Святой Кроули

— Вера, — громогласно произнес Кроули, стоя у алтаря перед классом детей, среди которых была уже знакомая ему четверка, — ве-ра… вера, вера, вера… ве-е-ера…я надеюсь вы записываете. Он вновь оглядел скучающих и не впечатленных детей и вздохнул. — Короче, знаете, я тут не для того, чтобы вталдычивать вам в голову о том, какую классную религию я исповедую, — начал он, подавшись вперед и облокотившись об алтарь, — это лишь одна из версий о том, как устроен наш гавеный мир. Кроули поджал губы и, скрипя зубами, добавил: — В которую я верю, — он беспомощно развел руками и продолжил, — и тут решайте сами, во что верить вам. И ни я, ни кто-либо другой не сможет вас убедить или отговорить от этого решения. Он хмыкнул, весьма довольный сказанным, и продолжил: — Потому что вера… это довольная личная вещь, сечете? Настоящим верующим не нужны доказательства существования Бога, они в него просто верят. И здесь я пресекаю все ваши вопросы по этому поводу. Настоящим верующим не нужны запугивание Адом или заманивание Раем для того, чтобы быть хорошими людьми. Вера — довольно условная вещь, которая помогает людям жить, поэтому, если среди вас есть такие очень умные пиздюки скептики, которые пришли сюда понасмехаться надо мной и над тем, во что я верю, лучше просто завалитесь промолчите. Он гневно сверкнул своими желтыми глазами, наведя праведный ужас на своих слушателей, и вздохнул, устало потерев переносицу. — Просто банально…давайте уважать друг друга или хотя бы оставлять свое неебически важное мнение при себе. Все? В зале повисло молчание. Дети со смесью страха и уважение поглядывали на пастора, а четверка Этих с неприкрытым восторгом глазели на него. Анафема молча стояла поодаль, на ее аккуратном лице проступила веселая усмешка. Внезапно Адам поднял руку, быстро спросив: — Пастор, а можно задать вопрос? — Фактически ты его уже задал, но…валяй, — пожал плечами Кроули, взглянув на парнишку. — Мисс Гаджет рассказывала нам про глобальное потепление, засорение окружающей среды и вреде атомных станций. Почему Бог это допустил? Кроули уже попытался отгородить себя от неудобных вопросов, которые и сам частенько любил задавать, правда стоя по другую сторону алтаря, тем самым иногда доводя священников до белого коления. И все же он ожидал чего-то подобного. — Я думаю, что он допустил все это, чтобы просто поглазеть на нас, — изрек Энтони со всей серьезностью, — знаете, мы как его личный эксперимент. А он просто сторонний наблюдатель, переставший вмешиваться в ход событий. Да, конечно, одна часть человечества засирает окружающий мир, но другая пытается его отчистить. Без зла, мы не можем увидеть добра и все такое. А может быть, все существование человека, начиная с того момента, как Адам и Ева сгрызли эти несчастные яблоки, это просто затянувшаяся шутка или игра, до которой из нас пока никто не допер. Дети засмеялись, и бесконечные вопросы посыпались на Кроули непрекращающимся градом. Все закончилось лишь тогда, когда настало время обеда, и мисс Гаджет сказала весьма непреклонным тоном, что пора закругляться. — Спасибо большое, пастор, — улыбнулась она, когда дети остались дожидаться ее снаружи церкви, — было весьма…познавательно. Хотя ничего другого от вас я и не ожидала. — В каком смысле? — удивился Кроули, напрягшись. — М…считайте мне напела птичка: «Мужчина в черном с рыжею душой Изменит мир привычный твой», — загадочно улыбнулась девушка, выходя из церкви. Энтони проводил ее озадаченным взглядом, но, пожав плечами, вернулся к делам насущным. Нужно было уже что-то предпринимать для кражи потира. Он подошел к аккуратному дубовому шкафу, достав из него чашу, и еще раз осмотрел предмет. Его определенно нужно