Далёкие острова

      Орфен, задержав дыхание, прислушивался к топоту маленьких ножек, что прошагали к столику. Он слышал чьи-то всхлипы, и думал, что это мог быть кто-то из детей, но мысль «не доверяй здесь ничему» не давала ему выйти из укрытия, а страх сковал ноги стальными кандалами.         — Почему… Почему она оставила нас? — сквозь слёзы спрашивала одна из старушек.         Вторая молча уселась за стол и продолжила заниматься вышивкой, но через некоторое время заговорила, не выдержав всхлипов подруги:         — Ацуко! Возьми себя в руки.       Но она не успокаивалась. Она не могла просто поверить в то, что с ними произошло. Их Леди, та, которой они отдали свою жизнь, бросила их на произвол судьбы. Оставила умирать на тонущем Чреве.       — Бунко, как ты можешь быть такой спокойной? Наша Леди нас бросила, корабль затонул, старик Роджер погиб! — стала кричать Ацуко, заливаясь слезами ещё больше.       Бунко лишь сильнее разозлилась.         — Да, я спокойна, потому что слёзы тут ничем не помогут! — крикнула она и резко дёрнула иглу с ниткой. — Твою ж… Всё испортила.         Женщина отложила безнадёжно испорченую вышивку и посмотрела на свою подругу. Она была разбита горем не меньше, ведь вся её жизнь рухнула в один момент. Бунко знала: их Леди плевать на них, ей было важно лишь то, что они выполняют свою работу. И они выполняли, до последнего.         — Ацуко, послушай… Наша Леди не по своей воле нас бросила, ей промыл мозг тот ведущий из Телебашни, — стала говорить Бунко, пытаясь хоть такой сказкой успокоить свою сестру.        Верно, они всё ещё её слуги, и пока она жива, они обязаны ей подчиняться. Им нужно просто немного подождать, пока члены Ока не разберутся. Они вернут её во что бы то ни стало или умрут.         — Ты правда так думаешь?         — Конечно! Раньше уже такое случалось, просто в этот раз мы не уследили… — стала заверять её Бунко.       Вдруг подушка, что сдерживала Крысиного Короля, вывалилась из отверстия вентиляции, и кровожадный монстр выполз наружу. Он начал пищать, чем напугал двух старых сикоми, и те мигом покинули спальню. Орфен решил не медлить, ударил чудище по голове прикладом и выскочил в коридор. Пока сотрудники отвлеклись на крысу, парень побежал в сторону рабочих коридоров. Он видел сквозь стены их силуэты, бежавшие в сторону спальни, он слышал, как горничные в истерике лупили Крысиного Короля швабрами и мётлами, он слышал их смех, когда тварь перестала дышать.          — Смотрю, здесь очень не любят крыс, — прошептал парень.         — Очень, — ответила Шарлотта.         Так, прикрывшись суматохой, ребята и добрались к остальным.         — Ну, как? — спросил Билли.         — Всё достали, — ответил Орфен, протягивая свёртки.         На них был полный план корабля, размечены все палубы и подписаны все каюты.         — Итак, здесь мы, здесь взрывчатка, а вот здесь спасательные шлюпки, — сказала Шарлотта, указывая на места на плане.         — Хм. По вентиляции будет слишком долго. Мы бы могли воспользоваться лестницей, но там могут быть духи, — стал рассуждать Билли.         — Верно… — протянул Орфен.         Вдруг по его спине прошлись мурашки. Он ощутил чей-то взгляд. Это ему уже было знакомо — взгляд призрака. Он резко повернулся и навёл ствол.         — Выходи из темноты! Я знаю, что ты здесь! — крикнул Орфен, агресивно смотря во тьму. Дети спрятались за ним, а Билли уже привстал и держал на готове своё ружьё.         — Опусти пушку, парень. Против меня она бесполезна, — ответил женский голос, и перед ребятами материлизовалась девушка в форме работника бара.         — Секундочку… Натали?! — удивилась Шарлотта.         — Давно не виделись, принцесса, — сказала женщина и улыбнулась.         — Стоп, это же та барменша? — уточнил Орфен у Билли.         — Ага, — ответил парень и продолжал пристально смотреть на духа. Ему были знакомы уже все их лица.         — Что ты здесь делаешь? — спросила Шарлотта.         — Капитан сказал присмотреть за детишками на судне, вот я и пришла, — пояснила Натали.         — Значит, ты от капитана, — выдвинул вердикт Орфен.         — Да. И я смотрю, он не зря забеспокоился. Вам нужна помощь. - Обеспокоенно сказала та.         — У нас уже есть один дух, больше не надо, — пробурчал Билли.         — Не начинай. Она нам не враг. Поверьте мне, — стала заверять Шарлотта и посмотрела на Орфена.         — Ну… Кхм, раз ты от Капитана, значит, ты вкурсе, что мы хотим сделать? — спросил Орфен.         — Ага. И я хочу помочь, как и многие, кто хочет снять с себя проклятие. А ещё увидеть лица тех мразей, когда их «прелесть» сгорит в огне, — сказала женщина и жутко оскалилась.         — Тогда отлично, — кивнул Орфен.         Билли в ответ лишь с тревогой посмотрел на ребят.         «Надеюсь, мы не совершили ошибку». - Подумал он смотря на радостные лица детей.

