Арису Сакаянаги х Аянокоджи Киётака

— Масуми-сан, тебе не кажется, что наши отношения уже являются воплощением совершенства? Она вздыхает, потягивая кофе: — Почему ты так говоришь, Сакаянаги…? — Фуфу, его красота, его соблазнительный тон, мускулистое тело. Не говоря уже о его бесконечно расширяющемся круге знаний. И его глаза, возможно, просто слишком милые. — Как это связано с «воплощением совершенства» в отношении ваших отношений? — Как, ты спрашиваешь? Фуфу, ты видишь ли, мы оба дополняем наши стремления. Я так мечтала о принце, способном победить меня, а он так мечтал о ледяной королеве, причиняющей боль человеку, которого она любит. Мы оба удовлетворяем желания другого… — Аянокоджи… мазохист? Я так и знала… — Ну-ну, Масуми-сан… Не то чтобы он стремился к доминированию в отношениях, скорее, он развил это со временем. — Этот извращенец… меня не волнует, на что он пошел, чтобы спасти наших одноклассников… он первоклассный извращенец, и это выделяется больше, чем любые впечатляющие подвиги… Сакаянаги-сан, я настоятельно рекомендую тебе порвать с ним. Кто знает… он может приставать к тебе в процессе этих физически сложных отношений… — Просто чтобы вы знали… Масуми… Арису… я здесь, с вами, ребята.

***

Мы сидим в кафе, включая Киётаку. Почему, спросите вы? Ну что ж, сегодня день после окончания школы. — В память о старых временах, давайте воссоединимся втроем. — Что ты планируешь делать дальше, Киётака? — спрашиваю я его, ритмично постукивая тростью по полу. — Кто знает… — Скучный ответ, как обычно, — комментирует Масуми-сан. — Скажи Масуми. У тебя всегда было такое отвращение на лице, когда ты видела нас двоих вместе… это лицо зависти? — Мне достать циркуль? — Это другой персонаж. — Ах… нож? — Ты могла бы быть немного снисходительнее. — Я заколю тебя и сделаю Сакаянаги счастливой, такой, какой ты хочешь ее видеть. Это высшая форма снисхождения, тебе не кажется? — Арису, я заплачу за кофе вместо Масуми, на случай, если она попытается уйти, не заплатив. — Ты сейчас надо мной издеваешься? — Ах… это верно… мне очень жаль, Масуми. Я и забыл о твоей неспособности к магазинным кражам… — Меня от тебя тошнит. Ах… может ли это быть? — Возможно, вы двое сильно не любите друг друга? Киётака и Масуми смотрят на меня в унисон, — Ты только что поняла?

***

Давненько мы не виделись, да? С лета нашей первой встречи. Со мной и Арису, на том корабле. Я должен сказать, что, несмотря на мою впечатляющую дедуктивную способность предвидения я никогда не смог бы предсказать такой исход, какие бы расчеты ни были сделаны. Это действительно бросающая вызов реальности нить судьбы. Но разве я жалуюсь? Возможно, я могу внешне выразить свою жалобу. Но я думаю, что, как и у всех людей, мои внутренние чувства совсем другие. Хотя временами она может доставлять неприятности, она все еще остается блестящим осколком моей некогда бесцветной юности. И хотя горько-сладкие воспоминания о нашей ранней школьной жизни остались в далеком прошлом, мы все еще поддерживаем тесную связь, достаточно тесную, чтобы сформировать новые воспоминания. Школьная жизнь закончилась, и теперь настоящее состоит из нее и меня. Это сверх того, что я мог предвидеть. Последующая история обо мне и ней, вместе, в этом мире… это судьба, которую стоит пережить…

***

Но сначала…

***

1 час спустя — Фуфу, доброе утро, мама. Я впервые переступаю порог дома Сакаянаги. И… — Мм? Это ты, Арису? — Твоя милая дочь. Меня встречает лицо, похожее на лицо девушки, с которой я сейчас встречаюсь. — Я пришла с принцем, мама. — Ах… принц, о котором ты говорила последние два года?

***

Напомним, что в то время как я остался в Старшей Школе Продвинутого Воспитания, остальная часть кампуса поступила в Белую Комнату, чтобы завершить там свое образование. Это означало, что ученикам снова разрешили вернуться домой. — Так ты все рассказала своей матери обо мне, да? — Фуфу, как насчет того, чтобы ты поговорил с ней, Киётака. Ах… если она на 1% похожа на свою дочь, то разговор с ней может показаться сложной задачей… вызовом. — Меня зовут… Внезапно я чувствую, как чья-то рука ласкает мое лицо. — Красивый… с хорошими характеристиками… нос красивой формы и… о? Что это? Эти глаза кажутся неземными…

***

— Скажите, мисс Сакаянаги… вы, наверное, слепая? Она отодвигается назад: — Как грубо… Я был неправ? — Ах, пожалуйста, прости меня… — Фуфу, я шучу, принц. Она приближает свое лицо к моему, в нескольких дюймах от меня. — Я действительно слепа. Но мои глаза свободны исследовать все, к чему я прикасаюсь и что чувствую. Ты не против? Э-э, твое имя… — Аянокоджи Киётака. — Аянокоджи… да? Она снова поднимает голову. — Ты, должно быть, сталкивался со сложными испытаниями всю свою жизнь, Аянокоджи-сан. Не говоря уже о том, как сложно встречаться с моей дочерью. — Фуфу, я уверена, что ему понравился мой вызов, мама. Думаю, оставлю это без комментариев. — Так ты останешься здесь, Аянокоджи-сан? Ах, верно. — Если вы, конечно, не возражаетн. В конце концов, мне больше некуда идти. Она кивает головой: — Я, мой муж и особенно две мои дочери были бы более чем счастливы приветствовать тебя здесь. В конце концов, ты новый член семьи. — Я ценю это… Я правильно расслышал? — МААМММММААА! Ребенок сбегает по лестнице. — Та да~! — Я никогда не знал, что у тебя есть младшая сестра, Арису. — Фуфу, разве я не упоминала о ней раньше? Виновата. Это было определенно сделано намеренно…

