Вист по-итальянски

Виктория/Томас

Виктории было жалко и Этана, и Дамиано. Она прекрасно видела, что их тянет друг к другу, и Этан зря опасался быть брошенным. Между ними искрило не по-детски, но в силу совершенно непохожих характеров они никак не могли найти точки соприкосновения и перестать изводить друг друга. То ли дело она и Томас! Иногда ей казалось, что у них с Томми даже мысли сходятся, не говоря уже про желания и увлечения. Вспомнив, как классно он целуется, она, озорно улыбнувшись, с громким воплем ворвалась в дом. И нет, Вик совершенно не хотела травмировать беднягу Томаса – просто так получилось. И да, она не врала, когда сказала, что ей понравилось с ним целоваться. Ей и правда понравилось. Очень! Обычно она не любила предаваться длительным размышлениям и анализировать происходящее – для этого у них был Этан, – но сегодня Вик заметила, что поцелуи с Томасом какие-то особенные. Почему у нее создалось такое ощущение – она не понимала, но целоваться с ним оказалось намного лучше, чем с кем бы то ни было. До сих пор Виктория считала, что в поцелуях Дамиано нет равных, но после сегодняшнего готова была с уверенностью отдать пальму первенства в этом деле Томасу. Однако продолжить поцелуйный вечер не удалось, так как она случайно отбила Томасу яйца, когда попыталась запрыгнуть на него со всей дури. В итоге, пока она порхала вокруг него бестолковой молью, а он корчился на диване, настроение целоваться прошло, зато появилось желание напиться в хлам. Томас, когда немного пришел в себя, ее в этом поддержал. Сначала они расположились в гостиной, но вскоре со второго этажа послышались стоны Дамиано, перемежающиеся матом и воплями. — О, кажется, Этан все-таки кое-кого удивил, — хмыкнула Вик, посмотрев на потолок. — Зря он, что ли, в последнее время старательно набирался опыта? — хмыкнул Томас. – Ну что, за воссоединение и мир? – поднял он свой бокал. — Не-а, за секс и целеустремленность! – засмеялась Вик, чокнулась с ним и сделала большой глоток. — Да, секс это здорово… — кивнул Томми. Сверху снова донеслись стоны и мат. – Слушай, пойдем на улицу, а? А то он так орет, что аж завидно. — Что, тоже хочешь оказаться под Этаном? – поднялась Вик, скривившись от собственной неудачной шутки. Почему-то возникшая в голове картинка трахающихся Этана и Томаса резко испортила настроение. К тому же она очень хорошо помнила то самое интервью про первый краш. — Фу! – скривился Томас, сгреб в одну руку бокал, бутылку и, подхватив другой Викторию под локоток, потащил ее на выход. – Я с мужиками не трахался и не собираюсь. Я вообще-то по девочкам. Виктории понравилась его реакция, и она довольно засмеялась. — А если девочка захочет тебя трахнуть, дашь? — Смотря какая девочка, — фыркнул Томми. – Я не готов подставляться первой встречной. В этом деле важны доверие и чувства. — Эй, тебя Этан не покусал? – толкнула его в плечо Вик, отчего он чуть не упал. – Спокойствие! Нам нужно сесть. — Ага, — сказал Томас и плюхнулся поперек шезлонга, до которого они как раз и дошли, едва не свалившись с другой стороны. — Тихо, мой котик, — успела схватить его за руку Виктория. – Не хватало еще бутылку грохнуть. Во-первых, за осколки в бассейне Дами с Этаном вынесут нам мозг, а во-вторых – у нас бухла мало осталось. А мартини так и вообще последняя бутылка. — Я норм, — кивнул Томас и, переместившись, оперся на спинку, раскинул свои длиннючие ноги и попытался усадить между ними Вик спиной к себе. — Эй, так неудобно чокаться, — попыталась возмутиться она. — Зато… теплее, — аргументировал Томас. Вик поерзала, устраиваясь между его ногами поудобнее, и почувствовала, что ей в зад упирается твердое. — Телефон? – засмеялась она, толкнувшись ягодицами ему в пах. — Угу, членофон, — едва ли не простонал Томас, сжав сильнее руку у нее на талии. – Издеваешься, да? Знаешь же, что я хочу тебя. — Меня много кто хочет. Я офигенная девчонка, мечта всех дрочеров, — засмеялась Вик, стараясь скрыть неловкость, внезапно возникшую после слов Томаса. Обычно она никогда не смущалась от комплиментов – выросшая в мужской компании, она к ним привыкла, хотя и считала лестью, но почему-то откровения Томаса заставили ее покраснеть, хотя в темноте этого и не было видно. — Ну, вообще-то, я не «много кто», — обиженно проговорил Томми и, выпив, снова наполнил свой бокал. – Я твой бро. А это вроде бы чуть больше, чем «много кто». — Бро друг друга не хотят! – наставительно подняла палец Вик и, снова поерзав, все же перекинула свои ноги через бедро Томаса, сев к нему боком. Но сидеть в ямке между ног без поддержки оказалось