Я не смогла бы так любить

      — Мирэ, скажи, а девушке больше понравится кулон в форме цветочка или сердечка?       — Сонхва... сейчас второй час ночи. Чем ты там, чёрт возьми, занимаешься?       — Ну, Мирэ, фу, не будь грубиянкой. Я хочу сделать подарок Баэм Су, но никак не могу выбрать.       — А я-то тут причём?       — Если бы я не был в отчаянии, я бы не позвонил тебе! Ну, Мирэээ... Пожаааалуйста-пожаааалуйста...       В трубке раздались шорохи, какая-то возня и неразборчивая ругань. Спустя время всё стихло, и когда Сонхва хотел уже открыть рот дабы напомнить о себе, с того конца раздался усталый мягкий голос Мирэ:       — Подари ей кулончик в форме ноты или... — она прочистила горло заканчивая мысль, — ... дракончика, я не знаю. Тебе будет приятно видеть на любимой девушке то, что тебе самому нравится. А ей польстит твой подарок, потому что так у неё будет необычное и дорогое воспоминание, связанное с тобой.       Сонхва улыбнулся, прикрывая веки и не ощущая усталости своих глаз.       — Мирэ.       — Да? — отозвалось сонное бормотание.       — Я могу приехать завтра?       В ночи пауза, через которую Мирэ тихо ответила ему, показалась дольше:       — Можешь, если это не сильно тебя загрузит.       На протяжении трёх дней до этого Хонджун, Сонхва и Минги пытались сойтись на названии песни и не могли выбрать удовлетворявшее бы всех. Тема была такая, что разгуляться было где, и в то же время... всё, что могла предложить "Ночь" были тьма и зажигающиеся в ней тем или иным способом огни. И Сонхва чувствовал нервозность всегда спокойного Джуна и как сталь самообладания вечно-невозмутимого Минги, медленно, но неумолимо нагревалась.       Потому что они теряли время.       Так что после не самой удачной тренировки, Сонхва тихо улизнул из общежития, сказав, что почитает у себя в комнате. Минги и Хонджун в ответ лишь устало кивнули, спускаясь на кухню, чтобы подкрепиться и обсудить возможные ритмы и мелодию с Юнхо.

***

      — Что может быть банальнее чем показать Луну и звёзды?       Мирэ улыбнулась.       — Как патетично.       — Не насмехайся. — слабо возмутился Сонхва.       Они с Мирэ лежали на кровати и пялились в потолок уже в течение полутора часов, поочерёдно накидывая идеи для песни.       И пока что все идеи стабильно браковались то ею, то им, по самым разным причинам: то недостаточно оригинально, то слишком вычурно, то недостаточно впечатляюще, то...       В общем — причины находились всегда.       — Быть может светлячки? — предприняла очередную попытку Мирэ.       — Светлячки?       — Ага. Они порхают в ночи и их жёлтый свет согревает холодную темноту...       — Ага, — фыркнул Сонхва, смеживая веки, и пробурчал: — И костюмы с иллюминацией, чтоб мы как скакали по сцене как взбесившиеся рождественские ёлки.       Мирэ прыснула, представив эту картину, но тут же толкнула улыбающегося парня в плечо, возмущаясь:       — Не придирайся!       Сонхва повернулся, сонно щурясь на её мягкую улыбку, и перевёл тему.       — Как твой проект?       — Сроки пока не горят, — беспечно хмыкнула Мирэ, переворачиваясь на живот и тут же обеспокоенно потрясла его за плечо, заметив, что Сонхва зевает. — Хва! Тебе нельзя здесь засыпать..!       — Я помню-помню, что должен вернуться в общежитие к ночи... — лениво отмахнулся Сонхва, пряча лицо в ладонях и потирая собственные веки в попытке немного приободриться. — Но, Мирэ...       — Что? — она не выдержала долгой паузы между ними, стремясь узнать причину его беспокойства.       