Чей-то хлам

Он их не понимает. Они странные, все до единого. Несмотря на то, что эти злодеи прославились кровожадностью без капли милосердия, они оказались… неплохими. Добрыми. Заботливыми. Кто бы мог подумать, что Томми так назовет того, кто буквально на его глазах убил героя. Но за ним не перестают присматривать. Квартира находится под полным контролем Блэйда и его теней. Куда бы Томми ни пошел, вездесущие тени следят за ним, прожигая взглядом. Даже собственная тень порой смотрит на него. Пиздец. Блэйд, когда замечает, всегда их прогоняет. И, нет, Томми не хочет называть его по имени, несмотря на разрешение. — Звиняй, — сухо извиняется он. — Они суетятся, когда волнуются. Томми наслышан о том, на что тени способны. В жизнь бы не поверил, что они могут переживать о чем-то. Только вот нахуя они волнуются о нем? Мальчик решил, что дело в Ангеле. Томми ведь его лечит, а Блэйд явно им дорожит. Люди всегда следят за ценными вещами. Мальчику не впервой, что за ним наблюдают. Но впервые он находится под надзором собственной тени. Если забыть про постоянно бдящих теней, то злодеи довольно… обычные. Сирена и Блэйд по очереди сидят рядом с Ангелом. До Томми доносится, как они разговаривают и смеются в комнате. Они больше напоминают семью, нежели группу преступников. Блэйд иногда рассказывает о детстве Сирены. О том, когда он был намного младше. Словно мужик растил его. Ну, Сирена же говорил, что Ангел его папа. Не похоже, что Блэйд был кровно связан с ними, но он близок с Ангелом. Томми не раз видел, как они держатся за руки. Их пальцы переплетались, пока они сидели рядом и занимались каждый своим делом. А еще его не перестают тащить в комнату Ангела каждый раз, когда Сирене кажется, что он слишком утомился. Каждый раз ему до смерти страшно. Как же ему хочется, чтобы Сирена отъебался. Блэйд и Сирена сами по себе невероятно опасны, но Ангел куда страшнее. Только вот он, как Сирена и Блэйд, почему-то продолжает быть дружелюбным. Он разговаривает с Томми, но не так как это делал Шлатт. Ангел не разговаривает сам с собой, как к тому привык мальчик. Для Шлатта он был домашней зверушкой, которая должна держать рот на замке и быть рядом, не забывая своего места. Шлатт чуть ли не наяривал на свой голос, и Томми частенько приходилось выслушать его монологи. Но Ангел разговаривает с ним. Рассказывает истории про себя, Блэйда, Сирену и их друзей. Иногда он спрашивает о какой-то хуйне. Его интересуют бесполезные вещи, которые не принесут злодею ничего полезного. Он не спрашивает ни о прошлом Томми, ни о том, что заставит его быть послушным. Тип, нахуя Ангелу знать, какой у него любимый цвет? Порой он начинает думать, что Блэйд не соврал. Что они правда заботятся о нем. Что они не хотят причинить боль и заточить, как это сделал Шлатт. Но он не может так рисковать. Ему нельзя верить им, ведь если он ошибется — а он скорее всего ошибется, ведь мир именно так и работает — то он проебется. Он все равно рано или поздно сделает что-то не так, но лучше он не даст себе заблуждаться и будет к этому готов. Прошло всего несколько дней. Он не может просто так забыть каждый урок, который он зарубил на носу ценой собственной крови, которые вбивали в его плоть и кости. Даже если прошли годы с тех пор, как он в них нуждался, они никуда не ушли. Они все еще высечены в его душе. Поэтому на закате четвертого дня он подошел к Блэйду и сказал: — Я могу опять его исцелить. Блэйд перестал глазеть в телефон и посмотрел на него. — Хм? — Ангел же полностью не восстановился, — продолжил Томми, рукой указывая в сторону комнаты. — Я достаточно отдохнул и могу снова использовать свои силы. Честно говоря, он удивлен, что они раньше не принудили его. Шлатт никогда так не терял время. Блэйд отложил телефон и сложил руки, молча и внимательно посмотрев на Томми. Им не нравится, когда он смотрит в пол, но мальчик не собирается встречаться с ними взглядом. Он заставляет себя спокойно дышать, ожидая вердикта Блэйда. — Как скажешь, — наконец-то отозвался злодей. — Пойдем тогда. Он встал и пошел в коридор, направляясь к комнате Ангела. Томми последовал за ним. Казалось, сердце выпрыгнет у него из груди. Как же он ненавидит приближаться к раненому хищнику, зная, что ценной собственного состояния сделает его сильнее. После исцеления он не сможет себя защитить, но Ангел Смерти выздоровеет. Он и так более чем способен навредить Томми и убить его. Все что ему нужно — прикоснуться. Одно легкое касание может забрать его жизнь. Он столько раз находился рядом с Ангелом. Даже