Оверлорд

      Последние пол часа Энджел может сравнить с моментом своей жизни, когда ему пришлось обслуживать пятерых одновременно и при этом пришлось улыбаться на камеру. Так же тяжело и напряжно.       Черри никак не успокоится. Хаск, словно амёба, не принимает участие в происходящем и сидит на диване. – Энджи, ты сейчас серьёзно, блять? Нахуя тебе этот кот? – Черри ходит по спальне друга, который собирается куда-то на ночь глядя. Она привела всевозможные аргументы, спросила около сотни вопросов, но до сих пор не может понять внятного ответа. – Ты только посмотри. Он выглядит так, словно обкуренный и бухой одновременно. Куда проще просто выкинуть его на улицу и забыть нахуй. – Черри, я понимаю, что тебе это все не нравится, и я не заставляю тебя что-то делать. Просто, побудь здесь. Скоро должны приехать и починить тобою сломанную дверь, – Энджел кладёт руку на плечо своей подруги, та недовольно фыркает, закатывает глаз, скрещивает руки на груди и кивает. Ей не нравится его план. Паук покидает спальню, бросив на последок. – Спасибо, сисечка, считай, что мы в расчёте.       Ответа не было. Даст собрался с мыслями. Нужно потратить некоторые усилия, чтобы запихнуть кота в автомобиль и заставить поехать с ним.       Паук хлопает глазами и не понимает, что происходит. Кажется, что Хаска подменили. До этого вполне сварливый и уверенный кот без малейших споров выполняет малейшие приказы. Они сидят в авто, ждут, когда приедут и молчат. Кота клонит в сон и мутит. Он трезвеет. – Ох, Энджел, какая встреча! Хотя бы предупредил, что приедешь, – восклицает Рози и отвлекается от своего кровавого ужина. Энджел сглатывает, до сих пор не понимая каким образом можно есть мясо себе подобных. – Что тебя привело ко мне? – Не что, а кто. Точнее я его к тебе привёл, – Даст за плечи втаскивает в помещение Хаска, который ничуть не сопротивляется и старается устоять на ногах. Он продолжает смотреть вниз. Даже перед Оверлордом-каннибалом стыдно находиться в таком состоянии. – Нужно привести его в порядок. Уверен, что мы справимся с этим.       Роззи распахивает свои большие и чёрные глаза, не в силах поверить, что кот-демон в таком виде. Она куксится, поднимается на ноги и до Хаска доходит, что следующие пару часов его жизни превратятся в кошмар.       Прохладная вода, щётки, мыло, расчёски, ножницы.       Оверлорду карточных игр хотелось закрыть глаза и провалиться в сон, но его держат в сознании. Рози, прямо над ухом, на протяжении ни одного часа читает натации о том, что на протяжении полутора месяца искала кота по всему аду, но так и не смогла найти. Да, Хаску, стыдно. Он чувствует себя максимально уёбищно, ведь причинил боль самым близким грешникам, а они не отпускают его тушу и даже сейчас вычёсывают шерсть.       Энджел, покрытый кошачьей шерсть, матерится. У него целых шерсть рук, но всё равно их не хватает, чтобы вычесать огромного кота, покрытого колтунами. Паук пожалел около сотни раз, что сам придумал это. Хаск молчит и сжимает в руках хвост. Хочется выпить.       Тонкие пальцы легли на тёмную шерсть. Роззи вышла в другую комнату. Даст останавливается и задумывается над тем, что делать, после этого.       Как им общаться, после случившегося?       Хаск, если судить по внешнему виду и поведению, сейчас больше похож на неисправную марионетку. Паук видит, что тому неприятны настолько откровенные прикосновения, но при этом кот молчит и позволяет себя лапать, материть и ругать. Он выдыхает и кончиками пальцев гладит перья. Крыло дёрнулось. – Болит? – единственное, что смог спросить Энджел, чтобы хотя бы начать разговор. Кот отрицательно качает головой, но прижимает крылья к себе. Даст не сразу заметил, но сейчас прекрасно видит и понимает, что крылья разного размера. Левое крыло ощутимо меньше правого. – Ты способен сейчас летать? – Не пробовал, – с небольшой задержкой отвечает Хаск, медленно моргает, прижимает уши к голове и опускает веки. Хочется напиться и отключиться, но старается держаться до последнего.       