Сонхва раздвинул пальцы, позволяя ей увидеть собственные хитро-глянувшие глаза, и тут же засмеялся от того, с каким вниманием и волнением она стремилась заглянуть ему в лицо.       — Ой, да иди ты к чёрту, Пак Сонхва! — всхрапнула Мирэ и резко отвернулась, садясь на кровати и гневно надувая щёки.       Но не успела она обиженно сбежать от него в другую комнату, как сильные руки обхватили её за талию, заваливая обратно, в объятья радостно "замурчавшего парня". Мирэ, всё ещё возмущённая, начала отталкивать Сонхва, пытаясь отстраниться и расцепить крепкую хватку тёплых ладоней на своём животе, но он, начисто игнорируя её попытки, зарылся носом в короткое каре тёмных с золотинкой волос и оставил ласковый поцелуй между четвёртым и пятым шейными позвонками, который моментально успокоил её.       — Мне очень приятно, что ты за меня беспокоишься, тыковка Мирэ, — прошептал он ей на ухо и с озорством ткнул надувшуюся пухлую щёчку.       — Ещё раз назовёшь меня тыковкой...       — Я любя.       — Ты невыносим. — выдохнула Мирэ, но попытки вырваться прекратила, обмякая в его руках и позволяя обнять себя ещё и ногами, из-за чего они наверняка стали похожи на какой-то человеческий бутерброд.       — Ты же меня выносишь, — упрямо возразил Сонхва, снова целуя её в шею и потираясь о приятно-пахнущую чем-то свежим и похожим на лёгкий запах трав нежную кожу.       — Я не буду терпеть тебя вечно, — привычно ответила Мирэ, и подумала, что хоть один раз в жизни это должно быть похоже на угрозу: вот только нужную интонацию придать своим словам она никак не могла.       — Тебе пора собираться...       — Да-да, знаю. Если меня хватятся — выговора не избежать.       Сонхва поднялся, натягивая кофту поверх своей футболки и неспешным шагом направился в прихожую.       — Хва.       Он поднял взгляд на Мирэ, которая оперлась плечом на стену и поправила его широкую растянутую кофту, когда-то прихватизированную ею и оставленную им ей. Она посмотрела на него с едва заметным волнением нахмурив брови.       — Будь аккуратен.       — И сам знаю. — качнул он головой, позволяя тёмным прядям закрыть свой левый глаз.       — Я имела ввиду не только твоих соперников, — глухо произнесла Мирэ, и прикусив губу всё же закончила, практически прошептав: — Будь аккуратен и с друзьями.       Сонхва закончил зашнуровывать ботинки и с улыбкой встретил её обеспокоенный взгляд.       — Мирэ, мы не поссоримся. БиДиДи — слишком серьёзное соревнование, мы не можем быть разобщены сейчас. Вот увидишь — оно лишь сплотит нас.       И хотя Мирэ ответила ему неуверенной улыбкой, её глаза остались грустными, и Сонхва про себя подумал про... Уёна.       Уён точно не знал ещё о том, что Баэм выбрала его, так что стоило лишь этому проясниться, как их мнимое противостояние закончится: ему придётся смириться с поражением в борьбе за сердце его, Сонхва, красавицы.       За прошедшие две недели, Сонхва отметил, что их отношения с Баэм значительно потеплели: несмотря на адовые тренировки и всё накапливающуюся усталость, он был счастлив.       После того памятного дня с больницей, они пересекались довольно часто: они с Баэм столкнулись несколько раз в небольшой библиотеке, раз — за поздним ужином и ещё раз — в зале для тенниса…       — Хва-ни, тебе правда нужно на эту тренировку?       Сонхва показалось, что его сердце зачирикало. Они случайно встретились в коридоре и судя по спортивной форме — им обоим надо было идти на тренировки.       Баэм смотрела на него умоляюще, и Сонхва не мог не вздохнуть, мысленно чертыхаясь на Джуна, который именно в этот день решил начать тренировку "пораньше".       — Да… нужно. Мы репетируем новую связку с довольно классным нечасто используемым трюком. — пожаловался он.       Баэм взмахнула ресницами, понимающе кивнув и удручённо отвела взгляд.       — У Джису-онни и Дженни-онни тоже есть идея для танца, но…       — Но что? — полюбопытствовал Сонхва без задней мысли, видя, что Баэм чем-то расстроена.       Она подняла на него взгляд прозрачных лесных глаз, и вдруг прищурилась, робко спрашивая:       — Я могу… тебе доверять?       — Конечно, — порывисто кивнул Сонхва, укладывая её руку поверх своего предплечья.       Они отступили в тень, и Баэм призналась в своём сомнении.       — У меня не слишком много опыта и я безусловно доверяю решениям лидера, но…       — Но… — повторил он за ней, помогая продолжить мысль.       — Мне кажется, что одна из центральных связок не очень удачна, — прошептала Баэм сокрушённо качая головой.       — Такое случается иногда, — Сонхва погладил её по плечу, успокаивая. — Здесь лишь важно не только высказать своё мнение, но и предложить варианты исправления.       Баэм понятливо кивнула, поднимая на него ожидающий взгляд, и Сонхва улыбнулся, думая, что, когда она смотрит с таким интересом, она похожа на котёнка, сомневающегося можно ли доверять человеку перед ним.       Под взглядом зелёных любопытных глаз Сонхва отступил и в несколько движений показал изящную связку, которую они репетировали несколько дней.       — Ух ты! — Баэм несколько раз хлопнула в ладоши, глядя на него с восхищением, что Сонхва было невероятно лестно.       Он поднялся из стойки на одно колено и мягко улыбнулся.       — Никогда не поздно попробовать что-то.       — Ты дал мне пищу для размышлений, — кивнула Баэм. — И связка у вас действительно классная. Нам будет с чем посоперничать. — в зелёных глазах мелькнула искорка азарта.       — Главное — никогда не сдаваться. Нужно всегда подниматься и пробовать снова и снова, и снова…       Баэм порывисто взяла его руки в свои, и их пальцы сплелись сами по себе, и Сонхва поймал себя на ускользающей всё дальше куда-то в страну розовых облаков мысли, что если он прямо сейчас не перестанет смотреть в глаза Баэм, то они рискуют оба остаться здесь в коридоре ещё на час, а может быть два или три...       Баэм спешно отвела взгляд, расцепляя их пальцы и смущённо прокашлялась, торопливо проговорив что-то о том, что им пора. Сонхва улыбнулся, они попрощались и разошлись, направляясь каждый на свою тренировку.       Пройдя в северное крыло комплекса к занятому их лидером лучшему залу из имеющихся, Сонхва уж было подумал, что тренировку они начнут сразу под сформированную мелодию, однако, когда он вошёл в зал, его встретили озадаченные вопросительные взгляды шестерых мемберов.       Хонджуна среди них не наблюдалось.       Чонхо и Сан поприветствовали Сонхва скромными улыбками, Уён, до этого сидящий на полу у скамеек, рывком поднялся, отворачиваясь к зеркалу.       — Стало быть лидер любезно дал нам время размяться, — усмехнулся Юнхо, прокомментировав сложившуюся ситуацию.       — Так используем его с пользой, — кивнул Сонхва в ответ, потягиваясь и массируя затёкшие мышцы у основания шеи.       Минги, лениво привалившийся к стене на скамейке, лишь хмыкнул, делая большой глоток из бутыли, и уставился в экран телефона, листая ленту новостей. Ёсан, сидящий рядом, мягко улыбнулся, качнув головой, в то время, как Чонхо бодро подскочил, показательно поведя сильными плечами: под кожей перекатились, выпирая подкаченные мышцы и проступили едва заметно вены.       