Гадание на детях Минхо

      — Эй, ты собираешься что-нибудь с этим делать?              Минхо хмурится, вероятно из-за того, что совершенно не слушал друга и теперь понять, о чём идёт речь, немного сложно. Они говорили о… Об очередном парне, с которым не повезло Феликсу? Или что-то про работу? Нет, определенно что-то другое. Что-то, что беспокоит Феликса немного сильнее, чем собственная личная жизнь. Минхо поднимает голову и пожимает плечами, надеясь отделаться этим и просто сменить тему.              Как будто он не знает Феликса.              — Ты не можешь просто пожать плечами, когда я спрашиваю про твоего, чёрт возьми, ребёнка, Лино!              Ах да. Ребёнок. Точнее то, что от него есть на данном этапе. А может даже нет. Феликса этот вопрос явно волнует куда больше, чем самого Минхо. Это читается и по тону, и по выражению лица. По всему. Даже его нервное сжимание подушечек пальцев выдает его слишком уж сильную вовлечённость в личные дела Минхо.              И так каждый раз. А если точнее, всегда. Двадцать пять на восемь и все тринадцать месяцев в году.              А Минхо что? Ничего. Не в первый раз и не в последний. Почти привык уже за столько лет.              — Я принял экстренный контрацептив сразу после, я же говорил. Так что схожу к доктору через пару дней. Если оно не умерло — просто сделаю аборт.              Оу. А вот это он зря сказал.              Феликс, вообще, не противник абортов, понимает, что иногда они действительно необходимы, но в этой ситуации. Вообще нет. И стоит только сказать об этом вот так пренебрежительно, его лицо в тот же момент такие эмоции захватывают, что, кажется, это он тут возможно беременный, а не Минхо.              — Просто?! Типо… вот так просто?! Тебе надо завязывать с этим, Лино! Разве так сложно предохраняться? — Феликс даже не звучит разочарованно, потому что удивляться этому на самом деле уже поздно. Уже давно поздно. Как и спорить с ним. Но осуждения в голосе всё равно хватит на пять Минхо и ещё немного на пятилетнего Минхо останется.              Феликс отчитывает Минхо, как будто тому пятнадцать, серьёзно. Как будто это не он тут хён и всё из этого вытекающее. Возможно, всё из-за того, что он пользуется старшинством, только когда ему это надо. Вот как сейчас. Потому что да, ему уже давно не пятнадцать и даже не двадцать, вообще-то, так что он вполне оправдано закатывает глаза на слова друга. Потому что Феликсу как раз двадцать, и не ему учить его жизни.              — Слушай, Ликс. Я буду делать так, как захочу, и-              Ему уже даже не двадцать, но нормально предотвращать конфликты так и не научился. Только дров подкинул в и так полыхающий огонь.              — Ты и так делаешь, как захочешь. И что мы имеем? Ты практически планируешь третий аборт, Минхо. Третий! И это только за последний год! — Феликс даже со своего места соскакивает и начинает наворачивать круги по комнате, активно размахивая при этом руками. Насколько редко вообще он называет его Минхо? Прямое доказательство крайней степени разъярённости. — Даже твой доктор уже говорит, что это слишком!              Минхо немного жалеет, что они ходят к одному гинекологу. Но не настолько сильно, чтобы менять его, иначе бы давно это сделал.              — Успокойся и сядь. Ещё ничего не произошло.              Приходится схватить друга за руку и насильно утащить обратно на диван. Притянуть в цепкие, крепкие объятия сразу, чтобы точно не начал возмущаться. Сам такие нежности не сказать, что любит, но чтобы успокоить Феликса действеннее ещё ничего не придумали.              И Феликс правда не сопротивляется. Наоборот, сильнее жмётся к чужой груди (потому что такие нежности от Минхо редко можно получить, и он не собирается упускать шанс), устраиваясь поудобнее.              — Может просто выносишь и родишь уже ребёнка для меня? — Бубнит Феликс и тяжело вздыхает.              — Нет.              — Как будто ты мог согласиться.              — Ты мог не спрашивать.              Мог бы, но всё равно делает это при каждом удобном (и не очень) случае.              