Сбежавшая Принцесса

Небесно-голубые глаза демонессы округлились, и она резко встала. Чио вжала голову в плечи, а А-Ун зарычал. — Ты — ученица сына Мун Шая? — хрипло спросила До Ра Мин. — Он говорил, что у него есть маленький сын. — Ему уже больше семидесяти, — улыбнулась Чио. — Человеческий век короток. — Знаю, девочка, — До Ра Мин грустно улыбнулась, и Чио услышала, как за ее спиной братья удивленно зашушукались. Видимо, улыбка матери стала для них редкостью за все эти десятилетия. — Напомни, как тебя зовут? — Чио, моя госпожа. — Чио, где сейчас… Шин, верно? Он в той же деревне? — Нет, он в… — «дворце» — хотелось сказать девушке, но тут же замолкла. Она уже и забыла, что никто не должен знать, что она бывшая принцесса. Она ведь теперь воспитанница жрицы, и ее деревню разграбили. — Если честно, До Ра Мин-сама, я не знаю, где сейчас Шин-сан. Деревню, в которой мы жили, разграбили разбойники, и нам пришлось разделиться. И потом я встретила Сещемару-сама и его свиту, — на последних словах она указала на Джакена и А-Уна. — Насколько я помню, Сещемару ненавидит людей. Так почему же он позволил тебе его сопровождать? — Он оживил меня своим мечом. А дальше уже я его уговорила, — Чио с улыбкой почесала затылок. — Харуко, Таки, Мако! — услышав требовательный голос матери, братья встали и выпрямили спины. — Достаньте для нас дюжину кабанов и разведите костер. Пусть мы и не в нашем дворце, надо принять гостей достойно. Хватит уже мне хандрить. Лица драконов расцвели и они воскликнули: — Слушаемся! *** — До Ра Мин-сама, — Чио сняла с шеи единственную вещь, которая напоминала ей наставника, и протянула его демонессе. — Думаю, это принадлежит вам. Дракониха отложила толстый сук, на котором красовалось ребро кабана, и позволила надеть себе на пальцы жёлтую нитку, на которой был завязан ее коготь. — Чио, оставь мой коготь себе. — П-правда? — Я чувствую, что мой коготь напоминает тебе о сыне Мун Шая. И ты хочешь его сохранить. Чио улыбнулась и, благодарно кивнув, надела коготь обратно на шею. — Но я надеюсь, что он тебе не понадобится, — добавила она, вернувшись к ребру. — Что? До Ра Мин удивленно уставилась на девушку. — Тебе разве не рассказали о силах когтей драконов? Огнедышащих как мы, по крайней мере. Она явно намекала на сладко сопящего возле костра А-Уна, который вместо огня стрелял шарами с чистой энергией. Чио не знала, винить ли сейчас медленную, по сравнению с демонами, реакцию людей, или просто невнимательность, но последнее, что она помнит, были ярко-алые языки пламени, которые обвили ее с ног до головы, и дикие вопли Джакена. *** Чио лежала, схватившись за грудь, и пыталась отдышаться от едва не случившейся остановки сердца. Возле нее стояли братья-драконы и беспорядочно махали на нее чем попало. Джакен прыгал как ненормальный, что Сещемару-сама его убьет. — До Ра Мин-сама, — тяжело выдохнула девушка и медленно встала с бревна. — Я же чуть от страха не умерла. — Прости, дитя мое, — дракониха неловко улыбнулась. — Но теперь ты знаешь, что наши когти защищат тебя от любого пламени, каким бы большим оно не было. — У-уже поняла. … Начинало темнеть. Свита Лорда Западных земель решила, что пора возвращаться. А то не дай бог Сещемару вернется, а их не будет на месте. — Мы будем скучать! — довольно оскалился Мако и помахал им. Девушка улыбнулась. По рассказам До Ра Мин и самостоятельному опыту, Чио смогла оценить этих братьев по достоинству: Харуко — самый старший из братьев. Довольно умный, рассудительный и ответственный. Любит братьев, а они — его. Таки — слегка замкнутый, но доброжелательный. Средний из братьев. Предпочитает не ввязываться в драки, но ради семьи готов. И, наконец, малыш Мако. Самый младший и бойкий из троицы. Пойдет напролом, будет самым громким. Он веселый, озорной и любознательный. Сначала действует, а потом думает. Чио села на А-Уна, а за ней Джакен. Она легко дернула поводьями, и дракон взлетел. Она, убирая непослушные от ветра пряди волос с глаз, помахала семье До Ра Мин, и через непродолжительное время свита Лорда Западных Земель уже была на месте остановки. И Сещемару там тоже был. Он стоял и выжидающим взглядом смотрел на приближающегося А-Уна. Чио и Джакен перегляделись. — Ругаться будет? — шепнула она маленькому демону. — Нет, конечно, — шепнул ей в ответ Джакен. — Просто молча убьет. Когда А-Ун приземлился, Чио решила остаться на нем. Так, на случай отступления. — Где вы были? — так же спокойно, как