неудобно, и она привалилась к его плечу. – Вот! Так-то лучше! Теперь я тебя хоть вижу, – чуть ворчливо добавила она. — Лучше, ага, — кивнул Томас. – Только скажи это Этану и Дами. — Что так лучше? – сосредоточенно нахмурилась Виктория, понимая, что где-то потеряла нить беседы. — Да нет! Что бро друг друга не хотят, — заржал Томас. Вик подхватила его смех и, лишь успокоившись, покачала головой. — Да ну, какие они бро? Они два мартовских кота. Сперва пели друг другу серенады, время от времени сцепляясь в схватке, а потом то ли криво сошлись звезды, или, может, не знаю – внезапный гон или течка, и они наконец-то перестали изводить друг друга и решили потрахаться. — Ты это… меньше всякого говна в инете читай, — засмеялся Томас. – А вообще… Я, может, тоже хотел бы быть с тобой… Ну вот как они… — Я чего-то не догоняю. Я вообще-то девочка, если ты не заметил. И «как они» у нас точно не получится… Хотя-а-а… А ты бы мне дал? — Эм, что? А… Ну… Тебе бы, наверное, дал, хотя я с трудом это представляю. Но ты… я… ты ведь и сама видишь, как я к тебе отношусь. Я для тебя на Эйфелеву башню залезу, или… Хочешь, звезду подарю? — Не, звезду не хочу, нафиг она мне? А вот… — Виктория сосредоточенно нахмурилась, пытаясь отыскать то, что для Томаса было самым дорогим, чтобы поймать его на лжи, и ехидно улыбнулась. – А Фендер свой подаришь? — Нахуя тебе мой Фендер? – пристально посмотрел на нее Том. — Вот и попался! – радостно пихнула его в плечо Вик. – Звезду-то с неба любой дурак подарить может, а Фендер — нет. — Да забирай, если хочешь, — отмахнулся Том расстроенно. – Я тебе тут, можно сказать, душу изливаю… — Ага, наливай! – подставила ему бокал Вик. Томас тяжело вздохнул, но все же разлил остатки из бутылки. Они молча выпили, и он сгонял в дом за добавкой. Виски после мартини показался той еще гадостью, но им уже было все равно, а более слабых напитков в доме не нашлось, и они взялись за него... Какая-то дрянь упорно жужжала возле уха, мешая спать. Вик мотнула головой, пытаясь прогнать нарушившего ее сон смертника, и только тогда поняла, что спит явно не в кровати, а на чем-то… не слишком пригодном для сна: твердом, остром и бугристом. Вик нехотя открыла глаза и застыла, пытаясь осознать... представшую взору и сознанию икебану. Оказывается, тем самым острым и бугристым – был Томас, и Виктория распласталась по нему в довольно странной позе, словно раскоряченная лягушка. Все бы было ничего, но они спали на улице в шезлонге возле бассейна. Однако и это еще не самое ужасное. Пуговицы ее рубашки оказались расстегнуты до самой талии, и одна рука Томаса уютно разместилась внутри, обхватив ладонью грудь, а вторая, кажется, придерживала за задницу. Сама Вик почти обнимала его за шею, вцепившись в спинку шезлонга, а второй рукой уверенно, словно штурвал, держала полувозбужденный член. — Уй ё-о-о-о! – офигев от диспозиции, выдала Вик, и тут же сморщилась от прострелившей виски боли. Томас под ней недовольно заворочался и что-то забормотал сквозь сон, пошамкал губами и, крепче сжав в ладони грудь, вновь затих. Вик попыталась разжать и достать руку, которая без ведома хозяйки управляла этим кораблем, из-под трусов и расстегнутой ширинки. Но не тут-то было. Джинсы Томаса оказались чересчур узкими. При этом она почувствовала, что ее поползновения вызывают вполне закономерную реакцию: член под пальцами затвердел еще сильнее, и Томми тихонько застонал. — Ну нет, дружок, бро так бро, — недовольно фыркнула Виктория, потянулась к уху Томаса, скривившись от боли, и громко гаркнула: — Подъем, а то пиццу без нас сожрут! — Чего орешь?.. — пробормотал Томми и вновь затих. — Я, бля, сказала подниматься тебе, а не твоему члену! – едва ли не взвизгнула Виктория. – Это что еще за натюрморт такой?! — А? – осоловело лупнул глазами Томас, явно пытаясь сфокусировать взгляд. – Ты чего орешь как потерпевшая? Уй, бля! Моя голова! – Томас хотел схватиться руками за голову, и в этот момент осознал, где они находятся. – А? Его щеки покрылись малиновыми пятнами, и он виновато глянул на Викторию, затем неловко поерзал и, видимо, только тогда ощутил в подробностях хитросплетение их тел. — О-о-о! – сглотнул он, отчего на шее дернулся кадык, находившийся у Вик перед самым носом. — Вот тебе и «о-о-о»! – передразнила его Вик. – Голова болит – пиздец, а тут вот… это… — склонила она голову, указывая вниз. — А-а-а… ну… это не я, — еще сильнее покраснел Томас. — Ну да, это я! Ох черт, как же башка-то… — Вик наконец-то вытащила руку из его штанов. – Я вообще нихрена не помню. Грудь отпусти! — А, да, — китайским болванчиком