Один в поле не воин

Они были в маленьком лекарском помещении, где заведовала всем Вэнь Цин, сестра Вэнь Нина. Не Хуайсан спал на соседней кровати, утомленный несколькими днями волнений. Бесконечно долгое время после пробуждения Цзян Чэн лёжа пялился в потолок. Он выглядел как кукла, у которой обрезали ниточки. Когда в комнату зашёл Вэнь Нин, чтобы узнать самочувствие молодого господин Цзян, Цзян Чэн скосил глаза на вошедшего. Бело-красные одежды Ордена Вечного Солнца вызвали у Цзян Чэна желание напасть и отомстить за всё, что Вэни совершили с его родителями и Орденом. Вэй Ин еле успел перехватить Цзян Чэна до того, как брат свалился с кровати. Услышав шум, в комнату вошла Дева Вэнь. — Молодой господин, вам нельзя вставать, — сказала Вэнь Цин. — Также прошу вас не шуметь. Надзирательный пункт в Илине — не самое лучшее убежище для вас. Поэтому, как только ваши раны затянутся, я попрошу вас покинуть это место. — Но вы же Вэнь, как вам можно доверять? Вдруг вы с Вэнь Чжао заодно? — яростно зашипел Цзян Чэн. Вэнь Цин окинула молодого человека ледяным взглядом: — Деяния Ордена Цишань Вэнь не олицетворяют того, что делаем мы. Мы не должны нести ответственность за их прегрешения. Вэй Ин, не нужно так на меня смотреть. У любого преступления есть преступник, у любого долга есть должник. Я — глава надзирательного пункта в Илине, но занять эту должность мне приказали. Я — лекарь и никогда не отнимала чужие жизни, на моих руках нет крови Ордена Юньмэн Цзян. Это было правдой. Никто никогда не слышал, чтобы Вэнь Цин кого-либо убивала. С какими только просьбами ни обращались к ней люди. Всё потому, что Вэнь Цин одна из немногих в Ордене Цишань Вэнь отличалась человечным отношением к окружающим. Порой ей даже удавалось замолвить словечко за людей перед Вэнь Жоханем. У неё всегда была хорошая репутация. С этими словами она вышла, чтобы приготовить нужное снадобье. Цзян Чэн сдулся, словно все силы разом покинули его. Впрочем, это было почти правдой. — А-Чэн, — спросил Вэй Ин, — как ты себя чувствуешь? — Я рад, что ты не пострадал, — вместо ответа сказал Цзян Чэн. — А как же ты? Ты же теперь Глава Ордена, — Вэй Ин на секунду замолчал, причины, по которым Ваньинь стал Главой в столь юном возрасте, оставили слишком глубокие раны на сердце юношей. — Я не стóю того, не стóю твоей жертвы, — одна за другой из его глаз полились слёзы. Его дорогой младший брат теперь так уязвим, и все из-за него, Вэй Усяня. Он приносит одни только неприятности людям, которые стали ему семьей. — Глупый Вэй Ин, ты чего ревёшь? — Цзян Чэн погладил брата по голове. В это время в комнату снова вошла Вэнь Цин: — Молодой господин Цзян, прими этот отвар. Он поможет тебе восстановить силы, хоть немного, — девушка протянула пиалу с темной жидкостью, которая пахла травами. — Благодарю вас, дева Вэнь. Прошу прощения за мои предыдущие слова, —Цзян Чэн дрожащей рукой взял пиалу и опустошил ее одним глотком. Молодые люди наблюдали, как спустя несколько минут юный Глава Цзян провалился в сон. После этого Вэй Ин встал и совершил глубокий поклон целительнице. — Вэнь Цин, благодарю тебя за помощь, — сказал Вэй Усянь. — Ты сильно рискуешь, позволяя нам тут остаться. Я твой должник. — Не нужно, — заставила его выпрямиться Вэнь Цин. — Я просто выполняю свою работу. К тому же, ты помог однажды моему брату, поэтому я помогаю твоему. Тебе тоже следует отдохнуть, господин