Гадание на детях Минхо

      У Минхо тёмно-шоколадные волосы, много мыслей о смысле человеческой жизни, странные идеи социальных экспериментов и отвратительный характер. Минхо менеджер по рекламе и постоянно весь в работе.       У Джисона вообще непонятно что на голове, потому что он всё ещё студент и… А когда ещё выдастся шанс поиздеваться над собственными волосами, если не в студенческие годы? Никогда. Вот и он того же мнения. Лучшее время. Ну, за исключением того момента, когда ему пришлось идти на практику в филармонию.       Это всё к тому, что они никогда бы не встретились при обычных обстоятельствах. Но благодаря их развитому, где-то на подсознательном уровне, желанию защищать (или контролировать) — они встретились. Запустили какой-то необратимый процесс во Вселенной. Посерьёзнее, чем щелчок Таноса — это точно. Такой сильный, что теперь вряд ли выйдет обратно повернуть. В отличие от того самого.       Зато вот повернуть куда-то не туда — легко. Это они умеют. И вместо нормального развития отношений превратить всё в турецкий сериал. Всё ещё не индийский, но уже очень близко (не считая тех моментов, когда Джисон поёт что-то на всю улицу, потому что забывается, — вот тогда точно индийский).       И в целом, вряд ли у них кто-то будет убивать соперницу ядом, а потом строить дворцовые интриги — хотя бы потому, что ни дворца, ни соперниц не существует. Но в этом и загвоздка. Что один, что другой, те ещё искатели приключений. И никогда у них не бывает всё легко и просто.       — Лино, я сегодня встречаюсь с Сынмином. Ты со мной?       — Нет. — Даже для Минхо ответ крайне скоростной и холодный.       — А? — Феликс оборачивается на друга, который даже не оторвался от своего телефона в этот момент. — В смысле нет? Это был риторический вопрос. Он хотел тебя видеть тоже.       Старший цокает. Сынмин в своей работе буквально тонет, и временами даже слишком дотошный. В особенно раздраженной фазе начинает читать лекции об образе жизни Минхо, что надо что-то менять, и всё в таком духе. Тогда Ли предпочитает предлагать Сынмину просто выпить вместе. Обычно работает. Но в этот раз почему-то нет. В этот раз после такого ухода от разговора Сынмин стал только серьёзнее, отчего Минхо предпринял самое разумное и взрослое из всех его решений — игнорировать доктора и его рекомендации о плановых осмотрах.       — Я же сказал ему, что всё у меня отлично. Супер. Без проблем.       — Да-да, всё класс. Только он так не считает. Но я ему ничего не говорил, честно!       У Феликса нет привычки всё подряд рассказывать. Ну, пока его не спросят. Зато он хорошо знает, кто не против рассказать доктору всё что угодно, лишь бы хоть немного времени вместе провести. Хорошо знает этого длинноногого, чертовски красивого альфу, который во всём этом мире не по вкусу только Сынмину. Или по вкусу, но тот восхитительно это скрывает.       Возможно, всё после того случая, когда Хёнджин сделал ему очень экстраординарный подарок. И очень — это мягко сказано. К тому же не дал и шанса отказаться от столь чудесного подарка. Просто бесцеремонно ворвался к Сынмину посреди приёма и прицепил на халат со словам: «Он создан для тебя!»       Подарить гинекологу значок «зовите меня хозяином» как бы достаточно странно. Даже для Хёнджина в его этой супер влюблённой фазе. И Сынмин вообще не оценил. Или сделал вид, что не оценил.       — Вот Хёнджина и бери с собой, — Минхо пожимает плечами, прекрасно понимая кто, если не Феликс, поделился с доктором его душевными муками.       Феликс чуть не давится воздухом от такого восхитительного во всех аспектах предложения.       — Ага, чтобы Сынмин больше никогда со мной не пошёл гулять, да?       — Ну, я же хожу.       — Ну, Лино! Вот именно, что не ходишь! Ты чем занят вообще последние пару дней?       Минхо всё ещё не отрывает взгляд от мобильного, и теперь Феликс бесится. Разве так сложно уделить ему хотя бы грамм внимания? И он лезет. Лезет прямо под руки Минхо, заглядывая в его телефон, но ничего не видит. И это намного хуже, чем если бы он что-то нашёл. Минхо даже не сопротивлялся. И молчит ещё. Раздражает только сильнее.       — Лино?       — Я ищу.       Ага. Яснее вообще не стало.       — Что ищешь? — Феликс толкает его в бок, надеясь растормошить и выбить хотя бы на крупицу больше информации.       Он никак не может понять, что же такого можно искать в Гугле уже столько времени?       — Кого.       Интерес у Феликса возрастает ещё больше. Он улыбается от уха до уха и прилипает к Минхо, как язык к металлу на морозе. К руке старшего вот точно так же прижимается. И отлипать не собирается.       — Ты же собирался, нет? Вот и иди. — Пытается отмахнуться Минхо.       — Ну, нет, это так не работает.       Если уж он начал что-то выяснять, то доберётся до самой сути. А суть — вот она. На поверхности. Много мозгов не надо, чтобы всё понять: лишь ниточки соединить и дело в шляпе. Или это только у Феликса мозг настроен на поиск отношений? Вернее, заточен на перефразирование всего на намёки. Пока это не касается его лично.       — Джисона ищешь, да?       Минхо не отвечает. Но после тысячи «да?» от неугомонного Феликса приходится кивнуть. Любой бы сдался, окей? Разве можно вообще отказать этому солнечному ребёнку?       Он даже подскакивает от этого короткого кивка где-то на грани между радостью и какой-то обидой.       — Лино, ты кидок, знаешь? Это я искал себе биологический материал, а нашёл почему-то ты! — Возмущение так и сквозит из каждого слова Феликса, но совершенно не серьёзное, а так. Для проформы.       Правда, Минхо такие выводы категорически не устраивают.       — Что? Я ищу, чтобы кинуть репорт на его страницу. За распространение оскорбительных материалов. И разве вы с этим… свиноликом не поладили?       — Да я не знаю! Мы даже поговорить не успели, точнее не смогли, потому что вы с Джисоном заткнуться не могли!       Минхо вообще не жаль, если честно, потому что эта белка раздражала до невозможности, их взгляды на жизнь, как разные спутники одной планеты — вроде говорят об одном и том же, но настолько по-разному, что не конфликтовать просто невозможно. И вообще, Джисон не биологический материал. Он просто очередной раздражающий альфа, который только и ждёт, пока Минхо с ним сблизится, чтобы потом трахнуть. О, Минхо почти уверен в этом. Возможно, именно эти свои домыслы и собирается подтвердить, потому и ищет Джисона по соцсетям. Или всё наоборот?       Дальше спорить с Феликсом желание пропадает. Какое-то ощущение предательства всё же где-то появляется, видимо.       На встречу с Сынмином они всё же идут вместе.       Впервые в жизни Минхо чувствовал себя настолько некомфортно в гинекологии. Он уже привык ходить сюда, как к себе домой — его знали все, кто достаточно долго здесь работал. Но в этот раз что-то вдруг вмиг изменилось: все эти беременные омеги вокруг почему-то делали страшно больно. А когда Минхо больно, он становится злым и агрессивным. И много думает, копаясь в собственных мыслях.       Он не может пояснить за свои чувства, но Сынмин, кажется, читает его.       — Господи, Лино. Я не психолог, чтобы разбираться с твоими проблемами в голове. Хочешь запишу тебя на занятие по планированию беременности или о вреде абортов? Тебе и то, и то подойдёт.       Минхо фыркает. Напомните, почему он согласился пойти с Феликсом? Как будто не знал, что «гулять с Сынмином», всегда означает сначала забрать Сынмина с работы (потому что он слишком добрый и готов хоть круглые сутки работать) и за одним зайти на приём, как бы случайно.       — Я же сказал, что у меня всё отлично, разве нет? Кому ты веришь больше: мне или этому Хвану? — сразу с козырей идёт, потому что знает, что других аргументов у него и нет. Выставлять перед Сынмином виноватым Хёнджина действеннее всего, потому что почти сто процентно не согласиться с альфой (хотя бы из принципа).       Сынмин лишь отмахивается от этих громких слов, будто они ничего не значат и совсем не задевают его. К сожалению для Минхо, в этот раз всё так и есть.       — Слушай, только мёртвый и не имеющий обоняния не поймёт, что с тобой что-то не так. Феромон выдаёт тебя. — Слова влияют на Минхо сильнее, чем он того ожидал. Он поджимает губы — свои феромоны омега не чувствовал, так что спорить было бессмысленно. — Давай, осмотрим тебя, и ты сдашь анализы, чтобы исключить что-то серьёзное? Лино?       Сынмин настоящий профессионал, потому что так терпеливо общаться с омегами нужно уметь. Особенно с такими, как Минхо, в общении с которыми правильные слова подобрать сложнее всего.       Но даже так Минхо отводит взгляд, не собираясь, вообще-то, отвечать на этот вопрос. В этот момент из смотровой возвращается Феликс, который одевался после осмотра Сынмином. Атмосферу ловит в одно мгновение.       — Что успело случиться? — спрашивает, но на самом деле не рассчитывает на ответ, Феликс. Так и получается.       Сынмин вздыхает, переводит взгляд с Минхо на Феликса и улыбается, пропуская вопрос, ответ на который становится очевидным, судя по реакции обоих.       С Феликсом гораздо проще с врачебной точки зрения. Сынмин всегда говорит про него: «Хотя бы один нормальный пациент».       — У тебя всё отлично. Анализ я взял, но уверен, что твой организм полностью готов к беременности.       Феликс выглядит действительно счастливым, впервые за довольно долгое время. В один момент у него были некоторые проблемы, и это казалось самой большой трагедией, так что теперь он очень трепетно относится к своему здоровью. И слова Сынмина… воодушевляют.       — Я, кажется, даже нашёл того, кто согласился быть биологическим материалом! — довольно говорит Феликс (специально не говорил доктору о своих похождениях по сайту знакомств), а Сынмин удивлённо смотрит на омегу.       — Правда? Это отлично. — Сынмин искренне рад за друга, даже не зная всей истории. Он просто помнит, какие проблемы с поиском партнёров были у Феликса, так что теперь, да. Он рад. И даже не удивлён, что Феликс говорит о каком-то там альфе, как о «биологическом материале», просто хорошо знает омегу и его странности. — Но не торопись слишком, хорошо? Приводи его. Я дам направления на анализы, чтобы убедиться в его пригодности, — Сынмин смеётся, подбирая для своего ответа именно то слово, что подходит тому, как преподнёс альфу Феликс. Второй омега подхватывает и тоже смеётся, активно кивая.       Только Минхо сидит в стороне хмурый — всё думает о словах Сынмина про свой феромон.       Выходит, что Хёнджин почувствовал именно это изменение в феромоне Минхо и рассказал Сынмину, так? Насколько всё хреново, если даже Хван так сильно забеспокоился, что решил выдать друга? А Джисон тоже чувствовал, что у омеги какие-то проблемы?       Чёрт. Почему он вообще об этом думает? Какое отношение к этому имеет эта квокка?       Минхо встаёт и молча идёт в смотровую, под удивлённые взгляды Феликса и Сынмина.       — Как ты убедил его?       Врач отмахивается, потому что и сам не знает. Не сказал он ничего такого, из-за чего Минхо мог бы одуматься. По его мнению не больше, чем обычно, наболтал. Просто Минхо как обычно сам у себя на уме. И выводы какие-то тоже сам делает.       — Ты же чувствуешь, что с ним что-то не так? — дождавшись ответного кивка, Сынмин продолжает, — Когда в последний раз у него была течка?       Феликс замирает.       О боже, если Минхо ещё хоть раз скажет, что у него нет никаких жалоб, — Сынмин точно его ударит.       Феликс хмурится, взглядом проходит по потолку и начинает считать на пальцах.       Это очень (очень) хреново, потому что при нормальном цикле течки должны быть раз в сезон или около того.       Справившись с подсчётами Феликс цокает.       — У меня уже пальцев не хватает. — Жалуется он, — Кажется, месяцев одиннадцать назад.       Сынмин тяжело вздыхает и кивает.       — Ладно. Думаю, будет лучше, если ты подождешь в коридоре, — Феликс снова кивает и покидает кабинет, а Сынмин пропадает в смотровой.       