Глава 27: Динамики
[радио включается]
[Эндрю:]
Здесь, в Сент-Луисе, через дорогу от отеля с лунной тематикой и вращающейся искусственной луной на крыше, находятся остатки автозаправочной станции быстрого питания.
Я не знаю, как давно она была заброшена, но достаточно давно, чтобы кто-то закрыл окна витражной пленкой, а не фанерой. Это похоже на церковь в заведении быстрого питания. Это странно и интересно, и мы с Нилом решили перепрыгнуть через забор и пройтись по проезжей части.
[Нил:]
Вся система все еще там, хотя в ней отсутствует часть меню и многие детали. Но колонка все еще стоит, немного кривая, но уцелевшая, прислоненная к тому месту, где когда-то проезжали машины, полные голодных и курящих людей.
Мы стоим там с минуту, и я решаюсь протянуть руку и коснуться тыльной стороны ладони Эндрю. Он позволяет мне взять ее, и я вижу, как он смотрит на меня краем глаза.
«Да или нет?» — спрашивает он, а я даже не отвечаю. Я просто наклоняюсь к нему.
Поцелуй с ним — это как возвращение домой после долгого путешествия. Хотя мы не были дома уже много лет, сейчас я чувствую себя так, будто вхожу через парадную дверь туда, где мне самое место.
Все стало лучше. Не идеально, но лучше.
[Эндрю:]
Когда мы целуемся, динамик оживает, и мы слышим приглушенные голоса и тихий смех сквозь слои и слои помех. Это похоже на радиостанцию, которая напрягается, чтобы уловить музыку.
«Это место пустое, верно?» — спрашивает меня Нил. Я смотрю на него.
«Я начинаю думать, что нигде не бывает по-настоящему пусто», — говорю я, и мы слушаем.
Абрам не умер.
Часть III.
Глава VII: Динамики.
Они решили организоваться. Организовать страну было непосильной задачей, поэтому Эндрю решил, что проще всего начать с тех, кто их окружает. Поэтому он позвонил Робин. Робин дала им список связей через подпольную систему, из которой вышел Нил. У Нила были связи, к которым он уже обращался, но у Робин были связи в углах, до которых Нилу еще предстояло добраться. Они шептались через сети, что если у кого-нибудь был опыт, который оставил у них ощущение, что здесь что-то серьезно не так, кто сталкивался с монстрами или странными явлениями на шоссе или на тихих улицах своих городов. Они собирались встретиться. Они назначили дату, через месяц, в парке на севере штата Нью-Йорк. Недалеко от того места, где Эндрю в последний раз видел Робин. Возможно, он надеялся, что это повысит вероятность того, что Робин приедет. Просто чтобы убедиться, что она в безопасности, может быть, возможно. Но он проигнорировал эту мысль и явился без всяких ожиданий. Что бы из этого ни вышло, ему было с чем работать, и они начнут с этого. Пришло чуть больше 30 человек. Большинство из них, похоже, были местными, но некоторые проехали через всю страну, чтобы быть здесь. Среди толпы Эндрю заметил полицейского из приемной шерифа округа Дюшес в Покипси, того самого, который подсунул им с Робин кассету с записью того, что произошло в ночь смерти матери Робин. Хиггинс. Так его звали. Эндрю кивнул ему, он кивнул в ответ, а затем они переглянулись. В воздухе витало общее чувство растерянности и легкого смущения. Возникла мысль, что, возможно, они не знают, как это сделать, что, возможно, это выше их возможностей. Последней пришла высокая блондинка в свитере Gucci и кроссовках Yeezys. У нее была самая уверенная походка, которую Эндрю когда-либо видел, и она подошла прямо к Нилу и обняла его. — Ты чертова угроза, ты знаешь это? — сказала она и, отпустив смеющегося Нила, повернулась к Эндрю. Она протянула руку. — Я Эллисон, — сказала она. — Мы как-то говорили по телефону. Я чертовски рада, что мы наконец-то это сделаем. И на мгновение Эндрю позволил себе тоже быть чертовски разочарованным. Робин так и не появилась.[радио включается]
[Нил:]
В местечке с жареной рыбой недалеко от Батон-Руж мы начали разговаривать с людьми за столом.