закивал Томас, аккуратно разжал пальцы, словно грудь была стеклянная, и соединил полы рубашки Вик, — прости. — Да что уж, — отмахнулась она. – Что за херню мы вчера тут творили? Томас на это только пожал плечами и болезненно скривился. — Не помню. Черт, и как мне теперь и с головной болью, и со стояком? – жалобно прохныкал он. — Ну-у-у… — Вик сосредоточенно посмотрела на головку его члена, виднеющуюся из трусов, отчего та, кажется, решила покрасоваться, выглядывая из-под резинки еще больше, — если поможешь мне с головной болью, я, так и быть, помогу тебе с твоей ма-а-аленькой проблемкой. — А вот это сейчас было обидно, — насупился Томас. — Да я ж шучу, и ничего она не маленькая, — попыталась умильно улыбнуться Вик, но головная боль не располагала к шуткам. Да и пить хотелось адски. – Черт! Да полечи меня уже! Томас аккуратно сдвинул ее на сиденье шезлонга и тихонько поднялся, стараясь не совершать лишних движений, но все равно болезненно шикнул. — И водички-и-и… — жалобно простонала ему вслед Виктория, удобно устраиваясь на его месте. На улице было немного свежо, но не холодно. Дожидаясь Томаса, Вик снова задремала. — Эй, подъем! Водичка и таблетка, — вернувшись спустя какое-то время, протянул он ей бутылку минералки и наполненный стакан. — Ты ж мой спаситель! – восхитилась Вик и залпом осушила стакан, запив его содержимое водой из бутылки, выхлебав ее едва ли не до дна. Прикрыв один глаз, она посмотрела на Томаса, который устроился на соседнем шезлонге. По мере того, как отступала головная боль, ее все больше мучило любопытство: как они с Томми могли оказаться в такой позе и в такой неловкой ситуации. До сих пор, сколько бы они ни пили вместе, просыпаться полуголыми и лапающими друг друга им еще не доводилось. Они дружили со школьных лет и были близки как брат и сестра, и никогда Виктория даже не смотрела на Томаса как на сексуального партнера, возможного любовника, или, прости господи, бойфренда. Она не понимала, что в этот раз пошло не так, и как они докатились до щупанья друг друга. Обдумывая это, Вик с удивлением осознала, что мысль о члене Томми ее заводит. Это заставило ее встрепенуться, сжать ноги и уставиться на Томаса во все глаза. Оказывается, он вырос, и вместо тощего нескладного подростка с круглыми щечками рядом с ней вот уже длительное время находился молодой и довольно сексуальный мужчина, а она этого не замечала. — Хм… — Что? – разлепил глаза Томми. — Как голова? – ухмыльнулась Вик, внимательно рассматривая своего друга детства. — Полегче, — кивнул он. — А головка? – с легкой издевкой добавила Виктория. — А… э… тоже ничего, — ошарашенно пробормотал он, посмотрев на нее круглыми от удивления глазами. — Полечить? – поддела она, с нетерпением ожидая реакции. — Не на… — начал было Томас, но вдруг прищурился, хитро улыбнулся и выпалил: — А давай! — Эм… — такого поворота Вик не ожидала. Она рассчитывала, что Томас смутится или сделает вид, что не понял или не расслышал. Но она не привыкла отступать, поэтому решительно поднялась и пересела к нему на колени, запустив руку в штаны. Лечение прошло на ура, после чего они снова в обнимку заснули в шезлонге, на сей раз, правда, успев привести себя в порядок. И лишь яркое, светящее в глаза солнце и неудобная поза помогли им проснуться вовремя. Видок у обоих был изрядно помятый, благо хоть головы не болели. Правда, дожидаясь ребят, чтобы отправиться на съемки, чувствовали они себя друг с другом скованно. Томас отчаянно пытался сделать вид, что ничего не произошло, а Вик такое игнорирование совершенно не нравилось. А эти долбоящеры еще и опоздали, явно проснувшись перед самым выходом. Она не знала, что было тому виной: поведение Тома или выпитое накануне – за что оба выслушали нотации и от Дами, и от Этана, – но съемки проходили из рук вон плохо. Вик с Томми никак не могли сработаться, в отличие от брюнетистой части группы, которая, наконец-то, достигла взаимопонимания. У этой сладкой парочки на сей раз все ладилось как никогда. Они будто на крыльях летали, а вот они с Томасом постоянно лажали, сбивались, и Вик ощущала себя расстроенной гитарой. — Летают, блядь, как на крыльях, сука, любви и секса! – пробурчала она себе под нос после очередного запоротого дубля, недовольно косясь в сторону Дамиано. И хоть она понимала, что ребята тут ни при чем, но их счастливые рожи бесили ее сегодня до колик. Казалось, что Дами с Этаном после своих ночных потрахушек вышли на новый уровень и работали слаженно, прекрасно оттеняя и дополняя друг друга. Причем Виктория, чтобы отвлечься от собственных загонов, иногда пыталась