Последний год

— Хис, — позвал любимый голос откуда-то позади. Христина обернулась и встретилась взглядом с Ирой: та стояла чуть поодаль от школьных ворот с сумкой на плече и загадочной улыбкой на губах. — Ты куда делась? — шагая к ней, спросила Хиса. — Все сейчас фоткаться будут, пойдём… — Нафиг, — вдруг отмахнулась Ира, — пошли лучше со мной. Христина не стала спрашивать, куда они идут, пока Ира уводила её всё дальше от школы и торжества последнего звонка. Они лишь крепко держались за руки и петляли пустыми дворами, пока наконец Ира не остановилась в пустующем квадрате, отгороженном от мира коробками панелек. Хиса окинула взглядом сочно-зелёные кроны деревьев, отбрасывающие тень и дарящие прохладу, и спросила: — Зачем мы здесь? Ира повернулась к ней и отвела непослушные мягкие пряди от её лица. — Потанцуй со мной. На её вопросительный взгляд она продолжила: — На линейке было слишком официально и не по-настоящему, танец для зрителей. Подари мне последний вальс, только для нас. Христина умилённо улыбнулась и кивнула. — Конечно. Ира вынула из кармана брюк телефон, поставила неспешную музыку и, прибавив громкость и положив гаджет на скамейку под деревом, аккуратно приобняла девушку за талию. Христина положила руку на её плечо и придвинулась ближе, с нежностью разглядывая умиротворённое лицо Иры, осыпанное бледными веснушками. Карие глаза девушки в слабом солнечном свете светились приглушённым золотом, а взгляд из-под прикрытых век был направлен в небесно-голубые глаза напротив. Девушки начали синхронно покачиваться в такт музыке; они танцевали неспешно, никуда не торопясь, зная, что в этот момент никто их не видит. Этот незамысловатый вальс был полон доверия и нежности; сейчас они танцевали не для кого-то, а для самих себя. Вальсируя под перекличку нот, девушки говорили друг другу то, что в обличии слов теряет свой истинный смысл. Расслабленность и непринуждённость смешались с трепетом юных сердец и бесконечным счастьем. Ира неспешно склонилась к лицу Хисы и мягко, с чутким придыханием слилась губами с её. Поцелуй вышел столь бережным и чистым, будто Ира опасалась, как бы от её прикосновений Хиса не развеялась по ветру, словно зыбкий песок. Ростова приподнялась на носочках и не глядя нашла руку Иры, сплетая их пальцы. Ира отстранилась и в умиротворении взглянула в полные доверительной нежности глаза Хисы, поглаживая её щёку большим пальцем. — Спасибо, принцесса.

***

— Подожди, подожди, — медленно проговорил Боря, — в каком смысле «пропала»? — Я не знаю… — донёсся взволнованный голос с того конца трубки. — Мы были вместе, а сейчас она куда-то исчезла… — Так, может, Ира просто ушла домой? — предположил Боря. — Она бы сказала мне, — ответила Христина. — Тем более, она не отвечает на звонки и сообщения… — Не слышит? — Она всегда сразу отвечает на мои звонки. — Телефон разрядился? На том конце воцарилось молчание, и Боря ухватился за него, пытаясь успокоить девушку. — Не волнуйся так, она наверняка скоро придёт домой и тебе перезвонит. Я видел её буквально полчаса назад, с ней всё хорошо. — Ладно, — ответил растерянный голос. — Может, я правда драматизирую. — Просто волнение из-за последнего звонка, — нашёл компромисс Боря. — Она скоро объявится.

