Black eyes, empty heart.

Вода билась о прибрежные скалы, задевая ледяными брызгами торчащие из-под платья коленки. Эмили сидела на пляже, не боясь испачкаться или замочиться, перебирая пальцами собранные ракушки: ногти то и дело задевали выпирающие части, заталкивая песок прямо под них. Руки с каждой минутой такого занятия становились всё грязнее. Стражники рассредоточились по периметру тихо покашливая и безустанно наблюдая. Её оставляли одну только с отцом — безопасность единственной наследницы престола превыше всего, даже личного пространства и здравого смысла. Здесь же, на берегу, не было никого, кроме неё — так ей хотелось думать, так она представляла себя в свободное время: одной. На юном лице, успевающем омрачиться ещё даже не проснувшись, не написано ничего. Ветер треплет волосы заботливо и нежно, задирает подол платья. Девушка несколько раз глубоко вдыхает солёный воздух, затем продолжает всматриваться в горизонт, силясь увидеть очертания чего-то большего, что может представить её воображение. На берегу она ждёт только одного человека. «Ты очаровательна». «Почему?» Образы мешаются перед глазами, а взгляд пустеет. На семнадцатом году жизни она всё ещё по-детски привязана к прошлому и находит родные черты там, где их быть не должно. Отец никогда не просил отпустить Эмили то, что случилось, потому что сам цеплялся всей душой. Корво Аттано, Лорд-защитник, человек с разбитым сердцем. Она никогда не спрашивала его о Джессамине, хотя была уверена: ему было что рассказать. Он тоже видел её с младенчества. Насколько они с матерью похожи? В чёрных глазах никогда не было ответа и на более простые вопросы, а остроскулое лицо хранило равнодушное выражение почти всегда. Почти. «Ты очаровательна». «В каком это смысле?» «В никаком». Волны выносят на берег китовую кость, обточенную и облизанную водой. Солнечные лучи играют на отшлифованной поверхности, приковывая взгляд. Эмили поправляет подол платья оставляя грязные разводы, наконец выпуская из рук собранные ракушки: они разлетаются в разные стороны, и теперь свет играет на них, роняя блики на бледную кожу. Складка прорезывается меж бровей, мысли начинаются виться. Сколько времени она провела в Бездне? Ей кажется, больше, чем когда-либо любой другой смертный мог себе позволить. Она читала трактаты, даже те, что были запрещены. Не могла только понять причины. Терзалась неозвученными вопросами и неполученными ответами. Он никогда не откликался на приглашения, всегда приходил сам. «Ты очаровательна». «Спасибо». Солнце медленно опускалось в горизонту: скоро начнёт холодать, а значит, придёт время возвращаться в Башню. Выдуманную тишину и одиночество Эмили нарушили тихие, едва различимые шаги. — Кого-то ждёшь? Голос. Конечно, она узнала его в ту же секунду. — Нет, отец. Никого.