Пухлые губы поджимаются. Энджел медленно наклоняется, утыкается лбом в чужую лопатку и чувствует, как кошачьи плечи напряглись. Они опять молчат, не в силах преодолеть образовавшуюся пропасть.       Даст на краю. Сейчас прыгнет. – Тебе очень повезло, что нашлось хоть что-то подходящее в ателье, – Рози входит в помещение с несколькими тряпками, похожими на одежду.       Энджел ловит себя на мысли, что уже завтра специально для кота сошьют комплект одежды. Это забавляет. Паук выпрямился. – Спасибо, – Хаск слегка кивает и опускает плечи, когда прямо ему на голову свалили груду одежды. Он не расстроился, медленно стянул с себя тряпки, положил их на колени и начал разбираться в этом гардеробном ужасе. Нихера с вырезом для крыльев. Ладно, хотя бы есть брюки.       Пара глаз смотря на кота, который выглядит смехотворно. Чтобы хоть как-то исправить сложившуюся ситуацию, Рози положила на голову кота небольшой цилиндр. Это действие вызвало у Энджела истерику. Хаск ухмыльнулся, что заставило паука почувствовать тепло в груди. Мучения закончились и это радовало. Кот медленно моргает, желая просто лечь спать.       Ночной воздух, город каннибалов, пара грешников, которые не знают кем друг для друга приходятся и тишина.       Хаска выпустили подышать свежим воздухом. Они сидят на крыльце. Кот медленно моргает и так же медленно крутит в руках цилиндр, который он считает достаточно забавным. До сих пор в голове мысля о том, что крылатый отвратителен. Сложно отвязаться от этого навязчивого дерьма.       Тонкие пальцы и сигарета с вишней. Кот медленно переводит взгляд, забирает сигарету и зажигалку, чиркает и добывает огонь. Первая затяжка. Стало легче. Хаск облегчённо выдыхает, слегка наклоняется вперёт и расслабляет плечи и крылья.       Кот в секунду принял для себя решение, что это лучшие сигареты, которые когда-либо курил, хотя, возможно, он просто хотел ещё раз ощутить вкус вишни с никотином. Энджел выдыхает струю дыма, не собираясь искать подходящие темы для разговора. Сейчас им лучше молчать, но кот имеет другое мнение. – Ты знаешь, что не должен со мной нянчиться? – Хаск поворачивает голову и кидает взгляд тусклых глаз на паука. Тот опускает взгляд и думает. – Нет, я должен, – Энджел ответил легко. У него было время, чтобы подумать над тем по какой именно причине он в квартале каннибалов и на нём до сих пор шерсть. – Энджел, какое-либо обещание он с тебя не взял, ты… – после выдоха через нос последовали размышления, но кота остановили на половине предложения. – Должен. Я сам этого хочу, – паук пожимает плечами, делает затяжку, чувствует некую легкость и на лице проскальзывает ухмылка. Кот не понимает и отворачивает голову. Даст расплывается в более широкой улыбке, склоняется в сторону крылатого, берёт его за щёку и немного тянет. – Кто-то же должен присматривать за бедным котёнком.       Хаск сдвигает брови, слегка морщит переносицу, но ничего не говори. Энджел специально над ним издевается, желая выдавить хоть каплю реальных эмоций. Кот ухмыльнулся, выдохнул струю дыма и сложил крылья. Они вновь умолкли.       В груди легче. Мозг больше не беснуется и нет груза совести на плечах.       Да, Оверлорд-алкоголик выглядит совершенно не так, как был до этого, но крупицы величия он сумел сохранить. Даст подметил, что в местах, где шерсть обгорела, мех стал грубее, щетинистее и короче. Они с Рози не грумеры, как бы оскорбительно это не звучало по отношению к Хаску. – Где ты был всё это время? – Энджел выдыхает последнюю струю дыма и втирает бычок в порожек дома. Он хмыкает и переводит взгляд на котика. – Тебя никто не нашёл. Уже думали, что ты умер. – Я не помню, – правдиво и честно отвечает Хаск. Склоняет голову в сторону и опускает взгляд вглубь цилиндра, надеясь там увидеть своё спасение. – В памяти огромный провал длиной в полтора месяца.       