The Boys of Summer

Жара, жара, жара — все покрыто мучительной жарой, убивающей цветы, обжигающей плоть, плавящей мозг, подавляющей чувства… Ладно, может, он немного преувеличивает, но правда в том, что Ремус Люпин ненавидит жару. Ему посчастливилось жить в месте, где температура нечасто поднимается выше пятнадцати градусов и редко светит солнце. Большинство людей жалуются на это, но Ремус очень счастлив ходить в одном из своих бесчисленных старых джемперов, засовывая руки в слишком длинные рукава, пока его щеки красные, а дыхание от холода тут же превращается в пар. Однако, сейчас, наступил проклятый июнь, и в небольшой рыбацкой деревушке Феннелтаун, Западного Корнуолла, светит солнце, и температура достигает невероятных тридцати градусов. Все другие дети и подростки гуляют, наслаждаясь солнцем, купаясь на одном из прекрасных пляжей неподалеку, сделав его своим вторым домом сразу после окончания школы. Ремус, однако, изо всех сил пытается сконцентрироваться на «Книге дел Шерлока Холмса» в своей маленькой комнате, с опущенными шторами и без рубашки, тщетно ища облегчение в маленьком вентиляторе, который недавно купили его родители. Слова плывут перед его глазами. После безрезультатного нахождения перед вентилятором, он думает «к черту», и тоже решает искупаться. Это показывает, насколько плачевно его состояние, потому что обычно Ремус воздерживается от походов на пляж. Во-первых, несмотря на то, что он наносит повсюду обильное количество солнцезащитного крема, ему всегда удается покраснеть как рак после малого времени нахождения на солнце, и в этом виновата его молочно-белая кожа. Во-вторых, он стесняется своего тощего, костлявого тела, особенно по сравнению с большинством мальчиков его возраста, с нетерпением ожидающих лета, чтобы продемонстрировать плоды своих годичных тренировок. Последнее, но не мало важное это то, что он редко когда в настроении для того, чтобы общаться со своими одноклассниками; он, конечно, не имеет ничего против них, всегда услужлив и вежлив, а они ничего не имеют против него, всегда с ним обращались хорошо. Однако, он не может сказать, что считает кого-либо из них своим другом. Пока все предпочитают общаться, играть в футбол или заниматься другими обычными подростковыми делами, у Ремуса интересы старика: он предпочитает читать, долго гулять по узким улочкам Феннелтауна или слушать пластинки своего отца. Пока все дети лихорадочно слушают саундтрек к фильму «Лихорадка субботнего вечера» или последний сингл Донны Саммер, ему больше нравятся Джони Митчелл, Боб Дилан и Fleetwood Mac. Это мешает ему найти общие интересы и тем самым завязать дружеские отношения с кем-либо из них. Однако теперь Ремус игнорирует свою робость и предпочитает окунуться в, как он надеется, холодную морскую воду. Он надевает свой выцветший красный длинный купальник, полностью пренебрегая новой модой на невероятно узкие мужские купальные костюмы, открывающие вещи в нижней части, о которых ему лучше не знать, спасибо. После того, как он намазался солнцезащитным кремом так, что стал белым как приведение, надел белую футболку, шлепанцы и слишком-большие-для-его-лица солнцезащитные очки, он взял с собой книгу и сообщил маме о своих планах. Хоуп кажется удивленной, но довольной решением Ремуса, и она желает ему «повеселись, дорогой!» с обнадеживающей улыбкой на лице, чистя картошку на их крошечной кухне. Ее лицо блестит, а волосы беспорядочно торчат из пучка. Ремус вздыхает, желая, чтобы его мать не скрывала своего беспокойства по поводу социальной жизни сына. Он знает, что ее намерения добродушны, но он полностью доволен жизнью, которую ведет. Большинство людей его возраста мечтают покинуть Феннелтаун и переехать в большой город, но Ремус представляет себе, что он останется здесь, возьмет на себя управление маленьким книжным магазином своего отца под названием «Лунная библиотека Люпина» и позаботится о их многочисленных кошках, живущих там. Попрощавшись, он выходит на улицу, почти сразу же жалея о своем решении сделать это, когда солнце светит ему в лицо. Он идет между маленькими белыми домиками Феннелтауна с коричневыми крышами почти на автомате, по пути здороваясь с Августой Лонгботтом, владелицей пекарни. Все живописные, почти идентичные дома Феннелтауна построены вокруг красивой гавани с небольшими рыбацкими лодками разных