было чем-то заменить, чтобы никто не поднял тревогу раньше времени. Но где достать нужную копию? Заказать в интернет-магазине? Да она до Кроули целый год идти будет! Поискать в обычных магазинах? Привлечет к себе ненужное внимание, да и в каком магазине он найдет нечто подобное? Попросить помощи у кого-то из мафии? Насчет последнего Энтони колебался, решив оставить это как запасной план. Что ж, когда безумно гениальная мысль так и не посетила Кроули, он решил озаботить свою голову другой, не менее важной проблемой. Какую еще ценную вещь он мог бы преподнести Люциферу? Он излазил эту церковь вдоль и поперек, но так и не нашел ничего более полезного или хотя бы интересного. Энтони со всей уверенностью мог заявить, что он в тупике. Выйдя из церкви, Кроули раздраженно вытянул сигарету из пачки и попытался закурить. Вот только зажигалка отзывалась на гневное чирканье хозяина лишь слабыми искрами, не желая выпустить свой огонь наружу. Энтони тихо гаркнул и уже хотел было попросить у мадам Трейси спичек — настолько он отчаялся, как внезапно увидел проходящего по другую сторону дороги спешащего ангельского инспектора. Он шел быстро, то и дело поглядывая на часы и постоянно ускоряя шаг. Инспектор Фелл явно был слишком поглощен своими мыслями, чтобы заметить махавшего ему пастора, а уж тем более увидеть, как он перебегал через дорогу. — А-ангел, — в своей манере протянул Кроули, появившись из неоткуда, и тут же последовал за инспектором, — куда так спешишь? — О, пастор, — Азирафаэль взглянул на Энтони и улыбнулся, немного сбавив темп, — боюсь опоздать на автобус в Лондон. Кроули недоверчиво прищурился, попытавшись спросить, как бы невзначай: — А зачем тебе в Лондон? Мужчина как-то загадочно улыбнулся, покачав головой: — Вообще, я не должен распространяться, но, раз мы друзья, то это по поводу расследования, — уклончиво ответил он, продолжая идти, — мне передали дело Кондуктора, цитируя «на мой страх и риск». — Дело Кондуктора? — изумился Кроули, мысленно усмехнувшись своей новой кличке, и внезапно удивился еще больше, — подожди…мы друзья?! От неожиданности вопроса Азирафаэль стушевался, даже остановившись, и с тревогой взглянул на пастора. — Ну, я подумал, что… после вчерашнего вечера мы вполне могли бы ими стать, — уклончиво и витиевато ответил он. У Кроули не было слов, чтобы передать хоть толику чувств, что очень быстро проникли в его черствое сердце. Подумать только, Азирафаэль считал его другом! Несмотря на все его дружелюбие по отношению чуть ли не к каждой Божьей твари, Энтони хотел верить, что такими словами просто так не разбрасываются и что для Азирафаэля они имеют хотя бы сотую долю того значения, что придает слову «друг» сам Кроули. Хотя, возможно, Энтони просто хотел верить, что несмотря на всю свою доброжелательность и открытость, в глубине души Азирафаэль был таким же одиноким существом, как и сам Кроули. Он, конечно, иногда корил себя за такие весьма эгоистичные мысли, но, будем честны, такой мелкий эгоизм был не самым худшим из его грехов. — Разумеется, — воскликнул Кроули уж слишком громко и попытался сам себя поправить, — и если что, то я могу подвести тебя до Лондона, по-дружески. — О, нет, — смущенно улыбнулся ангел, — не хочу отвлекать тебя от дел. — Да какие дела, — настаивал Энтони, приняв небрежную позу, — оставшуюся часть дня я совершенно свободен. Азирафаэль замолчал, обдумывая неожиданное, но соблазнительное предложение, и, наконец, кивнул головой. — Хорошо, давай. Поездка будет не из приятных, но вдвоем веселее.

