Отчаянный судмедэксперт/绝命法医

      Около полуночи, городское управление Биньчэна.       Гу Яньчэнь привел Лу Ина и полицейского, ответственного за запись, в комнату для допросов Тао Я.       Девушка перед ним все еще тихо опустила голову. Она отличалась от других подозреваемых, которых видел Гу Яньчэнь.       Эти люди либо высокомерны, либо пугливы, либо нервны, либо горды.       Но Тао Я сидела тихо, как будто у нее вообще не было человеческих эмоций.       Она очень хорошо защищала себя.       Гу Яньчэнь сказал:       – Они все сознались, и Сунь Юши также призналась в убийстве Чжоу Инъин. Но я думаю, что это неправда.       Глаза Тао Я повернулись и посмотрели на него.       – Другие девушки сказали, что это вы разбудили их, пока они спали, и это вы попросили их воткнуть нож в тело Чжоу Инъин. Судмедэксперт проверил ингредиенты таблеток дигоксина в теле Чжоу Инъин. В целом общежитие они нашлись только в вашей медицинской карте.       Всевозможные подсказки указывают на эту, казалось бы, тихую и обычную девушку.       Столкнувшись с вопросом, Тао Я отвела глаза. Глядя на кучу информации на столе, она внезапно подняла руку и нашла среди фотографий изображение трупа.       Взгляд девушки упал на вощеное тело, и она вздохнула. Затем отложила фотографию, подняла голову и посмотрела на Гу Яньчэня:       – Я знала, что вы узнаете.       Гу Яньчэнь сжал руки на столе, наклонился и спросил ее:       – Кто убил Чжоу Инъин?       – Она умерла от рук всех, – наконец заговорила Тао Я, ее голос был хриплым, а тон спокойным и низким.       Гу Яньчэнь спросил:       – Что вы имеете в виду?       Тао Я слегка поджала губы.       Гу Яньчэнь достал стопку информации:       – Согласно нашему расследованию, Чжоу Инъин была твоим хорошим другом. Что именно произошло между вами?       Тао Я убрала волосы и сказала:       – Мы с Чжоу Инин действительно хорошие друзья. Хотя раньше я никогда не училась с ней в одном классе, у нас всегда были хорошие отношения. В то время мы жили недалеко, и обе состоял в хоре. Да, мы часто делали домашнее задание вместе. Я даже подумала, что однажды, когда я выйду замуж, она станет моей подружкой невесты, и если она выйдет замуж первой, я тоже буду готова поддержать ее…       – Я была первой, кто вошла на этот завод. Перед официальным отчетом я спросила некоторых своих хороших друзей в моем родном городе. Чжоу Инъин сразу заинтересовалась и захотела присоединиться, поэтому я познакомила ее с персоналом завода.       – Но я думала слишком просто.       Тон Тао Я был немного грустным, но ее глаза были сухими и без слез.       По выражению ее лица было трудно понять, вспоминает ли она о своей подруге или раскрывает свое собственное преступление.       Казалось, она стояла на разделительной линии между черным и белым.       Даже Гу Яньчэнь не мог сказать, была ли девушка перед ним невиновным человеком или жестоким убийцей.       Он терпеливо слушал то, что она говорила.       – Поначалу казалось, что все было хорошо. Жизнь на фабрике была очень простой, и беспорядков было немного. Все началось на третий день после того, как Чжоу Инъин присоединилась к компании. Пока мы работали, кто-то прилетел со стороны. «Черный жук», – крикнула она, отряхивая жука.       Тао Я до сих пор ясно это помнит.       В тот день она только что присоединилась к компании, и в окно светило солнце. Каждый из них был одет в заводскую форму и сосредоточен на предстоящей работе.       Внезапно прилетел черный жук и приземлился на одежду Чжоу Инъин.       Она громко закричала.       Затем она подпрыгнула и стряхнула жука.       Эта сцена внезапно произошла в тихой мастерской. Крик Чжоу Инъин нарушил тишину, и все подняли головы и посмотрели на нее.       Неизвестно, кто это был, но первая рассмеялся, а затем и все остальные тоже начали смеяться. Смех был заразителен, и смеялись все, кроме нее и Чжоу Инъин.       Первая улыбка была вызвана эмоциями. В тот момент она не осознавала, что это было такое злое намерение.       Пока взгляд Сунь Юши не упал на Чжоу Инъин, уголки ее рта приподнялись, как будто она нашла новую игрушку.       Вот тут-то и начинаются все несчастья.       Тао Я закончила свои воспоминания, вздохнула и продолжила:       – Подрастая, Чжоу Инъин не боялась ничего, кроме насекомых. Ее крик был немного преувеличен, и многие работницы видели эту сцену, в том числе Сунь Юши. В это время она смеялась. Затем он сказал Чжоу Инъин: «Ты похожа на танцующего носорога, почему бы нам не назвать тебя носорогом?»       – В то время я увидела, как издеваются над моим лучшим другом, и разозлилась. Я просто закричала в ответ: «Как ты можешь это делать?»              – Я не ожидала, что это предложение вызовет безумную месть Сунь Юши. Она собралась с девушками из своего родного города и использовала все средства, чтобы запугать меня. Они даже перестали дразнить Чжоу Инъин.       Гу Яньчэнь также слышал, как Хан Цзяй рассказывала об этом.       – Они намеренно мочили мою одежду, развешенную для просушки, и позволяли мне носить мокрую одежду для работы в мастерской. Они бросали мои книги на землю, наступали на них несколько раз и делали вид, что не видят этого, прежде чем вернуть мне. При проверке общежития мне сказали не включать электроприборы. Они намеренно вынимали мои вещи и включали их, а затем позволяли это узнать заведующему общежитием, вызывая на меня критику. Оставляли меня одну в мастерской и не помогали готовить еду. Это происходило почти каждый день.       Говоря обо всем этом, Тао Я была спокойна.       Запугивать сильного человека иногда веселее, чем запугивать слабого.       Из-за ее высокомерного отношения Сунь Юши захотелось унизить ее. Как и чистую белую вещь, кто-то всегда захочет ее испачкать. Они хотят стащить ее на землю, завалить в грязь и испачкать, чтобы плохие парни почувствовали чувство выполненного долга.       – В то время все работницы цеха не смели подойти ко мне. Только Чжоу Инъин почувствовала, что эта ситуация была вызвана ею. В месте, где никого не было рядом, она обняла меня и заплакала. Я сказала: Это не имеет значения. В будущем я буду работать с другими. Не будь любезна и не разговаривай со мной в присутствии других, иначе они тоже будут запугивать тебя.       – С того дня мы начали действовать перед другими работницами, – она опустила голову и посмотрела на свои руки, – Я не хотела вовлекать ее.       Гу Яньчэнь спросил:       – Есть ли что-нибудь, что может доказать то, что вы сказали?       Тао Я покачала головой:       – Чтобы нас не подозревали другие, мы не общались в Интернете, – затем она кое-что вспомнила и сказала, – У нас есть небольшая секретная база за зданием фабрики. Это та территория, окруженная рамкой. Открытое пространство соединено с задней частью фабрики. Очевидно, что люди изнутри и снаружи могут войти, но люди с фабрики туда не пойдут, и люди снаружи туда не придут. Мы можем общаться спокойно, как тогда, когда были детьми.       – С этого момента мы с Чжоу Инин приходили туда и разговаривали, когда другие не обращали на это внимания. Только там мы могли дышать свободно.       Гу Яньчэнь нахмурился и прислушался, понимая, что именно в этом месте было похоронено тело Чжоу Инъин.       – Хотя Сунь Юши и остальные жестоко издевались надо мной, я все равно терпела это. До одной зимы, когда мы пошли на тимбилдинг…       – Все люди столпились у озера, и никто больше этого не заметил. Только я это видел. Холодная вода озера была у нас под ногами. В то время я думала, если Сунь Юши умрет, все ли разрешится? В толпе она упала в озеро.       – Я смотрел на нее, как она понемногу погружается…       Голос Тао Я был спокойным, когда она рассказывала эту историю, ее глаза смотрели вдаль.       Она как будто вернулась к озеру, смотрит на бесконечную воду, и в ее ушах слышались крики работниц.       Эта надоедливая женщина в любой момент могла подавиться глотком воды, нырнуть в воду и исчезнуть.       Ее глаза были холодными, глядя на нее сверху вниз.       Но удовольствия от мести она тогда не ощущала.       Просто позволить Сунь Юши умереть вот так?       Она чувствовала себя бабочкой, завернутой в слизь в куколке. Если бы она не смогла вырваться на свободу, она бы умерла в куколке.       Сердце ее билось как барабан, готовое в любой момент прорваться сквозь грудь.       Казалось, что человеком на грани жизни и смерти была не Сунь Юши, а она сама.       Мысли мгновенно меняются туда и обратно.       Наконец она приняла решение.       Нет, мы не можем позволить ей умереть вот так!       Она прыгнула в озеро, и в этот момент холодная вода вонзилась ей в легкие, как острый нож.       Она хотела рискнуть.       …       В комнате для допросов Тао Я снова посмотрела на свои руки.       Некоторое время она слегка кашляла и вытерла уголки рта.       С той зимы у нее развилась болезнь, и она иногда просыпалась по ночам от кашля. Боясь разбудить других, она свораечивалась калачиком на кровати и прикрывала рот одеялом до рассвета.       