Сонхва с покровительственной улыбкой кивнул ему, приглашая присоединиться к Сану, который уже разогревался перед зеркалом. Уён бросил на них нечитаемый взгляд, но развернулся, щёлкнув поочерёдно костяшками обеих рук, Юнхо прошёл мимо него, чтобы щёлкнуть кнопкой на медиа-проигрывателе, и следом из динамиков полилась приятная ритмичная композиция…       Они впятером репетировали одну из старых связок, чтобы просто разогреть мышцы и размяться. Эти движения настолько были привычны телу, что Сонхва лишь в последний миг заметил замыленным взглядом лишний выпад. Он резко сделал шаг назад, рефлекторно удерживая равновесие и глядя на также остановившихся мемберов.       Уён что только что..? Поставил ему подножку?       Сонхва отказывался верить в это, но леденящий злой взгляд Уёна только подтвердил его догадку.       Музыка продолжила играть, но никто не двигался с места: Сонхва посмотрел в лицо Уёна и молча принял вызов. Теперь это было делом только их двоих, общим тайно-явным противостоянием.       Юнхо озадаченно посверлил его лицо, но затем перевёл взгляд на полуанфас Уёна и нахмурился.       — Прости, Сонхва-а, — голос Уёна прозвучал глухо и, хотя это должно было быть извинение, от извинения там не было ровным счётом ни-че-го. — Я споткнулся обо что-то...       Сан вопросительно вздёрнул бровь, также посмотрев на профиль Уёна: мол, конфликт исчерпан?       "Ни черта не исчерпан" подумал Сонхва не сводя взгляда с двух тёмных прожигающих его глаз, "Он только начался". И его вдруг накрыла такая волна жгучей ненависти и обиды — из-за того ли, что никто не обратил внимания на поступок Уёна, из-за того ли, что Минги и Ёсан не вмешались, что он едва успел отконтролировать то, что собирался сказать.       — Уённи~, — Сонхва едва не передёрнуло оттого насколько неестественно-омерзительно это прозвучало, однако его губы растянулись в какое-то слащавое подобие улыбки; судя по сведённым мышцам лица выглядело это даже отвратнее, чем он представлял. — Ну что ты...       Ноздри Уёна раздулись от тщательно-сдерживаемого гнева. Чонхо в испуге переводил взгляд то на одного, то на другого, в итоге с надеждой поддерживающе посмотрев в лицо Сонхва.       — Что. Здесь. Происходит?       Холодный низкий голос лидера внезапно разбил всеобщее напряжение.       Уён тут же немного стушевался, отводя взгляд, но Сонхва слишком хорошо знал, что Хонджуна таким не взять: он посмотрел ему прямо в глаза, не показывая эмоций, обуревавших его душу.       — Произошло небольшое недопонимание, — осторожно взвешивая слова, постановил он наконец.       Минги, до этого развалившийся на лавочке и не вмешивавшийся в происходящее, усмехнулся, поднимаясь и отходя к бутылям с водой, с шелестяще-циничным:       — Вот это шоу...       Сонхва едва слышно скрипнул зубами.       — Прекращайте балаган, — Хонджун поморщился, устало качнув головой и потирая переносицу, вскинул другую руку показывая открывшему было рот Чонхо молчать. — Вы понимаете, насколько серьёзные у нас противники? Нам следует готовиться вдвое усерднее, чтобы достойно выступить и не подвести наших фанатов.       Они вернулись к тренировке, хотя единого плана на песню пока не было: лишь набор более-менее складных движений, которые следовало нанизать на мелодию.       