За тысячами прутьев мира нет

      Визит Стайлза с отцом прошел весьма неплохо. Они немного поболтали, поговорили о том, о сем. Стайлз даже разочаровался. Он не знал, чего ожидал, но только напряжение сошло на нет, Стайлз понял, как сильно боялся этого визита к Питеру. — А чего ты ждал? Что я его покусаю? — на следующий день спросил Питер, потому что, конечно, учуял тревогу Стайлза. Это жутко. Стайлз гадает, способен ли Питер уловить его запах даже через толстую металлическую дверь. Наверное, он может. Он же крипиволк. — Ну, когда вы виделись в последний раз, он целился на тебя из пистолета. — Это было давно, — тихо произносит Питер, глядя в потолок с тоскливым выражением лица, от которого у Стайлза по спине пробегает дрожь, и он быстро меняет тему.       Он точно не помнит, на что именно сменил тему, и поэтому очень удивился, когда услышал, как сам ляпнул: — Чувак, да мы все чуть геями из-за Дерека не стали!       Повисает тишина, во время которой Стайлз отчаянно пытается сообразить, как они вообще заговорили о Дереке, но, хоть убей, не может. — Меня очень беспокоит, что ты так думаешь о моем племяннике, — сухо произносит Питер. — И ты только что на полном серьезе назвал меня «чуваком»?       Стайлз ничего не может с собой поделать, он разражается смехом, и это на удивление приятно. Как освобождение. В последнее время это случается все чаще и чаще, они говорят об обыденном. Если считать горячих мужиков обыденностью. — Да ладно, Питер. Ради кого ты стал бы геем? — Я ни ради кого не стал бы геем, потому что, собственно говоря, я и так гей.       У Стайлза отвисает челюсть, и он недоверчиво глядит на Питера. — Чувак, у тебя дочь моего возраста! Ты не можешь быть геем! — Да что ты? — спрашивает Питер, повернув голову в сторону Стайлза и вздёрнув бровь. — Ну да, в смысле, как ты можешь быть геем, если ты... ну с женщиной? — Я бы тебе рассказал, если бы помнил. К несчастью, я не помню, благодаря моей любимой сестре. — Это хреново, чувак.       Питер поднимает бровь опять, что означает «Серьёзно, Стайлз, от тебя я ожидал большего». И разве не должно тревожить, что он теперь способен интерпретировать выражение лица Питера?       Стайлз поднимает брови в ответ и снова переводит взгляд на стену. — Но ты должен признать, что Дерек довольно-таки сексуальный. — Если в твоем вкусе вечно хмурые типы.       Стайлз вновь смеется, задаваясь вопросом, какой типаж у Питера, если он у него есть.