      ***

      Пытаясь придумать новый стиль для девочек, мотыльки умудрились большую часть своей фантазии потратить на Шестую. Это может показаться удивительным, но для них встретить человека с более азиатской внешностью было в новинку. В итоге девушка обзавелась платьем с рукавами по локоть, на нём были жёлтые ленточки, а слева нарисована маска лисицы кицуне в окружении таких же жёлтых лотосов. Волосы собраны в два низких пучка, челку так же укоротили, открыв рубиновые глаза. Так же девушка обзавелась жёлтым беретом с лисьими ушками и чёрными туфельками с такими же лотосами по бокам. Цвет её глаз было решено скрыть при помощи голубых линз, правда, в итоге они стали фиолетовыми.         — Ты теперь така-а-а-а-ая очаровашка! — стала умиляться Манула.         Шестая ничего ей не ответила, а лишь разглядывала себя в зеркале. Жёлтые цветы лотоса ей напомнили о одуванчиках, что росли на утёсе в русалочьей бухте. Она была не похожа на саму себя, словно с зеркала на неё смотрела совершенно другая девушка. Ещё и эти глаза аметисты…         — Вы решили поиздеваться на до мной по полной, да? — спросила Соловей, взглянув на своё отражение.         Рыжий кудрявый парик, серая меховая накидка, чёрная футболка с принтом птицы и такие же чёрные джинсы. Ей этот образ напомнил современную ведьму, не хватало только метлы и вороны на плече.         — Почему сразу издеваемся? Это просто эксперимент, — ответила Хлоя и протянула очки лисички.         — Прости, но их я не надену.         — Но тебе нужно скрыть глаза, а твои очки выделяются.         — Почему? Это же просто старые очки.         — Вот именно, дорогуша, они старые. Такие никто не носит, и они здесь не подходят.       — Разве в этом городе всем не всё равно, кто и что носит?       — Поверь, все всё замечают…         — Если ты так не хочешь надевать эти очки, то попробуй линзы, — предложила Ксин и протянула футляр с чёрными линзами.         Соловей кое-как надела их, и радужки её глаз стали абсолютно чёрными, прямо как у её отца…         — Круто. Но парик стоит сменить, — сказала Хлоя и достала из закрамов другой парик с длинными прямыми чёрными волосами.       Соловей посмотрела в зеркало и побледнела от страха, с другой стороны на неё смотрело лицо, что часто появлялось в её кошмарах. Она мигом сняла парик и с нервным смешком предложила оставить рыжий.       — Теперь никто и не узнает в вас недавних преступников, — сказала Манула.         — Да, теперь главное, чтобы Доминик не облажался, — фыркнула Хлоя и гордо задрала нос.         — Нам нужно ещё придумать им легенды, — сказала Ксин и подошла к девочкам. — Хм… Отныне для незнакомцев ты не Шестая а… Джун.         — Нет, — на отрез отказалась Шестая.         — Может Иоко? — предложила Манула.         — А это уже подойдёт.         — Хорошо. А вот ты у нас будешь Наташей, — сказала Ксин, указав на Соловей.         — Наташа… — как же знакомо звучало это имя для неё. —  Хм… Хорошо.         Вдруг раздался стук в дверь. Девушки сразу её открыли, и в комнату ворвались парни-мотыльки вместе с Моно, что был одет в простую уличную одежду. Тёмно-зелёная ветровка очень напоминала ему его старый плащ.         Пока мотыльки переговаривались между собой, а Соловей разглядывала себя в зеркале, Моно и Шестая не могли отвести взгляд друг от друга. Парень был очарован ею в который уже раз. Её длинные волосы теперь собраны в два очаровательных пучка, а губы, накрашенные персиковой помадой, были ещё немного припухлыми из-за их утренней игры. Девушка же была рада видеть парня таким счастливым, даже его кожа преобрела более тёплый оттенок вместо мертвецки бледного.         — Я выгляжу не слишком… смешно? — поинтересовалась она, поправляя берет.         — Ты выглядишь чудесно, — с лёгким румянцем на щеках ответил парень.         На лице девушки тут же появилась скромная улыбка.         — Пошли тусоваться! — крикнул кто-то из парней, и вся толпа направилась к выходу.  