***

— Ты будешь спать в этой комнате, Аянокоджи-сан. Она открывает дверь в комнату, очень соответствующую характеру определенного человека. — Держатель для трости… сменные трости… держатель берета… сменные береты… несколько мишек Теодора… — Фуфу, это «плюшевые мишки». — Я подводил все к большому, окончательному вопросу, Арису. — Фуфу, продолжай. — Спасибо. Я буду спать в твоей комнате, да? — Мне кажется, ты знаешь ответ на свой собственный вопрос, Киётака. — Учитывая, что я живу с тобой под одной крышей, я, наверное, был готов к худшему. — Это мечта мужчины… переспать со своей очаровательной девушкой… и ты остался недовольен такой возможностью…? Киётака… возможно, я тебе… не нравлюсь? Я вздыхаю: — Думаю, я очень сильно тебя люблю. — Ты «Думаешь», да? — Ты лучше всего знаешь, что то, что я думаю, объективно верно. — Фуфу, действительно. Конечно, ты любишь меня так сильно, что тебе хотелось бы спать со мной в одной постели. — … — … Не только в одной и той же комнате… но в одной же кровати? — Фуфу, ты все еще кажешься недовольным? — Я выгляжу так же, как обычно. — Я могу расшифровать твои эмоции по малейшему изменению лица. — Впечатляет. — И что? Как тебе твоя новая комната? Я снова вздыхаю: — Думаю, я постепенно привыкну к этому… Нет смысла протестовать против комнаты, в которую меня поместили. Я должен быть благодарен, что мне вообще дали крышу над головой, чтобы я мог спать. — Аянокоджи-сан, ты встречаешься с моей дочерью, да? Я смотрю на мать Арису: — Так и есть. Она усмехается: «— Тогда подумай об этом как о подготовке. — Осмелюсь ли я спросить, для чего? — Ты увидишь через пару лет.

***

Ночь На кровати… Наши тела обмениваются теплом… Наши губы, в сантиметрах друг от друга… — Для чего ты это записываешь, Арису? Сплю ли я рядом с ней в полночь, подвергаю ли я сомнению ее сомнительные мысли? Хотя, должен сказать… для меня это впервые. Спать с девушкой. — Так это для тебя впервые, я могу с уверенностью предположить? Спать с девушкой? Она как будто прочитала мои мысли. Но это не значит, что она не делала этого раньше. Несмотря на то, что мы не общались в течение двух лет, Арису, мы с тобой практически родственные души. Мы не скрываем никаких секретов и не прикрываемся фасадом или маской. Наше сердце выражает наши искренние чувства, и так получилось, что это чувство любви. — И да, это впервые — спать с девушкой. — Фуфу, для меня это большая честь. И чувство облегчения. — Облегчения? — Фуфу, рассказать тебе забавный факт, Киётака?» — Спокойной ночи… — Я не заставлю тебя спать, не обработав этот факт в твоих нейронах. — Сегодня видна луна… — Ах… действительно… Мы оба смотрим в окно. — Арису, луну неправильно понимают, тебе не кажется? Люди ошибочно принимают ее за украшение в ночном небе, но в нашей жизни она имеет больше смысла, чем просто завораживающее зрелище. — Хм? — С тобой то же самое. Арису, ты больше не украшение в моей жизни, в конце концов, ты — часть моей жизни. Ее лицо слегка краснеет, и по опыту я понял, что это не обязательно сигнализирует о лихорадке. — Киётака… подумать только, что такое сердце смогло произнести такие гладкие и красочные слова… Это как если бы… Это как если бы… Мы забываем о моем вопросе.

***

План провалился. — Хочешь, я расскажу тебе забавный факт, Киётака? — Нет… Она придвигается ближе. — Хочешь, я расскажу тебе забавный факт, Киётака? — Все в порядке… Она придвигается ближе. — Хочешь, я расскажу тебе забавный факт, Киётака? — Тебе не нужно проходить через все эти неприятности... Она придвигается ближе — Хочешь, я расскажу тебе… забавный факт, Киётака?

***

После того, как я нерешительно дал ей тусклый зеленый свет, она снова заговорила. — Сон с девушкой… имеет двойной смысл, понимаешь? — Да? — Но… я вижу в нем одно-единственное значение… — Да…? — Должна ли я продемонстрировать единственное значение, которое я в нем вижу? Она придвигается ближе, ее рот в миллиметре от моих губ. Когда я закрываю глаза. *кусь* — Ты укусила меня за ухо? — Фуфу, откуда ты знаешь? — Кто знает… Она улыбается. Нет… Больше похоже на... Она усмехается. — Однажды я научу тебя этому… моему значению слов «Спать с девушкой», потому что я люблю тебя, Киётака.

***

Действительно, слова «Я люблю тебя», особенно исходящие из ее уст… иногда могуть быть страннымы… не так ли?