The Invisible String (Невидимая струна)

Вы уже много раз переживали этот момент в стране грез. Момент, когда за мягким голосом Донны последовал ее наклон, достаточно близкий, чтобы вы оба замерли на расстоянии одного вздоха, ваши губы вот-вот встретятся... только для того, чтобы сон как всегда внезапно закончился. Неважно, как близко вы подходили, ваш разум всегда отказывал вам. Это было жестоко и необычно, но часть вас всегда чувствовала, что это ваше подсознание защищает вас от излишней надежды, для вашего собственного блага. Излишне говорить, что вы мало спали в те ночи, изо всех сил стараясь не поддаваться своим желаниям, пока Донна спала в комнате напротив вашей. Как бы глупо это ни звучало, всегда казалось, что вам нужно ее разрешение, чтобы полностью удовлетворить свои фантазии, учитывая, что она была тем, что их подпитывало. Большинство сочло бы такую мысль нелепой, но Донна всегда была честна с вами... даже когда ей было явно трудно открыться. Вы помните тот день, когда она замерла на полуслове, когда заметила, что вы изучаете книгу по ботанике. Теперь вы знали, что ее внимание привлекла не сама книга, а страница, заполненная иллюстрациями с изображением ярко - белого цветка. Сначала вы были сбиты с толку, задаваясь вопросом, пыталась ли она что-то вспомнить или была расстроена тем, что вы взяли книгу, не спросив сначала разрешения. Но без каких-либо видимых намеков на лице, вы вместо этого наблюдали, как она начала поворачиваться в противоположном направлении, готовая, казалось бы, убежать. Но как только она начала делать шаг, она остановилась на месте, сделав паузу, когда ее руки сжались в кулаки по бокам. Вы терпеливо наблюдали, как кукольница внутренне боролась с собой, наконец, решив медленно вернуться к вам. Голос Донны был тихим, когда она говорила, но вы все еще могли уловить вес, стоящий за ее словами. Она объяснила, что любимый цветок ее матери был точно таким же, как тот, на который вы смотрели. Ее отец часто покупал букеты цветов для ее матери, в результате чего в доме Беневьенто появлялось все больше и больше ваз всякий раз, когда возникали особые случаи. Вы услышали нежность в ее словах, когда она закончила заявлением, от которого у вас екнуло сердце. “Мой отец учил меня, что когда ты любишь кого-то, ты должен окружать его мир тем, что он любит”. Вы помните, как вам стало теплее, когда вы увидели кухню с другой стороны коридора. На столе стояла недавно зажженная палочка благовоний из шалфея, аромат, о котором, вы рассказали Донне неделей ранее, помогал успокоить вам нервы. В доме Беневьенто не было благовоний, пока вы не появились, но вы не задумывались об этом, пока Донна не рассказала вам о своей семье.... Вы нежно смотрите на Донну, и это воспоминание вдруг приобретает больший вес, чем когда-либо прежде. Вы чувствуете себя глупо, когда вспоминаете, как все это время она пыталась рассказать вам о своих чувствах. Вы находите смешным тот факт, что технически Донна сделала первый ход или, так сказать, “ходы”. Кажется, что каждый день она пыталась сказать вам, ей просто не нужно было говорить это вслух... до сих пор, конечно. Независимо от того, сколько раз вы мечтали об этом моменте, ничто не могло подготовить вас к образу, который стоит перед вами. Донна Беневьенто борется с румянцем, когда вы баюкаете ее лицо в своих руках. Смотря на вас с благоговением и предвкушением. Образ загадочной фигуры, которую вы встретили, когда впервые вошли в этот дом, очень далек от той уязвимой женщины, которая смотрела на вас. Вас переполняет мысль о том, как сильно она должна вам доверять, как она изо всех сил старается показать вам себя настоящую, и это заставляет ваше сердце биться сильнее. Донна не может не чувствовать себя слегка ошеломленной вашим любящим взглядом, что-то еще мелькает в нем, что-то, что она не может точно определить. Она застигнута врасплох, когда ваш большой палец внезапно начинает нежно гладить ее лицо, она тихо вздрагивает. Впервые в своей жизни она испытывает такой уровень близости, о котором только читала, и уже почти чувствует, что это слишком, как будто это может поглотить ее в любую секунду. Ваше тело начинает двигаться само по себе, вы чувствуете себя потерянной в трансе, когда ваши желания берут верх. Вы медленно притягиваете ее лицо к своему, останавливаясь на мгновение, когда шепчете ей в рот. Какая бы степень