***

      — Думаю, мне не стоит повторять вам правила поведения в городе, — сказала Рейчел, встретив толпу у выхода.         — Не нужно, босс, мы уже взрослые детишки, — ответил Доминик.         — Хорошо, но всё равно будьте предельно осторожны. Архитектор сняла вас с общего розыска, но это не значит, что вы в безопасности, — сказала она троице.         — Мы будем осторожны, — заверил её Моно, и вся толпа, наконец-то, покинула заведение.         Для мотыльков такие прогулки были редкостью. Обычно они сидели в заперти в заведении, но иногда Рейчел давала добро, и за хорошее поведение могла позволить потусить в Неоне. Главное, это не устроить дебош.         Стоило ребятам оказаться на главной улице, как они тут же были ослеплены сиянием города. Шестая не могла перестать вертеть головой, рассматривая высотки и проезжающие машины. Ранее они уже бродили по окрестностям, но тогда у них не было ни желания, ни возможности что-то разглядывать.          Ребята начали свою прогулку с осмотра центра. Среди толпы они казались обычными жителями города. Лишь иногда встречали взгляды любопытных зевак, что смотрели то на мотыльков, то на Шестую. Это внимание Моно немного раздражало.         — Это здание похоже на скелет кита, — сказал Моно, узрев Серверный Центр.         — А у китов разве есть скелет? — спросила Хлоя.         — Сейчас это не самый главный вопрос, — ответила Соловей.         — Как ты думаешь, это место может измениться внутри, как Башня? — тихо спросила Шестая.         — Возможно… — ответил Моно.         — А как обычно происходит завершение этапа отбора? — спросила Соловей, обратившись к Хлое.         — Обычно всё разворачивается на входе в здание, оттуда ведётся прямой эфир и взаимодействие со зрителями. Затем выбранных претендентов заводят в здание и туда же отправляется Архитектор, а все остальные развлекают публику.         — Значит, нам здание так-то и не нужно? — спросил Моно.         — Ну… — Хлоя не знала, что ответить.         — Давайте пока уйдём, нам ещё нужно попасть на станцию, — предложила Соловей, заметив полицию.       Когда ребята скрылись от надзора, Ксин не выдержала и решила поинтересоваться у ребят, зачем им нужна станция.         Всем местным было известно это место, но не каждый решался пойти туда, а после того, что произошло с Хлоей, она возненавидела станцию всей своей душой.         — Зачем вам туда?         — Хочу разведать там обстановку, — ответила девушка.         — Но это на другом конце города, — стал ныть кто-то из парней.         Доминик заметил нарастающееся недовольство ребят и решил найти компромисс.         — Так, успокойтесь. Давайте так, вы, ребят, пойдёте пока без нас, а мы с Хлоей и тройцей быстро сгоняем на станцию.         — Чувак, она находится в часе езды от Сервера, а до кинотеатра отсюда ещё минут десять. Ты точно уверен? — спросила Ксин.         — Точно, нам нужно познакомить ребят с городом и помочь им продумать весь план. Не переживайте, мы ещё к вам вернёмся, — заверил её Доминик.       — Ладно, но я пойду с вами. На всякий случай, — сказала Ксин.       На этом они и разошлись. Поймав такси, ребята направились в сторону станции.         Чем ближе они подъежали, тем больше покинутых домов встречали. Эта часть города явно была пуста. Здесь не оказалось всей той кучи вывесок, лишь иногда встречались люди, и те в большинстве были без телефонов. В какой-то момент водитель остановился.         — Я дальше не поеду, — сказал он.         — Ладно, сможешь нас подождать? — спросил Доминик.         — Сколько?         — Пол часа.         — Идёт, но вы заплатите.         — Базару ноль.         Команда вышла из машины, от станции их отделял пустырь. Здание было большим и напоминало дворец, но по виду стало ясно, что за ним плохо следят. Причудливая лепнина потрескалась и местами откололась, окна были разбиты, а где-то часть здания и вовсе обвалилась. Можно было подумать, что место давно всеми покинуто, как вдруг раздался женский голос.         — На первый путь пребывает поезд Остров — Неон!         — Что это было? — спросила Шестая, прижавшись к Моно.         — Объявили о прибытии поезда, — ответила Соловей и побежала на станцию.       — Хей, не спеши! — крикнула Хлоя и побежала следом, за ней Доминик и Ксин, а дальше и Моно с Шестой.       