Сахарок

      Иван опустил белую меховую шапку себе на глаза, подавляя широкий зевок и вновь толкая уснувшего кубинца в плечо. Это совсем не помогло: товарищ по лежаку только вяло отмахнулся, продолжая лениво потягивать из трубочки коньяк со льдом. Обычно, Фидель очень злится, когда его так бесцеремонно отрывают от дневной сиесты, но сейчас настроения не было возмущаться и заехать по русскому в ответ.       Самочувствие было, как у сонной мухи, летающей по комнате в поисках чего-нибудь сладенького. А все из-за того, что они поссорились. Причем, очень глупо и сразу же после немого признания в теплых чувствах. Дело серьезное, кажется, непоправимое. Иван надулся, как мышь на крупу, строя оскорбленную невинность, да к тому же еще вынужденно запертую на полудиком острове посреди океана в компании психа, одевающегося как городской сумасшедший, при близком соседстве с другим психом, вооруженным ядерной бомбой. Фидель же вовсе взорвался вулканом, перечисляя все проколы русского начиная с печенегов и заканчивая двойной игрой с США.       Никто из них не понял, кто первый начал и с какого момента каждый обнаружил повод, чтобы разойтись по углам. Списать все на происки Альфреда не выйдет, поскольку маловероятно, что тот каким-то образом подкинул паленую «Столичную» из личных запасов России.       Произошедшее событие несколько было вопиющим, сколько произошедшим некстати, да и по вине обеих сторон; при подстрекательстве кубинца, при молчаливом согласии русского. Они сами позволили этому случиться, поэтому не могли выделить виновного в большей степени.       Острые ощущения после почти свершившегося Судного дня были все еще свежи в памяти. Расслабиться после такого не представлялось возможным в полной мере, если только в шутку. Причем, подошла довольно нелепая колкость, придуманная под настоявшейся водкой. Иван вроде как-то говорил, что Оля любит подсовывать передачки не к месту. Почти милая пляжная романтика показалась самой настоящей сказкой, а редкие попытки США нагло вторгнуться в телефонные разговоры — детскими шалостями от скуки.       Прогулки по ночным улицам Гаваны и валяние в песке на пляже приносили поверхностное спокойствие, прятали подходившее волнение к горлу. Именно в такие моменты каждая страна вспоминает, что жить - чертовски весело, особенно когда твой противник сам также напуган происходящим. Тогда вкус жизни не ощущался так явственно.       Вчера Иван расковырял в ворохе своих вещей бутылку водки, заботливо обернутую Олей в полотенце, чтобы спирт не испортился от солнца. Русский поспешил было убрать ее, но Куба уже заметил красную этикетку, быстро выхватывая бутылку из рук. Стаканы нашлись словно по волшебству, видимо кубинец носит складные в одном из своих бездонных карманов. Не то, чтобы Россия был сильно против подобного расклада, но он клялся себе, что сильно пить в отпуске не будет, поскольку Альфред может попытаться выкрасть его.       - Керидо, ты не переживай, - произнес Куба, выпивая уже вторую порцию спирта. - На улицу не пойдем, а то опозоримся еще. Мда, ну и пойло! Ты его что-ли на конопле настаивал раз так в мозг бьет.       - Это для разгрузки, только экстренные ситуации, - Россию уговаривать не пришлось, поэтому он выудил из чемодана аккуратную рюмочку с тонкой ножкой. - Убери свой черпак, смотри как надо…       Русский взял за ножку полную водки рюмку, заглатывая все до последней капли одним мгновенным движением. Вздрогнув и помотав головой, пришел в себя и принялся перебирать вещи в дорожной сумке. На небольшой придиванный столик опустилась бадья с квашеной капустой не первой свежести.       - Это мне Олька сунула к водке, думала, я в первый день все выжру, но видит Бог - я не дался. Не боись, не пронесет.       - Да у меня бананы сушеные есть, это подобие медузы я в рот не потащу, - брезгливо поморщился кубинец, принюхиваясь к капусте. На это Иван только пожал плечами, захватывая пучок квашни, начиная с аппетитом жевать его.       