Любви не бывает много

Спустя какое-то время стол уже не казался удобной поверхностью. Было жёстко и холодно. Уилл пожалел, что не принёс в столовую обогреватель. Он поёрзал, подавил дрожь, глубоко вдохнул и прикрыл глаза. Часы остались вне зоны видимости, он не знал, сколько минут лежит в одной позе. Главное, что он успел до прихода Ганнибала: хорошо, что с вечера благоразумно выведал его планы. В голове тревожно звенело: а вдруг Ганнибал сочтёт это слишком вульгарным. Пытался себя успокоить: ведь доктор Лектер всегда относился к нему как к искусству. Нет, Уилл для него даже выше, чем искусство, выше всего, что существует в мире. Оставалось дожидаться и предвкушать его... удивление? Уилл надеялся, что да. *** - Уилл, я дома. - Я в столовой, иди сюда! - пытался не звучать слишком напряжённо. - Всё в порядке?... - Ганнибал осёкся так, что Уилл максимально осторожно повернул голову к двери. Слегка усмехнулся: - Нравится? - Ты... Боже, мангуст... - он медленно подошёл к обеденному столу. Пакеты остались забытыми где-то у порога. Ганнибал подошёл ближе, к голове - подняв глаза, Уилл увидел его перевёрнутое лицо, мягко освещённое нижним светом ламп. Он просто смотрел, смотрел так, словно увидел бога - абсолютно пьяно и одержимо. Уилл выдохнул, скрывая нервозность. Всё же понравилось, и было очень заметно, насколько. - С днём рождения. Я надеюсь, ты не откажешься попробовать... - Ты - невероятный, Уилл. Я не мог и представить себе, что ты предложишь мне подобное, - Ганнибал оказался сбоку и выглядел... голодно. Он медленно наклонился и коснулся губами ключицы. Отстранившись, облизнулся и довольно оскалился: - Ягодный соус на твоём теле великолепен. Позволишь мне ещё? - Да, - прерывистый выдох. Ганнибала было не нужно долго просить. Он широко мазнул языком по груди, посылая дрожь по телу. Уилл пытался не вспоминать, как час назад корячился на столе, поливая себя красной жидкостью и стараясь в процессе не упасть и напрочь не залить пол и столешницу. Все усилия стоили этого бесконечного удовольствия на лице Ганнибала, губы которого сейчас измазаны, словно в свежей крови. А тот оторвался наконец от своего занятия и поцеловал Уилла, пачкая алым и его губы. Словно они убили кого-то и вкусили его сырую плоть вместе. Эта мысль обожгла, она была дикой и непристойной, как и всё происходившее. Уилл простонал, ощущая кисло-сладкое во рту. Ганнибал охнул, действительно не ожидав, что Уилл с силой прикусит его нижнюю губу, и теперь они делили на двоих настоящую тёплую кровь. - Mano brangus žiaurus berniukas. Tu panašus į pagonišką Dievą. Tau reikia aukoti, Mano meile Ганнибал бормотал что-то хрипло и низко, покрывал поцелуями липкую от соуса кожу, оставлял багровые засосы на ключицах, шее, линии подбородка. Прихватывал зубами соски. И ни разу не коснулся руками. Только - губами, словно чашу с причастием. Уилл стонал, метался, его щёки пылали, кудри разметались по столу. Ганнибал был жаден: он, казалось, хотел слизать весь соус с его тела, не оставить ни одного красного следа, поглотить, очищая. Уилл ощущал его язык везде, кожа горела, а член болезненно стоял, истекая смазкой. Уилл пытался хоть как-то потереться о Ганнибала или наконец подрочить себе, но тот, не глядя, крепко прижал обе его руки к столу, буквально распиная под собой. - Как бы я хотел нарисовать тебя таким: измученным, отчаявшимся, таким сладким, - Уилл поймал его искрящийся упоением взгляд. - Но сейчас ты можешь попробовать меня по-другому, - Уилл приглашающе развёл ноги, умоляюще вскинув брови. Ганнибал хмыкнул, оценивая находящуюся в нём крупную пробку с ярко-красным камнем. - Хороший, хищный мальчик, - он, уже избавившись от запачканного соусом костюма и белья, согнул ноги Уилла в коленях, больше раскрывая его, медленно проводя ладонями по внутренней стороне бёдер. Он легко коснулся пальцами растянутого вокруг основания плага входа, затем подцепил пробку, чуть вытащил и снова вогнал её внутрь, вызывая громкий всхлип. - Е...ещё! - Конечно, - он методично трахал Уилла пробкой, доводя его до скулежа. Уилл хотел, отчаянно хотел, чтобы к его члену прикоснулись, хотя бы на секунду, казалось, хватит одного движения. - Шшш, хороший, потерпи, - Ганнибал поцеловал его лодыжку и резко вытащил пробку с пошлым, хлюпающим звуком. Уилл выгнул шею, заходясь в хриплом стоне. Ганнибал невыносимо долго входил в него, крепко держа под коленями, чтобы Уилл оставался на месте. А тому хотелось притянуть его к себе, чтобы его просто оттрахали до потери сознания. Но он мог только дрожать под сильными руками и кусать губы. Ганнибал двигался медленно, вынуждая ощущать каждый миллиметр его члена внутри. Когда он наконец обхватил его член, Уилл почти заплакал от наслаждения, пытаясь толкаться в руку. Ганнибал вдалбливал тело под собой в стол, одновременно ускорив движения рукой. Шлепки одного тела о другое наполняли комнату, мешаясь с громкими стонами Уилла и глухим дыханием Ганнибала. Уилл кончил первым под его неотрывным жадным взглядом, пачкая свой живот, мешая сперму с остатками соуса. Почти отключившись, ощутил, как Ганнибал излился внутрь его тела. - Ты восхитителен, mano mielasis, - Ганнибал гладил его, целовал щёки, возвращая в реальность. Уилл чувствовал своё тело растекающимся под тёплыми руками. Голос не слушался, выходили лишь тихие уставшие поскуливания. - Понравилось? - Конечно, любимый. Тебе всегда удавалось удивить меня. Теперь о тебе нужно позаботиться, ты позволишь мне? На смущённый ответный кивок Ганнибал мягко улыбнулся, целуя его скулу, потом сгрёб в объятия и на руках отнёс в ванную. Они долго мылись, греясь в горячей воде, затем Ганнибал завернул его в большое полотенце и уложил в постель. Обнимая разомлевшего Уилла, он мурлыкал что-то на литовском в его шею, иногда касался губами кожи. За окном сгущалась темнота, а Уилл, засыпая, ощущал себя счастливым в любимых руках. В этот важный для Ганнибала вечер он предложил ему особенный подарок. И они разделили его вместе.