Writober 2021

Они молча допили вино, взглядом провожая последнюю полосу светлого неба на горизонте. Должно быть, спустись они на улицы, было бы уже совсем темно, но заброшенная башня давала продлить магию — пусть еще ненадолго. А потом Хьюго живенько поднялся и, всучив кружку магу, ловкими легкими пальцами обшарил холодное тело вампира, окончательно превратившегося в каменную гаргулью. Маг смотрел осуждающе, остальные — с прагматичным интересом. — Что? — обиделся вор. — Не будь таким занудой и ханжой! Священник хихикнул, что было ему удивительно несвойственно, а здесь, над каменной фигурой, над городом и на пороге новой темной истории, прозвучало необыкновенно на месте, будто он был таким всегда. — Я что-то нашел! — отрапортовал тем временем Хьюго. И правда. У него под пальцами, в корне крыла, проступала вычерченная так же, как и на плече — венок, грубоватая карта. Но если венок был будто татуировкой, то эта карта походила скорее на застарелый шрам. — Что это?.. Что-то важное! — Дай посмотреть? Мигель оттер воришку в сторону и склонился над вампиром. — И правда, что-то важное, — он кивнул, а потом вскинул голову. Юджин считал запрос за секунду, щелкнул пальцами, не меняясь в лице — и над плечом наемника зажегся ласковый колдовской огонь. И в его мягком свете Мигель за пару мгновений узнал скупые линии, которыми была обрисовано место на странной карте. — Это западная сторона кладбища, где склепы и сад фейри. Я запомнил отметку. — О нет, боги… — застонал священник. А вор аж подпрыгнул на месте, распахивая глаза пошире и будто оживая: — О да, Фортуна! Мы идем грабить усыпальницы! Маг с тяжелым вздохом махнул рукой, и башня погрузилась во тьму.

ххх

Из такой же непроглядной тьмы они вынырнули, оставляя позади узкие коридорчики склепа, пропахшие сыростью и старыми благовониями. Хьюго счастливо обнимался с сундучком, который едва поднял бы без пары заклинаний Юджина, Мигель шел посмурневший, потому что наверняка думал об отце, который не удостоился даже такой мрачной и обреченной могилы, а Эв деловито тряс какой-то пробиркой, заткнутой пальцем — священник смешал какие-то свои зелья прежде, чем влез следом за вором мародерствовать, и с тех пор не переставал возиться с травами и склянками. И то ли поэтому, то ли потому, что на самом деле и правда в этом мире, как и во всех других, стоит бояться больше живых, нежели мертвых, неизвестно, но у квартета бывали порой и завтраки в таверне поинтереснее, чем это перетряхивание старой гробницы. Однако они получили то, что искали — сундучок позвякивал тем нежным уютным звоном, как могло делать только золото, Хьюго, пока тащил его, даже заколдованный, аж весь покраснел от усилий, и это все было, определенно, хорошо. — Ночь долгая, благородные господа, — Мигель тщательно запер за ними дверь, вернув ей, как мог, первоначальный вид, и даже швырнул горсть рано опавших листьев на место, где топтался, пока колдовал над замком, вор. — Теперь подумаем о пошлом подкупе и веселье, которое мы сможем с него поиметь! Его поддержали согласным улюлюканьем и овациями — на всякий случай шепотом.