цветов, которые слегка покачиваются на ветру. Эта гавань — главная достопримечательность и самая большая гордость деревни, и иногда она приводит странствующих туристов в Феннелтаун. Он добирается до самого большого пляжа, с гладким золотистым песком, недалеко от города. Именно поэтому пляж получил прозвище «Золотой берег». Это то, что предпочитает большинство людей его возраста. Конечно же, почти все, кого он знает, здесь. Многие плавают, некоторые — в основном девушки — отдыхают на солнце, тщетно пытаясь загореть. Идет импровизированная игра в пляжный волейбол. Сын миссис Лонгботтом, Фрэнк, и его девушка Алиса страстно целуются, сидя на синем полотенце на песке, как и всегда с тех пор, как они начали встречаться в начале этого года. Ремус идет к относительно незанятому уголку позади пляжа. Люди постепенно начинают его замечать, и некоторые с трудом могут скрыть свое удивление, но все равно вежливо здороваются с ним. Ремус отвечает взаимностью и расстилает на песке свое нелепое красно-золотое полотенце, снимает рубашку и оставляет все свои вещи там. Он идет к краю пляжа, снимает шлепанцы и ныряет, к счастью, в холодную воду и с облегчением выдыхает, всплывая. После этого он большими движениями плывет в сторону океана. Несмотря на отсутствие влечения к спорту, Ремус наделен хорошей силой и выносливостью, что было замечено его одноклассниками и, как он думает, сыграло определенную роль в уважении. Достаточно охладившись, он выходит, снова надевает шлепанцы и направляется к месту, где лежит его полотенце. Прежде чем он успевает добраться, его останавливает Питер Петтигрю. Питер для Ремуса почти что друг. Продуктовый магазин его родителей находится прямо рядом с их книжным магазином, и они знают друг друга с детства, родившись с разницей в несколько месяцев. Следовательно, Питер — тот, с кем Ремус проводит каникулы, и тот, с кем он объединяется в школьных проектах. Он вполне доволен общением с Питером. Хотя иногда ему кажется, что в их отношениях что-то отсутствует, более глубокая связь или взаимопонимание, что мешает ему называть это дружбой. Интересы более низкого, пухлого, светловолосого мальчика ограничиваются вздыханием по девочкам, которые никогда не взглянут на него дважды, и желанием быть одним из популярных детей, если, конечно, кто-то в школе с шестьюдесятью учениками может быть популярным. Несмотря на это, Ремус дружелюбно здоровается с ним. — Привет, Питер. Как наслаждаешься своей вновь обретенной свободой? — спрашивает он парня. Они закончили десятый класс всего неделю назад, и даже Ремус был в восторге от перспективы иметь свободное время, чтобы читать книги, которые ему нравятся, проводить время в книжном магазине и просто расслабляться. К сожалению, он не учел жару. — Просто замечательно. Плаваю весь день, слоняюсь без дела, скоро полностью заскучаю. Ремус усмехается. — Благородная цель. Слоняться без дела так, что становится скучно. Очевидно, что Питер не может определить, саркастичен Ремус или нет (он никогда не был проницательным в этом), поэтому меняет тему. — Кстати, рад видеть тебя здесь. Что заставило тебя наконец присоединиться к нам? — Факт того, что моя маленькая комната медленно достигает температуры ада в жаркий день. Я не мог больше терпеть. — Что ж, молодец. Давай, садись со мной на полотенце. У меня есть зонт. Ремус с тоской бросает взгляд на свою книгу, лежащую в задней части пляжа, но следует за Питером, отчасти потому, что небольшая компания время от времени не повредит, Ремус, перестань быть таким отдаленным, и потому, что идея посидеть под зонтом звучит очень привлекательно в утреннее солнце. Он следует за Питером до середины пляжа, где лежат его вещи, и с благодарностью садится под зонт. Он замечает, что Сэм, симпатичный, невероятно высокий парень, закончивший школу в этом году, придвинул свое полотенце к полотенцу Питера, пытаясь получить кусочек тени, которая медленно движется к нему. Сэм равнодушно встречает их легкой улыбкой, машет рукой и снова засыпает лежа на животе. — Итак, мне нужно рассказать тебе кое-что необычное, — говорит Питер, когда они устраиваются. Ремус борется с желанием закатить глаза, потому что вещи, которые Питер считает необычными, совсем таковыми не являются. — Я весь во внимании, — тем не менее говорит он. — Что ж, вчера Анна, эта маленькая негодяйка, гуляла