Пили они не сказать сколько времени, солнце периодически освещало комнату, то оставляло в легком сером тенечке, пока вовсе не потемнело. Квартиру благоразумно решили не покидать, чтобы не привлекать лишнее внимание. Голова гудела от количества выпитого, к водке добавились запасы рома из мини-бара в холодильнике. Спутанные мысли отражались на языке, тела съезжали со стульев от усталости.       - Нам пора в кроватку, - кубинец решил предотвратить дальнейшее падение на пол. - Ты меня слышишь?       - Ты первый, - еле выговорил Иван. - Не прыгай…       - Так, тебе точно надо прилечь, - дальнейшие воспоминания крайне обрывочны, поскольку Куба завалился спать рядом с русским.       Что только в голову не приходит по пьяни, особенно странноватому Ивану. Он дотянулся до телефона с горячей линией и набрал номер. Ни одна из сторон конфликта особо не заморачивалась насчет секретности, поскольку разрешалось вести только завуалированные неформальные диалоги. Да и кто в здравом уме может догадаться об их существовании?       - Филя, что ты хочешь передать Феде? - Россия повернулся корпусом к кубинцу, прикрывая ладонью дырочки в черной трубке.       - Я его закопаю, - Филя яростно стукнул кулаком по покрывалу, но тут же спокойно засопел в сгиб локтя.       - Так и передам, - русский уже начал засыпать, но вдруг раздался громкий радостный голос.       - Какие страсти, Эван! Этот черномазый получит свой приз, пусть не грустит, - на это Россия даже протрезвел. Иногда он забывал, что Альфред очень хитрый, и только разыгрывает простофилю Джо.       - Это он не тебе, - нервно улыбнулся русский. - Просто обсуждали особенности выращивания сахарного тростника, удобрения всякие и хорошо ли растет.       - Надо же, а я думал, что тебе не нравится копаться в земле, - саркастично заметил Альфред. - Неужели, влияние Наташи так сказывается? Почему ты не рассказал мне об этом? Знаешь, у меня большой опыт. В Луизиане богатые плантации, уж точно лучше ваших. Довериться профессионалу было бы верным решением…       - Да, нам до тебя как до луны, - Ивана прошиб холодный пот. США часто увлекался пустыми разговорами, перескакивая на свою персону, хотя предпосылок к этому не было.       - Рад, что ты это понял, - возможно, американец забыл с чего начался диалог, но следующие несколько минут решил посвятить непосредственно выращиванию сахарного тростника, поэтому подробно рассказывал особенности посадки, его универсальные свойства, и естественно, хвастался великолепно обустроенным сельским хозяйством, хотя это было далеко от истины.       Россия внимательно слушал, с трудом удерживая себя в сознании. Мозг из-за алкоголя плохо соображал, а храпящий под боком кубинец только отвлекал. Альфред замолчал. Иван закрыл глаза, покачиваясь как неваляшка.       - Мы остановились на Кубе, - недовольно заметил США. - Опять ты отвлекаешь меня, Брагинский, своей болтовней. Он угрожал мне в который раз. Это нельзя оставлять просто так!       - Фидель пошутил, не реагируй так остро, - русский дрожащей рукой помассировал глаза. Неизвестно, серьезен Альфред, или разыгрывает, но опасно в любом случае.       - Жаль, я рассчитывал на то, что ты мой друг, - голос американца был лишен эмоций. Россия замер в неопределенности, ожидая извержение Йеллоустона.       - Да, мы друзья, а друзья шутят друг над другом, - кубинец заворочался, растягиваясь на кровати. - Мой друг - твой друг, верно?       - Верно, я сам так говорил, - удовлетворенно ответил США. - Боже, Эван, расслабься, твоя дрожь ощущается на другом конце земли! Ха-ха, неужели ты поверил, что меня способна обидеть такая пустяковая фраза? Да вы у меня на прослушке круглосуточно, чего только про себя не узнаешь!       Россия зашатался, опираясь на плечо кубинца. С одной стороны Альфред проболтался, сказав важную информацию (надо будет проверить вещи на наличие жучков), с другой стало понятно - Джонс злится. Причем, очень сильно.       - Спокойной ночи, русский, пей водки больше, - американец прозвучал радостно, сбрасывая трубку.       Иван заторможено прилег возле Кубы, пытаясь выкинуть беспокойные мысли из головы. Только ночь длилась медленно, тягуче обволакивая тревожным сном.       