***

— Я вот все понять не могу, — сказал Кроули, резко крутанув руль на очередном повороте, — почему тебе не дали служебную машину? Азирафаэль был белее обычного, схватившись мёртвой хваткой в ручку двери. — С-сальдафон грозился лишить премии, — испуганным, осипшим голосом пробормотал он, — а ты-ы не мог бы сбавить скорость, дорогой? — Никак нет, — усмехнулся Кроули, вдавив педаль в пол, — сев в Бентли, ты автоматически соглашаешься на все безумства ее водителя! — Видимо я пропустил этот пункт, когда подписывал договор, — слабо улыбнулся Азирафаэль, вжавшись в мягкую спинку Бентли, — а вдруг нас остановят? — Не боись, не остановят, — усмехнулся Энтони, лениво расположившись в своём кресле, как довольный сытый кот. — Сэр, вы знаете с какой скоростью вы ехали? Все же остановили. Серьёзного вида офицер заглянул в окно Бентли, презрительно оглядев инспектора, белее призрака, и пастора, чернее тучи. — Полагаю… тридцать миль в час? — невинно состроил глазки Кроули, с надеждой глядя на офицера. — Ага, и прибавте к этому ещё сотню, — фыркнул мужчина, доставая блокнот, — покажите-ка ваши права. Кроули мельком взглянул на Азирафаэля, который ещё не до конца пришёл в себя, и быстро потянулся к бардачку, доставая права. — Итак, мистер К… — Пожалуйста, зовите меня пастором, — перебил его Кроули, нервно постукивая по рулю, — и вообще, мы сейчас очень спешим. Офицер оторвался от своего блокнота, насмешливо взглянув на водителя и пассажира. — Куда это? На маскарад? Кроули принял глубоко оскорбленное выражение лица, указав на Фелла. — Вообще-то он настоящий инспектор, а я настоящий пастор! — воскликнул он, незаметно забрав права у изумленного мужчины. — Это правда, офицер, — устало сказал Азирафаэль, придя в себя и показав ему корочку, — и… мы, правда, спешим. — Куда же… — растерявшись, пробормотал офицер, озадаченно почесав затылок. — На место преступления само собой, — нетерпеливо фыркнул Кроули, смерив того гневным взглядом, — неужели вы будете мешать ходу расследования? Мужчина резко принял стойку смирно, опустив руки по швам. — Никак нет, сэр, — воскликнул он, взглянув на Энтони уже со страхом, — извините, доброго пути! — Да благословит вас Бог, — оскалился Кроули, дав по газам и отъехав от растерянного офицера. Азирафаэль смерил Энтони нечитаемым взглядом и тихо заметил: — Ты отлично врёшь. Кроули вздрогнул, крепко вцепившись в руль Бентли до побелевших костяшек. — Это была ложь во благо, — уклончиво ответил он, непринуждённо махнув головой, — отмолю потом. Оставшуюся часть поездки они провели в молчании. Азирафаэль, практически не моргая, смотрел на дорогу, в отличие от самого Кроули, который то и дело поглядывал на него. Было бы ужасно глупо, выстроив такую изощренную паутину лжи, споткнуться и разорвать её на очевидной глупости. Остановившись возле полицейского участка, прежде чем Азирафаэль успел открыть дверь, Кроули не выдержал и охрипшим голосом быстро спросил: — Ты же на меня не обижаешься? Азирафаэль удивленно посмотрел на него, невинно моргнув, и на его лице появилась робкая усмешка: — Было бы из-за чего, — улыбнулся он, пожав плечами, — а так…наверно это действительно была ложь во благо. Мы сэкономили уйму времени. Подумать только, ещё нет и трех часов, а я уже в Лондоне. У Энтони отлегло, он даже облегченно выдохнул, когда инспектор вышел из машины, направившись прямиком в участок. — Подожди меня здесь, — кивнул он Кроули, когда последний тоже выполз из машины, — я постараюсь не долго. Энтони в общем-то и сам не хотел никуда уходить, если не удалось пойти за Азирафаэлем прямиком в участок, он всегда может пошпионить за ним издалека. Удостоверившись, что Фелл зашёл, Кроули вальяжно откинулся на бампер Бентли, наверное, он бы ещё и закурил, да только был велик шанс спалиться. Но неожиданно его чувствительного носа все же коснулся запах крепких дешёвых сигарет, смешанный