Ну, я говорил. Эндрю в основном хмурился.
Это была гастролирующая театральная группа, я полагаю. Они рассказали нам о некоторых городах, в которых они побывали, и мы начали делать то же самое. Мы рассказали им о проезде в Сент-Луисе, и они замолчали.
«Значит, вы наткнулись на динамики», — сказал один из них. Кажется, его звали Лиам.
«Динамики?» сказал я.
«Некоторые из тех старых фастфудов, которые уже давно не работают», — сказал другой.
«Если они оставляют там акустическую систему, — сказал Лиам, — говорят, что она иногда соединяется с другими мирами».
«Инопланетяне», — сказал Эндрю со скепсисом, который, честно говоря, я не считал, что наш личный опыт за последние несколько лет дает нам право на это.
«Нет, не то слово «другие», — сказал Лиам, — скорее Стивен Кинг. Знаете, «Темная башня»? Есть и другие миры, кроме этого. Те говорящие передают из других версий нашего мира».
«Или они так говорят», — сказала одна из остальных, пытаясь рассмеяться сквозь длинные волосы, закрывающие ее лицо, но не убедительно.
«Мы слышали это однажды», — сказал Лиам. «Мы припарковались у заброшенного BurgerKing, ели сэндвичи, и тут включились колонки. Я подошел поближе и прислушался».
«Что ты услышал?» — сказал я.
Лиам закусил губу, покачал головой и замолчал. Вскоре после этого группа вежливо попрощалась.
«Ну», — сказал Эндрю, когда они ушли, откусив от своей рыбы и подняв бровь.
«Чувак, это даже близко не самая странная вещь», — сказал я в ответ. Эндрю пожал плечами.
[радио выключается]
Когда Эндрю вел машину, Нил повернулся к нему на пассажирском сиденье. — Оракулы действительно на нашей стороне? Вопрос застал Эндрю врасплох, но в то же время и не застал. Он задавался тем же вопросом, и эта мысль не давала ему покоя с тех пор, как он побывал в Denny's. — Каковы их намерения? — продолжал Нил. — И если они помогают нам, то почему? Эндрю молчал, только шум двигателя наполнял кабину. — Я не знаю, — сказал он, что было правдой. Он не знал. — Мы можем только слепо верить, я думаю. Это неудобно и страшно, и я ненавижу это, но я не знаю, что еще делать. Нил тоже замолчал и больше не поднимал эту тему.[радио включается]
[Эндрю:]
Мы были к западу от Лаббока, когда я увидел «Тако Белл» с отсутствующими буквами на вывеске. Очевидно, что он уже давно не работал в качестве поставщика еды.
Я взглянул на Нила, и он кивнул, хотя я уже повернул к выходу.
Мы заехали на стоянку. Никаких ограждений, только табличка в свободных окнах, сообщающая, что мы можем арендовать 1500 квадратных футов ресторанного пространства, и телефон, который был полностью исписан шарпием. Мы подошли к проездной системе и сели на бордюр. Я не знаю, чего именно мы ждали, но мы ждали.
[Нил:]
И через несколько минут раздался гул помех, и сигнал ожил. Мы вместе прислонились к старой сетке динамика, установленного в маленьком киоске под колоколом в стиле 90-х годов.
На мгновение среди помех раздался гул голосов. Затем, когда мы подошли ближе, звук, казалось, отреагировал на наши тела и стал более четким, пока я не услышал определенный голос.
Мой голос.
«Хочешь сегодня устроить вечер пиццы?» — спросил я из динамика.
«Конечно, давай составим список покупок».
Теперь это был голос Эндрю. Ясно, как день, это был Эндрю.
Мы встретились глазами. Мы не знали, что с собой делать.
[Эндрю:]
Это был разговор. Бытовой разговор, как мы делали это много раз.
Но были определенные ссылки. Упоминания о том, что происходило в новостях, как будто все это было более или менее тем, что происходило в данный момент.
