Жестокое Лето

      Наступило утро следующего дня. Эдгар проснулся рано. Его родители так и не объявились. Сразу же после того, как парень встал с кровати, он поплёлся к холодильнику. Там были несколько яиц, которые принесла Джесси, и ломоть бекона, тоже ею принесённый. «Пойдёт.» — сказал Эдгар, разогревая сковородку. Громкое шипение жарящейся яичницы-глазуньи, сопровождающееся мягким, сочным треском бекона, заставляло ненадолго забыть обо всём, что происходит.       Эдгар завтракал, смотря в окно. Он внезапно вспомнил, что ему не хватает кое-каких принадлежностей для отдыха: купальные трусы, приобретённые два года назад, жмут, большая часть футболок уже малы, да и могут быстро испачкаться. Рядом располагался магазин спортивных товаров «Columbia» — туда Эдгар и направился, взяв немного деньжат из своих сбережений на подработках. Перевязав вокруг шеи свой любимый длинный шарф в чёрно-белую полоску, что парень носил каждый день, он вышел, и утренний ветерок ударил ему в лицо.       Прохаживаясь между стеллажей и полочек, Эдгар наткнулся на Брока. — О, здорово! — Привет, Брочелла! Тоже пополняешь набор для отдыха? — Эге. Мне тут надо несколько причиндалов прикупить… — Мне тоже. Ты случайно не знаешь, где тут футболки можно поискать? — Следующий стеллаж. — Спасибо.       Спустя пять минут Эдгар вышел с тремя разноцветными футболками и одной парой боксеров. — Ну как? Нормально? — послышался сзади знакомый голос. Эдгар обернулся и снова увидел Брока с доской для сёрфинга, двумя полотенцами и тремя флаконами крема от загара для лица. — Ты меня тут ждёшь? — Ну да. Давай пойдём через Центральный парк да поговорим о чём-нибудь. Вместе ведь веселее! У меня к тому же на одном из выходов Ламба припаркована. — У тебя есть Ламба? — У бати две тачки: Роллс Ройс он оставил себе, а мне — Ламбу!       В тени изумрудных деревьев под лазурным небесным покровом, как те две сущности из финального диалога в Майнкрафте, Эдгар и Брок шли и вели дебаты. — Как спалось? — ухмыльнувшись, спросил последний. — Да нормально. Я просто сказал, что не поведу себя как лох перед Колетт. — Самовнушение работает. Я тут трусь уже полчаса, потому что меня Пайпер попросила помочь с приготовлением к полёту и отдыху на Ибице. Я уверен, что она ко мне неровно дышит… — ответа от Эдгара не последовало. Он слегка приуныл. — Блять, прости. Как у меня, с моим-то женолюбством отказало чувство такта?! Охренеть… — Не парься, бро. Мне просто не везёт… А тебе известны хоть какие-нибудь подробности о нашем отдыхе? — решил сменить тему Эдгар. — Да. Сразу скажу, что, к великому сожалению, с нами летит классуха… — Мать твою налево, у меня лишь один вопрос: нахера? — А я почём знаю? У меня тот же вопрос. — Пэмка будет только мешать нам заниматься своими делами. — Да и пох. Просто не будем обращать на неё внимания. — И то верно. Я подсчитал: мы прибудем на Ибицу за восемь часов. — Прикольно. Ночью всё будет выглядеть гораздо круче, чем днём. Прям сразу можешь сделать Колетт предложение! — Рановато будет. — Ты прав. Вам предстоит долгий, насыщенный путь сближения…       Герои вышли из Центрального парка. У бордюра стояла сияющая Ламборгини цвета солнца, отдающая глянцевым блеском. Брок пожал руку Эдгару, засунул на задние сиденья доску и флаконы, завёл свою малышку и на прощание сказал своему другу несколько слов: «Тебе нечего волноваться насчёт Колетт: я уверен, ты ей тоже нравишься. А я погнал к Пайпер. Удачи, хоуми. Скоро снова свидимся!» Плейбой надел солнцезащитные очки, поправил Луи-ремень и, надавив на газ, помчался в закат, пока его авто разносило по округе зверский рёв своего мотора.       