Зайдя во внутрь, они увидели потрёпанный зал ожидания. Кассы были закрыты, но рядом висела вывеска «1 билет 2 монеты», а на окне висела табличка «билетов нет».       — Так дёшево, — проронила Соловей.         — Ага… — со вздохом сказала Хлоя.         Она ненавидела это место, воспоминания о прошлом раскрывали её шрамы. Руки немного задрожали, но их тут же схватила Ксин. Так девушка почувствовала себя хоть немного в безопасности, а Соловей шла дальше, не оглядываясь.         Ребята прошли дальше и смогли выйти на перон. Там они увидели широкую площадку, впереди пути, часть из которых была занята составами, некоторые уже перевернулись, а другие продолжали стоя ржаветь. Пока группа разглядывала место, Соловей заметила один плакат, на котором был её портрет.         — Вот чёрт, — прошептала она.         — Что случилось? — спросил Моно, и она указала на портрет.         — Разве розыск с нас не сняли? — спросила Шестая.         — Это не Архитектора… — ответила Соловей и стала вчитываться в текст.         Будьте внимательны! Эта особа часто пытается проникнуть без билета на состав. В последний раз была замечена на станции Бледного Города.         — Да ты, смотрю, знаменитость, — прошептала Ксин.         — Да… Только эта слава мне ни к чему.         — Ты же вроде всего на два поезда пыталась попасть? — спросил Доминик.         — Ну… Да. Но, видимо, этого оказалось достаточно.         — Нам нужно уходить. Скоро прибудет поезд, и на нас точно обратят внимание кондукторы, — сказал Доминик, заметив приближающийся состав.         Ребята тут же поспешили ретироваться. На последок Соловей посмотрела в сторону прибывающего поезда.         — Уже совсем скоро, — прошептала она.         Сев обратно в такси, ребята направились в город. По дороге у Шестой заурчал живот, и Моно попросил остановиться где-нибудь перекусить.        Оказавшись в центре, ребята зашли в ближайшую кофейню. Приятный запах кофе и выпечки разыграл аппетит девушки ещё сильнее, а как только в её руки попал круассан с шоколадом, она ощутила себя в раю. Тёплое воздушное тесто и горячий шоколад, медленно растекающийся во рту.         — Если это очередной сон, не смейте меня будить, — сказала Шестая, растворяясь в шоколадном раю.         — Ты никогда не пробовала шоколад? — удивилась Ксин.         — В том месте его нет, — прошептала Хлоя.         — Хм… Ладно, давай ускоряйся, нам ещё нужно успеть в кино, — сказала Ксин, смотря на электронные часы в кафе.         — Не торопи меня, — пробурчала Шестая.       Моно продолжал пить кофе и тихо смеяться над довольной девушкой, пока по его спине не прошёлся холодок. Он медленно повернул голову в сторону окна и заметил чёрную машину. Через открытое окно на них смотрел человек с тремя масками вместо головы, он приветливо улыбнулся им, а затем машина просто уехала. Это сбило Моно с толку.       — Вы тоже это видели? — спросил Моно у ребят.       — Ты про того красавчика в машине? — уточнила Соловей.       Все тут же направили любопытные и недоумевающие взгляды в её сторону. Поняв, что она сейчас сказала, Соловей отмахнулась и некоторое время просто молча сидела с обеспокоенным лицом. Она сама не понимала почему так сказала.         Через десять минут ребята уже шли в сторону кинотеатра.         — Разве мы не могли у себя посмотреть фильмы? — спросила Шестая.         — Новинки мы можем посмотреть только в кино. К тому же там большой экран, — ответила Манула.         Ребята зашли в здание кинотеатра. Как и везде, звучала громкая музыка, но в воздухе витал приятный запах попкорна. Шестая тут же понеслась к прилавку. Необычная еда молниеносно привлекла её внимание. Взяв по пачке попкорна и по коктейлю, ребята направились в зал на фильм.         Огромное помещение с кучей кресел, что были направлены на не менее огромный экран. Как только ребята заняли свои места, в самом верху зала выключился свет, а затем загорелся экран. Все спокойно смотрели фильм, кроме Моно и Шестой. Парень схватился за ручки кресла, как только экран побелел. Толпа людей смотрела на происходящие на экране, но их лица никак не искажались. Это стало для парня облегчением, хоть Тощего уже нет, мысль о том, что он может вылезти из этого огромного экрана его очень пугала. Шестая прекрасно понимала его переживания, и положила свою руку на ладонь Моно, чтобы он не так сильно переживал.          