с мятной жвачкой. От этой ядреной смеси Энтони постоянно хотелось блевать. Но Кроули уже наперёд знал, что этот запах мог принадлежать лишь… — Еп твою мать, Лигур, — Энтони едва успел оглянуться, как перед ним действительно вырос Лигур собственной персоной. — Не ори, Змий, — буркнул он, встав к нему плечом к плечу, — ты чего забыл тут? Лигур, молчаливый друг и подельник Хастура, никогда не любил ходить вокруг да около, в отличие от его белобрысого друга. — Я знаю, ты крышуешь этот район с Хастуром на пару, — фыркнул Кроули, то и дело поглядывая на участок. — Ты не услышал моего вопроса? — с нарастающей злостью в голосе уточнил мужчина, прикурив одну из своих паленых сигар, — ты чего тут, блять, забыл? У тебя же вроде командировка в какой-то деревне. Командировка — название слишком официальное для тех дел, что обычно проворачивали люди в мафии. Но всем очень нравилось называть свои единичные вылазки именно этим словом, возможно пытаясь придать своему делу, а заодно и себе большей важности. — Слышал про ограбление в поезде? — спросил Энтони таким тоном, будто это была обычная светская беседа, и говорили они о погоде. — Ну, в какой-то там третьесортной газетенке, — хмыкнул Лигур, жадно затянувшись. — Это был я. Мужчина смерил его пристальным взглядом, пожав плечами. — И что мне обосраться? Или ты решил совершить чистосердечное признание? Чего ты тут шатаешься, а? — Один сельский коп роет под меня, — полушепотом протараторил Кроули, не отводя взгляда от входа в участок, — вернее, не под меня…но он, короче, серьёзно взялся за это дело. Выслушав несвязный поток сознания, Лигур заметно расслабился, выбросив окурок на дорогу. — Пфф, нашёл из-за чего переживать, — фыркнул он, искоса взглянув на Кроули, — ты же знаешь, что мы с местными крысомиссаром на короткой ноге. Могу надавить кое-где, чтобы отбить нюх у твоей ищейки. От одной мысли, что у Азирафаэля опять будут неприятности, и задумавшись над тем, как именно у него «отобьют нюх», Кроули стало физически плохо. Его ангел не заслужил быть так жестоко наказан лишь за то, что ревностно и хорошо выполнял свою работу. Потому что Энтони был уверен, что в этот раз одним лишь переводом дело для Азирафаэля не обойдется. — Не, не надо, — Кроули небрежно хмыкнул, скрестив руки на груди, — сам со всем разберусь. Лигур одобрительно засмеялся, тут же закашлявшись и отхаркнув чёрную слизь. — Ха, а ещё пару лет назад при одном лишь намеке на ментов ты сразу уползал в свою нору, поджав хвост, — он небрежно утер рот, хлопнув рыжего по спине своей тяжёлой рукой, — ладно, бывай Змий. Провожая уходящего Лигура отстраненным взглядом, Кроули не мог не задуматься над его словами. За последние несколько лет он действительно сильно изменился. Связавшись с мафией, ещё когда он был молод и горяч, Кроули и не подозревал во что впутывался. Он считал себя крутым парнем, якшавшимся с плохой компанией, и не игравший по глупым правилам. Жизнь показала, что глуп был только сам Кроули. Сейчас, по прошествии многих лет, он давно понял, что связался не с теми людьми, и, обдумывая, как до этого дошло, раз за разом приходил к выводу, что просто скатился по наклонной, увязавшись за мафией, прямиком в бездну. В первые пару месяцев своей работы ему нравилось пафосно крутить пушкой и угрожать несчастным и запуганным людям, самоутверждаясь за их счет. Со временем весь адреналин, что он получал со своей нехилой работенки, испарился, и кроме серости и осознания собственной никчемности Кроули не получал ровным счетом ничего. Тогда он вспомнил увлечение своей юности — карманные кражи. Когда Кроули был подростком, он часто этим промышлял, не столько нуждаясь в деньгах, а скорее получая удовольствие от самого