Они оба омеги, вообще. Феликсу совсем недавно исполнилось двадцать, а Минхо совсем скоро двадцать три. Один одержим тем, чтобы завести собственную семью — никто не знает, когда и почему это началось, но последний год он почти грезит этим, — а другой только и делает, что прожигает собственную жизнь, постоянно какие-то странные исследования проводя. Исключительно ради науки, конечно. По его словам.              По его, Минхо, словам, которым доверять вообще-то не стоило бы. Хотя бы потому, что сейчас он, например, проверяет социальную ответственность альф.              Только, почему-то, каким-то странным способом. Исключительно во вред себе получается. И цель этого странного эксперимента даже Феликс не знает. А ведь они лучшие друзья: вместе живут, обсуждают все самые стрёмные вещи, что случались с ними, да и вообще знают всё друг о друге. Они ходят к одному гинекологу, окей? Это требует какого-то огромного уровня доверия. И всё же странные наклонности Минхо продолжаются уже больше года, а Феликс всё ещё без понятия к чему всё это.              Серьёзно не взялся за расследование только потому, что у самого есть слишком навязчивый таракан. Ну, тот что только и делает, что постоянно шепчет семья, семья, семья. Но он хотя бы мирный, никому вреда пока не причинил. Просто застряла в голове идея, что ему нужен ребёнок и всё тут. И ни когда-то, а вот прямо сейчас. И не от абы кого, а чтобы и красивый, и умный, и здоровый, и… всё, вообще-то. Красивый, умный и здоровый, который желает сделать ему ребёнка. Во всяком случае именно к этим критериям на данный момент Феликс пришёл.              Самое главное и, в общем-то, самое проблемное, то, из-за чего это именно таракан и навязчивое тупое желание, а не что-то нормальное, что кроме как сперму ему ничего от гипотетического идеального альфы не надо. Собственно, сексом с ним заниматься он не собирается тоже. Возможно, это ещё одна причина, почему всё это так и застыло на уровне поиска подходящего альфы.              Они живут вместе уже больше четырёх лет. Как раз с того момента, как Феликс в колледж поступил. Минхо на тот момент уже первый курс университета закончил и снимал квартиру, так что просто не мог бросить друга, с которым познакомился где-то в интернете (на самом деле ему просто нужен был сосед, чтобы платить меньше за аренду, так что это просто удачно сложившиеся обстоятельства, а не из-за его доброты душевной).              Сейчас оба уже отучились и, каким-то чудесным образом, оба работают по специальности. Феликс, как и мечтал, пекарь-кондитер в одной популярной кондитерской, а Минхо — менеджер. Он не мечтал, но быть менеджером по рекламе не такая уж и плохая работа. Ну, пока нормально платят.              — Если ты притащишь домой ещё хотя бы одного кота — я этого не переживу, — бурчит Феликс, потираясь носом о шею Минхо.              Старший только хмыкает.              — Прошлых же пережил.              — Лино, — Феликс тыкает Минхо под ребро и бодается, но такие методы убеждения вообще не работают на нём, так что он просто слушает. Или делает вид, что слушает. — Я серьёзно. Хватит. Четыре — это уже очень много. Не только потому, что они нас выселяют.              — Успокойся уже.              — Вот когда ты скажешь, что точно не беременный, и начнёшь предохраняться, тогда успокоюсь.              Феликс, конечно, говорит это, но понимает, что в таком случае он будет спокоен примерно никогда.              У Минхо есть отвратительная привычка: после каждого аборта он тащит в дом кота. За эти четыре года их совместной жизни было как раз четверо. И лучше бы по одному на год, а не по два за последние два года. Даже меньше.              Первые два кота пропали в конце того же года, что Минхо их притащил (кажется, они просто убежали, пока окно было открыто нараспашку из-за невыносимой жары), ещё до того, как успел появиться третий. Как будто просто обнулили счёт.              И шутки шутками, но Феликс тогда ещё не знал, что даже после этого Минхо продолжит эту неприятную традицию.              А он продолжил. И ещё как. Год ещё не закончился, а у них по дому уже ходят два кота, и Минхо, видимо, планирует третьего. Что бы он там ни говорил про экстренный контрацептив и всё вот это. Феликс тоже омега, окей? И он многое чувствует. А Минхо, очевидно, идёт на какой-то свой личный рекорд.              Видит цель и не видит препятствий, да?              Феликс воет, когда вскоре после этого их разговора, Минхо и вправду приносит домой нового кота. Прямо на свой день рождения.              — О нет. Нет, не говори мне, что-              На секунду Феликс надеется, что это подарок Минхо самому себе на день рождения. Всего на секунду, потому что Минхо отвечает почти сразу.              — Да.              Тяжёлый вздох Феликса слышит весь их многоквартирный дом. Других пояснений и не надо. Они поняли друг друга.              Это, может, и подарок Минхо самому себе, но совершенно не такой, какой делают все нормальные люди. Он вообще выглядит каким-то грустным. То есть, это абсолютно обычное состояние для любого омеги после аборта, но совершенно не похоже на Минхо. Особенно на Минхо после аборта.              Младший не может этого не заметить, так что отрывается от украшения торта (да, он делает всё в последний момент, но Минхо сказал, что придёт поздно, так что у него должно было быть немного больше времени) и подходит к другу. Забывает вообще обо всех своих претензиях к образу жизни Минхо и просто обнимает его, после того, как тот ставит переноску с котом на пол.              Феликс может долго возмущаться, но в итоге всё равно поддерживает Минхо и все его странные решения. Наоборот это тоже всегда работает.              — Ты в порядке? Всё прошло хорошо?              — Насколько это возможно, — отвечает сухо, но уже по тому, что отвечает, Феликс оценивает состояние Минхо, как немного выше хренового. Как решаемое.              — Что сказал доктор Ким?              Минхо только усмехается. Ну да, что он вообще мог ему сказать. Это тайна, покрытая мраком, как эти двое всё ещё друг друга терпят. Задавать такие вопросы крайне глупо, потому что у доктора Ким Сынмина на визиты Минхо всегда одна реакция: «О господи, опять ты». И то, что они ещё помимо всего прочего как-то остаются друзьями при том, что Сынмин не упускает возможность рассказать всё про здоровье Минхо (исключительно ради него же) Феликсу, тоже какая-то страшная загадка.              — А вот и… я. — Хёнджин заходит в квартиру, с двумя пакетами в руках, не встречая никаких препятствий (Минхо забыл закрыть дверь), да так и останавливается при входе, замерев.              Омеги в объятиях друг друга — редкое зрелище, но его взгляд приковывает не это. Кошачья переноска. Он смотрит на неё, потом на своих друзей, которые так и стоят в обнимку в прихожей, потом снова на переноску.              Он достаточно с ними знаком, чтобы всё понять.              Но всё равно прислушивается к собственным инстинктам, чтобы убедиться. Можно многое понять по феромонам, если знать, что искать. Двое друзей омег это вообще довольно сложно — всегда нужно быть особенно внимательным. Но он уже привык. И то, что он ощущает сейчас, ни с чем другим не перепутаешь.              — Оу.              Вечер проходит совсем не так, как планировалось изначально. Нет того шумного праздника со странными настольными играми, караоке, алкоголем и кучей еды. Остаётся только еда, а всё остальное заменяет выбор имени для их нового кота (исключительно потому, что Феликсу и Хёнджину не без труда удаётся убедить Минхо, что алкоголь ему сейчас нельзя).              Это первый раз, когда Минхо действительно чувствует себя плохо, после того, что он сделал. Сынмин говорил, что однажды гормоны должны были сделать это с ним. Должны были напомнить, что аборт — это не просто таблеточку от головной боли выпить. Это куда сложнее и физически, и психологически.              Но Минхо никогда не волновало, не трогало. К психологу, к которому неизменно отправляли, если хочешь сделать аборт, он уже выбивая дверь ногой заходил. Для него это всё часть его игры. Или он хорошо делал вид, что это так.              А сейчас вот накрыло.              Да так, что Феликсу всё же пришлось с этим что-то делать. Потому что терпеть грустного Минхо он не готов. Как и все в этом мире.              — Думаешь, мне стоит попытать удачу на сайте знакомств? — Феликс увлечённо смотрит в экран ноутбука, безостановочно переключаясь с одной страницы на другую.              А вот Минхо приходится оторваться от тщательного наблюдения за тем, как Хёнджин собирает новый комплекс для их котов.              — Зачем? Обычно там сидят всякие извращенцы и мудаки.              