Вдруг он услышал смех подруги.         — Что случилось? — тихо спросил он.         — Я… Я… пх… Я просто представила, как огромный Тощий вылазиет от туда… пх. А потом кто-то вырубает свет и он застревает… Это так нелепо… хи-хи.         Моно тоже не удержался. Конечно, вряд ли Тощий застрял бы в стене, скорее, он предстал бы перед ними только на половину, но и этот вариант показался ему смешным, хоть и страшным. Со временем страх ушёл, он перестал впиваться пальцами в кресло, а вместо этого сплёл их с пальцами Шестой воедино.         Пока шло кино, девушка успела съесть всю свою порцию попкорна, что, казалось, исчезла моментально, и она начала попытки добраться к закуске Моно.         — Что ты делаешь?         — Я голодная, поделись.         — Я тоже есть хочу.         — Ну, не жадничай.         Спустя пару минут, Моно, всё же, разделил свою порцию пополам, но зато забрал себе лишнюю банку газировки.         После фильма, ребята отправились в сторону роллердрома. Моно не стал надевать ролики, и дело было не только в том, что на его ногу их просто не было, а и из-за того, что падение такого великана может окончиться не только тройкой синяков, но и парой несчастных жертв. А вот Шестая наоборот с интересом решила попробовать покататься. По началу она даже отказывалась отцепиться от перил, но как только Моно протянул руку помощи, дело пошло, правда, в итоге девушка не отпускала его руку, хотя он даже не был против.         — Ещё не жалеешь? — стал злорадствовать парень.       В ответ Шестая лишь сильнее сжала руку парня, а затем выровнялась и стала помогать себе левитацией.         — Нет, ни о чём не жалею, — с хитрой улыбкой сказала она.         — Хей, ты жульничаешь.         — Не понимаю, о чём ты.       Ощутив свободу, Шестая начала сама нестись по залу, иногда задевая людей. Парочка парней обратила на неё внимание и решила подойти познакомиться.       — Привет, не хочешь с нами покататься на перегонки? — предложил один из парней.       Девушка обернулась к ним, и ей вовсе не понравились их взгляды. Хоть парни и выглядели дружелюбно, в глазах читалось что-то недоброе, мерзкое, пугающее. Она почувствовала страх, незнакомый ей до этого.       — Нет, не хочу, — ответила Шестая, выйдя из оцепенения, на её лице читалось недовольство.       Парни же не хотели отступать, правда, когда к ним подошёл Моно, то сразу решили уйти. Моно видел их взгляды, и из-за этого он хотел оторвать им головы.         Через полтора часа ребята уже были на танцполе клуба. Музыка стала бить по ушами в два раза сильнее, люди поддавались хаотичному ритму, попутно болтая друг с другом. Мотыльки влились в этот поток, пока трио стояло в стороне.         — Ты уже выпила три бокала, может тебе хватит? — спросила Хлоя, смотря на Соловей, что раздумывала над тем, брать ли ей ещё один.         — Мне никогда не будет достаточно, — ответила она.         В этот момент к ним подошёл Доминик, что кое-как выбрался из потока людей.         — Слушай, я вот спросить хотел, как ты можешь так много пить? После прошлого раза я думал у меня печень откажет, — сказал парень.         — Ну… что тут сказать. Я холодна к алкоголю, — с улыбкой ответила она.         Ещё некоторое время ребята сидели в баре. Несколько парней даже пытались пригласить Шестую на танец, но девушка всем им отказывала, а те, кто не понимал намёков, нарывались на Моно, что внушал им страх только своим взглядом.         — Может, отойдём куда-нибудь? — предложил Моно.         Шеста молча согласилась: вся эта толпа людей её начинала раздражать. Они вели себя словно дикие звери, заливали в себя напитки и глотали разноцветные пилюли, а затем уходили в полный отрыв от реальности. Шестая уже спрашивала у Хлои об этих странных конфетах, но та сперва посмеялась, а затем сказала, что это специальные таблетки, но предупредила не брать их, если предлагают, и ещё следить постоянно за собственным стаканом.         Протиснувшись сквозь толпу, ребята вышли на терассу, её уже облюбовала пара голубков, но, заметив высокого парня, они сразу ретировались.         — Фух, до чего же ужасное место, — устало сказала Шестая, её голова немного гудела от всего этого шума.         — Да уж… — поддержал Моно и облокотился о перила терассы.         