Хонджун и Минги прорабатывали связку за связкой соединяя их в единый танец: Юнхо периодически возмущался, объясняя, что скелет мелодии с переливами, которые прописали ему Сонхва и лидер не будет органично сочетаться с ставящейся постановкой. Сонхва старался не вмешиваться, пока его не спрашивали и не смотреть в сторону Уёна: тот тоже избегал его попадания в своё поле зрения, смотря то на лидера, то на раскачивающегося рядом Сана. Наконец, Хонджун и Юнхо направились в комнату последнего за флешкой с сырым материалом — их ещё толком не сформированной мелодией — под которую решено было начать репетировать для "того, чтобы прочувствовать атмосферу".       Минги кивнул Сонхва, мол сходим в уборную, и они вместе вышли из зала, сказав напоследок, что скоро вернуться.       Оказавшись в мужском туалете Сонхва решил поговорить с Минги о складывающемся не самым приятным образом положении дел: а именно о ситуации с Баэм. В конце концов во всей группе его могли понять только он и Джун: этих двоих тоже тянуло к двум определённым дамам, химия чувств с которыми вызывала больше вопросов, чем разъяснений. Уёна он благоразумно решил в расчёт не брать.       — Мин, — начал было Сонхва, смеряя профиль их рэпера осторожным взглядом; говорить открыто о Баэм Су и ещё неоднозначных и неофициальных отношениях их связывающих, не хотелось. — Что если бы некому парню с большим ворохом обязанностей... вдруг понравилась некая девушка... у которой также было бы много обязанностей. Что бы ты посоветовал в данном случае делать?       Минги перевёл на него привычный ничего не выражающий взгляд и чуть недовольно скривил губы.       — От действий этого парня могла бы пострадать репутация девушки? — резко спросил он.       Сонхва нахмурился от стали — и правды — в его голосе, но ответил ровно, как ни в чём не бывало:       — Могла бы. И не только её. — тихо признался он.       Минги цинично ухмыльнулся, с тёмным весельем приподнимая брови и застегнув ширинку направился к рукомойникам.       — Я бы посоветовал этому парню расставить приоритеты и поберечь чужую честь и собственную совесть. — их взгляды пересеклись через зеркало. — Когда у тебя много обязанностей важно правильно оценить ответственность, возложенную на твои плечи. И ещё, — тут Минги прищурился, из-за чего в миг стал ещё более красив, хоть красота его и была похожа на самый холодный лёд, сверкающий под лучами январского солнца. — Если девушка этому парню действительно дорога — нужно научиться хранить тайну.       Сонхва молча подошёл к раковине, но прежде чем сполоснуть руки с мылом, успел благодаря яркому свету ламп заметить кое-что.       У самого ворота футболки, которую Минги надел на тренировку, над ключицей, виднелся краешек небольшого сине-зеленоватого пятна.       Сонхва проглотил все эмоции, с деланным равнодушием опуская взгляд и тщательно смывая белую пену с пальцев. Они в тишине, разбиваемой лишь шорохом одежды да звуками их шагов пересекли холл и коридор, возвращаясь к залу.       И тут же услышали громкие возмущённые переругивания.       Переглянувшись между собой, Сонхва и Минги нахмурились и ускорили шаг, приближаясь к тренировочному залу.       — Прекрати повышать голос, — донёсся из-за двери спокойный властный тон с нотками недовольства.       Сонхва поспешно распахнул дверь, видя перед собой своих друзей-мемберов и ещё семерых парней, которых в этот час в зале никак быть не должно было: Шуга окинул вошедших ленивым раздражённым взглядом и фыркнул. Темноволосый юноша в чёрной майке и с чёрными блестящими глазами, посмотрел на Минги исподлобья: рядом стоящий Джей-Хоуп положил руку на плечо, вынуждая Чонгука отступить. Минги цинично усмехнулся, с интересом наблюдая за парнем с алыми прядями, который стоял как бы во главе группы. Сонхва тут же узнал в нём RM-а: лидер BTS выглядел скучающим, в то время как Сан, Ёсан и Чонхо старались аккуратно разрулить ситуацию.       — Я бы хотел говорить по возможности с вашим капитаном, — прохладным шелестящим тоном проинформировал RM, глядя на Юнхо с высоты своего роста. — Могу я увидеть его лично или он сегодня отсутствует?       Сонхва кашлянул, привлекая к себе внимание участников BTS.       — Лидер будет здесь с минуты на минуту, — Минги показательно-ленивым небрежным движением поправил пепельную прядь своих серебристо-белоснежных волос, и бросил в сторону Шуги прищуренный острый взгляд; их взоры, обращённые друг на друга скрестились как клинки шпаг, высекая опасную искру.       Все присутствующие оценивали друг друга и это было заметно.       — Мы решили сделать перерыв, — пояснил отсутствие Хонджуна Сонхва, уверенно выдерживая пронизывающий взгляд RM-а. — Чтобы позже вернуться к тренировке с новыми силами.       Красивый парень с изящными чертами лица и выкрашенными в светлый волосами привлёк его внимание отвечая.       — В этом комплексе есть несколько хороших, я бы сказал идеальных, залов, — негромкий бархатистый голос Тэхёна прозвучал убаюкивающе спокойно, однако Сонхва невольно лишь напрягся, встречаясь взглядом с тёмными глазами, похожими на тлеющие угольки и глядящими как бы сквозь него и в то же время в самое нутро. — Такие — не грех урвать хотя бы на часок-другой и в них не стоит расточительствовать.       Чонхо несдержанно всхрапнул, сбрасывая с плеча руку Ёсана, и сделал порывистый шаг вперёд, возмущённо вскрикивая.       — Хей, мы заняли этот зал первыми! — в этот миг дверь распахнулась, и все обернулись к вошедшим; Сонхва выдохнул, понимая, что конфликт решён.       — Чонхо, пожалуйста. — не изменяя своему спокойному размеренному тону обратился к младшему вошедший Хонджун, а затем вернул холодный взгляд на лидера бантанов. — Дело в том, что мы действительно забронировали этот зал на три часа, так что помещение за нами. — в зеленоватых полуприщуренных глазах отразился стальной отблеск. — Всё верно?       RM невозмутимо принял из рук Хонджуна лист с бронью и пробежался глазами по строчкам.       Всё происходящее сопровождалось вязкой, неприятной тишиной. Сонхва буквально ощущал гудение воздуха между ними, но смотрел невозмутимо то в ледяное лицо Шуги, которое казалось вот-вот пойдёт трещинами, некрасиво искривившись, то в ничего не выражающее лицо Тэхёна: тот — неожиданный сюрприз — посмотрел на него в ответ, и в тёмных мутных глазах мелькнула и погасла искорка интереса.       Хотя быть может Сонхва это лишь показалось...       — Кажется, всё именно так. — ровно подтвердил RM, спустя долгие секунды наконец поднимая глаза на лидера ATEEZ и возвращая тому лист. — Что ж, тогда не смеем задерживать вас. — он улыбнулся, но улыбка его была больше похожа на насмешливый оскал. — Продуктивной тренировки.       — Спасибо, а вам хорошего дня. — кивнул Хонджун, едва дёрнув уголками губ, и не сводя пристального взора с лидера BTS.       Сонхва постарался улыбнуться, показывая пример другим мемберам, игнорируя нервные взгляды Ёсана и Сана и горящие возмущением глаза Чонхо.       Но когда бантаны* проходили мимо, их с Ви взгляды пересеклись. И Сонхва отчётливо запомнил тот момент. Тот миг, когда Тэхён облизнулся и прищурился, словно говоря: "Победа за настоящим зверем". И Сонхва нервно отвёл взгляд, передёргивая плечами.       Потому что Тэхён напомнил ему мурену.