На лице Энджела видно удивление. Бессмысленно пытаться добиться ответов. Сейчас кот не способен сказать, что делал этим утром и каким образом добрался до квартиры паука. Даст задумался, бросил взгляд в сторону Хаска и видит, как тот достаёт карту из цилиндра. – Ты решил сменить титул Оверлорда на фокусника? – Энджел невольно усмехнулся. Стало легче, проще и теплее. – Что планируешь делать в ближайшем будущем? – Я всегда умел показывать фокусы, – как-то безмятежно отвечает Оверлорд и пожимает плечами. Он хмыкает, крутит головной убор, смотрит в глубь, ища ответы на второй вопрос. – Бросить пить.       Энджел подметил, что время утекает между пальцев. Он не скажет сколько времени провёл вне своей квартиры, но в памяти осталось несколько ярких пятин.       С того вечера прошли всего три недели. Ничтожно маленький срок, но Хаск выглядит в разы лучше, чем до этого. Да, такой же сломленный, состоящий из отдельных кусков, слепленных Энджелом на скорую руку, но уже способный заниматься своими прямыми обязанностями.       Выходка Барри сравняла его любимое казино с землей. Это было настолько отвратительно, что хотелось грызть камни, чтобы заглушить мысли хрустом зубов.       Сначало Рози драла кота и в хвост, и в гриву, заставляя полностью забыть об алкоголе. Хаска ломало, выворачивало наизнанку, но он твёрдо и уверенно держался, выполняя очередные поручения Оверлорда квартирала каннибалов. Коту пришлось забыть о собственном звании оверлорда на какое-то время, но он быстро вернулся к своей основной работе.       В кротчайшие сроки был найден прораб, способный вновь построить здание. Это порадовало. Обломки были убраны ещё месяц назад. На территорию, принадлежащую пропавшему Оверлорду, быстро набежали люди, не имеющие собственной жилплощади. С ними вопрос был решён быстро.       Энджел потерял дар речи, когда ощутил нотки забытого богатства и величия.       Картёжник стоит на объекте, тычит когтем в план будущего здания и твёрдо заявляет о желаемом. Но что-то было не так. Оверлорд порноиндустрии никак не может понять, что именно. – Давайте-давайте, минута до выхода, – Энджел оглядывает своих подчинённых и тихо рычит от безуспешных попыток застегнуть молнию на спине стриптизёрши, которая пытается дышать. – Выдохни! Я же говорил, что те кексы были лишними.       Долгожданный звук бегунка.       Девушка выдыхает, а паук провожает их взглядом и желает удачи. Последние пару дней выдались несколько тяжёлыми. Случилось просадка в бюджете и Энджел старается изменить заведение, ранее принадлежащее Валентино. Откровенно говоря, Даст бы снёс здание к чертовой матери, но это обойдётся слишком в большую сумму. Радует, что порнофильмы приносят ранее невиданную прибыль.       Рингтон заставляет оторваться от сцены и бросить взгляд на собственный телефон. Энджел фыркает и отвечает на звонок.       На часах четыре утра. – Хаск, извини, но у меня полная запара. Давай… – Оверлорд не успевает договорить, его перебили. – Ты можешь приехать? – хриплый голос звучит надломлено. Паук чувствует, как по телу прошлась волна мурашек. В голове возникает множество вопросов, на которые не найти ответа.       В горле пересыхает. Энджел вновь бросает взгляд в сторону сцены, смотрит на выступление своих девочек, размышляет всего три секунды и зачем-то, словно самому себе, кивает. – Да… Я сейчас приеду, – паук скрывается за кулисами, покусывая губу и стараясь просчитать возможные исходы событий.       Пришлось скинуть всю работу на своего менеджера.       Автомобиль остановился у совершенно недавно построенного здания. Энджел выходит на улицу, щурится от резкого потока ветка, закутывается в плащь лишь сильнее и идёт к входу.       Дождь в аду крайне редкое явление, но настолько неприятное, что хочется орать на несуществующее небо.       Нажав на кнопку лифта, паук обратил внимание, что туш растеклась под правым глазом. Он вздыхает и перебирает возможные варианты того, что могло случиться с котом. Даст давно чувствовал, что назревает катастрофа, но никак не может нащупать ее классификацию и степень силы.       В кармане находится дубликат ключей, но дверь оказывается открыта. Паук входит внутрь, не снимает верхней одежды и проходит вглубь. Совершенно новая квартира, не имеющая достаточного количества мебели.       