определить, кто же из них подставился, но так и не поняла. Нет, она была счастлива за них, и очень рада, что между ними все, наконец-то, наладилось, только вот ожидаемого покоя это группе так и не принесло. Наладилось у одних – расстроилось у других. И все из-за глупой томасовой влюбленности, и от того, что Вик повелась на его слова, усложнив ситуацию еще сильнее. С горем пополам клип наконец-то был отснят. Вик старалась держаться подальше от Томаса, но кроме него, похоже, этого никто не заметил, потому что «брюнетки» видели только друг друга, и, кажется, оба не могли дождаться момента, когда переступят порог спальни. Вик не завидовала, нет. Она была очень рада, что длительное противостояние ребят наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Только теперь она не знала, что ей делать с Томасом. Ей понравилось с ним целоваться, зажиматься, бухать и просто болтать. По сути, между ними ничего не изменилось, и к их обычным взаимоотношениям всего лишь добавились новые пункты, но Вик внезапно поняла, что не хочет обидеть Томми и очень боится его потерять. Томас, судя по его настрою и пьяным откровениям, очевидно, хотел не просто секса, а отношений. И вот это последнее вгоняло в ступор, заставляло морозиться и ныкаться от своего бро по темным углам. Потому что… Томас – это было уже серьезно. Томас – не Дамиано, с которым у них был секс ради секса, и не Этан, с которым хотелось какой-то нереальной сказки, но невозможно было оставаться собой, и не случайные подружки, предназначенные не для души, а для тела. С Томми было совершенно другое. Вик вдруг поняла, что если они сойдутся с Томасом, то это будет на всю жизнь, потому что Томас единственный, кто понимал и принимал ее такой, какая она есть. В противном случае группа просто развалится, потому что они не смогут находиться рядом и работать вместе. И что теперь делать, Вик не знала. Пребывая в отвратительном настроении, она, оказавшись дома, сразу же закрылась в своей комнате. А ебущиеся прямо под дверью голубки выбесили ее до звезд перед глазами, до слез. И как всегда, Дамиано – сучий кот, попал по самому больному, даже не понимая этого, гаркнув что-то про зависть. Оказалось, что она все-таки завидовала. Завидовала ему и Этану, тому, что, как бы они ни сопротивлялись, как бы Этан ни боялся, но он все же рискнул. А вот Вик, несмотря на всю свою смелость и раскованность, рискнуть и поговорить с Томасом так и не решилась. Несколько дней она изводила ребят своим плохим настроением, правда, делала это не так как Дамиано, который считал, что если страдает он, то страдать должны и все вокруг. Она, как это когда-то назвал Этан – бесоебила. Проще говоря: творила всякую не совсем адекватную хуйню. Приставала к Этану, стебала и доставала их с Дамиано, смеялась много и невпопад, сгоняла на парочку вечеринок, чтобы напиться и забыться. Творила это все она не специально, и осознавала, что ведет себя как белка-истеричка, но остановиться не могла. А все потому, что не могла разобраться в себе и принять какое-то решение. Вернее, боялась его принять. Боялась последствий. А еще ей было стыдно перед Томасом, потому что он как никто знал, с чего она бросилась во все тяжкие, и явно ощущал себя виноватым, поэтому старался всячески ей угождать и поменьше попадаться на глаза. От этого ей становилось еще хуже, потому что Томас был виноват лишь в том, что не побоялся открыть свои мысли и чувства. Неизвестно, сколько бы еще она продержалась, если бы вечером перед очередным выступлением к ней в комнату не постучал Этан. — Можно? – как всегда вежливо поинтересовался он. — Можно, но не нужно, — огрызнулась Вик. — Как раз-таки нужно, — улыбнулся ей Этан, подошел к диванчику, на котором она сидела и бездумно листала плей-лист, присел рядом, отобрал у нее телефон и раскрыл объятия. Виктория посмотрела на него с сомнением. Она устала от мыслей, которые уже долгое время гоняла по кругу, без возможности принять какое-то решение. Устала от одиночества, хотя практически никогда не оставалась одна. Поэтому она тяжело вздохнула и прильнула к Этану, тут же почувствовав, как он обнимает ее и ласково гладит по спине, голове и немного укачивает. — Ну что у вас случилось, может, расскажешь? – тихонько поинтересовался он. — У кого «у нас»? – несмотря на все свое нежелание покидать теплые и надежные объятия, попыталась отодвинуться Виктория, но Этан не позволил. — Вик, прекрати! – строго сказал он. – А то я тебя не знаю. Все же, ты была моей девушкой. — Ну да, была, — хихикнула она. Ей показалось смешным, что Этан пришел успокаивать ее, сбежав от