Минхо очень категоричен в своих убеждениях (основываясь исключительно на личном опыте), а вот Хёнджин едва не давится от его слов.              — Эй! Я сижу на сайтах знакомств!              — Я так и сказал. — Минхо пожимает плечами. — Мудаки и извращенцы. В твоём случае и то и другое.              — Минхо — ты гений! — привлекает к себе внимание Феликс ещё до того, как этот странный диалог успевает превратиться в масштабный обмен любезностями.              Больше всего в недоумении оказывается именно Хёнджин. Потому что, чёрт, его тут опустили и теперь, выходит, того, кто это сделал, хвалят за это?              — С чего бы-              Он не успевает даже возразить. Феликс оказывается рядом на какой-то сверхзвуковой скорости, и Хёнджин не успевает уловить этот момент. Хватает ещё за обе руки и прямо в глаза смотрит. Вот прямо не отрываясь, словно дыру проделывая своими чуть ли не мерцающими от энтузиазма глазами.              — Подаришь мне ребёнка? — выдаёт Феликс, счастливо улыбаясь и веснушки на его лице будто тоже светиться начинают. Он вообще весь светится, считая, видимо, эту идею восхитительной. А вот Хёнджин едва не давится воздухом.              — Ты шутишь? — тихо говорит альфа.              Минхо, стоящему рядом с развернувшейся драмой, разве что попкорна не хватает. Он даже не присвистывает, хотя ему хочется. Слишком уж увлекательно получилось, хотя он не понимает при чём тут он, вообще. Просто Феликс переложил часть ответственности за свою дурацкую мысль на Минхо.              — Нет же! Посмотри на себя! У тебя такие хорошие гены! Типо… ты вообще видел своё лицо? А тело? Это же прямо то, что надо! — Феликс едва под футболку Хёнджину не лезет, пока тот пытается понять настолько друг серьёзен.              То есть сомнений в том, что он это всё серьёзно — нет. Его волнует только степень серьёзности. Ну, точнее, степень опасности.              — Блин, но ты же больной такой, жесть. Тупо дэд какой-то. То колени, то одно, то другое.              О боже, нет. Он и вправду очень серьёзен.              А Минхо уже даже не сдерживает смех, потому что испуганное лицо Хёнджина в этот момент рядом с таким серьёзным и сосредоточенным Феликсом — уморительное зрелище.              — Ты серьёзно сейчас предлагаешь Хёнджина на роль физиологического отца своего гипотетического ребёнка? — Минхо отвратительно плохо поддерживает, говоря сквозь смех.              Хотя он и не старался, потому что идея, откровенно говоря, такое себе.              Не по мнению Феликса.              — Да! Посмотри, какая партия пропадает! Он, конечно, немного высоковат, но это ничего страшного!              — Я не буду этого делать! — Наконец-то возражает Хёнджин и Минхо издаёт многозначительное «Ууу», не предвещающее ничего хорошего.              Когда Феликс серьёзен — лучше не перечить ему. Он найдёт или придумает столько причин, почему он прав, что вот там уже не будет ни единого шанса отмазаться. Там хоть отнекивайся, хоть что — избавиться от навязчивой идеи омеги уже не выйдет.              — Да ладно тебе! Я же не заставляю тебя со мной трахаться! Мне просто нужна твоя сперма!              Хёнджин второй раз за вечер чуть не давится. Почему-то всё ещё удивляется настолько откровенным выражениям друга. Он смотрит на Минхо, как на спасительную соломинку, но омега просто разводит руками. Тут он, вроде как, не властен. Потому что противостоять этому умоляющему взгляду даже он, порой, не в силах.              — Феликс, нет!              Омега хмурится и только сейчас отпускает руки Хёнджина. И это выглядит, как будто он сдался. Как будто расплачется и будет обижаться на Хёнджина следующую вечность. Потому что то звучало слишком жёстко и слишком грубо. Первую секунду. Потом совершенно ясно, что это просто стратегическое отступление.              — Ну, ты подумай. Я спрошу через месяц.              Оу. Что же, уже можно начинать выть. Теперь Феликс не отстанет, пока не добьётся своего. Зациклился. Всё, пути назад нет. Ну, пока на него не свалится альтернативное решение проблемы. Если свалится. Рассчитывать на это, будто пытаться руками рыбу в море поймать. Одним словом — бесполезно.              Зато Минхо немного забывается. Исключительно из-за того, что наблюдать за младшими намного веселее, чем загружать себя мыслями о смысле человеческой жизни.       