процесса сходящей ему с рук пакости. Нет, Кроули ни в коем случае не был и не считал себя клептоманом, он скорее осознавал себя как личность, целиком и полностью состоящую из выебонов и завышенного ЧСВ. Отчасти, как раз именно из-за желания красиво выебнуться перед другими он и вступил в мафию. «Что ж, молодец. Все же насытил свое огромнейших размеров эго. И куда это тебя завело?» — иногда раздумывал Кроули, зависая в каком-нибудь баре, после четвёртого шота виски до тех пор, пока его блуждающее внимание не наткнется на симпатичного, легко доступного паренька, и он отодвинет все эти жалостливые мысли на второй план, опять пустившись по пути саморазрушения, похоти и разврата. Но приступ самобичевания и ностальгии по прошлому был прерван мягким голосом Азирафаэля. — Фу… и тут этим воняет, — он комично сморщил носик, отмахиваясь от Кроули, — я и не знал, что ты куришь. — Я и не курю, — тут же сказал Кроули, поняв, что насквозь провонял лигурскими сигаретами, и сел в машину вслед за Азирафаэлем, — что сумел нарыть? Ангел вздохнул, тяжело упав на спинку сидения, и устало потер переносицу. — Ничего особенного…сумел лишь попросить разослать ориентировку на нашего мертвеца, а узнать о похожих кражах в поездах мне…мне не дал мой бывший начальник. — Но он же мешает ходу расследования! — праведно возмутился Кроули, мысленно возрадовавшись и тут же дав по газам, когда Бентли послушно отъехала прочь от этого злосчастного места. — Ну ничего страшного, — улыбнулся инспектор, заметно посветлев, — все же у меня остались друзья в управлении. Очень милый парень этот офицер Пульцифер, согласился мне помочь. Энтони еле заметно сильнее сжал челюсть, попытавшись радостно кивнуть. Сейчас его голову заняли три вопроса. Кто этот Пульцифер? Почему ангел назвал его милым? И главное…что это за странный приступ ревности?! — Ну надо же, — внезапно воскликнул Азирафаэль, прервав математические вычисления Кроули, и взглянул на свои наручные часы, — время то уже давно за полдень, а я ещё не обедал. Кроули хитро улыбнулся, мельком взглянув на инспектора, и елейным голосом сказал: — Слу-ушай, а я ведь знаю одно замечательное местечко. Ты не против пообедать в… — Ритц, — одновременно сказали мужчины, изумленно и радостно переглянувшись, как молодая парочка, раздражающе заканчивая друг за другом предложения. — О, с большим удовольствием, — закивал Азирафаэль, прикрыв свои мечтательно заблестевшие глаза, — там подают прекрасные блинчики… — И отличное вино, — согласился Кроули, на ходу разворачивая Бентли в сторону дорогого ресторана. Доехав до сверкающего во всех смыслах «Ритц» Кроули с особой настороженностью, отдал ключи от Бентли подошедшему парковщику и направился в ресторан вслед за Азирафаэлем. — Обычно тут очень сложно заказать столик, — заметил инспектор, опасливо поглядывая на администратора. — Не сдавайся раньше времени, ангел, — улыбнулся Кроули, смело подойдя к мило улыбнувшейся им девушке, — есть свободный столик для меня и… моего друга? Девушка кивнула, и её ухоженные наманикюренные ноготки быстро застучали по клавиатуре. — Вам повезло, — улыбнулась она, выходя из-за стойки и сделав приглашающий жест, — как раз на это время отменили столик, пройдемте. Этой, весьма простой фразы, с лихвой хватило, чтобы Азирафаэль буквально засветился, радостно взглянув на Кроули, который в свою очередь млел под взглядом этих ярких голубых глаз и прекрасной солнечной улыбки. Они уселись за свободный столик возле окна и сделали заказ. Вид у обоих был прямо сказать…не к месту. Азирафаэль, конечно, снял свой полицейский жилет, оставив его в машине, но сидевшие на нем простая рубашка и теплый осенний свитер казались немного не к месту в этом