Три часа дня. Все решили собираться возле школы. Явился каждый ученик; весь круг собрал целую кучу вещей, но только половина понадобиться на отдыхе. Пэм Джанкер, их классный руководитель, пересчитала своих подопечных как в первый раз, и все стали ожидать автобус. Каждый в последний раз посмотрел на своё образовательное учреждение: кто-то улыбнулся, кто-то отдал честь, а кто-то — показал средний палец из-под пояса. Вскоре громадный трёхметровый автомобиль прибыл и благочестиво позволил ребятам войти. Девушки заняли места, а парням пришлось постоять. Но, как оказалось, Колетт тоже не досталось свободного сиденья. Подруги учтиво предлагали ей сесть, но получали вежливый отказ. Шарф Эдгара из-за своей длины зажевала раздвижная дверь автобуса, этого никто не замечал. Он и Колетт находились на расстоянии чуть больше метра друг от друга. Зачем эта деталь? Сейчас узнаете!       Эдгар слушал одного из своих любимых исполнителей — Skrillex, но ему захотелось переключить его на The Weeknd. На протяжении всей поездки автобус сильно трясло, а в момент осуществления Эдгаром выше описанного действия машина остановилась. «Эх, вот, блять, щас руку от поручня отпущу, так он сразу рванёт как Ламба Брока… Ну, окей, дабстеп уже надоел.» — с этой мыслью Эдгар освободил от своей хватки трубу, и… автобус помчался со сверхсветовой скоростью! Бедолага вышел из равновесия, стал махать руками, но упасть вперёд ему не дал шарф, который зажевала дверь. Руки Эдгара схватили Колетт за грудь, и они оба отлетели. Парень ударился затылком о дверь, а девушка села ему на паховую область, будто бы он готовился оприходовать её. Все были в шоке, но Эдгар и Колетт мягко говоря охуели и не могли высказать ни слова. — Рейси, Андерсон, это что такое? Конечно, вы уже взрослые, но не здесь и сейчас же этим заниматься! — возмутилась сварливая Памела. Она была примером стандартного учителя математики и классного руководителя. — Миссис Джанкер, вы чего?! Это произошло случайно: я отпустил поручень, потом вышел из равновесия и ненарочно схватил Колетт… — последовал ответ от Эдгара, потом он обратился к пострадавшей. — К-колетт, п-п-п-п-п-прости м-м-м-м-мен-н-н-ня, п-пжалуста, й-а-а-а-а случ-ч-ч-чайно. Э-т-то всё ч-чёртово ш-шарф. — Да л-ладно, не в-волнуйся. Я в порядке. Ты сработал как подушка безопасности.       Прошло больше половины минуты, а Эдгар всё держал Колетт за грудь — состояние шока до сих пор не покинули парня — пока она сидела на нём. Их однокашники смотрели на это зрелище и не говорили ни слова. — Ты вставать будешь? — наконец спросила Колетт. — А? Ой, ёб… Да-да, держись за меня. — Эдгар поставил её на ноги, помог привести себя в порядок и взял у неё сумку. Колетт улыбнулась. Он тоже. Эдгар повернулся к своим браткам, а они в свою очередь одновременно отогнули большие пальцы. — А ты крут. — прошептал Кольт. — Я в ахуе… Я схватил её за сиськи, а потом она села мне на хер, ебать-копать!       Брок освободил Эдгару сиденье. Тот, потирая ушибленное место и, пытаясь успокоить разбушевавшуюся гениталию, присел и уже в который раз углубился в свои мысли: «Нихера себе, вот это поворот! Я первый раз коснулся её тела… Насколько же оно прекрасно и нежно на ощупь… Каждый участок моей плоти трепещет и дрожит. Эта девственная кожа, это благоухание её стана… Никогда не забуду сей момент моей жизни. Теперь я люблю Колетт ещё больше… Блять, как же хочется сейчас взять её прямо здесь, в салоне этого автобуса! Я сейчас улечу на Марс раньше, чем увижу её в бикини… А-а-а, Рейси, угомонись! Перестань! Либо тебе удастся сделать это, но не здесь, либо нет. А теперь остаётся только ждать»       Скоро компания прибыла в аэропорт «Ла Гвардия», где дождались самолёта и благополучно взлетели. Все заняли свои места. Вот что интересно: Эдгар сел рядом с Колетт, как гласит его билет. Всё, казалось, происходит специально. Бедный парень не отводил взгляд от девушки, пока та не повернулась к нему и не спросила: — Ты тогда не сильно ушибся? — Вообще ни капельки! Главное, что я тебя спас от удара! — Но ты же и спровоцировал наше падение. — Хотя бы ты не пострадала. — Скажи, а почему ты схватил м… — Не-не-не, я абсолютно случайно сделал это!!! — А я думала… — Нет. Чистая случайность. — Ха-ха, ну ладно. Джанкер — похотливая сволочь. — прошептала