умудрился уснуть рядом с ним и не помереть. Но он им нужен. Кто знает, что произойдет, когда Ангелу станет лучше. Томми задрожал и сгорбился. Толстовка, которую дал Сирена, слишком ему велика, и Томми хочет скрыться в ней, подобно черепахе в панцире. Замечательная вышла бы сила. Куда лучше его ебанного исцеления. Комната, как и всегда, покрыта мраком. Ангел и Сирена что-то смотрят в ноутбуке. Но когда Томми и Блэйд вошли, они привлекли их внимание. — Пацан готов тебя опять подлечить, — сказал Блэйд. — Техно, — разочаровано отозвался Сирена, словно немного обвиняя в чем-то Блэйда. — Он сам предложил, — ответил Блэйд. Взгляд Сирены упал сразу на Томми. — Тебе не надо это делать, — сказал он. — Правда, Томми, все хорошо. Паффи вернется через пару недель, Фил не засохнет от постельного режима. Он может говорить все, что хочет, но Томми не попадется на его удочку. Он не понимает, почему Сирена не хочет, чтобы Ангела исцелили, но он явно слабейший из них. Не в его руках власть. — Я буду благодарен твоей помощи, — сказал Ангел. — Но ты не обязан мне помогать, Томми. Наконец-то что-то знакомое и простое. Это шанс показать, что он верен и послушен. — Я исцелю вас, — без труда ответил Томми, немного расслабляясь. Это простая проверка. — Фил, — возмутился Сирена. — Все в порядке, приятель, — сказал Ангел. Краем глаза Томми видит, как он повернулся к Сирене, явно одаривая его каким-то говорящим взглядом. Томми не пытается рассмотреть его выражение лица и понять, что он такого хотел сказать. Его это не касается. Ему не за это платят (если бы ему еще платили). Все, что от него требуется — вылечить Ангела. Вот и все. Ангел похлопал по кровати рядом с собой. — Присаживайся, приятель. Уил рассказал, что тебе сложно стоять на ногах, когда ты исцеляешь. Я не хочу, чтобы ты упал и ударился. Томми не собирается с ним пререкаться, но как же ему не хочется опять к нему приближаться. Чем он все это заслужил? Почему ему не могла достаться какая-нибудь тупая способность в стиле «предскажи, кто где чихнет». А он ведь видел парня с такой силой. Мальчик забрался на кровать. Она мягкая и удобная, несмотря на то, что на ней лежит самый опасный человек в городе. Он уселся на колени возле Ангела. — Мне надо будет… — он сделал движение руками, чуть протягивая их вперед и возвращая обратно. Хера с два он дотронется до Ангела без его разрешения. — Хорошо, — ответил Ангел. — Делай, что надо, — он приподнял руку так, чтобы Томми мог подсесть поближе. Охуенно. Томми приблизился и протянул руки, дрожа. Сделав глубокий вдох, он положил их на грудь Ангела. Его пристрелили совсем рядом с сердцем. Кто знает, что спасло его — чудо или удачный поворот тела. В ином случае, он бы не пережил тот день. Как, впрочем, и Томми, потому что Блэйд и так был готов каждого убить, когда Ангела ранили. Умри он тогда — никто бы не вышел из торгового центра живым. Пошли те герои нахуй. Томми сделал глубокий вдох и постарался об этом не думать. Он выжил, Ангел выжил и теперь он его лечит. Мальчик нервно лизнул свои губы. — Я… сейчас начну. На вас накатит усталость и вы будете немного оторваны от реальности. — Понял, — сказал Ангел. Томми не смеет смотреть ему в глаза, но тело злодея расслаблено. Под ладонями мальчика его сердце бьется ровно и спокойно. Томми еще раз глубоко вдохнул и направил поток силы. Туман мягко обволок разум. Ему всегда сложно помнить о том, в какой опасности он находится, когда лечит. Он бессилен, но его разум поглощен теплом. Все замедлилось и кажется, что ничего страшного не происходит. Он знает, почему он их боится и почему ему стоит их бояться, но… они добры. Уил всегда был добр к нему, он все еще добрый. Они намного лучше Шлатта. Он все еще боится Блэйда и Ангела, но Блэйд пообещал, что ему нечего бояться. Что они не обидят его. Шлатт никогда такого не говорил. Он никогда не садился на колени перед Томми и не обещал защиты, не заверял о том, что это нормально — бояться и не понимать, что происходит. Шлатт никогда не гладил его по голове, ласково направляя его голову в низ, чтобы он мог прилечь на грудь. Как это делает сейчас Ангел. Томми захныкал, встревоженно и испуганно, возжелав то, чего никогда не имел. Он не хочет так близко лежать рядом с Ангелом Смерти. Он знает, что этот человек опасен. Пальцы, что нежно распутывают клок волос, могут в мгновение убить. Уже убили многих. Но они так ласковы. — Расслабься, приятель, — проникновенно зашептал Ангел. — Все хорошо. Спасибо, что вылечил, я чувствую себя намного лучше. Похвала греет