Вэй. Молодая женщина развернулась и вышла из комнаты, оставив за собой шлейф запаха лекарственных трав. Вэй Ин тяжело опустился на стул. Он не спал уже три дня, с тех пор, как пала Пристань Лотоса. Цзян Чэн очнулся только сегодня, однако прогнозы были неутешительными. Физически он был почти полностью здоров, но Золотое Ядро. Оно было уничтожено. — Что же мне теперь делать? — Вэй Ин закрыл лицо руками. Спустя несколько дней Вэй Усянь попросил Вэнь Нина, который помогал сестре, принести литературу на тему Золотого Ядра, все, что можно было. Поблагодарив милого юношу заклинатель принялся за дело. Цзян Чэн почти не просыпался, будучи усыплённым лекарствами Вэнь Цин. Когда же он бодрствовал, то не прикасался к еде, просто лежал, поглаживая кольцо матери. Вэй Ин решил сделать хоть что-то, чтобы занять себя, поэтому принялся искать любую информацию, которая есть. Не Хуайсан тоже изъявил желание помочь в поиске, оттого работа пошла в разы быстрее. — Так много работ о том, как его уничтожить, и ни одной о создании, — загрустил Не Хуайсан. Он казался самым бодрым из них троих. — А-Сан, есть кое-что, смотри. Должно быть, Вэнь Нин случайно захватил свитки Девы Вэнь. Быстро просмотрев текст, Хуайсан сразу понял, что собирался сделать старший брат: — Да-гэ, нет, ты не можешь! — А-Сан, так будет правильно, — принялся упорствовать Вэй Усянь. — А как же ты? — расстроенно спросил юный Не. Вэй Ин успокаивающе положил руку на плечо брату: — У него будешь ты, если что-то случится со мной. В последний раз сжав плечо брата, Усянь пошёл на поиски Вэнь Цин. Им предстоял долгий разговор. С наступлением вечера пятого дня Вэй Ин принёс еду, которую приготовил на кухне самостоятельно, это было своего рода ритуалом. Поставив еду на стол, юноша заявил, не глядя на Не Хуайсана, сверлившего его недовольным взглядом: — Вставай. Пора ужинать. Цзян Чэн его проигнорировал. Вэй Усянь уселся за стол и взял палочки. — Если не восстановишь силы, как мы сможем вернуть твоё Золотое Ядро? Услышав слова «Золотое Ядро», Цзян Чэн наконец моргнул, и Вэй Усянь продолжил: — Вот именно. Не сомневайся. Ты правильно расслышал. Я сказал «вернём тебе Золотое Ядро». Губы Цзян Чэна дрогнули, голос зазвучал хрипло: — Тебе известен способ, как это сделать? Вэй Усянь спокойно ответил: — Известен, — а потом развернулся к нему и добавил: — Ты же давно знаешь, что моя мать, саньжэнь Цансэ, была ученицей саньжэнь Баошань. Он произнёс короткую фразу в несколько слов, но она смогла разжечь огонь в безжизненных глазах Цзян Чэна. Саньжэнь Баошань, легендарная бессмертная наставница, прожившая много сотен лет, отшельница, которая, по слухам, способна оживлять мёртвых и наращивать плоть на кости! Голос Цзян Чэна дрожал: — Ты имеешь в виду… То есть… Вэй Усянь отчётливо произнёс: — Я имею в виду, что знаю, какую именно гору «объяла» саньжэнь Баошань. А это значит, что я могу отвести тебя к ней. Цзян Чэн возразил: — Но… но разве ты не говорил, что не помнишь своего детства?! Вэй Усянь ответил: — Да, я забыл своё детство, но не полностью. Есть фрагменты, которые повторялись так часто, что я смог их запомнить. В моих воспоминаниях есть голос женщины, которая постоянно мне что-то повторяла, описывала место и множество других вещей. Этот голос говорил, что если я окажусь в безвыходном положении, то могу подняться на гору и попросить бессмертных, живущих там, о