И тут я понял, что мы слушаем разговор о том, что Нил никогда не покидал нас. В котором мне никогда не приходилось искать его. Где Мясники никогда не появлялись в нашей жизни.
Мы слышали нас, которые никогда не переживали ничего из того, что пережили мы, и мы могли слушать это с этой заросшей травой обочины шоссе в Северном Техасе.
[радио выключается]
К третьей встрече толпа увеличилась более чем в два раза. После первой встречи они никогда не давали открытой рекламы, вместо этого просили людей обратиться к знакомым. И все равно они быстро росли. Эта встреча проходила на парковке торгового центра на верхнем Среднем Западе. В течение часа сюда пробирались случайные прохожие, и они позволяли им это делать, потому что люди в основном приезжали издалека. Хотя Робин по-прежнему не было, Эндрю время от времени узнавал лица. На их четвертой встрече появился Роланд, офицер береговой охраны из устья реки Колумбия. Человек, чьи брат и племянник исчезли на черной лодке, поглотившей тех, кто отправился на ее поиски. Роланд улыбнулся Эндрю, как только увидел его. — Привет, — сказал Эндрю. — Привет, — сказал Роланд. Он взглянул на Нила. — Ну что ж, — сказал Роланд, переведя затянувшийся взгляд обратно на Эндрю. Его улыбка была ленивой и заботливой, и это заставило уголки губ Эндрю дернуться вверх. — Может быть, в другой жизни. Может быть, в более добром мире. Эндрю бросил на Роланда плоский взгляд, и тот рассмеялся, долго и громко. Наконец, он сказал: — Я так рад, что ты это делаешь. Эндрю кивнул, и Роланд направился в толпу.[радио включается]
[Нил:]
Хорошо.
Кто это, черт возьми, был?
[радио выключается]
Одно лицо заставило Эндрю долго сомневаться, пока он не смог его разгадать. Это был кассир в магазине EasyStop в Суонси, Южная Каролина, когда они с Робин проходили через него в поисках полицейского, который сказал, что поможет ей. Он тоже подошел к Нилу и обнял его. — Мэтт! — сказал Нил, смеясь так же, как он смеялся с Эллисон. — Поставь меня на землю, поставь меня на землю. Что ты вообще здесь делаешь? — Ты знаешь, что я должен был прийти, — сказал он. — Эллисон пришла на первую встречу, но мне потребовалось время, чтобы понять, куда вы направляетесь дальше. Он повернулся к Эндрю, похоже, поняв его вопрос по выражению его лица. — Однажды ты спросил меня, хочу ли я жить в мире, где то, что я вижу, возможно, — сказал он. Нил перевел взгляд с Эндрю на Мэтта, заметно смутившись, но ничего не сказал. — Я долго думал об этом. И я не хочу. Не хочу. Он кивнул, скорее аминь, чем согласие, и повернулся обратно к Нилу, чтобы ввести его в курс дела.[радио включается]
[Нил:]
Каждый раз, когда мы видели пустой фаст-фуд, что случалось довольно часто в экономике, все еще пошатывающейся от того, что с ней сделали десять лет назад, мы останавливались и слушали.
Это были мы.
Это были мы с Эндрю — выражаясь словами Роланда — в более добром мире. В мире, где ничего этого не было.
Каждый раз, без исключения, мы погружались в слушание.
Работа, которую мы делали, организация этой группы, казалась мне все менее и менее реальной. Это было реальностью. Наши голоса, плывущие едва-едва над текстурой помех, эхом отражающиеся от колонок, подключенных в никуда, под меню с ценами, устаревшими на годы.
Это было реальнее, чем что-либо в этом мире.
[Эндрю:]
Это было похоже на историю о призраках, но мы… мы в дороге, мы сейчас… мы были призраками. А потом были другие мы в колонках.
Эти двое там были теми, кто жил. А мы как-то не жили.
Мы оставили свои жизни позади, и теперь мы преследовали сами себя.
Мы сидели под колонками в южной Юте, в городе, который уже почти не был городом, и я смотрел на полную луну и слышал, как мы обсуждали, кто проиграл в телевизионном кулинарном конкурсе той ночью, и я подумал: все это не реально.
