Сфотографируй для меня небо

Сакуса глубоко дышал, наклонившись над раковиной и слушая, как льется вода. Он не мог заставить себя коснуться ее. Смыть с кожи грязь прошедшего дня означало стереть с себя прикосновения Атсуму. Сакуса задрожал, живот свело, и он опустился на колени, закрывая ладонями лицо. Впервые в жизни чужие касания вызывали не панический страх, не болезненное желание избавиться от них, а привязанность. Сакуса хотел чувствовать руки Атсуму на своем теле, ощущать его дыхание на шее, испытывать взгляд тяжелых медных глаз, кусать его губы, путаться пальцами в волосах. Сплестись с ним в единое целое, и не позволить тому уйти. Атсуму пробудил в Сакусе не испытываемые им ранее страхи. Стал его очередной слабостью. Проник в голову, впился зубами в мозг, растворился в крови, разнесся по всему организму, надежно впитавшись в каждую клетку тела Сакусы. Кожу жгло, Киеми расчесывал ее ногтями, оставляя болезненные красные полосы. Он поднялся на дрожащих ногах, оперся о стену и подставил руки под ледяную воду. Она приятно охлаждала, высвобождала боль. Запах Атсуму стирался, кожа светлела, забывая о прикосновениях Мии. Любовь. Это слово неосторожно сорвалось с их губ, затонуло в тишине пустынных улиц, оборвало всю недосказанность их отношений, обозначило их. И усугубило положение. Сделало все в десятки раз хуже. Сакуса боялся того, насколько все было шатко. Мир нечетким фокусом создавал снимки его глазами, и он боялся, до удушающей паники, что когда он посмотрит на готовые фотографии, Атсуму на них не окажется. *Би-ип* Сердце сжалось, выловив в тишине квартиры настолько близкий ему звук. *Би-ип* Сакуса сорвался с места, ударился ногой об угол стены, сумел удержать равновесие. Взгляд бегал по комнате, выискивая телефон. *Би-ип* Киеми замер, заметив устройство. Три сообщения. Обычно Атсуму останавливался на двух. В комнату проник горьковатый запах, Сакуса старался не дышать, боясь задохнуться. Страх стал слишком частым гостем. 17.56 ???: [Прикреплено вложение] ???: Я не хочу оставлять его. ???: Но мне... Немного одиноко. Могу я прийти к тебе? Сакуса нахмурился, стараясь унять дрожь в пальцах. Загрузившаяся фотография висела над прочитанными сообщениями отрывком яркого неба. Земли практически не было видно, лишь слегка пожелтевшие кроны одиноких деревьев. Облака, совсем прозрачные и невесомые, словно цепляли их ветви, ватой оставаясь на них. Сакуса ни раз видел это место на фотографиях Атсуму, но не спрашивал, где были сделаны снимки. 17.57 Сакуса: Да. Киеми сглотнул, прижав телефон к груди. Сакуса: Мне тоже одиноко. _ _ _ _ Атсуму снова был рядом. Прижимал к себе Сакусу, вдыхал его запах, позволял дышать собственным, забирался руками под толстовку, осторожно дотрагиваясь до спины, невесомо проводя пальцами по талии, прятался лицом в его грудь. Сакуса позволял ему трогать себя, наслаждаясь прикосновениями холодных несмелых рук, сам запускал пальцы в волосы Атсуму, играясь с ними, целовал его губы, щеки, веки. Они исследовали друг друга, неспешно, терпеливо, боязливо. Измученные тактильным голодом, они не могли оторваться, отвлечься. Они молчали, но их тела говорили за них. Сакуса перехватил руки Атсуму, несмело проведя пальцами по запястьям. Он ощутил их, то, что так боялся найти, выпирающие легкие рубцы. Атсуму отвернулся, прижавшись к Сакусе спиной и вытянул вперед руки, позволяя Сакусе разглядеть порезы. Киеми положил голову ему на плечо и мягко прикоснулся к коже. - Расскажешь мне об этом? Атсуму тихо посмеялся, плотнее пододвигаясь к Сакусе. - Я никому их не показывал. Это началось еще до того, как Осаму умер. В какой-то мере это его, - он перешел на шепот. - Предсмертный подарок. Сакуса молчал, внимательно вслушиваясь в тихий голос Атсуму. Осторожно водил пальцами по запястьям, не упуская ни единого пореза и ожога, неспешно касаясь их, запоминая форму, воссоздавая узор в голове. - Когда Осаму начал встречаться с Суной, он все реже стал появляться дома. Потом они съехались, но он не сразу забрал вещи. Через некоторое время я нашел запрятанную среди книг коробочку с лезвиями, потом бинты и мази. Я, - по его телу снова прошлась дрожь. - Я не знаю, зачем я это сделал. Мне словно хотелось почувствовать себя им. Может, если бы я ощутил ту же боль, я бы понял, почему он позволил себе умереть. Атсуму хрипло шептал, его дыхание становилось отрывистым. - Но я так и не смог понять почему, - он замолчал. - А потом это вошло в привычку. Атсуму подтянул к себе ноги, отодвинулся от Сакусы и спрятал руки. Сжался, словно ребенок, на краю кровати. Его спина и плечи дрожали, из груди доносился хрип, из глотки - всхлипы. Он резко вскинул голову, оборачиваясь на Сакусу. Медные глаза были мутными. - Я тебе противен? Сакуса приподнялся на кровати, сел, потянулся руками к Атсуму. - Иди сюда. Он взял Атсуму за запястья, когда тот сел напротив него. Притянул руки к себе и нежно поцеловал первый рубец. Атсуму вспыхнул, испуганно взглянув на Сакусу. Тот прикоснулся губами к следующему порезу. И к тому, что располагался рядом с ним. Не пропустил ни единый след. - Разве я мог влюбиться в того, кто мне противен? - тихо произнес Сакуса, поднимая глаза на Атсуму. Он тут же ощутил на себе вес чужого тела. Атсуму прижался к нему, обвившись руками вокруг шеи, уткнулся носом в ложбинку на груди. Сакуса осторожно обнял его за спину. - Я бы так хотел остаться с тобой навсегда, - прошептал Атсуму. - Так оставайся, - проговорил Сакуса, едва ли слыша собственный голос. Атсуму сильнее прижался к Киеми, он все так же отрывисто дышал, словно борясь с растущей внутри паникой. Страх ядом распылялся в воздухе. - Я не могу, - жалобно проскулил Атсуму, дрогнув всем телом в объятьях Сакусы. Киеми замер, прислушиваясь к хриплому дыханию Мии. Становилось холодно. Хватка Атсуму слабла, тяжесть его тела теряла вес, он словно растворялся, и Сакуса ничего не мог с этим поделать. Беспомощность душила его. - Почему, Атсуму? - он отпрянул назад, поднимая к себе его лицо. Заглянул в глаза, отыскивая в них ответ на вопрос, но сомневаясь, что хотел его знать. - Мне осталось не так много времени, Оми-Оми, - Атсуму улыбался. Грустно, слабо, красиво. Сакуса хотел кричать. - Что... - он прочистил горло, боясь, что любое слово могло сорваться с его губ и обратиться в вопль. - Что ты имеешь в виду? Атсуму взял Сакусу за руки, снова положив голову ему на грудь, и тихо, словно убаюкивая, прошептал. - Однажды я дал брату обещание.