Гу Яньчэнь знал, что описание девушки было уклончивым. Она не объяснила подробно, как упала Сунь Юши, но он все же уловил некоторые подсказки.       В то время Тао Я, вероятно, был на грани темноты.       Она чуть не стала убийцей.       Он уже знал исход этого дела, но все равно слушал, не перебивая Тао Я.       – Я все еще не мог этого сделать и смотрел, как она тонет. Я колебался, думая, что это все-таки человеческая жизнь. Затем я прыгнула в воду и спасла ее. По крайней мере, у нее был след совести, и Сунь Юши наконец перестала издеваться надо мной. Но я этого не ожидала…       Говоря об этом, Тао Я сжала кулаки.       Когда Гу Яньчэнь услышал это, он спросил:       – Что произошло дальше?       – Позже Сунь Юши приняла меня, но начала запугивать Хань Цзяй и Чжоу Инъин.       Издевательства по-прежнему существуют, но цель изменилась.       – Среди этих людей издевательство похоже на снежный ком, катящийся с горы. Он приобрел инерцию и становится все больше и больше. Все к нему добавляются. Многие люди от этого получают удовольствие.       – Даже если я стою рядом с Сунь Юши, я все равно не могу обуздать такое поведение. Иногда из-за моего отговаривания издевательства становятся еще хуже. В это время Чжоу Инъин и я можем только продолжать действовать.       – Когда мы были на улице, я не разговаривала с ней и даже начала издеваться над ней. Если бы я это сделала, Сунь Юши и другие стали бы меньше издеваться над ней. В это время почти каждую пятницу вечером Сун Юши мучила её. Она звала ее в кладовую внизу и находила поводы, чтобы наказать и посмеяться. Другие тоже приходили посмотреть и придумывали идеи, чтобы посмеяться над Чжоу Инъин.       – Это групповое поведение. Я обнаружила, что оно связано с Сунь Юши, но не полностью от нее зависит. Сунь Юши – человек впереди, но никто другой не невиновен.       – Иногда издевательства происходят только из-за слова или мысли кого-то из группы. Другие люди следуют этому примеру и растаптывают слабых.       – Любой, кто выдвигает возражения, будет враждебен для всех, даже Сунь Юши. Если она не сделает достаточно и не сможет убедить общественность, на нее будут жаловаться другие люди в группе, и все сплотятся против нее. Эти эмоции, когда провоцируют, она будет делать еще более безумные вещи, чтобы сохранить свой статус и индивидуальность.       – Если вы хотите прорваться через все это, усилия одного или двух человек слишком малы. Каждый человек индивидуален. У них есть некоторые сходства и различия. Они непредсказуемы и неуловимы.       – Я видела, что Чжоу Инъин стала измученной и подавленной после пыток. Она хотела сбежать, но ее семья не позволила ей покинуть фабрику. Она становилась все более и более болезненной и отчаянной, и я ничего не могла сделать, чтобы помочь…       – Она начала чувствовать себя некомфортно, и ее сердцебиение часто было очень быстрым. Она боялась, что об этом узнают ее родители и сотрудники на фабрике, поэтому одолжила мою карту медицинского страхования, чтобы пойти в больницу на лечение. Она получила известие, что ее сердце была деформирована из-за ожирения. Если бы она этого не сделала, она могла бы умереть от сердечного приступа в любой момент после операции. Врач прописал ей таблетки дигоксина, чтобы временно облегчить симптомы.       Гу Яньчэнь спросил:       – Есть ли какие-нибудь результаты диагностики?       Тао Я покачала головой:       – Чжоу Инъин пошла туда одна. Я не видела никаких результатов анализов. Больница была не очень большой, но она была относительно близко к фабрике. Она сказала, что врач хотел, чтобы ее госпитализировали, но она отказалась и приняла только немного лекарства.       Гу Яньчэнь в то время пытался убедить Бай Мэн найти врача, но больница не была полностью электронной. Спустя долгое время медицинские записи были утеряны, кроме уверенности в том, что в больнице были прописаны лекарства, они так и не получили ничего.       Услышав это, Лу Ин, который также проводил допрос, засомневался:       – Вы же не хотите сказать, что Чжоу Инин умер от сердечного приступа, верно?       После того, как дело дошло до этого момента, он не хотел верить, что это простое совпадение закончилось.       Но такая возможность соответствует многим деталям их расследования.       Дигоксин в крови, болезнь сердца, смерть.       