дорогом заведении. Хоть Кроули и был диаметрально противоположного мнения, уверенно восседая в своей неизменной сутане, широко и по-хозяйски раздвинув ноги. Когда принесли заказ, он едва успел поднять вилку, как столкнулся с удивленным взглядом Азирафаэля, протянувшего ему руку. — О…извини, ты не будешь молиться? — удивился он, отдергивая руку, но Кроули тут же её перехватил, заключив в свою. — Да, конечно, — быстро сказал Энтони, чуть сильнее нужного сжав ладонь Азирафаэля. К его удивлению, она оказалась совсем не такой, какой он себе представлял. Она была холодной, грубой и шершавой, в отличие от собственных тёплых и мягких рук Кроули. Но этот факт нисколько не расстроил его, а совсем наоборот. Теперь он действительно ощущал ангела живым и материальным, а не плодом воображения его слишком реалистичной фантазии. Вот он. Рядом с ним. В каком-то незначительном полуметре от него. И Энтони держит его за руку. — Ты…ничего не скажешь? — мягко прервал размышления Кроули Азирафаэль, вздернув свою белоснежную бровь. Ну как тут сосредоточиться на какой-то глупой молитве, когда самый всамделишный ангел сидит рядом с ним? — Мой отец часто говорил перед едой… — начал Кроули, удостоверившись что Фелл закрыл свои прекрасные глаза. Сейчас он был полностью спокоен. Ни одной лишней морщинки или складки не было на его бледном чуть пухлом лице. Сейчас его не омрачало ни расследование, ни невзгоды на работе, он…выглядел таким умиротворенным. — Поели и посрали, затем еду нам и послали, — быстро сказал Кроули, резко смутившись и отведя взгляд. Инспектор удивленно распахнул глаза, уставившись на пастора. — Аминь, — Фелл не сдержал сдавленного смешка, отпустив его руку, и приступил к еде. А Кроули едва мог сконцентрироваться на своей, любуясь ангельским инспектором. — Почему ты так на меня смотришь? Я разве испачкался? — Азирафаэль удивленно взглянул на Кроули, спустя, наверно, последние пятнадцать минут как тот нещадно пожирал его взглядом. — О нет, — помотал головой Энтони, подперев кулаком щеку, — я просто никогда не видел, чтобы кто-то…так ел блины. Кроули подозревал, что его ангел вообще не думал, как на самом деле сексуально он выглядит, кладя в рот миниатюрную вилку с блинчиком, а после аккуратно облизывая кончиком языка нижнюю губу, на которую упала капля сгущёнки. Кроули готов был отдать душу за одну лишь возможность самому облизать губы Азирафаэлю, почувствовать его сладкий вкус и полностью в нем раствориться. — Я…и-извини, — пробормотал ангел, смущенно опустив взгляд и стыдливо отложив вилку на полу опустевшую тарелку, — мне часто говорят, что я…э…много ем… Кроули быстро понял, какую только что сморозил глупость и как двусмысленно прозвучала эта фраза, что на месте захотел убиться башкой об этот идеально начищенный стол. — Нет! Я вовсе не это имел в виду! — быстро заговорил он, испуганно округлив глаза. — А…что тогда? — удивился инспектор, задумчиво сведя брови к переносице. «Что ты ешь настолько соблазнительно и сексуально, что я готов вылизать Хастуру его дебильный нож, лишь бы оказаться на месте этого треклятого блинчика.» — Что ты выглядишь, как настоящий ценитель и гурман, — за место этого сказал Кроули, невинно состроив глазки. Светлые щеки Азирафаэля приобрели здоровый пунцовый румянец, и он смущенно поспешил отвести взгляд, судя по всему, очень заинтересовавшись своей тарелкой. Кроули воспринял это по-своему. Он задался вопросом о том, неужели его ангелу никогда не делали комплиментов, раз он покраснел от такого простецкого жеста? Неужели никто за ним никогда не ухаживал? Не звал на свидания? Не дарил всякие эти милые, но бесполезные вещи? Да, Кроули готов был завалить Азирафаэля цветами, шоколадом или этими