с друзьями допоздна, — Анна — младшая сестра Питера, которая только что закончила начальную школу. — Они бродили по деревне и кричали, как маленькие обезьяны, знаешь, они считают, что раз они пойдут в среднюю школу, у них есть право делать все, что они захотят, мама была в ярости, когда она пришла домой. Ремус вздрагивает, думая о визгливом голосе миссис Петтигрю, совершенно неподходящим из-за ее пухлого, как у ее сына телосложения, кричащего на Анну. — Я имею в виду, она сама напросилась, мама никогда не позволяла мне гулять допоздна в ее возрасте... — Питер перестает болтать. — Короче, я хотел сказать, что пока они бродили, они прошли мимо Особняка. На этот раз Ремус все же закатил глаза. — Ох, да ладно, Питер, только не говори мне, что ты начал верить в эту чушь с привидениями, — Особняк, как все его всегда называли, это дом на окраине деревни. Это не совсем особняк, но он больше и выглядит старее, чем другие дома, поэтому и получил такое прозвище. Здание пустует очень давно, и люди поверили бы, что оно заброшено, если бы не было молчаливых, с каменным лицом рабочих, которые приходят каждый год, первого апреля, делая ремонт в течение трех дней, и так же внезапно уходят. Многие сельские жители пытались разузнать у этих рабочих информацию о владельцах особняка, пытаясь сделать все, начиная от дружеской беседы, предлагая им печенье, и заканчивая приглашением на обед. Однако они всегда вежливо, но холодно отклоняли все предложения, никогда ничего не раскрывая. К настоящему времени все в деревне смирились с тем, что они никогда не узнают правду, но это не мешает им строить теории. Ремус за эти годы слышал все: что Особняк принадлежит масонам, что какой-то встревоженный богатый человек прячет в нем трупы, что правительство хранит его в качестве убежища на случай, если что-то случится. С годами, конечно, появлялись истории о привидениях от людей, не знающих, что ветер тоже может издавать звук. Большинство заявляют, что не верят в это, но Ремус видит, как они быстро проходят мимо этого дома ночью. Самому ему всегда было немного любопытно насчет того, кому же принадлежит этот дом, но он никогда не позволял себе увлечься и считал истории о «доме с привидениями» по-детски смешными. — Просто послушай меня совсем чуть-чуть, — протестует Питер. — Обычно я бы не поверил ничему, что говорит эта тупица, но… — он делает паузу. — Ремус, она говорит, что они видели свет, — он останавливается для драматического эффекта. Ремус хмурится. — Более того, она говорит, что они слышали смех. Истерический, маниакальный смех, самый ужасный, какой ты можешь только представить! Я знаю, что ты собираешься сказать, — возражает Питер, прежде чем Ремус успевает что-то ответить. — но моя сестра не настолько помешанная, она казалась чертовски напуганной, и она не такая уж и хорошая актриса. Ремус еще больше нахмурился, пытаясь что-то сказать. — Может быть рабочие снова вернулись. — Но у них нет на это причин! — голос Питера на грани крика. Люди рядом с ними сейчас слушают их разговор. — Не было никакого повреждения, которое могло бы это оправдать! Даже когда шторм три года назад разрушил часть крыши, они пришли починить ее только в следующем году! И они никогда не остаются в доме, всегда в гостинице миссис Мур! К тому же никто из них никогда так не кричал! Ремус удивлен тем, насколько нехарактерно хорошо продуман аргумент Питера, выдавая, что он думал об этом раньше. — Ох, да ладно тебе, Пит, — вмешивается Кристина, девушка их возраста, с обесцвеченными светлыми волосами, квадратными очками и ярко-розовым купальником. — То, что ты говоришь полная хрень. Твоя сестра, вероятно, придумала эту историю, чтобы просто подшутить над тобой, — она закатывает глаза, выдувая пузырь из жвачки, которую громко жевала. Питер краснеет от разочарования, тщетно пытаясь возразить. — Я тоже видел свет, — произносится справа от Ремуса. Все кивают Сэму, который все еще лежит, лениво моргая. — Прошлой ночью я проходил мимо особняка, и во всех окнах горел свет. Я даже слышал разговор. После этого все молчат. Никто не может сомневаться в Сэме, который всегда рассудителен, практичен и уважаем среди всех. — Что за херня, — говорит Алиса, переставая целоваться с Фрэнком. — Что ж, — зевает Сэм, — уверен, мы рано или поздно узнаем в чем дело. — Он потягивается и снова закрывает глаза.