сердце и он немного расслабляется. Он рискнул, сильнее уткнувшись в объятие. Ангел довольно замычал. — Вот так вот, — шепчет Ангел. — Ты молодец. Томми уткнулся в ладонь и сразу же отдернулся. Даже в таком состоянии он знает, насколько его руки опасны. Он поглощен странным, дурманящим чувством страха и спокойствия. Он словно бредит и все, что он видит — плод его воображения. — Правильно, — улыбаясь, сказал Ангел. Его голос добродушен и ласков. Тонкий писк выскочил из Томми. — Понимаю. Ну же, устраивайся поудобнее, приятель. Тебя никто не прогоняет. Словно во сне, мир кажется мягким, теплым и безопасным, несмотря на все угрозы. Голос Ангела так ласков, так добр, что Томми не может сопротивляться. Он улегся, уткнувшись в бок злодея, позволяя смертельно опасной руке гладить его по голове. — Вот так, — повторил Ангел. Его рука проводит по затылку Томми, опускаясь вниз по позвоночнику у шеи. Он несильно массирует это место, пока последние крохи напряжения не покинули тело и мальчик полностью не расслабился. — Он очень похож на тебя, — раздался сверху искренне-довольный голос Ангела. — Я помню, как ты впервые заболел. Ты так старался скрыть болезнь от меня, и тебе это какое-то время удалось. А потом я увидел ночью, как тебя вырывало. Тогда ты прям так же со мной лежал. — Какой же ты сентиментальный, — заворчал Блэйд. — Говоришь так, будто ему было два года. Уил фыркнул. — Говори, что хочешь, Техно, но я видел, как твои тени не отходили от меня ни на шаг. Странно только, что они тебе ничего не рассказали. Ангел рассмеялся, смех достиг щеки Томми, ненадолго оглушая стук сердца. Мальчик сильнее уткнулся. — Осторожнее, — прошептал Ангел. — Мне все еще немного больно. Томми дернулся и попытался отодвинуться, но Ангел рукой поймал его плечи. Мальчик кротко и испуганно захныкал. Слова словно… пропали. Улетали прочь, подобно пугливым птицам, не позволяя ему ничего произнести. Он должен извиниться, просить о прощении, пока не… — Тшш, не бойся, — сказал Ангел. — Все в порядке, я не злюсь. Я тебя не обижу. Он держит Томми рядом с собой, черное крыло окутало его тело, но мальчик не чувствует себя загнанным в угол. Ему кажется, что он в безопасности, что он в укрытии, а не в тюрьме. — Мы найдем людей, которые так с тобой обошлись, — прошептал Ангел, кругами массируя затылок мальчика. — И заставим их пожалеть о содеянном. Тебе не надо нас бояться. — Ты воспользовался им, — недовольно сказал Уил. — Знал же, что он не откажет. — Возможно, — не стал отрицать Ангел. — Но мое исцеление ему никак не вредит. И ты знаешь, как я ненавижу постельный режим. — Ты ужасен. — Уилбур, я злодей. — Так не злодейкай на Томми! — заворчал Уил. — Он и так боится. — Знаю, — сочувственно прошептал Ангел, его рука немного повернулась и косточки пальцев прошлись по коже мальчика. — Но ему становится лучше. Он начинает понимать. Ты ведь знаешь, что мы не сделаем тебе больно, верно? Томми издал звук, в котором сошлись согласие и несогласие. Он надеется, что большего от него не потребуют. — Мы тебя не обидим, — сказал Уил. — Я знаю, что уже дал тебе обещание и нарушил его, — матрас прогнулся под весом нового тела, и другая рука прикоснулась к его голове. — Мне так жаль, что я тебя обманул. Правда, жаль, Томс. Ты можешь мне не верить, но я постараюсь загладить вину. Томми повернулся так, чтобы увидеть Уила. Тот смотрел на него с поникшим лицом. Никогда на него не смотрели с таким сожалением. Он уткнулся в ладонь Уила и закрыл глаза. — Ох, Томс, — прошептал Уил. Его рука спустилась и приобняла щеку. — С нами ты будешь в безопасности. Никто, даже мы, тебя не обидит. Пожалуйста, не бойся. Томми положил свою тяжелую голову на руку Уила. Он устал. Они не перестают говорить и какая-то его часть не перестает повторять, что он не может спать в объятиях Ангела Смерти. Но его тело теплое, а кровать мягкая, одеяло приятное на ощупь и даже Уил сидит рядом. — Ты прав, — сказал Блэйд. — Наверное, не так плохо, что ты здесь. — Техно, ты кого пытаешься обмануть? — поинтересовался Ангел. — Не понимаю, о чем ты. Томми отодвинулся от руки Уила и вновь улегся на грудь Ангела. — Ох, — хрупко и грустно выдохнул Уил. Томми заворчал и потянулся, не смотря, чтобы схватить его за руку. Он ее нашел и притянул, положив себе на голову. — Ох, — повторил Уил, но в этот раз куда ласковее и довольнее. Томми замычал. — Понял-понял, — зашептал Уил. — Ты хочешь, чтобы мы заткнулись и не мешали тебе спать. Томми опять замычал. — Отдыхай приятель, — прошептал Ангел. — Мы никуда не уйдем.