Приёмы Минхо всегда были чёртовой русской рулеткой, потому что Сынмин мог только гадать, что на этот раз подкинет им организм омеги.       И в этот раз всё не так плохо, как предполагал гинеколог. Он вообще всё ещё удивляется здоровью Минхо, которое, несмотря на образ жизни омеги, продолжает работать, как часы. Ну, почти. Иногда что-то всё же да случается. Вот как сейчас. В этот раз немного пошатнулось, но чуть-чуть совсем. Не так, как могло бы, учитывая количество абортов.       Но кто сказал, что Сынмин расскажет Минхо всё так, как есть? Ему порядком надоело отношение омеги к себе. Они знакомы уже слишком долго, но Сынмин всё ещё не понимает логики в действиях друга.       Направления на анализы выдаёт всё равно и заканчивает грубым «ещё один аборт и о детях можешь забыть». Это даже не ложь — Сынмин уверен в своих словах процентов на восемьдесят, хотя всегда есть исключения (скорее всего, Минхо именно то самое исключение, но это уже детали). И Сынмин всегда был прямым, но в этот раз Минхо предельно ясно, что доктор не шутит. Сил хватает только на то, чтобы кивнуть.       Его никогда не волновала возможность иметь детей так сильно, как сейчас. Почему-то.       В остальном их прогулка проходит неплохо. Как только они покидают больницу, всё идёт в гору. Настроение поднимается, а атмосфера из напряжённо-неловкой становится весёлой. Они больше не касаются работы Сынмина, пока гуляют по вечернему городу и пьют кофе, но Феликс много рассказывает о Чанбине. Похоже, они встречались ещё несколько раз, после того их первого свидания, которое «не задалось» из-за Минхо и Джисона.       Феликс выглядит влюблённым, даже если сам этого не замечает, и Минхо с Сынмином счастливы за него, как за собственного ребёнка. Минхо так точно. Минхо, который все подростковые проблемы Феликса вместе с ним пережил.       Радостное и воодушевлённое настроение Феликса очень заразительно.       — Он, знаете, как…       — Как свинолик, — усмехается Минхо, на что Феликс толкает друга в плечо.       — Да нет! Он как… — Феликс смеётся и размахивает руками, пытаясь показать в воздухе что-то непонятное, — как тумбочка! У него вот такие бицепсы! — даже показывает на себе, по мнению Минхо явно преувеличивая, — О, и, боже, вы бы видели его бёдра! Даже круче, чем у Хёнджина!       Сынмин давится от такого сравнения, которое несомненно было направлено в его адрес, а Минхо лишь ехидно хихикает.       — О боже, это что, им придётся бороться за звание «самые горячие бёдра по мнению Ли Феликса»? — Минхо смеётся теперь уже в голос, почему-то продолжая смотреть на Сынмина, по какой-то очевидной только для него причине.       — О да! Уверен, что Хёнджин умеет бороться! А ещё очень целеустремлённый! Вон сколько времени уже пытается растопить сердце нашего Сынмина, — Феликс хихикает, поддерживая Минхо.       Лицо Сынмина нужно видеть в такие моменты. Это что-то сродни смущению и отвращению одновременно. Как будто он ещё не определился (что недалеко от правды).       — А мы про одного и того же Хёнджина говорим? Про того, который «я не знал, что туда нужно было идти пешком, поэтому когда не смог проложить маршрут на машине, просто не поехал»? Про этого? Очень целеустремлённо.       Сынмин делится какой-то только ему известной историей без контекста, но в данный момент он и не нужен. Минхо и Феликсу достаточно этого короткого замечания, чтобы смеяться сейчас и припоминать это Хёнджину после.       Эти отношения под запретом, вообще-то, так что они не развивают эту тему, возвращаясь в основном к историям Феликса.       В конце вечера, уже дома в своей тёплой большой мягкой кровати и с тремя пригревшимися на ней котами, Минхо узнаёт, что у Джисона теперь есть его номер, и что тот теперь строчит ему сообщения. Не без помощи Феликса, без сомнений. И ведь не кинешь теперь этого придурка — Джисона — в чс, — он ведь уже написал Минхо. А вот немного поигнорировать очень даже можно. Что омега и делает.       Правда, надолго его не хватает.