***

Однако, вопреки ожиданиям, Ира не объявилась. Ни в тот же день, ни через два дня, ни через неделю. Она словно вовсе растворилась в пространстве, как будто её никогда и не было. Многочисленные сообщения оставались непрочитанными, телефон всё так же молчал. Христина места себе не находила всё это время, гадая, что могло случиться. Самые страшные мысли непроизвольно лезли в голову день ото дня, пока Ира не выходила на связь. Самым тревожным звоночком стало то, что она не появилась на первом общем экзамене. — Это ЧП, — напряжённо процедил Капитан, в десятый раз пересчитав учеников. — Делайте, что хотите, но найдите её. Однако всё оказалось бестолку. Ира так и не вышла на связь, не появилась онлайн ни в одной соцсети и не пришла на экзамен. В аудиториях было душно, и плотно зашторенные закрытые окна не улучшали положения. За то время, что было отведено на бессмысленное ожидание, многие успели разволноваться, расслабиться, снова разволноваться и даже заснуть на партах. Глядя в полные тревоги перед неизвестностью незнакомые лица других школьников, Женя мысленно позавидовал Ире: она-то сейчас наверняка дома, и ей не придётся писать этот чёртов экзамен. Да, от него зависело будущее поступление, но в краткосрочной перспективе Кирсанов предпочёл бы оказаться на её месте, а не в давящей атмосфере кабинета, полного чужих людей и спёртого воздуха. На другом ряду впереди сидел Артём, подперев лоб ладонью и, конечно, мысленно повторяя правила, и Жене стало немного легче от осознания общей беды. Проблемы сближают людей, и он знал, что сейчас в других аудиториях так же сидят все одноклассники, тоже переживая и желая закончить всё это побыстрей. Кирсанов даже ненароком подумал, как бы не случилась паническая атака, но, благо, в этот раз ему удалось избежать полуобморочного состояния. Спустя два напряжённых часа после начала экзамена Артём сдал все бланки и покинул аудиторию, а Женя нервно мотнул головой. Волосы липли к вспотевшей коже, пальцы от беспрестанного письма переставали слушаться, а спина ныла от сидения в неудобной позе. Женя закончил переписывать сочинение в бланк и спустя ещё двадцать минут проверки наконец сдал работу и покинул кабинет. Во дворе чужой школы уже собрались одноклассники и теперь шумно обсуждали экзамен — как оказалось, Кирсанов вышел одним из последних. — Ты там тоже чуть не сдох от жары? — спросил Костя, когда Женя подошёл к нему. — Да, — отозвался тот. — И выспаться успел. — Ребят, — вдруг услышали школьники. Все как один обернулись на Христину: та стояла, теребя в пальцах замок рюкзака, и выглядела крайне взволнованно. — У меня к вам всем просьба, — нетвёрдым голосом произнесла она. Девушка окинула взглядом одноклассников, вздохнула и сказала: — Давайте поищем Иру. Школьники переглянулись, и тогда Христина с надеждой продолжила: — Мы бы могли разделиться на группы и поискать по разным районам. Вдруг с ней случилось что-то плохое… Я понимаю, у всех дела, но, если мы все вместе поищем… Она замолчала, с мольбой глядя на подростков. С минуту стояла тишина, когда Костя, улыбнувшись, вздохнул и ответил: — Разве мы можем отказать Маленькой королеве? Христина с благодарностью посмотрела на него и кивнула. — Тогда распределитесь по два-три человека. Марина, Аня и Артём могут поискать в нашем районе, Женя с Марком и Саша с Костей — в других… Школьники согласно кивнули, а Христина повернулась к Роме и Боре. — А вы пойдёте со мной. Рома склонил голову и спросил: — Куда? — Домой к Ире. Юноши переглянулись, и Рома утвердительно кивнул. Христина точно не помнила, где жила Ира: она никогда не была у неё в гостях, так как та никогда не звала её к себе и всегда ходила домой одна. Точного адреса Ростова тоже не знала, а ориентировалась только по внешнему описанию. Похожий на скудные рассказы дом оказалось несложно отыскать: старый, трёхэтажный, он затерялся среди дворов и более высотных зданий. Дверь была деревянной, и попасть внутрь подросткам не составило труда. Поднявшись на второй этаж, Христина наудачу постучала в крайнюю обшарпанную дверь, но ответа не последовало. — Вы к кому? Подростки обернулись и увидели пожилую сухонькую женщину, что высунулась на площадку из-за двери соседней квартиры, опираясь на трость. — Здравствуйте, — проговорила Христина, — подскажите, Фрайманы здесь живут? — Кто? — непонимающе спросила женщина. Христина стушевалась, подумав, что это не тот дом, и спросила менее уверенно: — Здесь живёт девушка, брюнетка, в веснушках вся. Ира зовут… — А, так вы к Ирочке? — протянула соседка, и Христина облегчённо выдохнула. — Здесь, здесь живёт. Правда, я её уже почти неделю не видела. Да и в квартире тихо… — А родители или… — начала Христина. — Какие родители? — прошамкала старушка. — У Ирки только опекунша была, соседка моя, да и то, как схоронили пять лет тому назад, всё одна здесь живёт. — Как одна? — тихо переспросила Христина, и внутри у неё похолодело. — Да вот так. Шаталась всё по городу, здесь, поди, только ночевала, но с голоду не помирала, кажись. Да я её не раз к себе звала, пообедать, когда переночевать, а она всё отказывалась. Сама так и валандалась. — А органы опеки? — Какие органы? — отмахнулась женщина. — Разве кому есть дело до сиротки без крошки за душой? Да она и сама бы не пошла, тут, смотри, жильё своё, а так бы в детский дом определили и каюк. Да и фамилия у них другая была, не как ты говоришь. Христина вдруг почувствовала, что задыхается. Накатил жар, перед глазами легло марево; ничего в мыслях не состыковывалось. Какой же бред. Как Ира могла жить совсем одна с двенадцати лет? Такое не укладывалось в голове. И что за головоломки с фамилией? — Думаете, её здесь нет? — Точно говорю, не дома она, — ответила женщина. Выйдя из подъезда на свежий воздух, Христина произнесла: — Если знаете, где ещё её поискать, сходите, пожалуйста. — Думаешь, она пропала? — спросил Рома. — Я уверена, — твёрдо произнесла Христина. — Она не могла так просто исчезнуть. — Ладно. А ты куда? — В полицию, — ответила Христина, уверенно шагая в сторону улицы. — Девушка, ещё раз Вам говорю, по заявлению, которое так написано, мы не можем возбудить дело, — скептично произнёс сотрудник. В отделении было душно, и старый кондиционер совсем не спасал от тяжёлого воздуха. — Почему? — настойчиво проговорила Христина. — В паспорте одна фамилия, в документах — другая, — пояснил сотрудник, отгоняя от лица сонливую муху. — Сколько лет пострадавшей? — Восемнадцать. — Тем более. С чего Вы вообще взяли, что человек пропал? У неё свобода передвижения, она могла просто уехать куда-нибудь. — Она не окончила школу, — твёрдо произнесла Христина, — поэтому ответственность за неё всё ещё лежит на образовательном учреждении. Она не выходит на связь почти неделю. Это для Вас не повод? — Девушка, выбирайте интонации. Мы обязательно рассмотрим это дело, — вяло проговорил полицейский, закрывая папку с заявлением. Христина гневно сжала кулаки и направилась к выходу, поняв, что помощи от правоохранительных органов ждать не стоит.