глупыми мишками, лишь бы снова увидеть эту радостную, благодарную улыбку и краску смущения на лице Фелла. Он срочно пометил в своей голове порасспрашивать мадам Трейси, чтобы получше узнать хотя бы недалекое прошлое своего друга. Покончив с обедом, мужчины решили еще на немного задержаться в Лондоне, прогуливаясь по Сент-Джеймсскому парку, где Кроули порой очень беспалевно проворачивал свои темные делишки прямо на этих лавочках, среди агентов иностранных служб, что занимали другие. Но, когда уже начало темнеть, они сели в Бентли и преспокойно отчалили из Лондона, к большому облегчению Энтони. — И все же, я не понимаю, зачем так спешить, — пробормотал Азирафаэль, с опаской глядя на спидометр, — неужели тебе так не терпится пообщаться с другими ангелами на том свете? «О, Азирафаэль, ты слишком хорошего мнения обо мне», — мысленно фыркнул Энтони, покачав головой. Он не боялся попасть в Ад, потому что был целиком и полностью уверен, что и так в нем живет по прописке. — Ничего, Бог сбережет, — усмехнулся Кроули, все же немного сбавив скорость и включив фары, когда они выехали на плохо освещенную сельскую местность. — Богу было бы намного легче, если бы целенаправленно не подвергал свою жизнь опасности, — укоризненно заметил инспектор, осуждающе сверля пастора немигающим взглядом. Кроули снова был не в силах оторваться от глубоких, завораживающих глаз ангела, когда появившиеся в них гневные огоньки придавали его взгляду новую, еще неизведанную красоту и притягательность. Неожиданно инспектор испуганно вскрикнул, в ужасе указав на дорогу: — Господи, смотри не на меня! Дорога! Энтони не сразу сообразил в чем дело, а когда взглянул на проезжую часть, на которой в свете фар промелькнул еле заметный силуэт велосипеда, то из последних сил дал по тормозам Бентли, и та со страшным визгом шин затормозила, все же толкнув и немного сбив позднего велосипедиста. Не теряя времени, Азирафаэль быстро отстегнул ремень и выскочил наружу, поспешив к сбитому человеку. Кроули такой сноровкой не обладал, поэтому неохотно вылез из теплой машины, подойдя первым делом не к несчастному человеку, а к бамперу Бентли. Слава Дьяволу она не пострадала, отделавшись легким испугом, чего нельзя было сказать о сбитом велосипедисте. ¬– О, боже, Мисс Гаджет! — воскликнул Азирафаэль, склонившись над девушкой, — вы в порядке? — Вы издеваетесь, инспектор? — слабо то ли всхлипнула, то ли прохрипела Анафема, лежа на холодном асфальте. — Только не двигайтесь, вы, возможно, что-то сломали, — проговорил твердо Азирафаэль, не позволяя себе и дальше распускать панику, и начал быстро осматривать девушку на предмет повреждений. Кроули оставалось лишь неловко стоять поодаль, дабы не привлекать к себе лишнего внимания. Но, все же желая хоть чем-нибудь помочь, он подошел к несчастному велосипеду и поставил его на колеса. Тот особо не пострадал, разве что цепь слетела, но эту неполадку Энтони мог исправить за пару минут. — Перелома нет, — уверенно заявил ангельский инспектор, аккуратно обхватив правую руку девушки, — но у вас выбито запястье. Не успела Анафема и слова вставить, как Азирафаэль не дрогнувшей крепкой рукой уже вставил несчастное запястье на место. Инспектор аккуратно помог ей встать, и едва мисс Гаджет успела ойкнуть, как уже обнаружила себя сидящей на заднем пассажирском сидении в той самой Бентли, что ее сбила. — Пастор сильно извиняется перед вами, — мягко улыбнулся ангел, наблюдая за девушкой через зеркало заднего вида, — не так ли? — Ага, — буркнул Кроули, сильнее сжав руль машины, но рисковать, прибавляя скорости, уже не стал, опасаясь сбить еще какого-нибудь полуночника. Девушка все еще пребывала в легком шоке, поэтому не сподобилась что-то