помощи. Цзян Чэн скатился с кровати и бросился к столу. Не Хуайсан подтолкнул к нему чашку и палочки. — Ешь. Цзян Чэн возбуждённо вцепился в стол. — Я… Вэй Усянь повторил: — Ешь. Поговорить можем и за едой. Иначе я вообще ничего не скажу. Цзян Чэну оставалось только сесть на табурет. Схватив палочки, он принялся набивать рот. Сквозь чувство абсолютной безысходности пробилась надежда на то, что всё ещё может обернуться иначе, что действительность всё ещё прекрасна. Нахлынувшие чувства поглотили Цзян Чэна подобно огню, так что он с трудом мог спокойно усидеть на месте и даже не заметил, что держит палочки не тем концом. Увидев, что он, хоть и отвлечённо, но всё же начал есть, Вэй Усянь продолжил: — Я отведу тебя туда через несколько дней. Цзян Чэн воскликнул: — Сегодня! Вэй Усянь спросил: — Чего ты боишься? Что прожившие больше века бессмертные вдруг исчезнут за пару дней? Мы пойдём позже. Существует множество запретов, о которых тебе необходимо знать, прежде чем отправиться в путь. Иначе же, нарушь ты хоть один — разозлишь наставницу — и для нас с тобой всё будет кончено. Цзян Чэн уставился на него, в надежде услышать что-то ещё. Вэй Усянь продолжил: — Когда поднимешься на гору, нельзя открывать глаза и смотреть вокруг. Тебе нельзя запоминать местонахождение горы, нельзя видеть живущих там людей. И помни, что бы тебе ни приказали делать, ты должен будешь подчиниться. Цзян Чэн воскликнул: — Хорошо! Вэй Усянь добавил: — И вот ещё что, самое важное. Если тебя спросят, кто ты, тебе нужно будет сказать, что ты — сын саньжэнь Цансэ. Ни в коем случае не раскрывай, кто ты есть на самом деле! Цзян Чэн кивнул: — Хорошо! Судя по всему, что бы ему ни сказал Вэй Усянь, Цзян Чэн просто согласился бы, глядя на него влажными глазами. Вэй Усянь заключил: — Ладно, давай есть. Восстанавливай силы и копи энергию. А мне за эти несколько дней нужно будет подготовиться. Цзян Чэн наконец осознал, что неправильно держит палочки, перевернул их и ещё немного поел. Еда была столь острой, что на глаза навернулись слёзы, и он не удержался от комментария: — На вкус ужасно! Спустя несколько дней непрестанных расспросов про саньжэнь Баошань братья выдвинулись в путь. После долгого путешествия они пришли к подножию одной из отдалённых гор в Илине. Склоны были сплошь усыпаны разнотравьем, а вершину укрывали облака и туман. От этого места и впрямь веяло божественностью. И всё же оно не слишком-то походило на образ обители бессмертной наставницы, который сложился в сознании людей. Последние несколько дней Цзян Чэн не мог избавиться от сомнений. Иногда он подозревал, что Вэй Усянь ему солгал, а порой думал, что ребёнком тот что-то услышал или запомнил неправильно. Цзян Чэн постоянно беспокоился, смогут ли они найти нужную гору. Стоило им наконец добраться до неё, как подозрения проснулись вновь. — Это и правда то самое место, где живет саньжэнь Баошань? Вэй Усянь уверенно ответил: — Это точно оно. Какой смысл мне врать тебе? Чтобы ты порадовался пару дней, а потом испытал ещё большее разочарование? Подобные разговоры между ними происходили уже бессчётное множество раз. Вэй Усянь и Не Хуайсан поднялись вместе с Цзян Чэном до середины горы. — Вот и всё. Дальше мы с тобой пойти не можем. Пока Хуайсан молча достал кусок ткани и завязал им глаза Цзян Чэна, Вэй Ин вновь повторил: — Ты ни в коем случае не должен открывать глаза. На горе нет никаких