lonely boy

после первой встречи с ёнджуном. дом кая —Какого чёрта ты так долго выбрасываешь мусор?—недовольно рычит отец. —Извини. —Свои извинения себе в задницу сунешь,—фыркает мужчина и уходит в свою спальню. Хюнин вздыхает грустно, вспоминая хёна из переулка. У него наверняка всё хуже было, раз уж даже шприц в руки взял. —Сынок, не мог бы ты сходить за парой баночек пива, м?—спрашивает мать Кая, отпивая из своего стакана янтарную жидкость. —Мам, я не хочу идти,—уводит взгляд младший,—Можно мне поспать? Я вчера не мог уснуть из-за твоих друзей. —Да как ты смеешь, щенок?—возмущённо шипит женщина. Она замахивается, давая сыну затрещину, от чего тот падает на пол. —Какие друзья?—интересуется мужчина,—Тупая потаскуха, с кем ты опять трахалась?! —Я ничего не делала!—громко кричит мама Кая и он понимает, видимо под чем-то,—Он наговаривает, разве ты не понимаешь?—она грустно изгибает брови,—Знаешь, за враньё нужно наказывать. Я не в том положении, чтобы это делать,—она переводит многозначительный взгляд на мужа. Мужчина опрокидывает Хюнина на пол, пиная твёрдой подошвой по лицу, потом явно синяк останется. Удары приходятся по всему лицу, где-то сильнее, где-то слабее. С носа Хюнина вновь течёт кровь, а в ладони он чувствует ноющую боль, когда её придавливают каблуком. Над ним наклоняется его мать: —Не нужно лишний раз трепаться, уясни. Она пинает Кая в грудь, куда-то уходя, а тот сначала шипит раздражённо от негодования, но срывается на всхлипы и рыдания. Успокоившись, Кай ложится в кровать в ожидании следующего дня. На следующий день он встаёт рано утром, одевает худи и выходит в переулок, ожидая хёна. Тот не заставил себя долго ждать, и заметив младшего, удивлённо смотрит на него: —Кай? А ты чего так рано? —К тебе тот же вопрос, хён,—сняв капюшон, Кай с досадой вздыхает,—Видок у меня так себе, извини. Лицо младшего наполовину закрывает фиолетовый синяк, губа разбита в кровь, а нос выглядит чуть опухшим, словно по нему хорошенько ударили чем-то тяжелым. Хюнин шмыгает носом, утирая рукой выступившую с ранки губы кровь. —Кто это сделал?—хмурится Ён, садясь рядом. —Родители. Ёнджун хочет возмутиться, но Кай его останавливает поднятой рукой: —Всё нормально, я привык. —Да нихуя это не нормально, Кай!—вскрикивает Ёнджун,—Почему ты в полицию не позвонишь? —Я пробовал, но это не тот город, где мне бы это помогло, а не сделало хуже,—отводит взгляд Хюнин,—Я звонил, они приезжали. Сказали, мол, не бейте сына так сильно. А в итоге в тот вечер мне ещё сильнее досталось. Кай на самом деле звонил когда-то в полицию. Но ему ничем не помогли, ещё и один из полицейских сказал, что нынешнее поколение другого воспитания не понимает. —А вчера что было?—интересуется Ёнджун. —Ну, они накричали на меня, спрашивая что это за парень,—пожимает плечами Кай,—я притворился, что не понимаю о ком речь, за это и получил. Плюсом, они снова напились. —Блядство,—шипит Ёнджун. —Я не кажусь тебе странным?—спрашивает Кай неожиданно. —Почему должен?—удивляется Ён. —Я общаюсь с тобой, будто мы знакомы сто лет, хотя мы только вчера познакомились, и то странным способом,—пожимает плечами Хюнин. Просто хён нравится ему. Почему-то по одному взгляду Кай может думать: Ёнджун точно хороший человек. —Тогда это я странный,—усмехается Ёнджун,—потому что я хочу позвать тебя к себе. —К хёну в квартиру?—удивляется Хюнин. Это было неожиданно. Кай думает, может ли он согласиться. Всё же, Хюнин решает согласиться. Он делится с Ёнджуном своим "расписанием". С сожалением, Каю приходится уйти домой. Снова в магазин, снова кассир, которому совершенно плевать, какого возраста ребёнок перед ним. Спокойно продаёт Каю алкоголь. Может, это и к лучшему, потому что документы у Кая забрали. А ещё, родители бы злились, что им приходится из-за него выходить самим. Когда он возвращается домой, то получает недовольные замечания в свой адрес. Видит маму в гостиной с небольшой группой мужчин и женщин. Опять таблетки на столе. Кай не знает, что именно это за вещество. И не знает какие последствия. Через некоторое время он идёт с Джуном в парк аттракционов. Он делится своим возрастом со старшим. —Утютю, какая мелочь,—смеётся Чхве, пока они идут к парку. —А ты прям старик,—цокает Хюнин. —Ну, мне-то двадцать,—усмехается Ён,—Я взрослый дядька, который украдёт тебя и изнасилует. —Я в предвкушении. —Эй, ты должен был испугаться!—возмущённо смеётся Ёнджун. Каю нравится, как Ёнджун смеётся. Очень искренне. Добрый смех, которого Кай давно не слышал. Кай рассказывает о своих опасениях насчёт родителей. —Они уедут?—спрашивает Ён хмуро. —В последний месяц грозятся оставить мне деньги и уехать,—пожимает плечами Кай,—я видел, как они искали новый дом. Чхве кусает щёку изнутри, выстреливая ещё два раза. Оба раза он попадает и тяжело выдыхает. —Значит, мне ждать гостей?—спрашивает Ёнджун со слабой улыбкой. —Ну, если ты не хочешь, то.. —Я буду ждать,—говорит Ёнджун и выстреливает последний раз. Снова попадание и мужчина за прилавком отдаёт ему утёнка. Кай смеётся, так счастливо, так по-детски. Радуется и обнимает Ёнджуна, а тот улыбается счастливой улыбкой, сияющей ярче звёзд. Он обнимает Кая за талию в ответ, прижимаясь носом к макушке младшего.