***

Lee Know

Привет, любимый, страшно скучаю без твоего члена.

Han Прости зайка скоро увидимся

Lee Know

Отвратительно

Не называй меня зайкой

Я не твоя парочка

Han Ты только что умолял о моём члене

Lee Know

Где ты там увидел мольбы?

Типичный альфа

Han Сегодня в восемь, как обычно?

Lee Know

Да

***

      В какой-то момент всё становится каким-то слишком странным. Феликс начинает вечерами пропадать с Чанбином (естественно, знает об этом только Минхо), кажется, действительно серьёзно настроенный в его отношении. Хотя альфа тоже не шутил, когда соглашался на странное предложение Феликса, потому что они сходили к Сынмину вдвоём и сдали анализы (серьёзно, даже пары, которые миллион лет в отношениях и давно планируют ребёнка, почему-то не всегда решаются на такое). Почему события вообще развиваются так быстро? Один Минхо денно и нощно работает, возвращаясь совсем уж под ночь. Феликс мог бы начать что-то подозревать, но он сам возвращается теперь не раньше, а если и оказывается дома до прихода Минхо, то по измученному виду друга совершенно точно ясно, что он приходит с работы. Феликс даже немного рад, что Минхо так загрузили, — нет времени искать приключения на задницу.       Один Хёнджин среди них кажется бездельником. Поэтому и приходит днём, чтобы покормить котов в квартире друзей. И не то чтобы он был против — эти пушистые комочки — чудесные собеседники, — но всё равно как-то одиноко. Настолько, что засыпая с Суни на руках, ему не кажется странным, что друзья придут и застанут его здесь.       Удивительно, что именно в этот день, у них намечались посиделки с Сынмином. Сынмином, который по прежнему придерживался позиции Хван-Хёнджин-самый-раздражающий-альфа-в-мире. И, конечно, он был несчастлив, увидев предмет своей агрессии.       — У вас что, новое домашнее животное? — Сынмин морщится, но всё равно говорит шёпотом, вызывая смешок у двоих омег.       — Ага, знаешь какое удобное? Сам готовит, убирает, ещё и за другими животными присматривает. Наше лучшее приобретение. — Феликс смеётся, совершенно не стесняясь говорить во весь голос, и проходя с пакетами с продуктами вперёд — пока остальные раздеваются и разуваются, — за что получает лёгкий подзатыльник от Минхо.       — Прекращай таскать пакеты, почти-беременный-Ликс, — замечание достаточно конкретное, и Феликс смущённо хихикает, оставляя пакеты на столешнице.       — Ещё нет, — напоминает Феликс, а когда друзья оказываются рядом, то тихо продолжает, — Мне немного страшно, если честно.       По-настоящему смущённое лицо Феликса — это редкость, но в этот момент оно именно такое. И Сынмин даже как-то понимающе смотрит на друга, зато вот Минхо не упускает момент, чтобы отпустить свой едкий комментарий:       — Страшно заниматься с ним сексом? Ох, милый, не волнуйся, я буду рядом, если ты захочешь.       Сынмин даже закатывает глаза, а Феликс подхватывает идею. Ну, хотя бы больше не отрицает, что нужно заняться сексом, чтобы забеременеть, а то придумывал одно время разного рода идеи фикс.       — Правда? Неужели подержишь меня за руку?       — Конечно, милый. Всегда мечтал подержать за руку человека, которого в этот момент кто-то трахает.       — Может, ты и Сынмина так поддержишь, чтобы он не смущался?       Хёнджин просыпается как-то очень во время, чтобы вставить свои пять копеек, да только в него сразу летит апельсин. Точным бросок Сынмина пробивая альфу точно в лоб. Звук очень смачный получается.       — Ну, Минни!       Сынмин фыркает и возвращается к перемыванию фруктов под заливистый смех Феликса.       — Ты чего тут спишь, кстати? У тебя других дел нет? — Минхо принимается за готовку мяса, ради которого они сегодня и собрались.       — Вообще-то пришёл проверить твоих котов. Видимо, очень удачно…       — Кто сказал, что ты можешь остаться? — это даже не Минхо говорит, а Сынмин.       И, о боже, это был бы не Минхо, если бы после этих слов он выгнал Хёнджина. Теперь он точно ещё и рядом этих двоих посадит, а потом даже положит на одном диване. Для профилактики.       — Да ладно тебе! — Первым всё равно начинает Феликс, который от больших компаний в восторге. Будь его воля он бы тут толпу из своих многочисленных друзей собрал. — Пусть останется в качестве запасного варианта. Ну, если с Чанбином ничего не получится.       Феликс снова хихикает, исключительно из-за реакции Хёнджина.       — Ты что, снова об этом? — почти воет альфа, — У вас же всё хорошо, так что не впутывай меня.       — Он же больной на всю голову, подумай сто раз. — Подхватывает Сынмин.       Хёнджину то ли обижаться, то ли радоваться. Всё никак не может понять защищают его или унижают. Может быть, и то, и то? Кто бы знал этого Сынмина. Но лицо у Хвана точно больше обиженное, чем какое-то ещё. Минхо даже глаза закатывает.       — Ещё скажи, что он не прав.       — А ты думаешь, что прав? — вот теперь звучит обиженно, а в эту гонку «кто сильнее унизит Хёнджина» вступает и Феликс.       — Я бы не стал ничего говорить, но после маски для волос…       Феликс смеётся, видя на себе заинтересованные взгляды омег, а Хёнджин, точно знающий эту историю, уже закрывает лицо руками. Но не сдаётся! Всё ещё пытается отстоять свою честь.       Да только сильнее себя закапывает.       — Это ты не сказал мне, что её надо делать только раз в неделю!       — А инструкция к применению? — уточняет Минхо, уже понимая к чему всё идёт.       — Её там не было!       Ему никто не верит. То что она была под верхней наклейкой — не значит, что её там не было.       — И как ты делал?       — Каждый день…       Минхо смеётся вместе с Феликсом, а Сынмин только тянет разочарованное «о боже».       И, да, то что Хёнджин оказывается здесь в итоге только к лучшему, потому что Феликс, он… Ну, любит большие тусовки. Это вроде как уже все поняли. Так что когда в квартиру вваливаются ещё трое альф и один омега с ними в придачу — присутствие Хёнджина только к лучшему. Соотношение «своих и чужих» сильно разряжает обстановку.       Компания Чанбина, как и он сам, довольно милые. И Минхо даже рад новым знакомым в виде Чана и Чонина. Второй оказывается школьником, что становится новым поводом для шуток (ненадолго надо сказать, потому что омега слишком милый, чтобы отпускать слишком уж жёсткие шутки). И вместе с тем вечер проходит просто отлично. Даже Джисон не подаёт никаких признаков раздражающего мудака (и вообще никаких, чему Минхо страшно рад). Чанбин с Феликсом немного раздражают, но все остальные не упускают ни единого шанса, чтобы подшутить над ними, так что всё хорошо. Как когда Минхо возвращается с новым коктейлем, а Феликс заканчивает рассказывать какую-то восхитительную историю:       — У него такая крутая кровать! Я просто лёг и уснул!       — Хочешь сказать, ты просто лёг и за пятнадцать минут уснул?       Это оказывается фразой Чонина, но после этого вечера никто (ну, кроме Чана, который всё ещё пытается воспитывать друга Джисона) уже не удивляется его совсем не детским шуткам.       — Ну, да? — Как ни в чём не бывало откликается Феликс.       — Он обещал мне, что я буду держать его за руку, когда ему будут делать ребёнка, так что никаких внеплановых зачатий.       