Тао Я подняла голову и моргнула:       – Пожалуйста, послушайте меня, все не так просто.       Она продолжила рассказ.       – Чжоу Инъин сначала хотела сделать операцию, но она знала, что у ее семьи не так много денег, и если на заводе станет известно о ее болезни, ее уволят. На операцию потребовалось как минимум 200 000 юаней, и даже если были приглашены эксперты, вероятность успеха будет только 10%.       – Инцидент произошел в ее 22-й день рождения по лунному календарю. В нашем родном городе принято отмечать только лунный календарь. Мы с ней были одни на секретной базе. Я купила ей небольшой кусочек торта. Зажгли свечу и поняли, что осталось лишь небольшое искаженное пламя, что не благоприятно для дней рождений.       – Чжоу Инъин наконец осознала тот факт, что она может скоро умереть. Она сокрушалась о том, что ее короткая жизнь была такой маленькой и скромной. Ее родители были еще живы, и эти запугивающие коллеги были еще живы. В мире не было бы ничего. Единственное изменение заключалось в том, что она могла пропасть. Пока мы болтали, мы злились на этих людей и на эти вещи. В то время мы придумали план...       В этот момент глаза Тао Я покраснели, то ли из-за печали, то ли из-за ненависти.       Она сказала правду:       – Мы решили использовать ее смерть, чтобы отомстить этим людям.       Говоря об этом, Тао Я, казалось, почувствовала себя так, будто снова вернулась в темную кладовку.       Чжоу Инъин лежала на земле, у нее пропало дыхание и сердцебиение.       Сунь Юши упала недалеко, плача, потому что случайно кого-то убила. Другая девушка тоже была в полной растерянности.       В этот момент она посмотрела на тело своей подруги, глубоко вздохнула и встала: «Успокойся, Сунь Юши, ты должна успокоиться. У меня есть способ все изменить. Никто не узнает, что ты кого-то убила».       Сунь Юши перестала плакать и подняла голову, чтобы тупо посмотреть на нее.       Она сказала: «Мы можем вызвать остальных и заставить их думать, что это они убили Чжоу Инъин».       Когда она говорила это, ее тело дрожало, а голос казался чужим.       Это был план, который она разработала давным-давно.       Смерть Чжоу Инъин, кажется, стала поворотным моментом.       От этого все изменится.       В комнате для допросов Тао Я призналась:       – Я воспользовалась ее смертью и ее телом. Я подала Сунь Юши идею. Чтобы заставить ее поверить мне, я первая нанесла удар по телу. Затем я позвала других девушек.       Сказав это, Тао Я посмотрел на полицейских.       Она рассказывает совершенно другую историю.       Все это стало похоже на Расёмон.       Все в наблюдательной комнате молчали.       По выражению лица Тао Я Бай Мэн не могла понять, правда это или выдуманная ею ложь.       Но она вспомнила, что сказала Сунь Юши. Она вспомнила, что Сунь Юши сказала, что только той ночью Чжоу Инъин сопротивлялась ей как сумасшедшая, и они сражались вместе.       Гу Яньчэнь спросил:       – Есть ли что-нибудь, что может доказать то, что вы сказали?       Тао Я сказал:       – У меня есть видео.       Она сделала паузу и сказала:       – Это видео, записанное Чжоу Инъин перед ее смертью. Оригинал был потерян вместе с моим старым мобильным телефоном, но есть отредактированное видео. Я добавила пароль и поместила его в облако. Если вы дадите мне мобильный телефон, я могу его найти и показать.       Бай Мэн поспешно встала и пошла за мобильным телефоном Тао Я. Она подключила мобильный телефон к компьютеру в комнате наблюдения полиции и сделала простую скринкаст.       Отделенная слоем пакета для доказательств, Тао Я пользовалась старомодным мобильным телефоном. Она вошла в систему из программы, ввела несколько слоев паролей, вошла в облачное пространство, а затем расшифровала его, чтобы открыть.       Как только папка открылась, все посмотрели на экран.       Первое, что увидели, это фотографии внутри.       Фотографий было много, всего двенадцать.       Это было групповое фото работницы и трупа.       Каждая работница держала нож и наносила удары ножом по спине Чжоу Инъин.       Количество ран на её спине постепенно увеличивалось.       В темной кладовке у девочек были бледные лица с разным выражением лица, кто-то онемел, кому-то было больно, кто-то плакал, кто-то был напуган.       Именно эти фотографии навсегда изменили их жизнь.       Тао Я сказал:       – Я также записал видео боя Чжоу Инъин и Сунь Юши, они все в нем.       Наконец она нажала на самое длинное видео.       