Колетт, смотря в сторону Пэм. — То, что она сволочь, уже весь класс знает. Чего только стоит ситуация на матеше: я всегда делал эту грёбаную домашку, она никогда у меня её не проверяла, а в тот день я один раз не сделал её, и Пэм пошла по рядам смотреть у всех тетради! Не, ну что это за хрень?! — Да-а, помню это. — Давай поговорим, раз уж начали; лететь ещё почти восемь часов. — Давай. Как ты относишься к подобному роду курортов? — Отлично; давно хотелось выбраться за границу и повидать мир. Испания — хорошая страна. — Да… Была там один раз всего лишь. Оценила архитектуру и местную кухню. Паэлья — просто объедение! А на Ибице ни разу не была. «Так, Рейси, думай, чо ей ответить, иначе твои старания пойдут прахом.» — Эм-м-м, а мне вот… нравится культура… Франции. Да-да, как я обожаю Францию… Особенно Милан! — Милан, по-моему, в Италии, Эдгар. — …Ай, да, точно! Я немного неправильно произнёс название. Не Милан, а Маглан. Тьфу-ты! — О-о-о, Маглан, горный туризм… Хотела посетить Альпы, на лыжах покататься… Спорт — это мир. Люблю виды спорта, в которых задействованы элементы бега: те же самые лыжи, иногда волейбол. Радовалась, когда на уроках физкультуры у нас он был. — А я вот паркур люблю. — Да? А по тебе и не скажешь. — Мрачный тип я. И места выбираю не самые яркие, знаешь ли. В каких-нибудь невзрачных районах отыщу несколько заброшенных бараков да наворачиваю там… Это придаёт мне ощущение свободы души и расслабляет. Заберусь повыше и созерцаю просторы нашего прекрасного города… «Ух, бля, вроде нашёл точки соприкосновения, надо продолжать в том же духе.» — Я бы тоже хотела научиться паркурить, но это шибко травмоопасный спорт. — Согласен. Я сначала несколько раз упал, но умудрился ничего себе не сломать. — А почему ты даже летом носишь шарф? — Он — мой талисман. Я без него — никуда. — Понятно, у меня тоже есть талисман. — Колетт достала из сумочки маленького плюшевого кактуса в фиолетовой жилетке и с улыбающимся ртом. — Прикольный! — Сама сшила. Назвала его Спайк. — А ещё говорят, что уроки труда у пацанов интереснее… — Всегда хотелось побывать на уроке технологии у мальчиков. А что у вас там бывало? — Много чего: пилили, сверлили, строгали… Мортис сделал лопату из древесины и металла, а потом весь класс за ним повторять стал: Брок сварганил модель четырёхзарядной флеш-ракетницы, Кольт — два револьвера, а я — когти Росомахи из Людей Х. — У вас правда намного интереснее, чем у нас. — Не попробуешь — не узнаешь, Колетт. Только так. — Эдгар, а ты ещё не определился с университетом? — Ты серьёзно? — Ах, да, я забыла. — Честно, уже не важно… А ты куда хочешь поступить? — Я хочу во Францию в университет Сорбонна. — Фига се, ну, тебе туда дорога… — Всё ещё могут решить обстоятельства. Получишь высшее образование и диплом, а пойдёшь в Макдак. — Или в парикмахеры. — Парикмахеры? — Тебе, это, звучание гитары нравится? — Ну, не то, что бы я без ума от неё, но это красивый инструмент. — Я помимо Скриллекса и The Weeknd, из-за которых мы с тобой и попали в «аварию», иногда слушаю и русскую музыку. У них есть один артист. Александр Пушной. Раньше он играл в КВН, знаешь, что это? — Да, юмористическая передача. — Потом он вёл передачу «Галилео». Обожаю её! Смотрел с английскими субтитрами. — Я тоже смотрела. Потом серии перестали выходить, в прошлом году снова пошли, но передачу вёл уже не Пушной. И я перестала смотреть. — Да-а-а, без него Галилео — не Галилео… — А гитара тут причём? — Пушной ещё под гитару пел. Была у него песня " Парикмахер». Там поётся: «Жизнь, казалось, удалась: лучше всех учился в классе. (…) Теперь друзей не помню лица. Кто бизнесмен, кто за границей. (…) Ну а я вот парикмахер — никому не нужен нахер! — Вот, в чём дело. И так тоже бывает. Как бы со мной подобная история не приключилась. — С тобой? Да не может такого просто быть! — Спасибо за поддержку. — Колетт таинственно улыбнулась и замолчала. Эдгар чуть слышно выдохнул и обернулся к Броку и Кольту, сидящим сзади. Оба героя подмигнули ему и прошептали: «Красава!» — Колетт, я сгоняю в ресторан и вернусь. — Захвати и мне какой-нибудь десертик… Фруктовый, пожалуйста. — протянула Колетт купюру, и Эдгар был таков. Ему только в сласть сделать приятное для неё.       