Все уже достаточно пьяные, чтобы просто посмеяться над словами Минхо. Даже Феликс лишь слегка толкает друга в плечо и отпивает немного его коктейля из трубочки.       Они танцуют, пьют, очень много поют. Хорошо, что это не караоке и у них нет микрофона — а то весь дом слышал бы их. Хотя им, кажется, он и не нужен, потому что шума от них больше, чем от стада слонов. Поставленный голос Джисона так вообще достигает, наверное, Луны, когда тот особенно расходится и забывает, что он не в учебном классе, где нужно до последнего тянуть ноты во всё горло.       Они смеются и веселятся. А ещё очень много болтают. Удивительно, как столько совершенно разных людей вообще нашли общие темы для разговоров.       — Хорошо! Как вам такое: вы знали, что на лампах накаливания можно пожарить шашлык?       Окей, возможно, общие темы им были и не нужны — синхронизация клеток мозга произошла и без этого. Иначе как ещё объяснить, что теперь они всей толпой (кроме Чана, Сынмина и Минхо, но в их случае даже косвенное участие — это участие) играли в «Кто назовёт самый интересный рандомный факт?». Джисон пока выигрывал, чему Минхо ни на долю не был удивлён. Пообщавшись с альфой некоторое время и не к такому привыкнешь.       — Да ты пиздишь! — Возникает Хёнджин, которому эта игра доставляла так же сильно, как и Джисону.       — Хочешь видос покажу? Я ради такого случая даже в закладках сохранил!       Вот они два претендента на звание «главного задрота ютуба».       — Избавьте меня от этого, — Минхо даже выпивший плохо переваривает все эти шоу «А что если?», так что всеми силами пытается избежать этого, но его мнение перестало волновать этих двоих ещё два коктейля назад, если вообще когда-то волновало.       — Ну нет! Пусть доказывает!       — Доказывать он будет мне в постели, — цокает Минхо, ему лишь бы поскорее прекратить эти дурацкие споры, но все взгляды теперь устремлены на него. У Хёнджина чуть челюсть не отвисает от подобного заявления.       — Не забудьте сходить в душ до и после! — Чонин выглядит, как сама непосредственность, хотя за этой невинной фразой явно стоит какой-то подтекст.       Феликсу этот подтекст необходим больше всего.       — Это зачем?       — Чтобы случайно детей не было! — Всё так же серьёзно заявляет Чонин, и все в одно мгновение заливаются смехом, очень удачно забывая о словах Минхо.       Чан даже закашлялся от услышанного, и Чанбин крепко ударяет друга по спине, чтобы помочь, но дикий смех немного мешает ему по-настоящему помочь. Хотя первым в руки себя берёт именно Чанбин, растрёпывая не совсем догоняющему Чонину волосы.       — Сынмин, тебе точно стоит провести ему урок просвещения. Ему и всем его одноклассникам, видимо.       — Да что не так?! — Возмущается Чонин.       Чонин, который, вообще-то, не такой маленький, чтобы ему проводили какие-то там уроки просвещения. Он уже выпускник! Но это и пугает больше всего, по правде говоря.       — Ничего, милый, просто, чтобы не было детей, люди используют презервативы, — едва ли не воркует Минхо, почему-то наслаждаясь сложившейся ситуацией, да только он забывает, что всегда есть те, кто его слова повернёт против него же.       — О, да тебе, получается, тоже нужен такой урок.       Хёнджин шутит, но в ответ получает настолько злой и холодный взгляд Минхо, что предпочитает больше не смотреть в сторону друга. И никто этого короткого избиения взглядом даже не замечает, то ли от того, что слишком пьяны, то ли от того, что слишком отвлечены на Чонина. Но вот Минхо после этого оставляет тусовку, уходя в свою комнату.       Отчего-то желудок от этой фразы скрутило сильнее, чем от выпитого алкоголя. И мерзко стало от самого себя так, что хоть в окно прыгай.