***

             — Он мне ответил.              — Кто?              — О, и ещё один!              — Феликс!              — А? — Омега удивлённо смотрит на Минхо, которому пришлось оторваться от чесания кота, подойти к Феликсу поближе и встряхнуть за плечо, чтобы привлечь его внимание. — А. Я всё же решил написать на сайте знакомств! Оказывается, там много таких как я!              Минхо слабо верится.              — Смотри сколько мне уже написали!              Феликс чуть ли не в лицо другу тычет телефоном. Там и вправду уже больше десятка сообщений, но Минхо всё ещё не верит. Буквально вырывает телефон из рук младшего и начинает открывать все сообщения подряд, читая, что там ему написали. На несколько особо остроумных сообщений смотрит дольше, чем на другие, но всё, что в итоге выдаёт, это красноречивое хмыканье и такой же взгляд на Феликса, который даже не сопротивлялся, когда его телефон конфисковали.              — Прости, а какую ты фотографию поставил на свой профиль?              Омега светится. Его светлые волосы сразу будто золотом гореть начинают. Минхо со своим тёмным шоколадом в такие моменты начинает ощущать себя тучей. Ну, затмевает солнце. Поэтому.              И когда Феликс открывает своё фото профиля, Минхо просто жаль, что на самом деле не может всегда быть этой самой тучей.              На фотографии Феликс вот так же, как сейчас, улыбается, вот только позади него зеркало, в которое отражаются его едва прикрытые домашними шортами ягодицы. Хотя, даже если бы они были прикрыты нормально — такую жопу вряд ли можно скрыть.              — Ты серьёзно?              — Я подчеркнул все свои сильные стороны!              — Мог бы тогда с кексами сфоткаться! Ты отца ребёнку хочешь найти или ёбыря?              Удивительно, что в этот раз Феликс даже не возражает. Но фото профиля всё равно не меняет. А немного позже уже сам подбегает к Минхо с «отличными» новостями.              — Лино! Я нашёл! Смотри!              Феликс вновь пихает телефон под самый нос Минхо (серьёзно, пусть перестанет, он слепой, но не настолько же). Приходится как старому деду отодвинуть руку омеги подальше, чтобы рассмотреть, что он там хочет показать.              — И что это за свинолик?              Неловкое молчание повисает на пол секунды, а после на всю квартиру раздаётся заливистый смех Феликса.              — Классный же, да?              — Нет.              — Вот видишь!              — И что, он согласен быть твоим биологическим материалом? — Минхо, вообще-то, всё ещё не нравится эта идея. А ещё то, что Феликс хочет связаться с каким-то странным альфой.              Реально странным, если он согласился на что-то такое. Его предубеждения относительно альф, сидящих на сайтах знакомств, всё ещё при нём.              — Ну… — Феликс ненадолго замолкает, что сильно напрягает Минхо. — Да? Сказал обсудим детали при встрече. Завтра.              Вообще не зря.              — И ты идёшь со мной. Спасибо тебе! — Феликс быстро целует Минхо в щёку и убегает, не давая сказать ни слова в ответ.              Хорошо. Минхо и сам бы не отпустил своего Феликса одного. Вот только лучше бы он взял с собой Хёнджина. Минхо всё ещё омега, окей? И не то чтобы может противостоять сильным альфам. Хорошо, при желании он точно отпугнет парочку придурков. Но только ради Феликса.              — Напомни мне, почему я иду с тобой?              — Ну, ты же точно сможешь оценить насколько он гандон, если что.              Минхо усмехается. Да, возможно, в этом есть доля правды. У него-то опыта всяко больше. Но это вообще не объясняет другое.              — И почему я должен идти в таком виде?              Обтягивающие чёрные кожаные штаны, белая рубашка, а поверх портупея, которая идеально подчёркивает его талию. Тоже белая. Ещё и Феликс почти как его зеркальное отражение. Только фасон у рубашки другой и портупея чёрная. И ещё одна на бедре. Ради чего вообще? Как будто в клуб собрались.              — Вдруг тебе сегодня повезёт и ты тоже найдёшь кого-то нормального.              Ага, то есть он уже настолько уверен, что этот альфа адекватный? Как наивно.              — Сомнительные у тебя методы ловить кого-то нормального.              — Вот и посмотрим, — Феликс подмигивает, а Минхо начинает считать.              Овец, кошек или кого там обычно считают? Чтобы не распсиховаться ещё в такси, как минимум. А вообще, чтобы переварить этого Чанбина, с которым они едут на встречу.              