***

После визита в дом Иры в голову к Роме закралась одна нехорошая, но слишком логичная мысль. Он не хотел, чтобы она оказалась правдивой, но проверить её всё равно следовало. Следующий экзамен, назначенный через неделю, прошёл не столь напряжённо, чем первый, но всё же не без доли нервов и стресса. После него школьники, как обычно, собирались во дворе; Рома, выйдя из здания школы, мотнул Боре головой в сторону и направился прямиком к «А» классу. — Привет, — радостно улыбнулась им Полина. — Как написали? — Сойдёт, — в ответ улыбнулся Рома. — Я, кстати, всё спросить хотела, но забываю, — вдруг сказала Фетисова. — Ты решил ту свою проблему? Рома краем глаза поймал заинтересованный взгляд Бори и спокойно ответил: — Да, решил. — Разобрался с тем, о ком тогда говорил? — Да. — Ну и хорошо, — кивнула Полина. — Надеюсь, ты нас когда-нибудь познакомишь. Рома улыбнулся и качнул головой. — Нет, не познакомлю. — Почему? — с искренней досадой спросила Полина. — Вы с той девочкой не начали встречаться? — С той девочкой… нет, — уклончиво ответил Рома. — И почему я не удивлён? — Паша, услышав часть разговора, вдруг подошёл к ним. — Я очень сомневаюсь, что кто-нибудь осмелится с тобой встречаться. Рома лишь снисходительно улыбнулся и промолчал. — Борь, если у него когда-нибудь кто-нибудь появится, скажи мне сразу, я отмечу этот день в календаре. — Обязательно, — пытаясь сдержать улыбку, ответил Боря. Рома незаметно взглянул на Пашу, а затем сказал: — Вы идите, а мы с Пашей покурить пойдём. Мы вас догоним. Боря и Полина кивнули, а Рома зашагал в сопровождении Паши к воротам школы. Тот, видимо, понял, что ему что-то нужно, потому противиться не стал. Зайдя за угол ближайшей девятиэтажки, Рома чиркнул зажигалкой и затянулся. Паша молча сделал то же самое. — Ты слышал, что случилось? — начал Рома. — Медведи в Арктике вымерли? — спросил Паша, глядя куда-то в сторону. — Ира пропала. Паша помолчал, нисколько не изменившись в лице, а затем произнёс: — С чего ты взял, что она пропала? — А ты что-то знаешь об этом? — в свою очередь спросил Рома. Паша усмехнулся и сбил пепел с сигареты. — Нет. — Ты её видел? — После последнего звонка. — Вы ни о чём не говорили? — Говорили, — ответил Глазов. Рома взглянул на него. — О чём? — О тебе, — Паша метнул на него пронзительный взгляд. Рома нахмурил брови. — И всё? — Она не пропала, Ром. Теперь я понимаю, почему ты думаешь на меня, но всё более прозаично. Он помолчал и продолжил: — Я понял, что мы с ней очень разные, но похожи в одном. — И в чём? Паша исподлобья взглянул на Рому. — Нам обоим искренне жаль тебя. Рома постоял на месте с минуту молча, а затем развернулся и зашагал прочь из двора.