На экране появилась полная, невзрачная молодая девушка.       Все узнали ее с первого взгляда. Это была Чжоу Инъин, покойная в данном случае.       Незадолго до этого Шэнь Цзюньци видел ее фотографии и ее тело, но теперь он увидел ее изображение, которое вызывало у людей ощущение нереальности.       Фон видео темный, света не видно. Перед Чжоу Иньин горит только маленькая свеча, отражающая ее лицо.       Голос Тао Я послышался снаружи:       «Скажи что-нибудь, ведь тебе сегодня двадцать второй день рождения».       Чжоу Инъин на мгновение остановилась:       «Что мне сказать?»       Она посмотрела в камеру и сделала паузу на несколько секунд, прежде чем заговорить:       «Я была толстой с детства. Я очень обычная. Я некрасива и имею плохую успеваемость. У моей семьи нет денег. Мои родители часто ругают меня. Я чувствую: Да, они меня не любили. Мой брат смотрел на меня свысока. Я был посредственной в школе, и я никогда не влюблялась, я чувствовала себя слишком неуместной, поэтому просто пробовала улыбаться.       «Я робкая и трусливая. Последние двадцать лет своей жизни я провела, глядя в глаза другим людям и играя».       «Раньше я думала, что, когда я стану взрослой, у меня будет своя жизнь и все будет замечательно. Но когда я выросла, я обнаружила, что это не так. Как только мне исполнилось двадцать, мои родители относились ко мне как к свинье, готовой к убою. Если бы я не работал ана этом заводе и не имел хорошую зарплату, меня бы заставили выйти замуж».       «А Сунь Юши и её коллеги продолжали издеваться надо мной».       «Я чувствую себя как в чистилище, и этот ад мне навязывают окружающие меня люди, будь то прохожие, родители, родственники, коллеги, руководители... потому что я толстая, потому что я некрасивая, потому что они не могли делать то, что хотели, потому что меня легко было запугать, и все были людьми, но я стал объектом их издевательств и выражения своих чувств. Никто никогда не считался с моими чувствами».       Тао Я просветила ее со стороны:       «Это не совсем то, что ты сказала. Посмотри на меня, я это испытала, но выжила. Все станет прекрасно. Я все еще надеюсь, что ты выживешь. Тебе следует рассказать своей семье о своей болезни и отправиться в лучшую больницу».       «Но не каждый может быть таким сильным, как ты. По крайней мере, у меня нет твоей смелости, и я не такая умная, как ты, и не такая удачливая, как ты. Я всего лишь обычный человек».       Чжоу Инъин продолжила:       «Однажды я думала о том, чтобы сбежать, отправиться в место, где меня никто не знает, и жить в одиночестве. Но позже обнаружила, что не могу уйти очень далеко. У меня не было денег, и мои документы застряли в ящике завода. Мои родители следят за мной... Даже если я уйду, что буду делать? Когда я перейду на новое место, люди все равно будут называть меня свиньей и говорить, что я ничего не добилась. Я сейчас больна и умру…       Экран гаснет, когда сюда помещают видео, а затем через некоторое время снова загорается.       На этот раз Чжоу Инъин посмотрела на камеру телефона, и ее глаза, казалось, проникли в экран.       «Раньше я была робким и трусливым человеком. Теперь я хочу все изменить, прежде чем умру. Сегодня вечером я позвоню и поговорю со своими родителями. Сунь Юши, вероятно, позовёт меня снова. Я постараюсь сопротивляться ей».       «Если мои родители перестанут меня ругать или принуждать, я расскажу им о своей болезни и буду работать с ними, чтобы найти решение. Если Сунь Юши не будет запугивать меня сегодня вечером и отпустит, я пойду в большую больницу самостоятельно, пройду детальное обследование и найду способ получить медицинскую помощь».       Когда она это сказала, то задохнулась, и даже полицейские перед экраном почувствовали отчаяние девушки.       Чжоу Инъин вытерла глаза:       «Если после моей тяжелой работы сегодня вечером не будет результата, если они все еще будут относиться ко мне, как раньше. Тогда я надеюсь... я надеюсь... они могут быть наказаны и заплатить цену...»       В этот момент она посмотрела на Тао Я:       «Тао Я, ты поможешь мне это сделать?»       «Да. Мы хотим быть хорошими лучшими друзьями на всю жизнь. Из тех, кто никогда не предаст друг друга». Раздался голос Тао Я: «Если, я имею в виду, если до этого дойдет, ты будешь надеяться, что ты это сделаешь, где оно будет закопано?»       Чжоу Иньин указала на свои ноги:       «Только здесь. Только здесь я свободна, счастлива и принадлежу самой себе».       «Я даже не надеюсь, что кто-то найдет мое тело, чтобы я могла спать здесь спокойно. Кто-то обвинит в моем исчезновении мою семью, моих родителей, говоря, что они отдали предпочтение сыну перед дочерью и заставили своего ребёнка уйти.»       «Сунь Юши станет убийцей из-за моей смерти. Она всегда будет бояться. У других тоже будет заноза в сердце из-за моей смерти. Им никогда не будет так легко, как раньше, запугивать других».       «Те, кто не сможет сопротивляться, когда я жив, будут наказаны после моей смерти. Они будут видеть меня во сне. Потом, когда они проснутся, я стану их вечным кошмаром, который никогда не исчезнет».       Чжоу Инъин посмотрела в камеру и улыбнулась.       Это похоже на ее последнее объявление войны всему миру, когда она была маленькой и посредственной личностью.       Если она проиграет, она будет использовать свою жизнь как разменную монету, чтобы использовать все в своих интересах.       Сделайте последнее усилие, как мотылек на пламя.       Видеоэкран потемнел, а затем снова загорелся.       «Если однажды, я имею в виду, если полиция найдет мое тело, пожалуйста, передай им это видео. Оно доказывает, что все мои действия – это мои собственные желания и мой собственный выбор, и они не имеют к тебе никакого отношения».       Тао Я сказала:       «Давай съедим торт».       Чжоу Инъин сказала:       «Тогда позволь мне загадать желание. Я не хочу умирать, я хочу жить. Я так люблю этот мир».       Она задула свечи на торте, и все потемнело.       Видео остановилось, и все замолчали.       Это видео было записано год назад, и теперь они увидели все концовки.       Чжоу Инъин мертва. Кажется, она была убита этими людьми, и, похоже, она также была убита миром.       Выражение лица Гу Яньчэня было серьезным.       Когда Бай Мэн увидела это, она достала салфетку и тихо зарыдала.       Шэнь Цзюньци не знал, не кричали ли родители на Чжоу Инъин и яростно спорили ли в тот день. Если бы Сунь Юши не издевалась над ней и не унижала ее, как обычно, результат был бы другим?       Но нет никакого «если».       Эта добрая и обычная девушка умерла в ту ночь, когда ей было 22 года.       Тао Я:       – С того дня я выполнила свою клятву, данную Чжоу Инъин, и осуществил план. Когда Сунь Юши была в растерянности, мне пришла в голову идея позволить девочкам быть судимыми морально одной за другой. Я держала баланс в общежитии. Вы также должны знать, что было дальше.       Родителей Чжоу Инъин все критиковали.       Сунь Юши начала вести себя, поджав хвост.       Издевательства в общежитии с тех пор исчезли.       Чжоу Инъин не смогла спасти себя, но после ее смерти, казалось, все стало лучше.       Другие – это Ад.       Она превратила себя в огонь и открыла разлом в аду.       Жаль, что она сама уже не сможет всего этого увидеть.       Тао Я сказал:       – С тех пор, как Чжоу Инъин умерла, я начала складывать бумажных журавликов по одному каждый день, и вот уже год. Внутри бумажных журавликов – мои мысли о моих друзьях. Я надеюсь, что маленькие бумажные журавлики смогут передать, если мир после смерти действительно существует, то Чжоу Инъин сегодня будет рада всему.       На данный момент дело, похоже, наконец-то стало раскрыто.       Ночью Бай Мэн собрала все файлы, вытерла слезы и разобралась с эмоциями и сочувствием.       Остальные тоже встали и продолжили свои дела.       Шэнь Цзюньци посмотрел на Гу Яньчэня в стороне. Выражение его лица не выглядело таким облегченным, как после раскрытия дела.       Судмедэксперт Шэнь на мгновение задумался и внезапно понял.       Хотя он предположил такую ​​возможность еще до того, как выслушал признание Тао Я, что-то в этом было не так.       Теперь, когда Тао Я сказала это и показала видео, он заподозрил, что это всё же неправда.       Шэнь Цзюньци спросил Гу Яньчэня:       – Должны ли мы верить показаниям Тао Я? Хотя у меня есть видео Чжоу Инъин, я обнаружил одну вещь: в истории, рассказанной Тао Я, на секретной базе произошло много вещей, включая тот факт, что они согласились скрывают свою подпольную дружбу друг от друга, кроме этого видео, показания Тао Я не имеют никаких других доказательств, подтверждающих это.       Ведь все произошло после инцидента.       В это время Тао Я помогла Чжоу Инъин встать, но трусливая Чжоу Инъин спряталась за Тао Я и даже наблюдала, как над Тао Я издевались.       Может ли быть так, что в то время в их дружбе произошел раскол, и Тао Я разочаровалась в своей подруге и задумала отомстить Чжоу Инъин?       