своего ненаглядного Дамиано. – А тебя твой Отелло не заревнует, что ты у меня сидишь? Помнится, он когда-то прибег к подобной уловке, чтобы рассорить нас. — Они с Томми мелодию подбирают. Нужно что-то драйвовое, а у Томаса какие-то сопли выходят. Не знаешь, почему? — Сопли у Томми, а ты меня спрашиваешь? – нервно хмыкнула она. — Вик, — мягко упрекнул ее Этан, — не надо. Что у вас случилось? — Да ничего не случилось. С чего ты взял? — Винченцо! – в голосе Этана послышались стальные нотки. Вик знала, что, когда он входит в модус дознавателя и «мирового судьи», с ним лучше не спорить. Да и поделиться с кем-то своими мыслями все же хотелось, и для этой цели не было никого лучше Этана. Но она решила так просто не сдаваться и еще немного повредничать. — Ну, хорошо, хорошо, я расскажу… если ты мне скажешь, кто из вас сверху, — с умильной улыбкой посмотрела она на Этана. Тот шумно выдохнул, как норовистая лошадь, и покачал головой. — Зачем тебе это? — Ну… мне же интересно. Я, можно сказать, ваша крестная фея. Если бы не я, Дамиано еще долго бы вокруг тебя круги нарезал, а ты бы морозился, — поковыряла она пальчиком его коленку. — Фея ты наша, — усмехнулся Этан. – Какая тебе разница? — А я, может, буду представлять, как ты его трахаешь… или он тебя? Ой! А посмотреть дадите? Всю жизнь мечтала посмотреть, как парни трахаются! – мечтательно протянула она. — Ага, еще и третьей позовем, и Томаса до кучи, чтобы никому не обидно было, — с совершенно невозмутимым лицом выдал Этан. В такие моменты Виктория не всегда понимала, когда он шутит, а когда говорит серьезно. Кажется, эти нюансы из их компании улавливал только Дамиано. — Не, не надо нас с Томасом. Вернее… я, может, была бы и не против, но вот Томас… Он же натуральный натурал, вы его в свои гейские игрища не втягивайте. — Я слышу в твоих словах ревность? – чуть склонил голову Этан. — К кому? – снова попыталась увильнуть Виктория. — Уж не знаю… к нам? Вик, давай не юли, а то наши мужики могут опомниться, что нас нет, и отправиться на поиски. — Да не ревную я… или ревную, не знаю, — вздохнула Вик, чуть отстранилась от Этана, поставила ему на колено локоть и оперлась подбородком на ладошку. – Он… Он сказал, что… в общем… что хочет быть мне не просто другом… или больше чем другом, ну, вот как вы. Что это за фигня такая? Вот зачем он? Все же нормально было. И это… он не мой мужик… пока. — А ты этого не хочешь? – погладил ее по голове Этан, как маленькую девочку. — Нет. Не знаю… — пожала плечами Вик. — Ну так скажи ему, что не хочешь, что тебя устраивает все как есть. — Ага, а он возьмет и бросит меня, — надулась Виктория. — Так… ты же сказала, что тебе не нужны отношения? – явно не понял Этан. — Не нужны… пока. Но я не хочу, чтобы Томас нашел себе другую. Тогда он не будет моим. — Вик, ты как собака на сене! – пожурил ее Этан. – Сама Томаса не хочешь, и при этом от себя не отпускаешь. Ну так же нельзя! — Почему не хочу? Я… я дрочила ему, — едва слышно произнесла она и внезапно смутилась, чего с ней не случалось уже очень давно. — О! – выдохнул Этан. – Вот это да! Это когда такое было? — Ну, в тот вечер, когда вы с Дами первый раз трахнулись. Вернее, утром. Мы бухали, и тут Томас со своими откровениями. В общем, мы напились в хлам, и я проснулась с его членом в руке… ну, с рукой в его штанах, — поправилась Вик, поняв, как прозвучала первая часть фразы. И, в общем… я хотела его поддеть, пошутить над ним, предложила помощь, и он должен был отшутиться и отказаться, а он… — Не отказался, — хмыкнул Этан. – Молодец, Томасито! — А чего это ты его хвалишь? – возмутилась Виктория, полностью поворачиваясь к Этану. — Потому что ты мне когда-то говорила, что не попробуешь – не узнаешь, и про риск тоже. А Томми сам додумался до подобных истин и решился на отчаянный шаг. Только после этого ты стала его морозить. — Да я просто не понимаю, что мне делать! – в сердцах стукнула она Этана по груди кулачком. – Я… с Дамиано у нас был улетный секс, но это было так… подростковое любопытство. С тобой – сказочная романтика. Я чувствовала себя королевой мира, но я вовсе не королева. Я простая девчонка – пацанка, обожающая скейты, вечеринки и ненавидящая гендерные стереотипы. Только с Томми я могу быть собой. Он знает меня как облупленную, но при этом принимает такой, какая я есть. Но я не хочу отношений. Вернее, как… я не хочу серьезных отношений, ведущих к семье, детям и браку. Но и Томми я терять не хочу… — Так, подожди минутку, — прервал ее монолог Этан. – А Том тебя что, замуж звал? — Еще не хватало! — фыркнула Виктория. – Какой из него