Он привык к шуму, привык к помехам, что давят на мозг, к повторяющимся мелодиям вещания, но даже для него это было в новинку. Он устало вдохнул воздух, а затем достал из кармана пачку сигарет.         — Откуда они у тебя? — спросила Шестая, подойдя ближе.         — У Доминика одолжил, — ответил парень и закурил одну сигарету.         Едкий дым ветер понёс прямо к лицу девушки, отчего так закашлялась. Для её лёгких это была словно пытка.         — Как ты можешь курить эту дрянь? — спросила она.         — Хех… Спроси что-нибудь по проще, — ответил парень и обошёл Шестую, встав так, чтобы дым не попадал ей в лицо. — Однажды я брошу это, но не сегодня.         Девушка несколько секунд молча смотрела на парня.         — Прости… — прошептала она.         Сперва Моно не понял, к чему это она, но тут же догадка влетела в его мозг, словно пуля, и прошлась лёгкой дрожью по позвоночнику.         — Шесть… Мы же уже говорили об этом.         — Я знаю, но… Но я… Я не могу это так просто отпустить. Понимаешь?         — Но ведь ты не подносила ко мне сигареты с зажигалкой.         — Но я отпустила руку!         Моно тут же выбросил окурок и прижал к себе Шестую.         — Прошу, прекрати. Ты уже вытащила меня оттуда. Скоро мы доберемся к островам и заживём совершенно иной жизнью, — стал шептать он ей, гладя по макушке.         Шестая стояла пару секунд, не зная, плакать ей или смеяться. В итоге она просто обняла парня в ответ.         — Моно… Если я что-то могу для тебя сделать…         В этот момент на терассу зашла Соловей, что так же устала от шума.         — Стоп… Уже вечереет? — спросила она, смотря на солнце.         И правда, до полноценного заката ещё есть время, но день так быстро пролетает.         — Оу… Я помешала? — спросила она, увидев ребят.         — Да нет… Всё нормально, — ответила Шестая и оторвалась от парня.         Соловей тоже подошла к перилам терассы. Они находились на самой вершине тридцатиэтажки, выше только крыша. Это было не самое большое здание в городе, но поскольку оно находилось недалеко от набережной, с него можно было увидеть океан. Ребята стояли рядом друг с другом и смотрели на горизонт. На той стороне осталось их прошлое.         — Слушай… А в твоё время всё было так же? — вдруг спросила Шестая у Соловей.         — Нет… Вообще не так. По крайней мере, молодёжь на людях не закидывалась препаратами и не спала на обочене, — честно ответила ей та, смотря на ребят, спящих внизу около входа в здание. Потупив так ещё пару секунд, она добавила: — Хотя не факт, что я видела всё.         Да, в её время уже были и многоэтажки, и машины, и телефоны, правда, с километровыми проводами, но всё было совсем иначе.         — Фух. Ну и толпа сегодня тут, — сказала Хлоя, вылетая на терассу.         — Они хоть не пострадают? По ночам, должно быть, холодно, — в слух рассуждала Соловей, продолжая смотреть на ребят внизу.         — Тебе не о чем переживать. Проспятся и пойдут дальше, а если нет… То о них позаботится полиция, — ответила Хлоя.         Вдруг мотылёк легонько тыкнула Соловей в бок и указала взглядом на ребят. Девушка поняла намёк и поспешила уйти вместе с ней.       Девушки зашли обратно в заведение, взяли пару коктейлей и скрылись в самом дельнем углу.         — Сегодня очень хорошая погода. Такое редко бывает, — сказала, Хлоя подходя ближе.         — Даже теплее как-то.         — Ага… Как тебе впечатления от города?         — Ну… Двояко. Но, признаю, здесь есть чему удивиться.         — А ты бы хотела остаться здесь? Ты могла бы стать крутой певицей и безбедно жить в этом городе, — вдруг предложила Хлоя.       Соловей слегка улыбнулась на такое.         — Но я не хочу. Мне не хочется жить здесь. Этот ритм жизни не для меня.         — Значит, лучше идти не пойми куда за мало знакомым человеком? — тихо спросила девушка.         Соловей занервничала. Она не делилась с ней этим отрывком своей жизни.         — Значит, я правильно угадала, — со вздохом ответила мотылёк и отпила от бокала. — Знаешь, я раньше тоже влюблялась.         — Чего? — с непониманием спросила Соловей. — Погоди, ты думаешь я…         — Дослушай. Я тоже любила, и тот человек говорил мне, что мы будем жить вместе счастливо вдали от Неона и прочего кошмара. Но он бросил меня, прямо на пероне. Забрал мой билет и укатил восвояси, а меня чуть не прибили работники станции, приняв за приспешника Архитектора, — закончила девушка и осушила бокал.         — Мне жаль… — ответила Соловей и с жалостью посмотрела на мотылька.         Это тяжело, когда тебя предаёт близкий человек, и она это знала, но когда это делает любимый, тот, кому ты доверила своё сердце, возможно, это больно вдвойне. В этот момент в её голову закралась мысль: может её отец тоже так себя чувствовал?         — Только я не влюблена не в кого, — призналась Соловей.         — Что?         — Да, меня там ждут, по крайней мере, я надеюсь, но там не любимый человек. Скорее… друг. Он мне помог, когда я сходила с ума и… дал мне курс. Я заставила его сесть на поезд по оставшемуся билету и пообещала встретиться с ним там, — призналась девушка.       — Оу…       Вдруг мотылёк в плотную приблизилась к Соловей и попыталась поцеловать в губы, но девушка отстранилась.         — Что ты делаешь? — спросила Соловей, удивившись такому поведению девушки.         — Я… Я просто подумала, что раз такое дело, то мы могли бы… попробовать….         — Чего?! — Соловей с раскрытым ртом таращилась на мотылька, а та лишь боялась, что теперь Соловей пошлёт её куда подальше.         Девушка потёрла переносицу, собираясь с мыслями.         — Хлоя, послушай… Прости, ты милая и всё такое, но... Я не подхожу для отношений.         — Оу, ясно… понимаю, старая школа и все дела.         — Чт-… Не в этом дело! Просто… Я вообще не хочу заводить с кем-либо романтичеких отношений.       В этот момент повисло неловкое молчание, которое длилось, словно вечность, но по факту пару секунд. Хлоя ожидала от Соловей любого ответа на её чувства, но не такого.         — Но почему? — спросила она, не выдержав.       Соловей стояла и не решалась сказать, затем залпом осушила бокал и решилась начать.         — Родители…         — Что?         — Хлоя, я живу уже очень-очень долго. Я помню… Своих родителей, я помню, какими были их отношения. Даже если они когда-то и любили друг друга, со временем они стали лишь терпеть. Я не хочу повторить их судьбу.         После такого признания, девушки несколько минут молча смотрели друг на друга.         — А какими были их отношения? — спросила Хлоя.         — Фух… Ну, они были вместе, так как оба были известными личностями, и из-за репутации им приходилось терпеть друг друга, хотя они и ненавидели. Как они сделали моего младшего брата, я понятия не имею, но факт остаётся фактом. Я подозреваю, что моя мать предала отца и… И в итоге всё вот так и сложилось.       Выслушав, Хлоя задумалась о своём прошлом. Тот парень был красивый, его речи были слаще ликёра, а обещания прекрасней любой фантазии. После того, как он кинул её, она зареклась не влюбляться, она думала, что больше никого не впустит в сердце, но со временем поняла, что в мире полно козлов, но есть и хорошие ребята. К примеру, её друзья. С Соловей же дела обстояли иначе, она сама изначально боится кого-то ранить и повторить те же ошибки, что и её родители.         «Мы разные…», — подумала мотылёк, а затем добавила: — Хм… Ну, тебе это точно не грозит.         — Откуда такая уверенность?         — Ты верная, — ответила Хлоя.         — Этого не достаточно.         — Ну, тогда ты можешь стать кошатницей! — продолжала попытки ободрить подругу Хлоя.         — Я больше люблю собак.         — Без разницы, факт в том, что не стоит отчаиваться. Ты не твоя мама, ты это ты.         Соловей улыбнулась краями губ на такое заявление, а затем немного посмеялась. Хлоя тоже улыбнулась, а затем её будто прошибло током, и она полезла в карман.       — Держи, — сказала она, протягивая телефон с треснувшим экраном.         — Ого, спасибо. Но разве эти телефоны не запрещены в вашем клубе?         — Да… Но если он так нужен Моно, то почему бы и не нарушить правила.         — Спасибо тебе.         — И ещё… Я хотела спросить тебя о вашем деле… Скажи честно… — девушка подошла ближе, чтобы её шёпот не был услышан. — Серверу конец?         Соловей лишь кивнула.         — Ясно… — печально проронила Хлоя.         — Ты растроена?         — Можно и так сказать…         — Но ведь… Тогда все будут свободны.         — Но кому мы нужны на этой свободе? — Хлоя, говоря «мы», явно акцентировала на том факте, что она мотылёк.         — Мы никому не нужны, только себе, — ответила Соловей.