В противном случае это не имело бы смысла после того, как Тао Я упростила свои отношения с Сунь Юши, почему другие внезапно начали нацеливаться на Хан Цзяй и Чжоу Инъин, которые были из того же родного города, что и она? Способствовала ли этому Тао Я?       Непредсказуемые люди.       Человеческая природа также неуловима.       Есть ли вероятность того, что Тао Я подстрекает обе стороны и играет хорошего парня перед Чжоу Иньин?       Из показаний они также могут сделать вывод, что Тао Я действительно издевалась над Чжоу Инъин. Неужели все действительно так, как она сказала в своих показаниях? Даже какой бы умной она ни была, она не может это остановить? Был ли такой подход необходим, чтобы все изменить?       Люди не могут увидеть ее внутренние мысли по внешнему виду вещей и свидетельству.       Действовала ли она в тот момент или чувствовала удовольствие от мести за издевательства?       У них нет возможности узнать ответ.       Гу Яньчэнь сказал:       – Я понимаю, что ты имеешь в виду. Даже ночное видео не связно и имеет следы редактирования.       Какое настоящее полное видео? Какова цель редактирования Тао Я? Это потому, что речь идет о конфиденциальности? Или не хватает памяти для сегментированной записи? Или это были слова Тао Я, которые побудили Чжоу Иньин произнести эти слова?       – В том, что она сказала, все еще что-то не так, – сказал Гу Яньчэнь.       – Где? – спросил Шэнь Цзюньци.       Гу Яньчэнь сказал:       – Количество бумажных журавликов неточно соответствует дате смерти. Я сам пересчитывал их раньше. В бутылке 352 бумажных журавлика, а с тех пор, как Чжоу Инъин умерла, прошло 374 дня.       Не известно, были ли десятки пропавших бумажных журавликов пропущены во время праздников или по какой-то причине размещены в другом месте. Может быть, она не купила за это время ту же самую бумагу, может быть, ее было неудобно складывать, когда она вернулась домой во время Нового Года, а может Тао Я просто преувеличила и забыл несколько дней.       Это даже не ложь, это всего лишь небольшая разница в цифрах, которая не может быть использована как доказательство и не может ничего объяснить.       Но об этом немного страшно думать.       Шэнь Цзюньци нахмурился и тщательно задумался.       Есть вероятность, что Тао Я может быть просто добросердечной девушкой с глубокими мыслями. Как и в истории, которую она рассказала, она выдержала унижение и взяла на себя тяжелое бремя ради своего лучшего друга, и сделала все это молча.       Она хочет исполнить последнее желание своей лучшей подруги и позволить наказать всех, кто заслуживает наказания.       Она сделала мир после смерти Чжоу Инъин лучше.       Но в этом случае есть и другая возможность. Хотя вероятность невелика, он не может отрицать, что такая возможность существует.       Девушка передо ними очень умная. Она стала полностью черной после издевательств.       После того, как Сунь Юши упала в воду, она подумала, что та не сможет так легко умереть, поэтому спасла ее.       Запугивая Чжоу Инъин, она притворилась, будто сказала: «Я все еще отношусь к тебе как к другу. Я делаю это ради твоего же блага. Если я не буду запугивать тебя, другие будут запугивать тебя, и они подвергнут меня остракизму.»       Она знала, что Чжоу Инъин больна, и, делая вид, что убеждает ее обратиться к врачу, сказала ей, что такие люди, как она, должны умереть, и решила воспользоваться ее смертью.       Больничные записи не были исчерпывающими, и не было оставлено никаких четких доказательств диагноза. Они даже сказали, что, не считая записей о рецептах на дигоксин, они не смогли подтвердить, была ли болезнь сердца у Чжоу Инъин настолько серьезной.       Кровь и плоть умершей были гнилыми, и они могли обнаружить только присутствие дигоксина, но не могли знать точную концентрацию, а также не знали, съела ли его сама Чжоу Инъин.       Тао Я, возможно, сегодня полностью все предсказала, поэтому она оставила видео Чжоу Инъин в качестве доказательства для оправдания.       Она может быть абсолютно плохим человеком. С того дня, как над ней издевались, она все записывала, терпела унижения, стиснула зубы и терпела, и в конце концов отомстила зуб за зуб и око за око.       С того момента, как Сунь Юши упала в озеро, она начала полностью разворачиваться. Она просчитала все шаг за шагом, и смерть Чжоу Иньин также была частью ее силы.       