ответить и тупо смотрела перед собой, поправив каким-то чудом уцелевшие очки. — Вы же живете в Жасминовом Коттедже, верно? — уточнил Азирафаэль, снова взглянув на мисс Гаджет, и дождавшись неуверенного кивка, обратился к Кроули, — я покажу тебе дорогу. — Ангел, нет, — скептически уставился на него Энтони, въезжая на тускло освещенные улочки Тадфилда. Анафема оживилась, удивленно переведя взгляд с необычного пастора на ровно такого же странного инспектора, и многое в ее голове встало на свои места. — Дорогой, — сдержанно ответил Азирафаэль непреклонным тоном, сверкнув своими голубыми глазами, которые в этой тьме, показались Энтони еще ярче, чем прежде, — здесь налево. Кроули еще раз пробормотал что-то беспомощное, но в итоге действительно нехотя повернул налево, тихо бурча себе под нос. Когда мужчины все же доехали до дома учительницы, высадили ее и мило распрощались, Энтони продолжил свой новообретенный путь таксиста, подвозя ангела уже до его дома. — Видишь, было ведь не так уж и сложно, — благодарно улыбнулся Азирафаэль, вылезая из салона, но внезапно его внимание привлекла вещица, позабыто лежавшая на заднем пассажирском сидении. Это была книга, с виду казавшаяся довольно толстой. — Ну-ка, подожди, — задумчиво хмыкнул ангел, потянувшись за книгой и взглянув на ее обложку. Его глаза жадно заблестели, едва он прочитал первые две строчки, — надо же…никогда не думал ее увидеть вживую… На красивой зеленой корочке позолоченными буквами крупно значилось название: «Превосходные и Недвусмысленные Пророчества Агнессы Псих». — Что это, ангел? — спросил Кроули, тоже наклонившись к книге, скорее не из интереса к старой рукописи, а из желания почувствовать близость и тепло Азирафаэля. — Считается, что эта книга единственная, содержащая в себе подлинные пророчества, — с благоговением пояснил инспектор, бережно переворачивая страницы, — и до наших дней дошел единственный настоящий экземпляр, что писала сама Агнесса. И…мне кажется, что это он. — И, хочешь сказать, что она все это время была у мисс Гаджет? — со скепсисом в голосе хмыкнул Кроули, поведя плечом и рассматривая детские рисунки на титульной странице. — Очень может быть, — кивнул Азирафаэль, не отводя взгляд от книги, — она всегда была девушкой…необычной. Я знаю ее уже год, и, насколько помню, за ней всегда водились стран… Неожиданно он прервался, когда его взгляд зацепился за одно из пророчеств. Быстро пробежавшись по нему глазами, ангел густо покраснел, мельком взглянув на сидящего в опасной близости возле него пастора, и резко захлопнул книгу прямо перед его носом. — Нужно будет его отдать владелице, а пока мне уж больно интересно ее почитать, — спешно проговорил инспектор, открывая дверь, но Кроули ловко и наученным движением выхватил из рук Азирафаэля книгу, быстро ее пролистав. — Если это Псих была такой предсказательницей, то в какой-то момент она знала, что эта книга попадет к нам. Может она и мне чего написала? — резонно усмехнулся Энтони, подгоняемый природным любопытством. Он остановился на рандомной странице, взглянув на первое попавшееся пророчество: «Ангел правосудия руку протянет И из бездны тебя тут же утянет…» Лицо Кроули озарилось теми же эмоциями, что еще минуту назад красочно сменялись на лице Азирафаэля. Энтони громко хлопнул книжкой, быстро всучив ее инспектору, и нервно пробормотал. — А может и нет, — быстро ответил он, с трудом дождавшись, когда покрасневший инспектор вылезет из Бентли, — в любом случае… помни единственные правдивые книги это Библия и Гарри Поттер, не принимай все близко к сердцу и спокойной ночи! Он резко дал по газам, оставив пунцового и не менее растерянного Азирафаэля где-то позади, и скрылся обратно во тьме.