку и с воплем ударяет его мощным кулаком по подбородку, отчего Питер снова выпрямляется, а перед глазами появляются темнота и звезды. Но следующий удар Билла заставил вскипеть адреналин в крови: широким жестом тот замахивается и опускает тяжелую ладонь на челюсть парня, голова которого нелепо дергается. Больно, но еще больше — унизительно. Гнев взимается во всем теле и у Питера открывается второе дыхание, просыпаются способности, которые он так отчаянно в себе подавлял. Должно быть, столь яркую вспышку ярости заметил каждый. Теперь Питер наступает на своего соперника: делает опасный кувырок и пяткой ударяет того в грудь, все же не позволяя себе подло ударить в больной живот; затем разворачивается и рьяно наносит удар за ударом по голове, рассекая висок. Очередной хук настегает противника, оборонительно подставившего руки перед лицом, прямо на уязвимую кисть, с хрустом ломая и ее, и, случайно, собственный палец. Скрипя зубами, Паркер не сосредотачивается на пульсирующей боли, а продолжает атаковать, щедро отвешивая удары ногой, попадая по заднице, затем по коленному суставу, отчего у Билла подкашиваются ноги, и он начинает заваливаться назад. Питер успевает совершить через него невероятное сальто и достать того ударом в челюсть, отчего падение становится стремительнее, пока противник наконец не падает на пол. Все задержали дыхание. Бессознательный боец не вставал. А значит… Оглушительные овации подскакивающих на ноги людей поражали воображение. Ведущий с широкой улыбкой спешил к еще не осознавшему своей победы парню, чтобы схватить того за руку и под всеобщие радостные выкрики поднять ее вверх. Изумленный и контуженный Питер смотрел на приходящего в себя Грозного Билла, возле которого суетился местный медик. Смотрел на свою руку, победоносно вскинутую к небу. Смотрел на сотню поздравляющих его незнакомцев, опустивших плакаты с надписью «Вперед, Билл-чемпион!», и не мог поверить хоть во что-то из этого. — Потрясающая победа, невероятная! — разглагольствовал в микрофон распорядитель, не отпуская руку подростка. — Никаких лишних движений, никаких подлых приемчиков, не так ли? Какое благородство! Дикая ярость! Настоящий хищник с львиными повадками! Мужчина выдержал длинную мучительную паузу, смакуя момент. Зрители замерли, понимая, что сейчас произойдет. — Лев, — прошептал он, чтобы затем ликующе и громко крикнуть: — На-а-аш царь зверей! Майхес! — Май-хес! Май-хес! Май-хес! — торжествующе скандировала толпа, размахивая руками. Невыносимые свист и гогот слышны со всех сторон, они волной обрушились на Питера, которому жуткая боль напомнила о сломанном носе, ребрах и указательном пальце правой руки. Он прикрыл глаза и с трудом сдержал болезненный стон. Чьи-то руки приобняли его за плечи и повели в сторону от шума, пока наконец тишина не стала тем самым необходимым глотком воздуха. Он открыл глаза и увидел перед собой тренера. — Сколько пальцев показываю? — Два? — Верно, — облегченно вздохнул тот и жестом подозвал к ним медика. — Черт возьми, Паркер. Что это вообще было? Он равнодушно пожал плечами, не услышав гнева в голосе Дарелла. — Я и представить не мог, что ты поб… так выступишь! Где же ты прятал свою силу во время тренировок, пацан, — пораженно покачал головой он, а его заминки и расчетливого блеска в глазах Питер не заметил, полностью поглощенный осмотром врача.