и всегда, спросил Сещемару. — От вас пахнет драконами. — Э-это, — ответила девушка, заикаясь от волнения. — Это длинная история, Сещемару-сама. — Впереди вся ночь. И Чио рассказала ему. И про любовь До Ра Мин, и про троицу братьев, и про новую (для нее, по крайней мере) способность ее украшения, и не забыла добавить, что Джакена чуть не съели. Девушку пугало то, что под конец рассказала Сещемару так и не вымолвил ни слова. — Как глупо, — наконец произнес он, грациозно отвернувшись. — А? — Страдать о смерти человека шестьдесят лет. Люди того не стоят. Чио поперхнулась от возмущения. — Полностью с вами согласен, Сещемару-сама! — поддакнул маленький ёкай, надеясь остудить гнев повелителя в свою сторону. — Люди слабы, так что не смысла переживать от их погибели! Чио пнула его в ближайший обрыв, и тот кубарем покатился вниз. — «Люди слабы», — фыркнула она. Она посмотрела на мужчину, который все еще сверлил ее осуждающим взором: — Да, признаю, мы улетели без разрешения, да еще и с чужими демонами. Но… Сещемару-сама, я ведь подняла камень с души До Ра Мин. И кто знает, может она и ее сыновья когда-нибудь ответят нам тем же. — Мне никогда не понадобится помощь жалкой драконихи, которая была настолько глупа, что полюбила человека, и ее неопытных отпрысков. — Но Сещемару-сама, жизнь может ой как повернуться в самый неожиданный момент! Я жила-жила себе спокойно с людьми, а потом — бац! — и я уже путешествую с вами. Кому скажешь — не поверят! У меня есть коготь, который защищает меня от огня, неужели это не здорово? Сещемару про себя отметил, что в его целях это действительно может быть полезно. Лезть в огонь за врагами он не собирался. А вот послать смертную — запросто. — Держи. Чио подставила руки и еле поймала осторожно кинутую ей корзину, где лежали грязные овощи и несколько веточек с ягодами. Путем недолгих размышлений, она пришла к выводу, что человеческая девушка шла по лесу с корзинкой припасов, но, увидев беловласого демона, испугалась и убежала, бросив коризину. — Спасибо, Сещемару-сама, — Чио улыбнулась и принялась разглядывать содержимое. — Хм, овощи стоит помыть, а ягоды вроде съедобные. ДЖАКЕ-Е-ЕН! ТЫ, КОНЕЧНО, СТЕРВЕЦ, НО ИДИ СЮДА, БУДЕМ ЯГОДЫ ЛОПАТЬ. Сещемару едва заметно нахмурился от такого девичьего крика, но решил не заострять на этом внимание. «Если с этой смертной связаны судьбы других демонов, — рассжудал он, глядя на то, как Джакен размахивает своим посохом, в надежде дать девушке по голове, — то, похоже, Тенсейга выбрал ее не просто так». *** На следующее утро Сещемару решил дать своим подопечным поспать подольше. Он смотрел на безоблачное небо и задумался. К его удивлению, его мысли бессовестно занимал его покойный отец. «Есть ли у тебя кого защищать, Сещемару?» Сещемару тогда промолчал ему в ответ. Они оба знали, что не было. «Иметь силу бесполезно, если ею некого защищать» — Какая глупость, — произнес он вслух ту же фразу, что и отцу каких-то двести лет назад. И что его отец, великий демон Западных земель, нашел в человеческой женщине? Мать Сещемару, конечно, не самый лучший демон: как мать она была холодна, но она была высокого статуса, величественна и прекрасна. Многие демоны хотели ее руки, но она выбрала Ину-Но-Тайшо. Многие говорили, что Сещемару пошел больше в мать, чем в отца: такой же гордый, холодный и отличается ненавистью к людям. — Доброе утро, Сещемару-сама, — произнесла Чио с небольшой хрипотцой. Только что проснулась. Она привстала и подошла к демону. — Ох, как тут тепло! — она присела рядом с ним на камень, и ей в лицо ударило Солнце. — Вам не жарко тут? — Нет. Чио вздохнула и прикрыла глаза. Она выспалась, но теплое Солнце было таким успокаивающим, что девушка невольно прикрыла глаза и стала наслаждаться теплом после сна в тени деревьев. Она, забывшись, опустилась на что-то очень мягкое. Ей было все равно, что именно это было, потому что что-бы то ни было, «плохое» быть таким мягким и уютным просто не может. — Ты что делаешь, бестолковка?! Чио вздрогнула и резко раскрыла глаза. Она огляделась. Она чуть не уснула на меху, свисающим с плеча Сещемару. «И как я еще жива?» — подумалась ей. — Простите меня, Сещемару-сама, — Чио встала и поклонилась. — Извинения ничего не изменят! — воскликнул Джакен, подпрыгнув почти на высоту ее головы. В Джакена полетел камень и холодное: «Молчать, Джакен». Чио смеется, Джакен возмущенно кричит, а Сещемару наблюдает. Хочется задержать это мгновение.