муж? — Так что, детей родить предлагал? — Томми-то? – прыснула Вик. – Да он детей больше меня боится. Мы оба – те еще распиздяи. Какие нам дети? — Ну так я не понимаю, чего тогда тебя замкнуло? – покачал головой Этан. – Замуж тебя не звали, детей рожать не предлагали, тебе только признались, что ты нравишься и тебя хотят. Мне всегда казалось, что ты придерживаешься довольно свободных сексуальных нравов. Так почему ты боишься переспать с Томми? Почему не попробуешь вот это «чуть больше, чем друг» или, как это сейчас модно: друг с привилегиями? — Ну… а вдруг его это не устроит? Вдруг он надеется на большее? – с сомнением посмотрела на него Вик. — Думаю, если он надеется на большее, то рано или поздно скажет тебе об этом, и вот тогда уже можно будет паниковать, если к тому времени ты до конца не определишься, к чему готова, а к чему нет. — Слушай, а ты ведь прав! – вскочила Виктория. – А… если мы сексом только все усложним или испортим? — Возвращаю тебе снова твои же слова: не попробуешь – не узнаешь, — улыбнулся Этан, тоже поднимаясь. — Ха! – расплывшись в широкой улыбке, она собралась уже выскочить из комнаты, чтобы отправиться на поиски Томаса, но вдруг резко остановилась и обернулась к Этану. – А ты мне так и не сказал: кто из вас снизу? — А я и не обещал, — улыбнулся ей Этан. — Если не скажешь, я скажу Дамиано, что ты все это время был у меня, — попыталась взять его на слабо Вик. — Ну, тогда мы, скорее всего, поссоримся, — пожал плечами Этан с кажущимся равнодушием. — Ну ты… стойкий оловянный солдатик! – фыркнула Вик. – Ладно, я у Дамиано спрошу. Он скрытничать не будет, еще и расскажет в красках, кто кого и как. С этими словами она отвернулась и взялась за дверную ручку. Не успела она на нее нажать, как Этан оказался рядом, накрыл ее ладонь своей и тихо прошептал, явно смущаясь: — Мы еще так далеко не зашли. — Так вы что, еще не трахаетесь? – едва ли не взвизгнула Вик от удивления. – А чего тогда Дамиано голосит по ночам, как будто его пытают? — Вик, — покачал головой Этан, — помимо анального, существует много других видов секса и сексуальных практик. — О! Вот уж никогда бы не подумала о тебе… — ошалело выдала Виктория, помня, как Этан всегда стеснялся обсуждения секса. – А это вы что, минет или… — Так, все-все, я на твой вопрос ответил, — нахмурился Этан. – Будешь дальше настаивать, скажу Томасу, что ты хочешь от него детей. — Засчитано, — засмеялась Виктория. Секс с Дамиано, уж какой бы они там ни практиковали, явно пошел Этану на пользу, и тот раскрепостился, осмелел и научился не только держать удар, но еще и отвечать на него. – Пойду искать Томми. Томас с Дамиано действительно были увлечены активным творческим процессом. Этан вниз не пошел, а отправился то ли в свою комнату, то ли в комнату Дамиано. Стоило Виктории зайти в студию, как ребята тут же прервались и уставились на нее. — Чем занимаетесь? – подошла она к Томасу, сидящему на стуле с гитарой, и навалилась сверху, обняв за шею. — М-мы… — растерянно проблеял Томас. — А чего это у тебя ПМС закончился? – скептически вздернул бровь Дамиано. — Не угадал с диагнозом, — фыркнула Вик и потерлась щекой о вихры Томаса. – У меня, может, недотрах от активной работы. – И, не дав никому вставить ни слова, отлепилась от Томаса и дернула его за волосы: — Я вижу, вы тут закончили. — Мы еще… — попытался вставить Дамиано. — А даже если еще и нет, то вам точно нужен перерыв. Томасито, пойдем-ка со мной, поговорить нужно, — потянула она его за патлы со стула. — Подожди, подожди, я хоть гитару… — Она нам не помешает, — хохотнула Вик, но отпустила его, позволив поставить гитару на стойку. После разговора с Этаном и долгого бездействия она была полна энергии и хотела выяснить все с Томасом как можно скорее. Вик терпеть не могла длительную рефлексию, и сама удивлялась, почему так долго тянула с выяснением отношений и не решалась на разговор. — Может, нужно?.. – начал было Томас, махнув рукой в сторону кухни. — Во-первых, там уже почти ничего нет, а во-вторых, сегодня бухать не будем. Ну, пока, по крайней мере, — фыркнула Вик. — Совет вам да любовь, — гоготнул им вслед Дамиано. — Без советов обойдемся, — отмахнулась Вик. – У тебя там вон где-то по дому Эдгар неприкаянный бродит. После ее слов Дамиано быстро вскочил и, обогнав их, пулей вылетел в коридор. — Сейчас будет прикаянный, — гыгыкнул он и, перепрыгивая через ступени, умчался на второй этаж. — Интересно, у него на Этана компас что ли настроен? Откуда он знает, где его искать? — задумчиво пробормотала она. — Внутренний флюгер, — нервно хохотнул Томас, и Виктория