И я имел в виду нас. Я имел в виду нас, сидящих там.
[радио выключается]
Несколько месяцев спустя, когда Нил вел машину, Эндрю решил задать ему один из его собственных вопросов. — Что вообще такое Оракулы? — спросил он. — Откуда они взялись? Нил рассмеялся и дал ему единственный ответ, который когда-либо был у них обоих. — Откуда мне, блядь, знать?[радио включается]
[Нил:]
Мы перестали перемещаться по стране.
Кроме тех мест, куда нам нужно было ездить на встречи, которые мы назначали, мы больше никуда не ездили. Мы находили проезжую часть и оставались там.
Потому что, что еще мы могли делать, кроме как слушать это? Мы ели, спали и слушали. Мы почти не разговаривали.
За нас говорили другие версии нас самих.
[Эндрю:]
Однажды ночью Нил заснул, а я все еще не спал и слушал, как мы шли к машине после свидания. Усталый, легкий флирт без всякой подоплеки. Такой, какой бывает после нескольких лет совместной жизни, когда напряжение можно включать и выключать в любой момент.
Потом я услышал, как мы сели в машину, и услышал, как машина уехала. Но сигнала не последовало. Я продолжал слышать парковку.
Сигнал никогда не покидал нас раньше. Он всегда фокусировался на нас. Но я продолжал слушать с ямой в животе, потому что мне казалось, что мне что-то показывают, и это было не то, что я хотел бы, чтобы мне показали.
Я встряхнул проснувшегося Нила.
[Нил:]
Я не знал, что слушаю, пока Эндрю не ввел меня в курс дела. Это звучало как ничто, как повседневная жизнь, но мы сидели в мертвой тишине и слушали.
А потом мы услышали крик мужчины.
Мы услышали его мольбу.
«Посмотрите на всех этих людей».
Сквозь помехи прорезался другой голос, как будто его обладатель стоял рядом с нами, и мы подпрыгнули. Потому что это был голос Мясника. Первого Мясника, которого встретила Кейша.
«Я хочу, чтобы вы посмотрели на них там, прямо через те окна в освещенном здании. Ни один из них не знает, что ты скоро умрешь».
Хныканье.
«Никто не поможет тебе», — сказал он. И он был прав. Мы слушали его правоту несколько ужасных минут, а потом сигнал оборвался с визгом.
[Эндрю:]
Я не думал об этом.
А если и думал, то полагал, что мир, который мы слышали, был миром без проблем. Что мы могли плыть по течению нашей жизни, потому что это было лучшее место.
Но в тот момент я узнал. В мире, который мы слушали, были те же Мясники, та же чудовищная проблема, лежащая в его основе. Разница была в том, что в том мире мы вдвоем ничего с этим не делали.
Мы позволяли этому происходить, чтобы мы могли жить своей спокойной жизнью. В том мире мы были частью монстра.
Мы больше никогда не слушали заброшенные подъезды.
Это мир, в котором мы живем, и это мир, который мы изменим.
[радио выключается]
-- На их десятом собрании размер толпы понемногу выходил из-под контроля. Люди были голодны. Они хотели, чтобы кто-то сказал им, что они не одиноки в том, что они видели, и они хотели узнать, что с этим делать. Они не знали, есть ли у них это, но Эндрю решил, что если они будут работать вместе, то смогут это найти. В этот момент им нужно было арендовать звуковые системы для проведения собраний. Энергия была несравненной. Они начали с того, что призвали толпу поделиться историями или тем, что они видели. О странных людях с обвисшими лицами. О могущественных существах, замаскированных под людей в балахонах. О том, что видели на дорогах, что не укладывалось в рамки того повествования, которое создала для себя эта страна. В том, чтобы рассказывать свои собственные истории, была своя сила. Те, которые они знали как правду, и те, в которые, по их мнению, никто не верил. Эндрю не знал, что у них там. Пока не знал. Но он знал, что это реально. Он знал его форму. И он знал, что это может стать тем, что доведет их до конца, каким бы этот конец ни был.