Не пахнет жизнью. В воздухе витает аромат алкоголя.       Хозяин квартиры обнаруживается в гостиной, на бардовом диване. На столике наполовину пустая бутылка виски и всего один бокал. Энджел чувствует, как его плечи опускаются. Целых три недели. Он не понимает. – Ты позвонил мне для того, чтобы я с тобой выпил? Блять, Хаск! Ты мне обещал! Назови мне причину, по которой ты сорвался! – Оверлорд порнофильмов не сдерживает эмоций, подходит ближе и пальцы впиваются в воротник мятой рубашки. Паук тут же дрогнул и застыл.       Взмокшие янтарные глаза, потеряли свой блеск более двух месяцев назад, но прямо сейчас блестят, словно дешёвая бижутерия. Пустой взгляд, который с трудом фокусируется на розовом цвете. Капилляры полопались на глазных яблоках.       Пламя гнева быстро потухает. Паук сглатывает, следует за чужим взглядом и только сейчас обращает своё внимание на чёрный мешок, лежащий на голом полу. Пальцы разжимаются. Ноги не слушаются, но Энджел сходит с места и, к огромному ужасу, обнаруживает в мешке то, о чём подумал в первую же очередь.       Голые кости, раздробленные от взрыва и обуглившиеся от пожара.       Не обдумывая свои действия, Даст залпом выпивает на треть наполненный бакал виски и падает на диван. Они сидят молча, потеряв дав речи. – Его привезли этим вечером, – Хаск первым подаёт признаки жизни. Его голос звучит менее надломленно, но паук чувствует на языке гореть, а на сердце тяжесть. – Почему ты раньше не позвонил? – Энджел, наконец-то, находит в себе силы и бросает взгляд в сторону кота. Тот преступно долго молчит. – Был уверен, что сам справлюсь, – картёжник фокусирует взгляд и смотрит куда в пол. Он не пьян в стельку, лишь немного.       Отчётливые попытки заглушить душевную боль.       Энджел прощает, не собираясь злиться за подобную слабость.       Они молча пьют на протяжении следующего получаса. Не напиваются до беспамятства, лишь заглушают проскальзывающие чувства в мысленный поток. Оба думают, размышляют, пытаются осознать и смириться.       В головах обоих настолько сильный хаус, что хочется поддаться навязчивому желанию и пустить в голову пулю из ангельского оружия. Оба стараются сдержаться. Тишина отсуствует. За окном барабанит дождь. – Он рассказал, что ты тащил его семь миль, после того, как на вас напали, – неожиданно подаёт голос Энджел, видимо, найти в собственных мыслях несостыковку. – Почему?       Ответа не последовало. Взгляд янтарных глаз пригвоздён к чёрному мешку, словно, ожидая, что тот двинется. – Я не знаю, – с сильным запозданием отвечает Хаск и прикрывает глаза на несколько секунд. – Думаю, что увидел в нём равного.       Энджел понимающе кивает и отпивает из бокала. Он опускает взгляд, шумно выдыхает и заглаживает голову, словно, пытается разглядеть спутанные мысли в голове. – Что ты сделаешь с ним… с тем, что от него осталось? – Похороню, – Хаск открывает глаза, тянется к пауку, забирает у него единственный бокал и делает глаток. Соблазн выпить из горла бутылки велик, но кот сдерживается. – Хочу устроить для него похороны. – Ты ведь знаешь, что в аду не хоронят? Лишь кремируют, – тонкая рука тянется в карман. Энджел нащупывает зажигалку, проводит пальцем по колёсику и вдыхает никотин. – Да, знаю, – кот кивает и ставит опустошённый бакал на столик. – Но он бы не хотел, чтобы его сожгли.       Даст вновь понимающе кивает и понимает чем именно он будет заниматься ближайшие несколько дней. Бессмысленно искать в аду кладбище. Из каждого клочка земли пытаются выжить максимум. Никто в здравом уме не согласится использовать драгоценную землю в подобных целях, но Хаск, давно потерял рассудок и надеется обрести душевное спокойствие.       Энджел качнулся в сторону и облокотился о кошачье плечо. Он выдыхает струю дыма и прикрывает глаза, доверяясь рядом сидящему. – Хочу креветок, – неожиданно выдаёт паук, без малейшего зазрения совести или стыда. – Сейчас закажем, – кот, словно не удивившись, лишь кивает, сжимает между пальцев тлеющую сигарету и наполняет лёгкие никотином.