засмеялась следом. — О’кей, только Дами сейчас опять голосить начнет, будет с мыслей сбивать, — нахмурилась она. — Пойдем на улицу? — Не-е-ет, — простонала Виктория, — там жарко, и… Нет, пошли лучше в комнату. Я знаю, как им кайф испортить. — Да пусть бы трахались, — махнул рукой Томас. – Дами после секса прет – полезно для дела. — Да кто ж им не дает? — засмеялась Виктория. – Пойдем, в комнате хоть кондер, на улице пекло. Томми кивнул и покорно пошел следом. Вик поднялась в свою спальню и плюхнулась на кровать, облокотившись на спинку. Том застыл посреди комнаты, нервно переведя взгляд с кровати на кресло, явно не зная, куда себя сложить. — Приземляйся! — как щеночку похлопала она рядом с собой ладонью. Томас угукнул и не стал заваливаться, как обычно, а сел напротив, подогнув под себя длинную ногу. — Ну? Морозишься? – прищурилась Вик. — А ты? — А я уже нет, — хмыкнула она. — Был повод? – Томас упорно смотрел в покрывало, не поднимая глаз. – Если это из-за того… — Томми, иди сюда, — позвала его Виктория, похлопав рукой по коленям. – Мне неудобно с тобой разго… — ее прервал громкий вопль и мат Дамиано, как будто он находился не в комнате напротив, а прямо под дверью. – Вот кролики! – восхитилась она. – Не успели переступить порог – уже ебутся! — И тут же гаркнула во все горло: — Дами, хватит имитировать, я знаю, что вы не трахаетесь! Ты нас с Томми с настроя сбиваешь! – Том сдавленно хихикнул, краснея, но Виктория приложила палец к губам. Однако ответа не последовало. Установилась тишина. – Ну вот видишь, действует, — хихикнула она. — И теперь они будут думать, что мы тоже… — с улыбкой покачал головой Томас. — Ну, нам никто не мешает подтвердить их мысли, — пожала плечами Вик. – Я тут подумала… Замуж я не хочу и пока не собираюсь, детей рожать тоже, с серьезными отношениями на стороне будет сложно, ведь мы все время в разъездах, а ближе тебя и этих двух кроликов у меня все равно никого нет. Так что мне очень хочется, чтобы мы по-прежнему оставались лучшими друзьями… — Лицо Томаса при этом приобрело какое-то обиженно-беззащитное выражение, но Вик продолжила: — но при этом мы все равно больше чем друзья. Уже больше. И если ты хочешь… мы могли бы попробовать, а там, посмотрим, что получится. — Ты… — Томас, казалось, растерялся, — ты это серьезно? — Я бы сейчас могла над тобой подшутить, но так как ты мой лучший и самый близкий человек, я знаю, что этим обижу тебя. Поэтому… да. Только, чур – уговор! Никаких заявлений прессе, никаких проявлений чувств сверх обычного на людях. Мы друзья! А они могут позволить себе многое. А что творится в этой или в твоей спальне – никому знать не обязательно. — Вик, ты самая лучшая! – воскликнул Томас, рванулся к ней и сжал в объятиях, покрывая лицо легкими поцелуями. — Ах ты мой лизучий щеночек! – фыркнула Вик и опрокинула Томаса на спину, навалившись сверху. – О! У кого-то членофон звонить собрался? — Что? А, да ну тебя, — смутился Томас, но рук не отпустил, крепко прижимая ее к себе. Вик потерлась об него как кошка, вызвав невольный вздох. Ей нравилась ненаигранная, чересчур откровенная и открытая реакция Томаса на ее касания. Она задрала на нем футболку и стащила ее через голову, откинув в сторону. Туда же последовала и ее майка. Том осторожно, словно хрустальную, сжал ее грудь, но Вик обхватила его руки и прижала к подушке. Нет, при желании Том в любом случае мог бы вырваться, потому что держала она некрепко, но он принял правила игры, а Вик тем временем продолжила раздевать и его, и себя. И когда он в очередной раз попытался ей помочь, она шикнула на него, легонько хлопнув по рукам: — Лежи! Я хочу сама. Она много раз видела Тома обнаженным, но почему-то только сейчас осознала, что его тело красиво не классической, а какой-то хрупкой, утонченной красотой, и хотя он был мужчиной, а она – женщиной, но ей почему-то хотелось его ласкать, холить и лелеять. Мягкая, нежная кожа казалась тонкой и едва ли не прозрачной. Вик мельком подумала, что на ней должны красиво смотреться укусы и засосы. От возникшей в голове картинки она невольно сглотнула набежавшую слюну. Когда-нибудь она обязательно искусает и исцелует его всего, но не сейчас – на утро были назначены съемки, и она не собиралась подставлять Томаса. Вик хотелось, чтобы ему понравился их первый раз, хотелось подсадить его на секс с собой так, чтобы он от нее никуда не делся, и чтобы после нее у него просто не вставало на других. Она целовала его всего от ушей до кончиков пальцев на ногах, облизывала, заставляя метаться по постели и сдавленно стонать, не позволяя дарить