диких зверей. И лучше тебе идти помедленнее. Даже если упадёшь, снимать повязку нельзя. Не любопытствуй. И помни: даже под страхом смерти говори, что ты — Вэй Усянь. Ты знаешь, как отвечать на вопросы? От того, сколь послушным будет Цзян Чэн, зависело то, сможет ли он восстановить ядро и отомстить. Конечно же, он бы не посмел проявить неосторожность. Взволнованно кивнув, Цзян Чен развернулся и медленно стал подниматься наверх. Вэй Усянь крикнул: — Мы буду ждать тебя в посёлке внизу! Хуайсан и Усянь ещё какое-то время наблюдал за медленно удаляющимся Цзян Чэном, а потом развернулись и пошли по другой горной тропе. С тех пор как Цзян Чэн поднялся на гору, минуло семь дней. Вэй Усянь и Не Хуайсан двигались в сторону чайной, которая выглядела наиболее прилично в этом Богами забытом месте. — Пойду сниму комнату, Цзян Чэн наверняка очень устал, — сказал Не Хуайсан. Он собирался вернуться в Цинхэ вместе с братьями, когда они встретятся с Цзян Чэном. — Он скоро должен прийти, встретимся тогда позже, — сказал Вэй Ин и махнул рукой на прощание. Стоило Вэй Усяню войти, к нему сразу поспешил улыбающийся работник: — Чего желаете? Юноша тут же насторожился. Он мылся в последний раз у Вэнь Цин, пока они ждали пробуждения Цзян Чэна, поэтому его легко можно было бы назвать чумазым. И в большинстве чайных такого человека почти наверняка прогнали бы взашей. Поэтому подобное гостеприимство казалось слишком фальшивым. Вэй Усянь окинул чайную быстрым взглядом. Стоявший за прилавком хозяин, казалось, пытался зарыться лицом в счётную книгу. За десятком столов разрозненно сидело человек семь-восемь. Лица многих сидящих были скрыты под накидками с капюшоном, они пили чай, не поднимая головы, словно пытаясь что-то утаить. Вэй Усянь тут же развернулся, чтобы уйти, но стоило ему сделать всего шаг за порог, как над ним нависла высокая тень, а затем настиг мощный удар в грудь. Вэй Ин перелетел через два стола. Работники и хозяин в панике выбежали на улицу, а посетители сбросили накидки, открыв пылающие солнцем одежды. Вэнь Чжулю переступил порог и встал перед ним. Глядя на пытавшегося подняться Вэй Усяня, он перевёл взгляд на свою ладонь, казалось, размышляя над чем-то. Кто-то ударил Вэй Усяня под колени, заставляя упасть на пол. Перед глазами возник исполненный жестокого восторга Вэнь Чжао: — Ты уже на коленях?! Эй, сопляк, разве это не ты недавно валял дурака в пещере Черепахи-Губительницы? А теперь сдался с одного удара? Ха-ха-ха, продолжай прыгать! Давай, подерзи ещё! Тут же послышался и нетерпеливый голос Ван Линцзяо: — Быстрее! Молодой господин Вэнь, отрубите ему руку! Он всё ещё должен нам руку! Вэнь Чжао ответил: — Нет-нет-нет, не будем торопиться. Мы же с таким трудом нашли этого сопляка. Если отрубить ему руку, будет слишком много крови, вскоре после этого он умрёт, и всё наше веселье закончится. Сначала сожжём его ядро. Я хочу услышать, как он завопит так же, как вопил этот мелкий ублюдок Цзян! Ван Линцзяо поторопила: — Тогда сначала сожжём его ядро, а потом отрубим руку! Пока они переговаривались, Вэй Усянь сплюнул кровь и прошипел. — Прекрасно! Выкладывайте все пытки, которые вы мне приготовили, ну же! Ван Линцзяо усмехнулась: — Ты сам это сказал! Вэнь Чжао презрительно ухмыльнулся. — Ты уже одной ногой в могиле, а продолжаешь корчить из себя героя! Вэй Усянь холодно рассмеялся. — Именно близость смерти делает