Возможно, ему стоило готовить себя вообще к другому, как только Феликс так подозрительно себя повёл. Буквально заочно сосватал его.              — Лино, я волнуюсь.              Окей, нет. Вот к этому стоило себя готовить.              — А ребёнка заводить ты не волнуешься?              — Это другое! — Таксист наверняка в восторге от их диалога.              Минхо удивлённо вскидывает брови и скептически осматривает Феликса, сидящего на соседнем сидении.              — Другое — это волноваться, что новые носки не подходят по цвету к тарелкам. А тут совершенно одно и то же.              — Ты что, всё ещё выбираешь себе носки под цвет наших тарелок? Я думал, что ты уже завязал с этим. — Быстро переключается на новую тему Феликс.              Ему не нужен ответ на это. Потому что с Минхо станется. Потому что он правда всё ещё это делает.              Что, вообще, страннее: его тупое желание проверять ответственность альф или это? И то, и то почти одинаково тупо. Только вот от носков под цвет тарелок никто не страдает. Ну, если не считать продавцов носков. Феликс надеется, что Минхо не доводит бедных работников магазинов до истерики своими придирками. Спойлер: зря надеется.              Минхо в таких вопросах совсем не тот, на кого стоит рассчитывать.              В итоге встреча начинается… странно.              Они заходят в кафе, в котором назначена встреча, сдают верхнюю одежду (на улице зима, как-никак), и Феликс уже издалека замечает альф, к которым они пришли. Да, именно альф. Двоих. Потому что Чанбин тоже пришёл с другом. Так менее неловко, правда? Минхо, правда, вообще не оценил.              — Вау. Феликс, почему ты не сказал, что мы идём на встречу в зверинец? Я бы взял что-нибудь погрызть им.              Тот, что ниже, смотрит только на Феликса, так что вообще не замечает слов Минхо, а вот второй…              — Он не всегда такой, честно. — Феликс смеётся и обнимает невысокого альфу раньше, чем тот успевает что-то сказать. — Ты Чанбин, да? Приятно наконец-то познакомиться! А это твой друг, о котором ты говорил? Хон… Хан Джисон, да? — Феликс, как самая яркая звезда улыбается.              А тем двоим приходится оторваться от злобного сжирания друг другу взглядами. Минхо и Джисону, то есть.              — Привет! Можно просто Хан! — Альфа широко улыбается, отвлекаясь, а Феликс обнимает и его тоже. Как будто они давние друзья.              Раздражает.              На самом деле только Джисон отвлекается от гляделок с Минхо, потому что тот, после этого приветственного жеста начинает выглядеть ещё злее.              Просто… он не любит непредвиденных обстоятельств. Особенно таких тактильных (а он точно такой, посмотрите как ему нравится обниматься с Феликсом). На его взгляд они обнимаются слишком долго. И плевать, что это инициатива Феликса. Поэтому, даже когда они отстраняются, Минхо не начинает выглядеть добрее. Всё ещё раздражён. Раздражён и не впечатлён.              — Это мой друг. Его зовут Минхо, но вы можете звать его выпить. — Феликс выглядит довольным собой за такое представление (он едва ли не всю жизнь мечтал именно так представить друга), хоть и атмосфера повисает очень неловкая.              — Хорошо, что не нахуй.              Чанбин с силой ударяет Джисона по плечу. Но Джисон уже смеётся и Феликс быстро подхватывает, а следом и Чанбин. Вот для этого Хан здесь — у него отлично получается разряжать обстановку.              Минхо, правда, так не кажется. Ему не смешно.              — Да ты не волнуйся, я просто усыпляю бдительность. Моргнёшь, а я уже насаживаюсь на тебя. — Настолько ядовито получается, что даже Феликс удивляется. Смеяться все прекращают.              И лучше бы на этом небольшая перепалка закончилась, но Джисон оказывается не тем, кто бросает всё на полпути.              — Правда? Тогда я не буду моргать! — Хан подошёл к Минхо поближе и вылупился на него, не моргая.              Подошёл не просто поближе, а очень близко, своим носом почти касаясь носа Минхо.              Стоит ли вообще говорить, что весь вечер проходит в том же духе? У Чанбина и Феликса нет ни секунды, чтобы о чём-то поговорить. После одного их слова (одного на двоих) идут по двадцать слов Джисона и Минхо. И так всё время. Как будто эти двое договаривались встретиться. В какой-то момент эти бессмысленные перепалки надоели Феликсу и они с Чанбином просто ушли.              Минхо и Джисон даже не заметили этого. Так и ругались до самого закрытия. А в итоге разошлись, так и не обменявшись номерами. Видимо, даже не поняли, что без умолку проболтали весь вечер обо всём на свете.