Из-за вчерашнего пришлось встать ранним утром, в панике расталкивая храпящего кубинца. От навязчивых мыслей хотелось похоронить себя, а заодно Кубу, который так вовремя захотел выразить свое чрезвычайно важное мнение. Суть проблемы заключалась не в мелочной угрозе, а в обстановке, которая не располагала к свойским подколкам.       Россия не сказать, что совсем испугался, но острое чувство волнения подтачивало разум, заставляя ходить из стороны в сторону, подобно нервной кошке. Иван толкнул еще раз в бок кубинца, тот на этой лишь отмахнулся и уткнулся в подушку. Мысль о предстоящих последствиях вызывала не оглашенную, забитую глубоко в горле панику. И опять же, дело не в страхе, а в предчувствии бури. Похожее ощущение было при виде сползающего мяса с тела Японии, когда тот отходил от последствий ядерного взрыва. Куски плоти отслаивались медленно, совсем не страшно, не страшнее иных травм, но что-то придавало им нечто томительно-жуткое.       - Поднимайся! - русский редко повышал голос, но спокойствие Кубы поражало. Будто не он находится в нескольких сотнях километров от США.       - Да что с тобой? Ведешь себя как сумасшедший, - Фидель соизволил подняться, сразу запивая жажду рассолом от малосольных огурцов. - Он же четко сказал, что не в обиде.       - Он злится, очень сильно. И не из-за тебя, точнее его бесит, что мы здесь мирно отдыхаем у него под носом, - Иван сел на стол, роняя пустые рюмки. - Надо подумать, как его умаслить. Может отправим приглашение? Выкурим трубку мира, так сказать…       - Ты совсем умом тронулся? - Куба поперхнулся. - Я его духу здесь не допущу, не то, что присутствия. И он же подслушивает за нами, ему хватит на сто лет вперед.       - И что нам делать? Опасно оставлять его так, мало ли придумает что-нибудь нехорошее, - Россия смотрел сквозь товарища, выискивая правильное решение проблемы.       - Ты еще тут спейся, - Куба раздраженно почесался. - Да брось это, отдыхай и наслаждайся жизнью! Ты сюда приехал ради этого, а не для очередных разборок.       - Альфред ничего не забывает, у него хорошая память. Вопрос времени, когда он использует это против нас, учитывая, что у него все записано.       - Серьезно? Будто-то кого-то станет волновать такая ерунда, - кубинец абсолютно равнодушно относился к мнению США, но взволнованный вид русского не мог не вызвать схожие чувства.       - Если бы только это, - нахмурился Иван. - Он коллекционирует такие фразочки, выстраивая глобальную картину, которая должна оправдать его.       - Не драматизируй, все знают, что Ал прохиндей, как и его дядюшка, - Фидель расслаблено улегся на кровати, укладывая локти за голову. - Осуждение выразят, а разницы никакой. Хоть ты бы ему вмазал - все равно примут нужное решение. Я говорю, забей, пусть думает, что хочет.       - Это не так просто, - Россия разозлился, кудри скрыли глаза. - Ты никогда не сидел там, слушая выдуманные обвинения, не имея права высказать хоть что-то…       - Ну начинается, - кубинец закатил глаза. Иван был ему очень дорог, да до такой степени, что был готов подставить себя под удар ради товарища. Но сейчас искренне не понимал озабоченность чужим мнением, которое ровным счетом ни на что не влияло. - Эти саммиты никто всерьез не воспринимает, я уверен, американец там под столом комиксы листает и отвечает по бумажке.       - Ага, как же, - теперь русский стал печальный. - Делает вид, что не замечает ничего, но я вижу как он вертит головой, выискивает что-то. Пару лет назад чуть не спер у меня документы, точнее чуть не сфоткал пока я выходил поболтать с Гилом.       - Вот же гад противный, нигде от него продыху нет, - теперь настало очередь кубинца злиться. - Приехал значит, расположился, а тут как тут проблемас!       - Он это слышит, жучки надо найти, - сполз со стола русский, как неуклюжий медведь из берлоги.       - Ты же не собрался все тут переворачивать? - всполошился Фидель. - Лучше ляг, а?       - Если тебе скрывать нечего, то не мешай. Прости, я забыл, ведь думаю о будущем только я из нас двоих, - раздраженно пробухтел Иван.       - Пожалуйста, заботишься о нем, а ему плевать, - Куба вскочил с кровати и покидая номер, обиженно хлопнул дверью.       С тех пор каждый посвятил себя дегустации крепких алкогольных напитков, похищенных из запасов отеля. На поиск подслушивающих устройств не хватило ловкости и терпения, да желание помириться превалировало над желанием раскрыть коварный замысел США. Все равно, они ничего важного не обсуждали. А вот ссора с единственных союзником, настоящим товарищем - плохо. Иван корил себя за несдержанность, видимо солнце и похмелье окончательно расплавило мозги, ведь обычно он прощал и терпел чужие странности, учитывая мнение окружающих.       Фидель упрекал себя не меньше, как только он вышел за пределы комнаты, то сразу захотел вернуться. Он очень вспыльчивый, в данной ситуации отреагировал легкомысленно. Куба действительно может потерять русского как друга, как товарища и … даже подумать стыдно. У них воистину сложная ситуация, где доверие и взаимопонимание - фундамент плодотворного сотрудничества.       Ресторан при отеле встретил кубинца пустующим от гостей и редкими официантами, которые меняли воду у цветов, поправляли сползающую со столиков скатерть. Он попросил налить чего-нибудь покрепче, желательно в его личную складную кружку, которую он достал из кармана широких пляжных шорт. Куба подумал, что алкоголь придаст ему достаточно разнузданности, чтобы притащить Россию мириться. Но что-то пошло не по плану. Градуса хватило только на разглядывание белой скатерти, да и то, одной точки на ней.       Про русского, который копошился в номере он не забыл. Фидель отпил ром, нахмурившись. Что там так долго может искать Брагинский? С тяжелым вздохом кубинец лег на скрещенные руки. Надо было по-хорошему начать действовать, но глаза слипались от количества выпитого. В очередной раз вздохнув, Куба повернул голову ко входу, да от увиденного аж протрезвел.       Иван медленно продефилировал в сторону кубинца, прикрываясь махровым полотенцем. В очередной раз сглотнув, Фидель, сражаясь с дрожащими руками, встал со стула и вышел на улицу, желая утихомирить трепещущее сердце. Россия последовал за ним, удивленно окликая:       - Куда собрался? Я мириться пришел, - улыбаясь, подошел русский вплотную. - Как так можно с гостем?       - Вот это уже сверх меры, хоть бы постеснялся на улицу в таком виде выходить, - шутливо пожурил кубинец в ответ, обижаться на этого милого великана не в его власти.       - Мы не на улице будем мириться, а на пляже. Там я подхожу по дресс-коду, - Иван взял товарища за локоть и потянул в сторону моря.       - Погоди, мириться лучше подшофе, - Фидель скрылся за дверьми отеля, оставляя русского стоять в одиночестве. Через несколько минут он вернулся с двумя бутылками винтажного рома.       Разместившись на лежаках под тенью пляжных зонтиков, они смаковали каждый глоток, видимо, забыв изначальную цель столь трогательного времяпровождения. Сейчас они ощущали себя кусочками пазла, который собирается в единое полотно. Чувствуя усталость от накопившегося, разум ускользал в приятную теплую негу.       - Филя, мы еще не решили вопросик, - вяло потряс русский массивное плечо напротив. - Просыпайся.       - Да ну тебя, у нас традиционный дневной сон, - зевнул кубинец. - У тебя он тоже есть, если ты не забыл за столетия европейского образа жизни.       Иван надул щеки, но промолчал, удобно устраиваясь на широком лежаке. Впервые ему стало по-настоящему все равно. Волнение, точившее разум больше не принимало мучительные образы американца, не заставляло репетировать диалоги с ним, переживая, что он неожиданно нагрянет, принося с собой ветер войны и запах пороха.       - Что бы Альфред не выкинул, знай, я всегда буду на твоей стороне. Можешь на меня положиться, - Фидель широко улыбнулся, скрывая глаза соломенной шляпой.       Сейчас укрепилась прочная уверенность, что начнись хоть конец света - они переживут его, ведь они на одной стороне. И никто убегать не собирается.