меня счастливым! Бояться я бы стал, зная, что не умру. Коль кишка не тонка — пытай меня! И чем жёстче, тем лучше. Тогда после смерти я точно стану свирепым ожесточённым призраком и буду денно и нощно преследовать Орден Цишань Вэнь, бесконечно проклиная всех вас! Услышав его слова, Вэнь Чжао слегка растерялся. В конце концов, адепты именитых кланов, такие как Цзян Фэнмянь и Юй Цзыюань, с самого детства находились под влиянием своего клана и его магических артефактов. По мере взросления они проходили через бесчисленные церемонии, успокаивающие душу, поэтому шансы на то, что они обернутся ожесточёнными призраками, сводились к минимуму. Вэй Усянь был другим. Он был сыном слуги и в Ордене Юньмэн Цзян находился не с рождения, а значит, не имел возможности пройти через такое количество обрядов. И если он умрёт, затаив в душе ненависть и злобу, то превратится в ожесточённого призрака и примется их преследовать, что обернётся серьёзной проблемой. И чем более многочисленными, изощрёнными и жестокими будут перенесённые им при жизни пытки, тем более жестоким призраком он станет после смерти, тем сложнее будет с ним справиться. Увидев замешательство Вэнь Чжао, Ван Линцзяо поспешила уверить: — Молодой господин Вэнь, не слушайте эту чепуху. Не все могут обернуться ожесточёнными призраками после смерти. Время, место, обстановка — всё это должно соответствовать условиям. Кроме того, даже если это и случится, неужели Орден Цишань Вэнь не сможет справиться с одним-единственным призраком? Мы так долго его ловили. Разве не для того, чтобы наказать паршивца? Только не говорите мне, что из-за этого бахвальства вы решите его отпустить? — Разумеется, нет! — взвизгнул Вэнь Чжао. Понимая, что наверняка умрёт, Вэй Усянь вдруг успокоился. Ненависть, что клокотала в его душе, превратилась в холодную словно сталь решимость. Заметив выражение его лица, Вэнь Чжао, несмотря на раздражение, ощутил страх. Он ударил Вэй Усяня в живот: — А ты всё выпендриваешься! Кого ты хочешь напугать? Героем притворяешься?! Несколько адептов присоединились и стали избивать Вэй Усяня. Наконец, когда избиение удовлетворило молодого господина Вэнь, он приказал: — Довольно! Вэй Усянь сплюнул кровь и про себя решительно подумал: «Значит, пришло время убить меня? Даже если я умру, невелика будет разница. Умереть ничуть не хуже, чем жить, а ещё у меня есть серьёзный шанс обернуться ожесточённым призраком и начать мстить!» Такие размышления привели его в невиданный восторг. И тут Вэнь Чжао спросил: — Вэй Усянь, ты всегда столь самоуверенный и бесстрашный, храбрый и могущественный, не так ли? Заклинатель же ему удивлённо ответил: — А? Так значит, даже псы клана Вэнь могут говорить на человеческом языке? Вэнь Чжао со всей силы ударил его кулаком и ехидно улыбнулся: — Продолжай бахвалиться. Покажи, как складно умеешь болтать. Мне хочется увидеть, как долго ты сможешь разыгрывать из себя героя! Он приказал своим подчинённым скрутить Вэй Усяня. Вэнь Чжулю подошёл и поднял его с пола, тогда Вэй Усянь смог повернуть голову и посмотреть на человека, который убил Цзян Фэнмяня и Мадам Юй, а потом уничтожил золотое ядро Цзян Чэна. Он запечатлел в памяти каждую черту его лица с застывшим на нём холодным выражением, а также страшный шрам, оставленный ему веером Не Хуайсана. Вместе с Вэй Усянем люди Ордена Цишань Вэнь поднялись в воздух на мечах, оставив далеко позади