реальности ни существовал вокруг вас, она исчезает, поскольку все, что имеет значение - это женщина перед вами. “Ничего, если я поцелую тебя, Госпожа?” - В вопросе сквозит возбуждение, которого вы не хотели, вы слишком потерялись во взгляде Донны, чтобы даже смутиться из-за этого. От этого вопроса Донна чувствует слабость в коленях, сердце бешено колотится, когда она прижимает руки к груди, сжатые в кулак. Ее беспокойство говорит ей, что все это обман, что никто не может по-настоящему хотеть ее... не говоря уже о том, чтобы озвучить это, но она не может избежать тяжести вашего взгляда. Вы смотрите на нее и с сожалением, и с голодом, и от этого у нее слегка кружится голова, но вы, не давая ей упасть, поддерживаете ее. Не задумываясь, ее взгляд на долю секунды скользит по твоим губам, и она чувствует тепло... в нижней части тела. Донна делает решительный шаг - кивает, сглатывая, краснея все сильнее, пытаясь удержать ваш взгляд. Ответ заставляет ваши щеки гореть, Донна почему-то выглядит более очаровательно, когда ее щеки становятся ярко-красными. Вы больше не чувствуете, что можете сдерживаться, вы, наконец, прижимаете ее губы к своим, все еще слегка потирая ее щеку большим пальцем. Сначала вы целуете ее медленно, стараясь не подавлять ее, терпеливо беря на себя инициативу. Донне требуется несколько секунд, прежде чем она ответит на ваш поцелуй, борясь со своей робкой натурой, когда она поддается своим желаниям. Каким-то образом румянец Донны усиливается, когда вы мягко исследуете друг друга. Вы поражены тем, насколько нежными и страстными чувствуете себя по отношению к ней. Не только это, но и тепло, которое она чувствовала раньше, начинает расти, и оно начинает наполнять ее чувства, она счастливо погружается в этот момент. Ее руки неуверенно накрывают ваши, не зная, куда их положить. Вы отвечаете, обнимая ее, прижимая к себе. Она чувствует себя в безопасности в ваших объятиях, позволяя себе прильнуть к вашим прикосновениям, быть поглощенной ими. Донна внезапно тихо судорожно вздыхает у твоего рта, когда чувствует, как твои руки пробегают дальше по ее спине, ощущение, посылающее электричество в ее сердце, она не может не желать большего. Вы чувствуете, что становитесь все более отчаянным, когда поцелуй становится глубже, желание наполняет ваше тело, когда вы слышите, как она стонет в ответ. Вам должно быть неловко от того, как ее звуки зажигают в вас что-то, чего вы никогда раньше не чувствовали, что-то почти... дикое. Но прямо сейчас вас это не должно беспокоить, особенно когда вы наконец-то сообщаете Донне, насколько сильно она вам дорога. Вы ничего так не хотели, как сделать ее своей здесь и сейчас, заставить ее выкрикивать ваше имя, пока у нее не сдадут легкие, но вы ждете. Вы используете все свое самообладание, чтобы сдерживаться. Вы ничего не сделаете без ее разрешения. У вас есть смутное подозрение, что все это может быть ново для Донны, и ее комфорт - ваш главный приоритет. Наконец, вы оба прерываетесь, тяжело дыша, когда переводите дыхание. Донна смотрит на вас снизу вверх, и на ее состояние стоит посмотреть. Ее некогда алебастровая кожа теперь заметно покраснела, на щеках появился темно-бордовый оттенок. Ее идеально уложенные волосы теперь слегка растрепаны, в то время как ее зрачок расширился и почти черный, как смоль, вы видите свое отражение, смотрящее на вас. Она кладет голову вам на грудь, и поначалу это застает вас врасплох. Но вы быстро обнимаете ее, ожидая, пока она отдышится и заговорит. “...Мне жаль… Мне просто... н-нужна... минута.” - Донна говорит так, как будто она только что пробежала марафон, ее колени слабеют, а сердце выскакивает из груди. “Тебе не за что извиняться, Донна.” - Вы ободряюще сжимаете ее, и на ее лице появляется легкая улыбка. Вы оба не можете не задаться вопросом, действительно ли это был просто сон. “Нам не нужно идти дальше. Я пойму, если тебе понадобится больше времени.” - Вы говорите искренне, несмотря на то, как вы взвинчены, готовы прижать ее к столу в любой момент. Донна делает паузу, прежде чем ответить, и вы не имеете ни малейшего представления, хороший это знак или плохой. Ее голос звучит почти шепотом. ”...Но ... я не думаю, что хочу останавливаться ... конечно, если ты не захочешь". Она еще глубже вжимается в вас, смущенная своим признанием, и вот тогда что-то внутри вас, наконец, обрывается.