Avalanche / Лавина

      Неделю спустя Гермиона проснулась от того, что кто-то настолько сильно колотил по её сторожевому портрету, что картина внутри комнаты с грохотом упала со стены. Ламии нигде не было видно. Была тусклая серая предрассветная тьма, и когда девушка надела халат и распахнула портрет, то обнаружила Малфоя с поднятым кулаком. Он выглядел совершенно разбитым.       — Гермиона, — выдавил он, и его голос звучал сломленно.       — О боже, — вздохнула она.       — Там Томас, — пробормотал блондин. В мерцающем свете факелов коридора девушка увидела, что его руки и одежда залиты кровью. — Ты нужна нам для Рори.       — Рори? — переспросила она, но затем поняла, что он имел в виду — что это должно было означать.       — Он нашёл его, — объяснил Малфой. — МакГонагалл там. Но ты нужна ему.       Гермиона боролась с нарастающим ужасом. Малфой был уже на полпути по коридору, шагая так быстро, что почти бежал.       — Что случилось? — допытывалась девушка. — Ещё так рано, — слишком рано для дуэлей или заклинаний, которые могли бы привести к ужасным последствиям.       — Я никогда такого не видел… — ответил Драко. — Возможно, проклятый предмет. Иногда у них бывает задержка по времени действия.       Она последовала за ним по второму коридору и вниз по винтовой лестнице; портрет в общей комнате Слизерина даже не потрудился спросить пароль.       — Гермиона, — снова сказал Малфой, протягивая руку, чтобы схватить её за запястье. Он встретился с ней взглядом. — Там много крови.       — Всё в порядке, — спокойно сказала девушка. — Я думаю, что видела и похуже.       — Я бы не был так уверен, — возразил Малфой.       В коридоре стояла небольшая группа мальчиков; Гермиона поняла, что это, должно быть, остальные шестикурсники.       — Там директриса, — сказал один из них. Было очень темно, но Грейнджер предположила, что это Бастиан Уолш. — И Питер. С… с Рори, — его голос дрожал.       — Хорошо, — сказала Гермиона. — Профессор Малфой и я собираемся войти. Идите в мой кабинет и разожгите огонь. Мне нужно, чтобы кто-нибудь присмотрел за Живоглотом. Вы не могли бы, пожалуйста?       — Мы… да, присмотрим, — ответил кто-то ещё.       — Спасибо, — поблагодарила девушка. Малфой открыл дверь ровно настолько, чтобы она смогла пройти, и протиснулся следом.       — Гермиона, — сказала МакГонагалл. — Слава богу.       Малфой был прав. Там было много крови. Кровь на полу, кровь на дверной ручке, кровь на всех занавесках, и огромное количество крови на кровати Томаса. Сам Томас казался совершенно белым посреди окружающей его тьмы. Он выглядел так, словно спал, но Гермиона знала, что это не так. Она также поняла, почему Малфой сказал о странностях в состоянии Томаса. На нём не было ни единой царапины.       — О боже, — вновь пробормотала Грейнджер, прижимая руку ко рту. Рори издавал звук, которого девушка не слышала со времён войны, хотя память о нём всё ещё сохранилась и продолжала ужасать. Звук горя не изменился за последние десять лет.       — Рори, — говорил Питер, его голос дрожал. Он обхватил друга руками. — Нам нужно вытащить тебя отсюда, — он всегда был рассудительным парнем.       Гермиона сделала шаг к Рори.       — Рори, — тихо позвала она, протягивая руки. — Это всё ужасно, но я здесь, с тобой.       — Гермиона, — всхлипнул Рори. Он рыдал. — Я вернулся… Я хотел всего лишь взять стакан воды, и я услышал…       — Я знаю, — сказала Гермиона. На самом деле она этого не знала, но помнила, что чувствовала, когда на его месте был Гарри.       — Я вернулся в постель, — продолжал Рори. — Я вернулся в постель и, может быть, если бы… если бы я просто…       — Это не твоя вина, — сказала Гермиона.       — Я только слышал, как он… — бормотал Рори. — Я слышал его дыхание, и оно звучало странно, и если бы я просто… — он попытался вырваться из хватки Питера. — Если бы я только проверил, когда вернулся, Гермиона…       — Рори, — мягко сказала она. — Я не думаю, что это что-то изменило бы.       — Конечно, изменило бы, ведь я слышал, как он перестал дышать, — сказал Рори. — Это моя вина, я должен был…       — Подожди, — прервала его Гермиона. У неё защемило сердце. Что там говорил Малфой? — Рори, сколько времени прошло?       — Что? — опешил он. Парень смотрел на неё совершенно пустыми глазами.       — С тех пор как ты нашёл его, Рори, сколько времени прошло?       — Десять или пятнадцать минут, — ответил Питер. — Бастиан позвал профессора Малфоя, а профессор Малфой позвал директрису. И тебя.       — Я проверил, Гермиона, — тихо сказал Малфой. — Он не дышал, когда я пришёл сюда.       — Проклятые предметы… — пробормотала девушка, пытаясь вспомнить. Она напомнила себе, что никогда не забывала ничего важного. И сейчас был неподходящий момент, чтобы забыть. — Обескровливание, как ты… Это не заклинание, — она замерла. — Это не могло быть заклинанием.       — Нет, — уставился на неё Малфой. Он выглядел так, словно думал, что девушка сошла с ума. — Не было никакой другой магии. Это я тоже проверил.       — Минутку, — сказала Гермиона. Она должна была что-то придумать. — Мне нужны легилимент и Билл Уизли.       — Что? — начал Малфой. — Гермиона…       — Мне нужно… — проговорила она, делая шаг к кровати и прокручивая в голове варианты. И ни один из них ей не нравился.       — Рори, — внезапно сказал Питер. — Рори легилимент. Он брал уроки на третьем курсе.       Гермиона быстро обернулась.       — Отпусти его, Питер, — велела она.       — Гермиона… — начала МакГонагалл. — Я знаю, что это ужасная ситуация, но нам нужно сосредоточиться на присутствующих здесь детях.       — Ты должен позволить мне делать мою работу, — сказала Гермиона, глядя на Малфоя. — Доверь мне делать мою работу.       Он рвано выдохнул. Девушка и не заметила, что Драко задержал дыхание       — Хорошо.       — Послушай, Рори, — велела Гермиона. — У нас есть, возможно, минут пять. Ответь на мой вопрос, а затем внимательно выслушай меня. Ты видишь магию Томаса? Не глазами.       — Ох, — сказал он. Его глаза закрылись. — Нет. Там ничего нет.       Прошло много времени: целых пятнадцать минут, может быть, двадцать, если Питер посчитал неправильно.       — В таком случае, я не думаю, что мы можем что-то исправить, — пробормотала Гермиона, закрывая глаза. Девушка старалась не дать накатывающей волне горя захлестнуть её и едва не поддалась ей.       — Подожди, — сказал Рори. Он схватил Питера за запястье. — Я могу… понимаете, она всегда была голубого цвета. Магии не так уж много, — он открыл глаза. — Что это значит?       — Что я собираюсь сделать что-то очень глупое, — ответила девушка. Она снова посмотрела на Малфоя. — Я не знаю, сработает ли это, но если это сработает, ни у кого в этой комнате не останется достаточно магии, даже чтобы зажечь свечу.       — Ты ведь не серьёзно, — медленно произнёс Малфой. — Это только теория.       — Такое уже делали. Это просто очень старая, очень тёмная магия, — возразила Гермиона. — И у меня нет времени спорить об этом. Прошло практически недопустимо много времени.       — Я доверяю тебе, — решился Малфой через несколько секунд, которые показались вечностью.       — Я не имею ни малейшего представления, о чём вы говорите, — резко заметила МакГонагалл.       — На самом деле Томас не умер в техническом смысле, — объяснила девушка. — Во всяком случае, пока не умер. Я собираюсь наложить стригаро наоборот.       — Это фактически Непростительное, — изумилась МакГонагалл.       — Но не обратное, — возразила Гермиона.       — Это в принципе возможно? — спросила МакГонагалл.       — В «Демонологии» ссылались на это, — ответила Гермиона. — Думаю, да.       — Гермиона, — подал голос Рори. — Что бы ты ни собралась сделать, тебе лучше поторопиться.       — Пожалуйста, — попросила Гермиона, встретившись взглядом с МакГонагалл.       — Если есть вероятность, то, я полагаю, мы должны попробовать, — решилась МакГонагалл. Гермиона вспомнила, как женщина выглядела на поле боя. МакГонагалл была такой же грозной, как и Дамблдор, и, возможно, в определённом смысле она была более свирепой. — Но не впутывай в это детей.       — Нет, — упёрся Рори. — Нет, Вы должны позволить мне помочь.       — Куда Рори, туда и я, — влез Питер. — Если берёте его, то берите и меня.       — Если бы это был Гарри, я бы убила Вас, помешай Вы мне помочь ему. И мне нужен Рори, — сказала Гермиона. — Честно говоря, Питер нам тоже нужен, — она посмотрела на Малфоя. — Ты должен оставаться в стороне. Если у нас не хватит сил, значит, ни у кого не хватит, и мне понадобится каждое зелье, которое у тебя есть, а затем ещё зелья. Белена, вино из мандрагоры, суспензия нахколита…       — Доверь мне делать мою работу, — тихо попросил Малфой.       — Я собираюсь держать Томаса в холоде, — продолжила Гермиона. — Беги. Но только после того, как мы убедимся, что заклинание сработало, — она сделала паузу. — Если я не справлюсь, ты здесь единственный человек, который знает, что нужно делать. Билл прибудет в замок не ранее, чем через шесть часов, поэтому на это время ты здесь единственный ликвидатор проклятий.       — Выходит, мы действительно не можем прибегнуть к моей помощи, — сказал Малфой. Он пересёк комнату, подойдя к девушке и приподнимая её лицо за подбородок, заставляя встретиться с ним взглядом. — Не дай себя убить. Я буду очень несчастен.       Гермиона улыбнулась.       — Я сделаю всё, что в моих силах, — пообещала она. — Рори, я собираюсь объяснить тебе примерно годичный курс теории магии за тридцать секунд.       — Хорошо, — отозвался Рори. — Только за тридцать быстрых секунд. Его магия ещё здесь, но ненадолго.       — Действие Убивающего проклятия заключается в том, что оно отделяет тебя от твоей магии, — начала Гермиона. — Оно похоже на нож. Ведьмы и волшебники не могут жить без магии, поэтому они умирают мгновенно. Но другие проклятия действуют иначе. Они ужасны, но они не отделяют твою магию таким образом. Некоторые, наоборот, даже привязывают магию к носителю. Я думаю, что мы имеем дело именно с таким случаем. Поэтому у Томаса всё ещё есть его магия. Ведьмы и волшебники не умирают, когда их сердце перестаёт биться, они умирают, когда их магия исчезает. Я могу исправить ущерб, причинённый его телу отсутствием кислорода.       — Понял, — кивнул Рори. — Значит, он жив, пока в нём есть магия.       — Всё верно, — подтвердила Гермиона. — Мне нужно, чтобы ты понял, что я собираюсь произнести очень сложное в теории заклинание. Тебе предстоит проделать крайне непростую легилименцию. Малфой попытается снять проклятие, а потом я постараюсь снова запустить сердце Томаса. Шанс… ничтожно мал. Но я должна попытаться.       — Я тоже должен попытаться, — сказал Рори. Он взял себя в руки и выглядел крайне решительно. — Просто скажи, что мне делать.       — Есть по-настоящему страшная группа заклинаний, называемых стрига, — это заклинания вампиров. Они позволяют забирать магию. Если забрать достаточное количество магии, со временем это приведёт к смерти. Я собираюсь… применить обратное заклинание, вложив нашу магию в Томаса. Но я недостаточно хороша в управлении магией, чтобы создать связь, позволяющую забрать магию у остальных. Мне нужно, чтобы это сделал ты.       — Я не знаю как, — сказал Рори.       — Посмотри, как мы используем магию, — предложила Гермиона. — Тебе придётся внимательно присмотреться, в идеале ты должен сработать в качестве связующей нити. Привяжи немного магии МакГонагалл ко мне, потом к Питеру, потом к себе. Мне нужно, чтобы ты сказал, получается или нет. Теоретически, наша магия должна превратиться в магию Питера.       — Начнём, когда будешь готов, — продолжила девушка. Она произнесла охлаждающее заклинание; если оставить тело Томаса холодным, будет больше шансов заставить его вновь функционировать — для магии же это не имело значения.       — Это не похоже на верёвку, — сказал Рори. — Больше похоже на сифон, который мы иногда используем на Зельеварении. Я могу… Я думаю, если я просто…       Магия МакГонагалл обрушилась на Гермиону словно волна — такая непохожая на её собственную, магия, которая, казалось, была выкована в огне. Она была похожа на кинжал, и МакГонагалл, очевидно, намеревалась использовать его по полной. С Питером было немного проще, так как его магия лучше подходила девушке. В магии Рори, в основном, чувствовалась просто решимость.       — Мы все связаны, — объявил Рори. — Я не могу объединить всё сразу, но буду продолжать постепенно направлять магию в тебя.       — Именно это нам и нужно, — сказала Гермиона. Она глубоко вздохнула, глядя на Питера. Девушка ничего не видела, но она всю жизнь привыкла работать с тем, что есть и пробовать, порой, безнадёжные способы.       — Стригареретро, — произнесла она.       Даже без Рори Гермиона могла сказать, что всё получилось. Это был небыстрый процесс: её палочка служила пропускным каналом и передавала только то количество магии, с которым могла справиться девушка. Но это, несомненно, работало.       — Ты светишься, — заметил Малфой, и она обнаружила, что может посмотреть на него. Магия не нуждалась в её концентрации.       — Ну и как? — спросила Гермиона. Драко был покрыт магией, обвивающей его словно виноградные лозы, а его глаза горели ярко-зелёным светом.       — Я не могу понять, что происходит, — признался он.       — Беги, — приказала она.       После этих слов девушке показалось, что мир вокруг завертелся в ускоренной перемотке. Это было уже слишком, тем более что заклинание не было рассчитано на групповое применение, но в Томаса входило ровно столько магии, чтобы девушку не разорвало на куски. Однако это было огромное количество чистой силы, и Гермиона почувствовала, как отрывается от пола и выгибается дугой, словно лук. Она мельком увидела себя в зеркале над камином, и Малфой был прав: она выглядела так, будто сгорала изнутри, её глаза светились оранжевым.       — Гермиона? — позвал Рори.       — Я понимаю, почему это крайне незаконно, — рассеянно сказала Гермиона. У неё было предчувствие, что ломка после заклинания будет ужасной.       — Это значит «хватит»? — уточнил Рори.       — Нет, — сказала она. — Продолжай, пока Малфой не вернётся или пока мы все не выложимся по полной.       — Ладно, — кивнул Рори.       — Это… — Питер уставился на неё. — Я вижу, что с тобой происходит, так и должно быть?       — Да, — сказала Гермиона. — Но это ещё не всё. Малфою придётся снять проклятие, или всё, что мы делаем в попытке вернуть Томасу жизнь, будет бессмысленным, потому что без этого он потеряет магию так быстро, что мы, скорее всего, не успеем вернуть парня до того, как она полностью исчезнет.       — В нём уже много магии, — озвучил Рори через мгновение. — Уже больше, чем у обычного человека.       — К тому времени, когда мы закончим, у него будет магии за четверых, — подтвердила Гермиона. — Это поможет нам выиграть время.       — Как я узнаю, что пора остановиться? — спросил Рори.       — Самоограничение, — ответила МакГонгалл. — В какой-то момент ты не сможешь больше держаться. Я надеюсь, вы оба выйдете из связки раньше меня.       — Ты должен продержаться чуть-чуть дольше, — попросила Гермиона. — Ровно настолько, чтобы продолжать передавать мне магию.       — Ладно, — сказал Рори.       Казалось, прошло совсем немного времени, но Малфой уже протиснулся обратно в дверь и обомлел.       — Ты примерно в метре от пола, — резюмировал он.       — У меня всё, — выдохнул Питер.       — Я тоже почти все, — предупредил Рори. — У директора ещё есть немного. Должен ли я… — он посмотрел на Малфоя. — Мне его магию тоже забрать?       — Нет, — сказала Гермиона. — Она нам понадобится, — девушка почувствовала эйфорию, хотя любая другая эмоция была бы более уместна в сложившейся ситуации. — У меня такое чувство, будто я плыву.       — Ты руководишь этим безобразием, — спокойно сказал Малфой. — Поэтому лучше бы у тебя был план.       — Ты разрушаешь проклятие, — сосредоточилась Гермиона. — После чего мы будем работать как проклятые, чтобы его сердце снова забилось, — она умолкла, стараясь не рассмеяться. Всё это действительно не было смешным. — Возможно, сначала тебе придётся поймать меня.       — О, разрушение проклятий, — пробормотал Малфой. — Это как раз мой конёк.       — У нас нет других вариантов, — сказала Гермиона. — Сделай так, чтобы всё получилось.       — У директрисы тоже почти всё, — сказал Рори.       Гермиона почувствовала, что поток магии замедлился.       — У тебя будет немного времени, — предупредила она. — Мы закончим, как только ты его разрушишь.       Малфой уже был у кровати.       — Ну, это ужасно, — сказал он. — Я никогда не видел такого проклятия.       — Ты сможешь разрушить его? — спросила Гермиона. — Я не смогу держать канал до приезда Билла, даже если бы у нас было больше людей.       — Профессор Малфой, — предупредил Рори.       — Чёрт, — сказала Гермиона. Малфой поймал её заклинанием левитации как раз перед тем, как она упала на пол, но девушка всё равно ударилась.       Ей было холодно, и она чувствовала себя практически обнажённой, внезапно превратившись из непобедимой в чрезвычайно уязвимую. Но для зелий не требовалась её магия, только магия Томаса. Гермиона разложила всё необходимое на прикроватном столике, до которого они оба могли бы дотянуться. Малфой нашёл несколько старых стеклянных шприцев: девушка предположила, что без глотательного рефлекса они точно не смогут ничего влить парню в горло.       — Я знаю, как снять проклятие, — наконец сказал Малфой. — Как быстро нам придётся действовать?       — Готов работать на одной волне? — не задумываясь, спросила Гермиона.       — Да, — кивнул мужчина, и она, достав шприц с раствором накхолита и ещё один с драконьей кровью, обошла Малфоя, чтобы забраться на кровать.       — Согрей его немного, — попросила она, на мгновение взглянув через плечо на Рори и Питера. — Это будет выглядеть весьма скверно, так что, если вы хотите уйти, сейчас самое время.       — Хуже, чем это? — уточнил Рори, указывая на кровь, покрывающую всё вокруг. — Мы остаёмся.       — Намёк понят, — ответила Гермиона. — Но держитесь подальше.       — Готова? — спросил Драко. Он откупорил пузырёк, втягивая содержимое в последний шприц.       — Боже, надеюсь, что да, — прошептала Гермиона так, чтобы только он мог услышать.       — Прямо в сердце, — указал Малфой. — Нам придётся сделать это одновременно.       — О, прекрасно, — пробормотала Гермиона, но шприц взяла и попыталась нащупать точку, в которой не задела бы ребро или грудину.       — Конминуо — резко произнёс Малфой, и девушка с силой нажала на плунжер шприца.       — Готово, — сказал он.       Было непривычно делать что-либо без магии.       — Я не смогу найти ничего, что раньше было частью его кровеносной системы: я не могу применить заклинание, и у Томаса мало крови, — быстро проговорила она, передавая шприц с кровью дракона Малфою.       — Понял, — ответил он, используя магию, чтобы направить шприц в точку на шее Томаса. — Диффузио.       Гермиона передала следующий шприц, затем в другой набрала вино из мандрагоры. Она ввела его в мышцу руки, и Малфой бросил в парня горсть порошкообразной белены, произнеся заклинание, которое она не узнала. Девушка почувствовала, как Томас начинает согреваться под её руками — Малфой произнёс заклинание для поднятия температуры тела.       — Я думаю, нужно ещё, — сказал мужчина, и она протянула руку за ещё одним шприцем с драконьей кровью.       Оказалось легко попасть в общий ритм, и каждый раз, когда она протягивала руку, Малфой каким-то образом точно знал, что ей нужно. Гермиона чувствовала, что время уходит и что это объективно плохо, но по выражению лица Малфоя она понимала, что что-то работает не так, как надо.       — Гуаюса, — попросила она. — Затем…       — Ах, это, — сказал Малфой. Он достал ещё один шприц с бледно-золотистой жидкостью.       — Я не знаю этого заклинания, — предупредил мужчина, глядя на неё. Он был залит кровью ещё больше, чем в начале.       — Фулгарио, — пояснила она. — Вероятно, с предварительно наложенным на сердце ограничивающим заклинанием.       — Понял, — кивнул Малфой, быстро формируя цепочку заклинаний.       — Чёрт, — выругалась Гермиона. Она положила руку на грудь Томаса. — Попробуй фулгарио максима, — Малфой последовал совету.       — Ну же, — бормотала она. — Давай, давай, — девушка закрыла глаза, вспоминая каждое чёртово реанимационное мероприятие, в котором она участвовала, работая в Мунго.       — Стой, — остановил Малфой. — У тебя вообще осталась хоть капля магии?       — Нет, — сказала Гермиона. — Как и у остальных.       — Я думаю, нам нужен кислород, чтобы запустить его сердце, — сказал он. — Но я понятия не имею, как это сделать, не могу произнести два заклинания одновременно.       — О, — сказала Гермиона. — Думаю, что знаю как, — она приподняла подбородок Томаса. — Я буду дышать за него. Как это делают магглы. Я когда-то посещала курсы.       — Кто бы сомневался, — пробормотал Малфой. Он сумел выдавить улыбку.       С тех пор прошли годы, но девушка помнила основной принцип процедуры. Она слышала, как Малфой опять произнёс заклинание, потом ещё раз, потом что-то ещё. Через мгновение он отступил назад.       — Ты можешь остановиться, — сказал он.       Она перевела дыхание.       — Нет, — сказала девушка. — Мы не должны прекращать попыток. Нужно придумать что-то ещё.       — Ты можешь остановиться, потому что его сердце бьётся, — объяснил Малфой.       Гермиона поняла, что, когда она отстранилась, Томас сделал очень, очень неглубокий вдох. Малфой быстро произнёс заклинание, которое хотел использовать раньше, и тогда парень действительно задышал, хотя в основном за него дышала магия.       — Чёрт, — пробормотала Гермиона, уставившись на Малфоя, и моментально отключилась.