Она контролировала всех и превратилась в свирепого альфа-волка.       Думая об этой второй возможности, Шэнь Цзюньци почувствовал холодок по спине, а волосы на руках встали дыбом. Он почувствовал, как будто пара невидимых рук душила его горло.       Гу Яньчэнь наконец встал и сказал:       – Давайте закроем дело. Основываясь на соответствующих доказательствах и всех свидетельских показаниях, мы не можем знать всю правду. Только Тао Я знает, что на самом деле произошло в то время. Мы можем сделать выбор и выбрать то, во что мы верим.       Шэнь Цзюньци спросил:       – Кому из них ты поверишь?       Гу Яньчэнь сказал:       – Вероятно, этой истории, рассказанной Тао Я. По крайней мере, когда Чжоу Инъин записывала видео, она верила в этого хорошего друга.       Гу Яньчэнь все еще имел какое-то основание для своего суждения.       После смерти Чжоу Инъин Тао Я, в свою очередь, не запугивала других работниц, и все отношения в общежитии были относительно гармоничными. Независимо от того, что стало причиной несчастного случая с Сунь Юши, когда она упала в озеро, Тао Я действительно спасла Сунь Юши из воды. Кроме того, у них нет никаких доказательств того, что Тао Я имеет прямое отношение к смерти Чжоу Инъин.       Если Тао Я действительно настолько расчетлива, что ей следует делать вместо того, чтобы быть здесь обычной работницей?       Поэтому он готов верить, что у Тао Я добрая натура.       Подумав об этом, он спросил Шэнь Цзюньци:       – А как насчет тебя?       Шэнь Цзюньци на мгновение замолчал, отбросив в уме предыдущие выводы. Его красивое лицо постепенно вернулось к прежнему спокойствию:       – Я тоже, если это не правда, в этом мире сердца людей слишком сложны и слишком темны. Это было бы безнадежно.       Полиция предпочитает верить доказательствам, а не признаниям и выводам.       Признание покойной Чжоу Инъин было выгодно Тао Я.       Текущие доказательства – это только текущие доказательства, а конкретные результаты должен давать суд.       Они сделали всю свою работу.       Дальнейший анализ требует домыслов, а чрезмерные домыслы введут обвинение в заблуждение.       В законе есть поговорка: если в преступлении нет сомнений, оно невиновно.       Это означает, что при отсутствии четких доказательств вердикт будет смещен в сторону невиновности. Потому что люди не могут доказать то, чего они не совершали.       Они не отпустят плохих парней и не хотят обидеть хороших парней.       Все будет записано правдиво и беспристрастно.       Что касается того, что они думают, то ответ...       Иногда людям приходится убедить себя во что-то поверить, чтобы их убеждения стали сильнее.       Шэнь Цзюньци не знал, как описать свое настроение и как рассказать эту историю другим.       Наконец он сдержал все свои чувства.       Стопки файлов, признания одно за другим, в конечном итоге будут запылены и станут одним из многих раскрытых дел.       Этот случай очень распространен, но не так уж сильно.       В час ночи они смогли уйти с работы. Спускаясь по ступенькам здания уголовного розыска, Шэнь Цзюньци вдруг сказал:       – Мы рождены в этом мире и, кажется, чувствуем причиненную боль нам многими другими людьми.       Это очень странно. Люди, очевидно, одинаковые, но хотят причинить друг другу боль.       Без первоначальных насмешек со стороны Сунь Юши, возможно, ничего бы этого не произошло.       Гу Яньчэнь сказал:       – Но в этом мире есть что-то, что может излечить эту боль, и это любовь, данная другими. Пока любви достаточно, ты можешь противостоять боли.       Слушая эти слова, Шэнь Цзюньци почувствовал, как будто холодное сердце в его груди было окружено парой теплых рук. Подарили ему хоть малейшее тепло и надежду.       Неважно, настоящая ли дружба Тао Я или фальшивая.       По крайней мере, с точки зрения Чжоу Инъин или с точки зрения покойной.       Будучи умершим, каждый надеется иметь друга или доверенного лица, который готов сделать для вас многое после смерти и поддерживать вашу связь с миром.       Если подумать, даже смерть кажется не такой уж страшной.       Шэнь Цзюньци чувствовал то же самое по этому поводу.       Возможно, благодаря этому он смог вернуться в мир.       Стоя на ступеньках перед городским бюро, Шэнь Цзюньци внезапно назвал имя этого человека.       – Гу Яньчэнь.       Гу Яньчэнь повернул голову и посмотрел на него:       – Что?       Шэнь Цзюньци посмотрел на его красивые черты лица и тихо сказал:       – Приятно познакомиться с тобой.