The Struggle

      Все давно было готово для наступления армии Хиробрина на армию людей, но что-то по прежнему заставляло его волноваться. Непонимание того, что он чувствует, делает Хиробрина либо раздраженным, либо грустным, и он просто проводил время в своих покоях. Единственное успокоительное, что у него было, это его пленница: изящная и теплая, которая каждую ночь проводила с ним время, защищая от холода, к которому он отвык.       Ночь пройдет и Хиробрин будет вынужден покинуть на долгое время свою крепость, но самое главное — оставить рыжую девочку одну, а самому вновь окунуться в холод. Они лежали в кровати, раздумывая над завтрашним днем.       — Можно попросить у тебя одолжения? — спросила тихо Алекс, водя рукой по его плечу. Алекс почти лежала на Хиробрине, поэтому ей дотянуться до него не составило труда.       Хиробрин задумчиво смотрел куда-то в сторону, удерживая одной рукой девчонку, чтобы та не свалилась с него, и только через пару секунд сообразил, что она задала ему вопрос.       — Какое одолжение?       — Пожалуйста, оставь мою семью в живых. Дай им шанс на достойную жизнь.       Хиробрин нахмурил брови от мысли, что его просят пощадить каких-то людей, но он понимал, что для его пленницы они были важны, поэтому дал положительный ответ.       — Как я узнаю их?       — Огонь, — она смотрела на Хиробрина и провела одной рукой по своим волосам, показывая, что отличительная черта — цвет волос.       — Огонь, — повторил Хиробрин, проводя своей рукой по волосам Алекс, так же, как это сделала она. Он ненадолго задержался на них и добрался до ее бледных бедер, аккуратно гладя их, перехватывая на свои пальцы все их тепло.       — Я погляжу на кого ты больше похожа, — мужчина продолжал водить по гладким линиям ее тела и периодически слушал легкие вздохи рыженькой, наслаждался проводимым вместе с ней временем и понимал, что она нужна ему уже не как вещь. Возможно, тоже самое чувствовала и она, точнее, она просто не хотела уходить от него, раз попросила позаботиться о ее семье вместо нее, — ты красивая.       Алекс замерла на мгновение, а потом приподнялась, озадаченно глядя на него.       — Я… Красивая?       — Очень, — выкинул Хиробрин, будто он объяснял ей, сколько будет два плюс два.       Алекс на какое-то время затихла, видимо, обдумывая его слова.       — Ты тоже, — сказала она, — тоже очень краси-ивый.       Она снова улеглась на его грудь.       — Злой, конечно, но такоой красивый…       Хиробрин прикрыл глаза, проводя пальцами по изящным изгибам талии Алекс, а потом резко сел, спихнув ее с себя. «Иди сюда», — он притянул девчонку к себе, усаживая на коленки; Алекс со временем научилась быть податливой, и поэтому с ее перемещением не возникало каких-либо проблем. Уложив ее в своих руках как в колыбели, Хиробрин смахнул непослушные локоны с ее личика.       — Попробуй только сбежать — всех убью, — произнес он в своей манере строго, заботливо поглаживая ее волосы. Алекс смотрела на него большими умными глазами, и кивнула, как только он закончил говорить. Хиробрин удовлетворенно кивнул ей в ответ, после опустив руку и прижав ее сердечно к себе, спрятавшись в огненных волосах.

***

      Город полыхал как маковое поле, но это совсем не грело Хиробрина так, как грела его девчонка, оставшаяся в замке в компании огня, запасов угля и нескольких шерстяных платков. Вокруг гремело железо: простые люди сражались с профессионально обученными монстрами, а сам Хиробрин, держа меч наготове, шел по одной из улиц, избавляясь от выживших после огненной атаки.       «Прячься!» — донеслось до Хиробрина. Он тут же помчался на звук, ловко огибая обломки домов и мертвые тела. Женщина, прятавшая в порванном платке ребенка, смотрела на него с самым великим отчаянием, на которое только был способен человек, но Хиробрин и бровью не повел, взмахнув мечом…       — Не трогай их, сукин ты сын! — доснеслось сбоку. Хиробрин позволил себе отвлечься от цели; на него несся мужик с не самой толстой палкой. Пары ударов хватило, чтобы заставить его корчиться на земле от боли — простой горожанин не ровня Хиробрину, — и всего одного взгляда, чтобы вздрогнуть от огня, которым была объята голова мужчины.       — Сволочь… — шипел он, — Падла собачья… Убей же, ну!.. — рыжий мужик с животной злобой глянул на Хиробрина, — Убей, дерьма кусок! Только их… — Хиробрин взглянул на ту женщину, что, упав на колени, с ручьями из глаз смотрела на сию сцену, и на ее девочку, чьи рыжие хвостики маленькими огоньками выглядывали из-за ушей, — Их не трогай!       — Заткнись, шавка, — прошипел Хиробрин, достав меч. — Иначе убью их на твоих глазах.       Женщина вскрикнула, пряча за свою спину ребенка, когда Хиробрин ударил рукоятью меча мужчину по голове. Голос ее пропал, когда белоглазый пошел на них.       Три бессознательных тела он оставил в подвале одного из каменных домов. Все двери оставил закрытыми но не запертыми. На всех картах эта точка теперь называлась «Не подходить; Хозяин будет в ярости».