***

        — Мне кажется, или становится холоднее? — спросила Шестая.         — Тебе не кажется, это всегда так. Вечером у моря становится прохладно, — ответил Моно и снял с себя ветровку, чтобы накрыть девушку. — Знаешь, а тебе идут эти ушки.         — Я знаю, но настоящие лучше.         — Что? — в недоумении спросил парень.         — Н-ничего…         — Так не пойдёт, что ты имела в виду? - спросил парень, приблизившись в плотную и широко улыбнувшись.         — Ну… Сам знаешь, в каждой шутке лишь доля шутки… - Стала заговаривать зубы девушка.         — И?..       Шестая замолчала, не желая продолжать разговор, а Моно не хотел отступать.         Вдруг к ним вбежал Доминик.         — Ребят, пойдёмте… Я опять что-то обломал?         — Нет, мы идём, — ответил Моно и взял девушку на руки.         — Ты чего?         — Ты уже устала.         — Но и ты тоже.         — С этим мы разберёмся позже.         После этого ребята всей дружной компанией отправились обратно. День был очень насыщенным, но мотыльки хотели его продолжить уже в баре, наше же трио отправилось отдыхать по комнатам.         — Фух… После такой прогулки я буду в отключке часиков восемь… — сказала Соловей, после этого она подошла в плотную к Моно и быстро дала в руки телефон. — Спокойной ночи, ребят, — попрощалась Соловей и пошла в сторону своей комнаты.         Моно и Шестая также попрощались с ней и скрылись в своей спальне. Парень сразу плюхнулся на кровать и тяжело вздохнул. За этот день он узнал очень много нового: вид Сервера, часть улиц, расположение станции, вкус разной еды и выпивки… И что многие местные падки на красивых девушек.         Он и раньше замечал, как парни смотрят на Шестую, и это его очень бесило, особенно сегодня. В баре они словно с цепи сорвались, и если бы не характер девушки, он бы уже давно их там всех стёр в порошок, в прямом смысле, но Шестая не из робкого десятка, она лишь взглядом могла дать понять, что не намерена играть в их игры, а если человек не понимал, то тени могли подстроить его исчезновение.         Парень посмотрел на свою девушку, что спокойно сидела рядом, снимая туфли. Тот беретик с ушками уже лежал на столе, она так и не ответила ему на вопросы про настоящие уши, но он как-то и не хотел расспрашивать, мало ли это просто её очередная шутка. Вдруг Шестая встала и потянулась, выравнивая спину и вытягиваясь пальцами к потолку, отчего её платье, казалось, стало ещё более коротким. Моно тихо встал с кровати, когда девушка уже хотела подойти к шкафу, и обнял её сзади. Она лишь улыбнулась и принялась расплетать свои волосы. Из-за причёски они стали немного волнистыми.         — Ты ещё долго будешь меня так держать? — спросила Шестая, обняв его руки.         — Хм… Даже не знаю… — лениво протянул Моно.         Вдруг девушка развернулась в его обьятиях и, положив руки ему на плечи, посмотрела пристально в его серые глаза.         — Ты устал. Давай уже ложиться, — прошептала она и положила одну ладонь ему на щёку.         Моно долго смотрел на девушку, не желая так просто заканчивать этот день. В какой-то момент он наклонился к ней для поцелуя. Шестая была не против и сама прислонилась к его губам. Пока они целовались, парень сжимал её талию, сминая шёлковую ткань платья, затем перешёл от губ к шее, приподымая Шестую так, что она едва касалась кончиками пальцев земли.         — М-Моно, мне щекотно… — тихо хихикая, сказала девушка.       А парень продолжал, и в какой-то момент в его голову вновь залезли воспоминания о тех парнях. Как они только посмели так смотреть на неё? Он видел эти взгляды раньше в телевизоре и видел, чем это заканчивалось. Эта мысль выводила его из себя, и он зажмурился, боясь, что сейчас у него такой же взгляд. Вдруг он слегка укусил её кожу, и Шестая издала тихий стон. В этот момент в его голове словно щёлкнул переключатель, и девушка это почувствовала. В одно мгновение они уже лежали на кровати, парень нависал над барышней и смотрел на неё этим самым взглядом, но Шестая не чувствовала страха или отвращения, ведь её взгляд сейчас был точно таким же.         — Шесть, ты готова ответить на мой утренний вопрос? — спросил Моно.         Девушка задержала дыхание, её щёки залились румянцем лишь сильнее.         «Да, чёрт возьми!», — подумала она и прильнула к его губам, опираясь на локти.         Тормоза сброшены, пути назад нет, именно это подумал Моно, и его руки тут же подняли юбку платья, а затем и полностью его сорвали. От губ его поцелуи перешли к шее, оттуда к ключицам, затем спустились ниже к груди оставляя прохладную дорожку. Стянув с девушки лифчик, парень принялся целовать и сминать её в своих руках. Стоило лишь легонько укусить кожу, как тут же раздался первый громкий стон Шестой, а затем ещё один, когда рука парня оказалась ниже.         «Доминик, если ты сейчас постучишь в дверь, клянусь Всевидящим Оком, я закопаю тебя на пляже!» — подумал про себя Моно.         Этой ночью они так просто не заснут.