***

      Однако, вопреки дурным предчувствиям, тренировки шли своим чередом, дни проходили продуктивно и хорошо, как казалось ему, пока пару дней спустя, одним утром, Сонхва не увидел, как Лиса, хозяйничающая у плиты в наушниках, не совершила слишком знакомое па...       Сонхва будто ударили под дых.       Последующие два с половиной часа он маялся на взводе, как кукла с заевшим механизмом. Наконец он решил подкараулить Баэм для честного разговора, и подловил её в том самом пустующем коридоре.       — Зачем ты рассказала им? — он постарался не пускать злость в свой голос и не показывать насколько предательство ранило его, однако Сонхва всё равно показалось, что в нём звучит очевидное отчаяние, и Баэм всё же расплакалась.       — Я не рассказывала, Хва-ни! Честно!       Зелёные ясные глаза смотрели искренне, открыто, с обидой, что он мог усомниться в ней.       И Сонхва поверил в безнадёжности разводя руками:       — Но как тогда… — сокрушённо выдохнул он и замолк, услышав твёрдый властный голос.       Они оба обернулись к углу коридора, из-за которого вышла слишком знакомая красивая девушка.       — Я им рассказала. — спокойно призналась Дженни, оценивающе оглядывая то одного, то другого. — Я проследила за Баэм и слышала ваш разговор в коридоре. Твоя идея показалась мне интересной. Лидер согласилась использовать этот ход в нашем танце.       — Но… — глаза Баэм расширились, вновь наполняясь слезами, а изящные ручки сжались в кулачки. — Как ты могла так поступить..?       — Баэм. — оборвала её истерику Дженни, прищурившись. — Big Dance Duel это не детский утренник "а давайте жить дружно". Это площадка для битвы, для бойни. На войне, как говорится, все средства… — по её губам пробежала хищная усмешка, — Ну, сама понимаешь. В любой игре всегда есть хищник и всегда есть добыча, вся хитрость — вовремя осознать, что ты стал вторым, и сделаться первым. Все люди требуют шоу. — она бросила на Сонхва скучающий взгляд, а потом качнув головой, направилась прочь, оставив за собой шелестящее: — Удачи тебе, Пак Сонхва.       Сонхва и Баэм проводили её взглядами, и прежде чем последняя снова бы принялась плакать и извиняться, он резко вскинул руку, произнеся только одно:       — Ты не виновата.       Сонхва мазнул ничего не выражающим взглядом по встревоженному лицу Баэм, после чего просто ушёл.

***

      — Конечно она не виновата!       Сонхва перетерпел удар подушкой по спине даже не поморщившись.       — О чём ты вообще думал?! — ещё один удар и крик возмущённой Мирэ.       — Мне хотелось её приободрить, — честно выдохнул Сонхва, убирая прядь растрепавшихся волос с лица и переводя взгляд на удивлённое лицо подруги.       — Подбодрил? — съязвила Мирэ, фыркая, и рухнула рядом с ним, скрещивая ноги и бросая на них подушку.       — Я не знал, что всё так обернётся.       — Конечно, не знал… — Мирэ с искренней грустью выдохнула, и Сонхва посмотрел на её профиль: сведённые брови, закушенная губа — она переживала, но в её лице не было — ни намёка, ни отпечатка, ни тени — гнева.       — Ты не злишься? — спросил он.       — А должна? — хмыкнула Мирэ, вскакивая и измеряя комнату собственными беспокойными шагами. — Я бы на месте Дженни поступила бы также.       — Не поступила бы, — Сонхва приподнял уголок губ в примирительной ухмылке человека, который знает о чём говорит. — Ты бы скорее выдумала что-то невероятное, что-то своё, лишь бы не воровать чужое.       Мирэ взглянула на него с отчаянной мукой, закусывая палец.       — Это худшее развитие событий из возможных. — проговорила она надломленным голосом. — Если бы только можно было взять себе ещё время… подготовиться и расслабиться…       Сонхва вспомнил океанариум и мурену в нём и поморщился.       Но потом в его голове вспыхнула картина водного купола с бледными голубыми светильниками, и он подумал…       — Океан…       Мирэ обернулась в его сторону с явно-читаемым непониманием во взгляде.       — Что?       — Океан. — более уверенно и твёрдо произнёс Сонхва, поднимая на неё вспыхнувшие вновь глаза. — Водный простор под светом луны…       — Серебристый свет… — подхватила Мирэ с воодушевлением.       — … и в нём лунные дорожки становятся ночными историями, контрастируя со тьмою спящего мира…       — … и в миг когда всё дремлет…       — … пузырьки воздуха в толще океанских вод обращаются лунным жемчугом… — закончил Сонхва.       Они одновременно посмотрели на часы на стене, которые показывали семь часов вечера.       — Тебе нужно идти.       — Я позвоню.       Они спешно обнялись, сталкиваясь руками и телами, и Сонхва, рухнув на водительское сидение подумал, что возможно они выйдут в финал.       Ведь с такой идеей как у них Хонджун наверняка решит сделать что-то неимоверно-потрясающее.