ответные ласки, потиралась об него всем телом, словно желая пометить собой. Томас мелко дрожал и мотал головой. Черты лица его исказились, рот приоткрылся. Он запрокинул голову, отчего кадык обозначился сильнее, и Вик едва сдержала желание укусить его. Она сама уже вся текла. Взяв его руку, она направила пальцы Томми в себя, показав, как ей нравится больше всего. — Вот здесь, вот так, мой хороший, — тихо промурлыкала она и обхватила его член рукой, размазывая выступившую смазку по головке. – Прости, сегодня так, у меня нет резинок. — Вик! – резко выдохнул Томас. – Я сейчас… Он выгнулся, едва ее не скинув, еще сильнее запрокинул голову, приоткрыл рот и шумно выдохнул, изливаясь ей в ладонь. Вик надавила на его длинные тонкие пальцы сильнее, чувствуя, как глубоко они в нее проникают, и, ощутив, что ее тоже накрывает оргазмом, тихо проскулила: — Томми… Она устроилась рядом с ним, собственнически закинула на него согнутую в колене ногу, коснувшись мягкого после оргазма члена, и руку, умостив ее у него на груди, где заполошенно билось сердце. — В душ бы… но лень, — зевнула Вик, чувствуя, как холодный воздух кондиционера обдувает влажные от пота спину и плечи. — Угу, — буркнул Томас, пошарил рукой и натянул на них свезенное в сторону покрывало, словно прочитал ее мысли. — Ты самый лучший друг, — довольно улыбнулась Вик, потягиваясь как кошка. – И когда-нибудь я на тебе женюсь. — Выйдешь замуж, — поправил ее Томас, поглаживая по волосам. — И это тоже, — кивнула Вик, чувствуя, что засыпает. — Ви-и-ик? – тихонько окликнул ее Том. – А мы этим кроликам что-то говорить будем? — Думаю, они и сами догадаются, — пожала плечами она. – Вряд ли от них такое можно скрыть. – Ха! – вдруг резко поднялась она, отгоняя сонливость. Покрывало сползло, обнажив ее грудь, но Вик не стала этим заморачиваться: кто тут чего не видел. Она набрала побольше воздуха и крикнула: — Эй, Дами! — Что? – донеслось приглушенное в ответ. — Можете трахаться дальше, мы кончили. — Что ты несешь? – сделал Томас большие глаза. — Норм все, — стукнула она его по животу рукой и тут же громко взвизгнула: — Ай, я изгваздалась в твоей сперме! В комнате напротив явно что-то упало, потом послышался топот, и дверь в спальню Вик распахнулась, как будто ее выбили ногой. На пороге застыл абсолютно голый Дамиано, к счастью, прикрыв пах какой-то тряпкой – не то майкой, не то полотенцем. — Ну ни хуя себе! – выдал он, ошарашенно оглядывая представшую перед глазами композицию. — Дами, будь другом, съебись отсюда, — привстал Томас, натягивая Вик покрывало на грудь. — Да кто там чего не видел, — фыркнул Дамиано и крикнул в коридор: — Эдгар, иди сюда, они реально трахались. — Ну, трахались и трахались, — показался в дверном проеме Этан в наспех натянутых штанах, причем не в своих. – Оставь людей в покое. Мы с тобой еще не закончили. — Нет, ну они же… — не унимался Дами, но Этан развернул его к себе, резким рывком перекинул через плечо и поволок из комнаты. — Пусти меня! – рыкнул Дамиано, но Этан на это лишь хмыкнул. — Простите, ребята, у нас тут один спор не закончен. Дверь закроете сами, а то у меня руки заняты, — быстро проговорил он, тряхнув сопротивляющегося Дамиано, и вышел в коридор. — Ни хрена себе! – в один голос воскликнули Томас и Вик, огромными глазами рассматривая спину Этана. Казалось, там нет живого места. Она вся была покрыта длинными розовыми припухшими царапинами от ногтей. — Охренеть тигрище Этану спину исполосовал! – присвистнула Виктория, оглянувшись на Томаса. — Бр-р-р, — дернул плечами тот. – Интересно, кто из них кого трахает? — О, я сейчас тебе расскажу, — предвкушающе улыбнулась она. Все же они с Томасом были идеальной парой: даже мыслили одинаково. – На, вытрись, — порывшись в тумбочке, кинула она ему пачку влажных салфеток. – Так вот, мне тут Этан признался… Вик улеглась в прежнюю позу, закинув ногу на Томаса и легонько поглаживая ему грудь. Она рассказала ему о том, что удалось вытянуть из Этана. После они немного поболтали о предстоящих выступлениях, о последнем соляке Томаса, о том, что Чили не понравился новый купленный корм. Болтали обо всем и ни о чем, как с лучшей подругой, с братом, с любовником, с мужем, с которым прожили уже долгую жизнь. Вик в этот момент была счастлива, как никогда. Потом ей захотелось ласки и внимания. Томас исполнил ее желание, занежив легкими поцелуями и невесомыми прикосновениями чутких пальцев, исполняющих на ее теле какие-то известные лишь ему риффы, и, наласкавшись, подарив друг другу удовольствие, они, наконец, заснули в изнеможении, переплетясь руками и ногами.