посёлок и горы. Вэй Усянь подумал: «Даже когда Цзян Чэн спустится с горы, ему не удастся меня найти… Надеюсь, с Эр-гэ они встретятся без происшествий. Зачем они поднялись так высоко? Решили сбросить меня вниз так, чтобы я наверняка разбился насмерть?» Они летели, покуда белоснежные облака перед ними не прорезала чёрная горная вершина. От горы этой веяло дыханием смерти. Она походила на огромный тысячелетний труп, от одного взгляда на который кровь стыла в жилах. Вэнь Чжао завис над горой и произнёс: — Вэй Усянь, ты знаешь, что это за место? — он самодовольно ухмыльнулся. — Эта гора называется Луаньцзан. Услышав название, Вэй Усянь почувствовал, как по спине до самого затылка прокатилась ледяная волна. Вэнь Чжао продолжил: — Гора Луаньцзан находится в Илине. Вы, жители Юньмэна, наверняка тоже слышали это название. Это гора мертвецов, древнее поле битвы. Копни тут в любом месте — и наткнёшься на труп. Всех безымянных умерших сбрасывают сюда, завернув в одну лишь циновку. Летевшие на мечах заклинатели медленно снижались, приближаясь к чёрному пику. Вэнь Чжао продолжил: — Посмотри на тёмную Ци вокруг, — он цокнул языком. — Невероятно сильная тёмная энергия, не правда ли? Видишь, какая мощная аура зла? Даже мы, Орден Цишань Вэнь, не смогли ничего с ней сделать. Мы лишь оградили эту гору, чтобы не позволить людям сюда забредать. Сейчас день, а вот ночью… Ночью тут может произойти всё что угодно. Если живой человек сюда попадёт, его тело и душа навсегда останутся здесь. До скончания времён он не сможет выбраться. Вэнь Чжао схватил Вэй Усяня за волосы. Его лицо исказила злая усмешка. Выделяя каждое слово, он добавил: — Так и тебе никогда отсюда не выбраться! Договорив, он сбросил Вэй Усяня вниз.

***

Не Хуайсан взволнованно всматривался в людей. Он искал, конечно же, Цзян Чэна, но кроме того, Хуайсан пытался найти взглядом и старшего названного брата. В чайной, где они собирались встретиться никого не оказалось, а хозяин стоял за стойкой и нервно, прямо при свете дня глушил чарки вина одну за другой. — Что здесь произошло? Где молодой человек, который зашёл сюда недавно, у него чёрная одежда и красная лента в волосах? — спросил юноша. — Я клянусь, я не виноват, они угрожали, — зарыдал вдруг хозяин. Не Хуайсан внутренне похолодел от ужасного предчувствия. — Эти господа, они забрали того оборванца, — продолжил хозяин. — Более мне не известна его судьба. Бедная, бедная моя чайная. Орден Вэнь, Вэнь Чжао, они нашли их. Должно быть, Вэй Ин от истощения засветился где-то за это время, а этот пёс не преминул воспользоваться ошибкой. — Эр-гэ, — послышалось из-за спины, — у нас получилось! Цзян Чэн был уставшим, но улыбка его была полна надежды. Не Хуайсан хотел облегченно улыбнуться в ответ, но он лишь подошёл вплотную и крепко обнял. — Я рад, А-Чэн, я так рад, — но тут голос его сорвался. — А где А-Ин? — спросил Цзян Чэн почему-то шёпотом. Тут Хуайсан почувствовал, как у него ослабли колени: — Его нет, его забрали, — зарыдал он. — Что? Кто? — тут же остатки радости слетели с его лица. — Вэнь Чжао, — и слова среднего брата стали точно приговором. Цзян Чэн почувствовал, как сердце его упало. А где далеко отсюда, в Ордене Гусу Лань, у Второго молодого господина Лань заболело сердце. Как будто случилось что-то непоправимое. Что-то, что разделило мир на до и после, и это до уже никогда не получится вернуть. — Вэй Ин?!