Ресторан самолёта блистал роскошью, и самое бюджетное, что бы мог приобрести там Эдгар — картофель фри или наггетсы. У него было с собой 70 $. Деньги, данные ему Колетт, он решил не тратить, а, как джентльмен, потратить свою сумму. Эдгар стал искать фруктовые десерты и нашёл маффины. «Так, банановый или клубничный?.. Давай пусть будет клубничный.» Каждый стоил 50 $. Эдгар взял клубничный маффин и себе колу 0,3 литра за 20 $.       Когда он возвращался, то решил посмотреть, чем заняты другие: Пайпер и Шелли играли во что-то по сети на планшетах. «Рубятся в Контру или в GTA V по-любому!». Макс с Беа играли, кажется, в правду или действие, и последняя предложила вот это: «Макс, поцелуй Мортиса прямо сейчас!» Обе захохотали, когда Макс кивнула, но, увидев Эдгара, смотрящего на них с недоумением, замолчали. «Мне передать ему, что ему повезло? Ладно, как хотите.» Эдгар пошёл обратно на своё место. «Вот даже Мортис удостоился этого права, когда уже, блять, буду я?!» Перед своим местом он заглянул к Броку и Кольту, читающими какой-то журнал. Они снова сказали, что Эдгар — молодчик и пожелали удачи. Он высказал свою признательность и удалился. Эдгар вернулся к Колетт, протянув своей соседке обещанную лакомку и её деньги. — Ух-ты, мой любимый — клубничный! И ты не стал тратить мой кэш? Я очень признательна. — пискнула девушка и приобняла парня. Он снова возбудился и тоже приобнял её.       Эдгар ещё пообщался с Колетт и решил, навестить Джесси. Она сидела недалеко от него, но когда Эдгар прохаживался уже во второй раз по самолёту, некоторые пассажиры стали коситься. Девушка смотрела то в иллюминатор, то в экран смартфона, пытаясь найти в голубом небе, меж облаков и посреди тысяч пикселей что-то, что имеет неимоверную важность в её жизни. — Ты почему такая грустная?.. — спросил Эдгар и сел рядом. — О, привет! Грустная? С чего ты взял?! Я просто задумалась. — И о чём же? — Да так, о своём, о девичьем… — Эдгар никогда не понимал, что девушки подразумевают под этим словом. И на этот раз вникать тоже не стал. — Это наш первый полёт. Помню, когда мама и батя вели нормальный, недеструктивный образ жизни, мы ни разу не летали. — Наш? — Мой и твой. — А откуда ты знаешь, что это и мой первый полёт? — Мы почти всегда вместе. — с улыбкой пояснил Эдгар. — Я помню каждое мгновение, проведённое с тобой. Ты стал мне близок. — И ты мне. — Джесси отложила телефон, как будто готовясь сказать что-то важное. — Джесси, что-то не так? — Да не, всё нормально! — сказала она, и её щёки налились алым румянцем. Рыжая, похоже, влюблена в Эдгара, однако последний за восемь лет уже перестал понимать, любит ли она его как брата, друга или мужчину. В прочем, парню дела до этого никакого не было. Внезапно Джессика взяла руку Эдгара. — Тебе страшно? — Немного. Я подержусь за тебя? — Я не возражаю.       Самолёт всё бороздил и бороздил небо своим стальным носом так же, как и мысли Эдгара то о Колетт, то о Джесси, то о его жизни. Рыжая не отпускала его руки и даже положила голову ему на плечо и незаметно уснула.       По истечении восьми часов ребята прибыли в «Аэропуэрто де Ивица». Да-а, окружающая действительность испанского райского лета кардинально отличалась от природы бетонных нью-йоркских джунглей. Этот прелестный воздух, эти нежные иссиня-пурпурные напалмные небеса, этот песок, каким-то волшебным образом заползающий в обувь, эти пальмы, поддерживающие небо на малахитовых листьях.       Пэм собрала всех, устроила своего рода перекличку и рассказала, где они установятся. «Уже поздно, — говорила она, — поэтому всё веселье — завтра, нужно выспаться, а потом делайте всё, что ваша душа пожелает. Все согласились, но на самом деле у всех были другие планы.